Глава 18
Атти сделал приглашающий жест невысокому коренастому седовласому человеку в обычном имперском костюме. Тот, не чинясь, устроился в кресле напротив, с любопытством рассматривая убранство личного кабинета владыки Фиори.
– Итак, я – император этой страны…
– Виктор Петрович Широков. Руководитель клуба «Радиогубитель».
– Губитель? – Не выдержав, фиориец улыбнулся.
Впрочем, человек не обиделся – он уже привык к такой реакции, когда окружающие слышали название клуба техно-археологов. Поэтому в очередной раз терпеливо объяснил:
– Когда мы проходили регистрацию нашего общества в имперском реестре, произошёл сбой программы. Совершенно необъяснимый и непонятный, но… Получив документы, мы сами были откровенно шокированы таким вот именем. Всего две буквы, и в результате… – Он развёл руками в извечном жесте недоумения. Впрочем, тут же принял обычную строгую позу. – Простите, но мне непонятна причина, по которой сам Сергей Неистовый попросил меня встретиться с вами, господин император… Какой-то нонсенс получается.
– А, ерунда. – Атти махнул рукой. – Оставим этикет за стенками этого помещения, Виктор Петрович. Причины же, по которым мой отец…
При этих словах глаза собеседника стали круглыми, но дель Парда, словно не замечая удивления собеседника, продолжил:
– …попросил вас посетить Фиори, самые прозаические. Война.
– Война? Тогда при чём тут мы? Сфера наших интересов лежит в восстановлении древних, ещё докосмических образцов техники. Причём из идентичных эпохе материалов и теми же способами, которые применялись в то время…
– Именно! Именно, Виктор Петрович! Полностью идентичные образцы из тех же самых материалов по изначальным технологиям! – Видя, что его собеседник всё ещё не понимает, каким образом общество фанатиков древней техники может помочь ему в войне, пояснил: – Понимаете, наш мир, Фиори, относится к мирам, которым запрещено поставлять новейшую технику.
– «В-шесть»? – понимающе произнёс собеседник, на что Атти с гордостью ответил:
– Уже «В-четыре»!
– О! Такой скачок? Вы используете паровые машины?
Император Фиори кивнул:
– И не только. Массовое взаимозаменяемое производство, станки, кое-какая химия, в основном, разумеется, военного производства…
– Здорово! – искренне восхитился руководитель клуба, даже подавшись вперёд в кресле. – Но мы-то при чём? Хотя у нас есть чертежи паровозов. Даже имеются корабельные паровые машины! Но…
– Мы используем роторные паровые двигатели.
– Роторные?! – Собеседник фиорийца был потрясён до глубины души. – Это же уникально! Даже на Земле они так и не получили широкого распространения! А вы…
– Тракторы. Корабли. Даже общественный транспорт. Пока немного. Но вы сами знаете, главное – это начать.
– Совершенно верно, ваше величество… – поддакнул Широков, и окрылённый надеждой Атти продолжил свою речь:
– Понимаете, Виктор Петрович, дело в том, что наши, так сказать, кураторы, арбитры… – он покосился на потолок своего кабинета, отметив, что собеседник поступил точно так же, – оставили в Галактическом кодексе одну лазейку. Короче говоря, мы здесь, на Фиори, можем использовать любую технику, соответствующую времени развития нашей цивилизации до начала эпохи Первой холодной войны.
Руководитель клуба техноархеологов даже навалился на письменный стол, так его поразило услышанное.
– Вы хотите сказать, что можете спокойно пользоваться любыми техническими средствами, которые существовали в то время?!
– Совершенно верно, Виктор Петрович. Эпохой считается время до момента окончания использования основного двигателя. Поскольку у нас уже… – Атти выделил «уже» голосом, – имеется паровая техника, созданная своими силами полностью из местных материалов, почему наша страна и получила индекс развития «В-четыре», то мы вправе использовать и двигатели внутреннего сгорания, и автоматическое оружие, огнестрельное разумеется. Даже реактивную артиллерию. Само собой, самую примитивную.
Техноархеолог неожиданно улыбнулся:
– А вы неплохо подготовились к разговору, ваше величество.
Атти вздохнул:
– Поневоле пришлось, Виктор Петрович. Поневоле. Весной следующего года мою страну ожидает вторжение. Самая настоящая интервенция со стороны сопредельных государств.
– Много?
