Гильома де Флави разбудили рано утром, когда он и не думал вставать. Его оруженосец, выполнявший роль спальничего, легонько тряс коменданта за плечо, но проснувшемуся де Флави показалось, что его поднимают сразу десять человек.

— Что, бургундцы?! — точно ошпаренный, отбросив одеяло, подскочил он. — Говори, бургундцы?!

Его горячий порыв был оправдан. Крепость ощетинилась бомбардами и катапультами, гарнизон — луками и арбалетами, каждый человек знал свое место, готовый дать отпор врагу. Наготове стояли котлы, где за час забурлит кипяток и смола, дабы пролиться на головы всем незваным гостям. В городе имелось вдоволь запасов продовольствия. Все было готово и к осаде, и новому штурму, который в любой момент могло предпринять воинство Филиппа Доброго. Заполночь де Флави лично обошел все главные посты крепости и нашел оборону отличной. На охоту он с утра не собирался, да и какая могла быть охота в этих местах — повсюду рыскали вражьи отряды! И в поход он тоже не торопился. А вот выспаться, напротив, очень даже хотелось! Его могли разбудить только в одном случае, если на них напали бургундцы. Поэтому в свой вопль разбуженный комендант вложил много искренних чувств — тревогу и удивление, решимость сражаться и дать отпор.

— Нет, мессир! — постарался как можно скорее оправдаться оруженосец. — Приехала Дева Жанна! Она у ворот!

— Что? — глаза коменданта засветились. — Дева Жанна?!

— Да! С ней целое войско! Как нам быть?

— Что значит, как нам быть? — заревел де Флави. — Впустить ее, болван! — Он уже влезал в походные штаны, одевал сапоги, хватался за стеганый пурпуэн. — Открывайте же ворота! Немедленно! Сейчас же!

…Гильом де Флави глаз не мог отвести от этого зрелища. Дева Жанна входила в Компьен как спасительница, святая! За ней следовала ее армия. Но, одетый наспех, наблюдая с крепостной башни за тем, как в ворота города вливаются все новые и новые сотни конных и пеших солдат Девы, комендант города не знал: радоваться ему или огорчаться. Что на уме у прославленной воительницы? Так же, как и он, Жанна ослушалась короля. И так же, как и он, оказалась на высоте. Она считает, что Компьен — одна из самых важных крепостей Франции на севере и отдавать ее врагу — безумие. Но он-то на неприступности этой крепости строит свою политику — сеньора, феодала, авантюриста. Он получает от богатейших горожан города немалые деньги за то, что играет рискованную роль — независимого ото всех коменданта. Что может быть лучше свободного города? Но Жанна — другое дело. Она думает обо всей Франции в целом. А это трудно — думать сразу о всей стране. Которой, в сущности, и не существует вовсе. Так можно и прогадать — для самого-то себя…

Взволнованные горожане Компьена кричали: «Да здравствует Жанна! Да здравствует Дева Жанна!» Эта стихийная радость неприятно поразила Гильома де Флави. Он неожиданно понял, что появиласьта, на фоне которой его фигура бледнеет.

…Жанна остановила коня, когда увидела, что толпа обступает ее, не дает двигаться дальше. Громада войска застыла за ее спиной. Она давно привыкла к таким встречам, но тут видела особую искренность этих людей. Жители Компьена ненавидели бургундцев и не верили в короля, решившего отдать их как заложников герцогу Филиппу. Но они всем сердцем верили в нее — Деву Жанну, спасительницу Франции.

Гильом де Флави был только опытным полководцем, она — почти святой!..

Девушка сидела на лошади и слушала, как они кричат: «Да здравствует Дева Жанна!» Их руки тянулись к ее стременам, коленям.

И тогда, облаченная в панцирь, уставшая, в намокшем плаще, держа в руке шлем, она дала себе слово защищать этот город до последнего. И если ее король прикажет передать город бургундцам, она не послушает его — она поступит так, как поступил де Флави. Луара отдыхала, Париж был неприступен. Сейчас ее любимая Франция была здесь — под Компьеном! И она не отдаст эту Францию ни одному завоевателю! Она будет сражаться, как сражается лев, не думая о смерти, и если надо, погибнет на этой земле…

Отдохнув, переодевшись, Жанна вошла в парадную залу, где ее ждали старейшины города и военачальники во главе с комендантом Гильомом де Флави. Она ожидала этой встречи, но не была готова к другому… Впереди всех она увидела человека, от одного вида которого у нее закружилась голова и комок гнева больно запылал в груди. Перед ней был королевский канцлер — Реньо де Шартр! Лицо Жанны вспыхнуло. Какой же злой ветер принес сюда этого человека, ее заклятого врага, ненавистника, подлого лицемера?! Это же он совсем недавно хотел отдать Компьен бургундцам! Да если бы не этот святоша и его подельник Ла Тремуй, король давно бы уже был в Париже, бургундцы отброшены на свою территорию, а проклятые годоны — вышвырнуты с материка! Как же он посмел?!.

— О, благородная Дама Жанна! — простирая вперед руки, пропел де Шартр, точно встретил самого любезного своего друга. А следом архиепископ восторженно развел руками, почти всплеснул ими. — Не могу выразить, как нам отрадно видеть вас в славном городе Компьене!

— Вы как всегда прекрасны в блеске своего оружия! — пропел граф Вандомский, Луи де Бурбон. Лицо хитрого царедворца было бледным, взгляд — приветливым. — Мы волновались, когда вы так неожиданно покинули двор!

— Компьен счастлив встретить великую героиню Франции! — вторил им Гильом де Флави.

Жанна поклонилась аристократам, поцеловала руку архиепископа.

— Рада вашей заботе о городе Компьене, монсеньор, — сказала она, встречая лукавый взгляд де Шартра, который, дай ему волю, с удовольствием избавился бы от нее. Например, послал бы ее в Африку воевать с сарацинами — одну против всех. — Как чувствует себя его величество?

— Я оставил короля в добром здравии и трудах и заботах о королевстве, — взволнованно пропел де Шартр. — Он скучает без вас, Дама Жанна!

Девушка не смогла не улыбнуться. Скучающий без нее Карл Седьмой — это и впрямь достойно улыбки!

Именитые горожане во все глаза смотрели на Жанну. Для всех она представляла собой диво! Ей было двадцать два года, — красива, умна, чиста. Воинственна, когда дело касалось праведной битвы. Да так воинственна, что враг, будь то англичанин или бургундец, чувствует беспокойство при одном ее имени! За три месяца освободила половину страны. И если не освободила всю страну, так это только потому, что величия девушки испугался ее же король! А сколько подвигов ждет амазонку впереди? Представить трудно. Не было равной ей женщины на земле Франции, да и на всей земле в целом!

— Дама Жанна, вы побьете бургундцев? — голос, вырвавшийся из рядов горожан, удостоенных этой встрече, был совсем юный.

— Мы вместе побьем бургундцев! — отыскав взглядом богато одетого юношу, глаза которого горели, ответила она. — Вместе!

— Но вначале мы вместе будем пировать! — осторожно беря ее под локоть, громко сказал де Флави. — Город дает в вашу честь обед, Дама Жанна! Пир на всю ночь!