– Двадцать миллионов, по предварительным выкладкам. Плюс какое-то количество боевых зверей… – Император стал грустным. – Если не сможем отбиться, Фиори перестанет существовать. А империя Русь и кланы высоких и истинных лишатся огненных сапфиров, основным поставщиком которых в настоящее время являемся мы. Ни мой отец, ни тесть не могут напрямую вмешаться в наши внутренние дела…
Широков снова округлил глаза – лишь при упоминании огненных камней он понял, где на самом деле находится и кем являются названные этим странным владыкой разумные…
– …К тому же ни в одной из держав нет ничего, что помогло бы нам в войне. Слишком велик разрыв технологий и производств. Поэтому арбитры не пропустят к нам ничего из вооружения.
– Это верно… Но с другой стороны, это выгодно для вас, ваше величество. – Лёгкая ирония исчезла из его голоса. – Ваши противники также не смогут получить что-либо от противников Руси.
Атти кивнул:
– Да, это именно так. Их уровень развития классифицируется как «Г».
– То есть начало эпохи железа?
– Да, Виктор Петрович. Это время ещё иногда называют Средние века.
– Я в курсе, – задумчиво отозвался фанатик старинного машиностроения, роясь в своей сумке. – Мы, конечно, со своей стороны начали готовиться. Но сами понимаете…
Теперь настала очередь Атти развести руками. Впрочем, его собеседнику этот жест был как-то до одного места. Он уже выудил из сумки портативный логгер, раскрыл панели. Включил и, пока тот грузился, начал самый настоящий допрос, что-то в уме просчитывая.
– У вас есть производство металла?
– Поточное производство. Запасов руд достаточно. Чтобы было понятно, мы имеем два промышленных района. Один специализирован на переработке сырья и производстве материалов из него: чушки, прокат, трубы. Второй – центр, так сказать, машиностроения, где и производят тракторы и корабли.
– Что их связывает между собой?
– Мы закончили и уже месяц эксплуатируем железную дорогу. Пока одноколейную. Но на перегонах имеются разъездные пути.
– Неплохо. Даже очень неплохо. Уровень вашей металлобработки?
Атти вздохнул:
– Больше одной сотой мы поймать не можем.
– Одна сотая миллиметра? Вы уверены?!
– Это стандарт имперских заводов.
Техноархеолог довольно откинулся в кресле и неожиданно для дель Парды зааплодировал:
– Мне бы всегда работать в таких условиях! Это просто сказка! – Резко развернул к Атти свой логгер, включив голосферу, в которой начали появляться изображения: – Вот, ваше величество. Любуйтесь! Это – стрелковое автоматическое оружие. Причём очень простое и технологичное! Основная обработка производится штамповкой. Понимаете, что это означает?
Дель Парда кивнул – мощные прессы у него имелись. А археолог уже листал дальше:
– Это авиация. Но, как я понимаю, с двигателями у вас напряжённо?
Император Фиори вновь кивнул:
– Увы. Пока мы можем выпускать лишь паровую линейку.
– Жаль-жаль.
– Нет технологий. Да и получив их, мы не успеем наладить постройку моторов внутреннего сгорания, не говоря уж о подготовке специалистов в нужном количестве.
– Плохо! – Неожиданно специалист по древней технике вспылил: – Тогда я не понимаю, что вы хотите от меня!
Дель Парда не стал юлить:
– Чертежи, образцы материалов с технологиями их получения и, естественно, эталонные экземпляры того, что можно изготовить.
– Ничего себе… А вы представляете себе стоимость того, что вы хотите?
Глаза фиорийца чуть сузились.
– Мы поставляем на Русь огненных сапфиров десятки – слышите? – десятки килограммов ежемесячно, Виктор Петрович. А экспортируем – мизер! На наших счетах в банках Руси уже лежат без движения сотни миллиардов рублей, которые мы не можем использовать из-за ограничений! Ещё большие суммы накоплены в кланах. Сумма кархов, принадлежащих Фиори, близится к триллиону! Так что вопрос денег перед нами не стоит, поверьте.
Археолог укоризненно покачал головой:
– Простите, ваше величество, но речь идёт вовсе не о деньгах, хотя и от них мы, конечно, не откажемся. Я говорю о бессонных ночах, о тысячах опытов, о десятках тысяч попыток воссоздать древний технологический процесс! А вы…
– Что вам нужно конкретно, Виктор Петрович? Взамен?
Седовласый мужчина усмехнулся:
– Участие.
– Что?! – не понял Атти.
И техноархеолог терпеливо разъяснил:
– Всё просто, ваше величество. Вы же понимаете, что я явился на Фиори не от балды?
Дель Парда кивнул:
– Разумеется, в канцелярии его величества мне кое о чём намекнули. Причём довольно прозрачно. Вернувшись, я собрал всех своих друзей-единомышленников и довёл до них предложение государя. – Широков усмехнулся: – Естественно, обсуждение было бурным, и, честно скажу, довольно экспрессивным. Хотя до смертоубийства не дошло, но раненые были. – Улыбнулся: – Мы, техноархеологи, вообще-то народ горячий и импульсивный, чего от нас почему-то не ожидают… Так что на нашем собрании было принято единогласное, повторюсь, единогласное решение – общество «Радиогубитель» готово передать Фиори все имеющиеся у них технологии, образцы и производственные карты изготовления техники, подходящей для использования в военных целях и разрешённой арбитрами. При единственном условии.
– И каком же? – напрягся Атти дель Парда, желая услышать условие.
– Оно одно, ваше величество. Мы, члены клуба, должны присутствовать на Фиори. Или жить. Решать вам, кем мы будем.
– Вы хотите стать консультантами?
– Отлично сказано, ваше величество. Именно! Консультантами, техническими советниками, экспертами! Да мы готовы вам душу продать за такое! Присутствовать при возрождении наших мечтаний! Увидеть, как восставшие из небытия машины пойдут в бой! Пусть даже и на Фиори… И вообще, нам жутко интересно, почему вам присвоили категорию «В-четыре», когда вокруг типичное Средневековье, ваше величество? – Он снова улыбнулся.
Атти медленно приходил в себя – о подобной удаче он и не мечтал. Наконец спросил:
– Много вас? «Губителей?» – Позволил себе расплыться в улыбке. Впрочем, сразу исчезнувшей, когда услышал ответ:
– Не особо. Всего пятьсот человек. Зато все – действительно специалисты. Правда, лишь по конкретной эпохе. Но вы в курсе… – Теперь техноархеолог хитро прищурился.
Ошеломлённый дель Парда только сумел задать последний вопрос:
– Сколько времени вам понадобится, чтобы прибыть на Фиори?
Ответ его добил окончательно:
– Минут тридцать, ваше величество. Дойти до ТПС, связаться с народом, дать отмашку. Мы уже сидим на колёсах. Грузовики, легковые машины, тягачи, танки, самоходные орудия, прицепы… Словом, всё соответствует эпохе, как вы выразились… – И глава техноархеологов протянул Атти на прощание руку…
Виури в очередной раз потянулась за водой. Пить хотелось постоянно. В цехе стояла жара. Вначале-то промёрзла, а теперь можно помереть от жары. Подкислённая уксусом вода взбодрила, но ненадолго. Скоро вся одежда, то самое полосатое платье бессрочно осуждённой, промокнет от пота. Девушка, смахнув уже выступившие капли на лбу, снова принялась за дело, передвигая крошечные металлические кругляшки по столу, отсортировывая кривые или с другими дефектами. Попадалось всякое – и дырки, и расплющенные чуть ли не в толщину волоска, и с царапинами. Требовалось острое зрение, чтобы производить правильный отбор. За пропущенный брак наказывали. Впрочем, за попавшие в ящик для переработки годные – тоже. Так что постоянно приходилось быть в напряжении.
Зато через каждый час работы ей позволялось отдыхать пятнадцать минут. Охранники в это время выдавали ей что-то сладкое. То кусок сахара, то конфету. Несколько раз даже пирожки с вареньем, новым, очень вкусным блюдом, по слухам, придуманным самим Неукротимым. Как ни удивительно, но это помогало восстановить остроту глаз. Кроме того, каждый вечер перед сном осуждённым полагался стакан сока удивительного, никогда раньше ей не испытанного вкуса, что тоже снижало боль в устающих к вечеру глазах. А неделю назад им начали капать в глаза прозрачную жидкость. Вначале все испугались, но потом, когда ломота и резь стали бесследно исчезать, оценили.
Да и вообще в жизни женщин, работающих на этой фабрике, произошли значительные перемены. Во-первых, кормить стали намного лучше, даже таких каторжников, как Виури. Охранники здесь в основном были людьми пожилого возраста, поэтому к осуждённым относились совсем не так, как молодёжь на руднике. Вечерами даже давали свободное время. Для своих нужд. Разрешили переписку с родными, только что толку? У неё никого не осталось… Несколько раз даже предоставляли свидания тем, к кому приезжали родные. Это настораживало. Кое-кто поговаривал, что подобные мягкости не к добру. Но девушка тихо радовалась послаблениям и просто плыла по течению. Главное, нет того жуткого, промораживающего до костей холода. Полная грудь воздуха, набранная здесь, даёт достаточно сил, и не приходится задыхаться и кашлять оттого, что внутри пустота. Ночью спина ощущает не голые стылые доски, а хоть и тощий, но набитый свежей соломой тюфяк. А на праздники – отдых. И самое главное, появилась какая-то надежда на лучшее будущее. Неделю назад, в честь годовщины окончания гражданской войны в Фиори пятерых отпустили на свободу. А двенадцать таких же бессрочно осуждённых вдруг перевели на срок. Большой, конечно, по десять-пятнадцать лет. Но сам факт! Значит, и она, если будет усердно выполнять то, что ей поручают, сможет когда-нибудь, пусть в отдалённом будущем, но выйти на свободу!..
Снова сдвинула годный в дело кругляшок на движущуюся ленточку кожи, проходящую вдоль ряда столов, когда вдруг услышала голос от двери:
– Два нуля сорок три! Немедленно на выход!
Это же её номер! Что случилось?! Торопливо вскочила со стула, вытянулась, выкрикнула:
– Заключённая два нуля сорок три! – И поспешила к двери цеха, холодея от дурных предчувствий.
Охранник совершенно незнакомый, раньше его никогда не видела. Высочайший! Это не конвой! Это… Эмблема на его рукаве врезалась ей в память на всю жизнь – личные головорезы Неукротимого. Его убийцы, беззаветно преданные, беспощадные и жестокие… Зачем? Почему?.. От ужаса даже споткнулась, но неожиданно сильная рука удержала её от того, чтобы распластаться на полу.
– Осторожней, девушка, – странно добрый голос для чудовища…
Мысли в её голове сбились в кучу – Виури совершенно не представляла, что её ждёт. Но то, что ничего хорошего, – точно…
Длинный коридор фабрики закончился, они оказались на улице. Как и положено, заложила руки за спину, замерла.
– Направо.
Украдкой взглянула на охранника – чуть старше её молодой парень с нашивками сержанта. На груди – россыпь непонятных знаков. Но эти полоски ей знакомы. Небольшие, алого и жёлтого цвета, означающие ранения, полученные за службу. Три. Значит, он воевал? Сжалась внутри – от такого точно ничего хорошего не будет.
Её взяли за плечо, и Виури напряглась. Но это просто дали понять, куда смотреть:
– Вон то здание.
Администрация? Точно. Никогда там не была. Каторжников к нему даже близко не подпускали… Под удивлёнными взглядами попадавшихся навстречу работников и служителей проскочила по коридору, конвойный открыл двери, мягко произнёс:
– Входи.
Виури перешагнула порог и, как полагалось, представилась:
– Каторжная два нуля сорок три, бессрочно осуждённая, Виури Сехоро, прибыла.
Всё правильно. Приставки «дель», означающей её принадлежность к благородным родам, она лишилась по указу Неукротимого…
За большим письменным столом сидела совсем молодая рёсска. Как ни странно, в чёрном мундире… И девушка похолодела – личная Служба безопасности! Значит… Погоны лейтенанта. Нет, на один значок больше. Получается, старший лейтенант? Это за какие заслуги?! Да ещё и рёсску? Захотелось на миг закрыть глаза и проснуться. Но это не сон.
Между тем сидящая в кресле чуть шевельнулась, уставив на неё пронзительный взгляд карих, каких не бывает у настоящих фиорийцев, раскосых глаз.
– Виури Сехоро? Интересно… Сядь, – показала на стоящий перед столом простой табурет.
Ничего не оставалось, как подчиниться. Осторожно, ожидая, что сейчас сиденье выбьют из-под неё, присела.
– Гар, принеси нам кофе.
Щёлкнули каблуки, затем хлопнула дверь. Рёсска продолжала разглядывать каторжницу. Снова чуть слышно скрипнули петли, сержант прошагал к столу. Сгрузил с подноса дымящиеся чашки, аккуратно поставил небольшую тарелочку с выпечкой – несколько плюшек и пирожков. Отступил назад, замер.
– Подожди за дверью. Мы пока побеседуем…
Рука вскинулась к плечу, едва заметное движение головы. Вышел, плотно закрыв за собой двери. Рёсска кивнула на чашки:
– Угощайся, Виури. – И сама взяла одну, сделала глоток.
Подчиниться?
– Нам не положено, доса…
– Я разрешаю.
Несмело потянулась, взяла чашку. Горячее. Но не натта. И уж точно не вино и не какой-либо настой. Никогда такого не видела. Тёмная коричневая жидкость с густым терпким ароматом. Совершенно незнакомым.
Рёсска сделала ещё глоток, спросила:
– Ты – грамотная?
– Да, доса.
– Читаешь, пишешь, считаешь?
– Немного, доса. Мне преподавали знания лишь второй ступени.
Рёсска чуть наклонила голову набок, глядя на неё своими странными глазами:
– Второй ступени Тайных владык?
– Да, доса, – выдохнула Виури, словно бросаясь в омут с головой.
К её удивлению, та едва заметно улыбнулась:
– Очень интересно… Тогда ответь мне: если функция, аналитическая на всей комплексной плоскости и не имеющая особенностей на бесконечности, есть константа. То… – Ожидающий взгляд, устремлённый на неё.
Нужный ответ неожиданно легко всплыл в памяти:
– …Функция 1/р, где р – многочлен, должна иметь хоть один полюс на комплексной плоскости, а, соответственно, многочлен имеет хоть один корень, доса. – Зажмурила глаза, ожидая чего угодно, даже смерти, но опять же, к её удивлению, та ударила в ладоши:
– Браво, девочка! Просто великолепно! Идеальные числа? Круговые поля?
– Мне знакомы эти понятия, доса. Также я знаю бесконечный спуск и иррегулярные простые… – Опустила голову, но зато сделала глоток из чашки с чудесным напитком, которую по-прежнему держала в руках.
– Здорово! Честное слово, девочка, ты меня порадовала. Что же, поздравляю!
– С чем, доса?!
Виури была потрясена до глубины души. Даже чашка задрожала. А рёсска спокойно произнесла:
– Могу тебя обрадовать – ты только что лишилась своего статуса бессрочно каторжной и перешла в категорию условно освобождённой.
– Что?!
– Наш император ценит умных людей. Поэтому тебя переведут в другое место, где нужны светлые головы, которых практически нет на Фиори. Хотя это закрытое от всех место, но оно не является ни каторгой, ни тюрьмой. Особое поселение, где работают над многими проблемами, стоящими перед нашей страной. И острейшая нехватка светлых голов, вроде твоей, главный бич Атти дель Парда. Ты получишь там свободу. Не сразу, разумеется. Не надейся. – Рёсска иронично усмехнулась. – Твой род принёс много зла Фиори, и искупать грехи своей семьи, девушка, тебе придётся минимум пять лет. Но ты выйдешь оттуда с чистой совестью, не имея никаких долгов ни перед законом, ни перед самой Фиори. Это я могу тебе гарантировать. Согласна?
Что ей делать? Что? Подскажи, Высочайший!..
– Мой ответ – нет, доса.
– Что?
Льян вначале не поняла, что произнесла эта замухрышка. Но та ухитрилась принять горделивую позу, даже сидя на неудобной табуретке, и твёрдо повторила:
– Мой ответ – нет. Я никогда не стану помогать тому, кто уничтожил всю мою семью… – Прикрыла глаза, ожидая удара, ругани, всего, что угодно.
Воцарилась тишина… Её нарушил сожалеющий голос рёсски:
– Жаль. Честное слово, жаль. Ты даже не представляешь, от чего отказалась, девочка.
– Мне всё равно, доса. Лучше я умру здесь, чем стану помогать Неукротимому решать его проблемы.
– Мне всё-таки жаль, что ты отказалась. Могла бы выйти замуж, даже попасть на учёбу в империю! Стать знаменитой, уважаемой и известной. Получить богатство, вернуть назад титул и положение…
Виури вздохнула:
– Мне ничего не нужно, доса. Я прекрасно знаю, сколько вреда принесли Фиори амбиции моей семьи, и поэтому спокойно несу тяжесть этих грехов. Стараюсь делать всё, что в моих силах, потому что это идёт на пользу моей родине, моей стране. Но никогда не стану помогать тому, кто лишил меня семьи и близких. Так что можете меня наказать, казнить, но я не стану делать того, что вы от меня хотите.
Снова тишина. Виури не поднимала головы, не желая встретиться взглядом с чёрным мундиром. Глаза рёсски её пугали.
– Допивай кофе. Остынет – будет не так вкусно.
– Спасибо…
Этой милости она не ожидала. И напиток ей понравился с первого глотка.
Девушка вздохнула:
– Мне, честно, очень жаль, что ты отказалась. Тебя извиняет лишь одно – ты ничего не знаешь. Ни того, что тебя ждало там. Ни того, что вскоре будет. Очень скоро. Ближайшей весной. Зато я могу сказать, что ты пожалеешь о своём решении ещё не раз, Виури Сехоро. И не потому, что тебя ждёт наказание за отказ. Твоя совесть будет мучать тебя, девушка. А это куда страшнее любого палача, поверь…
