В принципе первые симптомы МГМ появились в украинском обществе во время суда над Юлией Тимошенко. Любовь к Юлии Тимошенко у украинцев всегда носила несколько иррациональный характер, но именно после приговора, вынесенного Печерским судом 11 октября 2011 года, в сознании активной части населения Украины начали происходить какие-то совсем уж невероятные изменения.

Напомним, что такого приговора Юлии Владимировне никто не ожидал. Прогрессивно мыслящие люди — политологи, эксперты по самым разным вопросам, журналисты — до последней минуты были уверены в том, что ситуация с Тимошенко как-то счастливо разрешится сама собой. Ну в крайнем случае в суде высшей инстанции. Даже причитаниям самой госпожи Тимошенко о том, что приговорят ее к семи годам лишения свободы (как в результате и случилось), никто, кроме ее верных соратников, не верил. Принято было считать их обычным пиаром Тимошенко. Мало кому приходило в голову и то, что президент Янукович все-таки решится посадить госпожу Тимошенко по-настоящему.

Именно во время процесса Тимошенко, мне кажется, сознание многих украинцев сдвинулось с той точки, когда люди еще способны воспринимать мир в категориях, предлагаемых современной цивилизацией.

Я не буду сейчас разбирать, была ли Тимошенко виновна в том, что ей инкриминировали, нарушало ли то, что ее посадили, законы Украины и был ли суд над ней всего лишь местью Януковича и реализацией его желания устранить конкурента в борьбе за президентский пост. Мне важно рассказать, как менялись представления граждан Украины о законности, уважении к государству и его решениям, органам власти, милиции и т. д. То есть как и куда девалась адекватность украинцев в оценке окружающей реальности и своего места в ней.

Сейчас, конечно, это трудно себе представить, но во времена расцвета так называемого режима Януковича важные судебные процессы транслировались в прямом эфире. По телевизору. Не нужно было даже смотреть какие-то стримы в интернете или читать проникновенные репортажи из зала суда. Просто включаешь «5 канал», а там все в режиме реального времени. Выводы можно делать самим.

Главной особенностью процесса Тимошенко можно назвать ее беспрецедентно хамское поведение в суде. Заставляя свой электорат поверить в то, что судят ее незаконно, госпожа Тимошенко начала с того, что категорически отказывалась вставать. В смысле подниматься со стула в ответ на слова секретаря «Встать, суд идет». Отвечала на вопросы и заявляла ходатайства Юлия Тимошенко тоже сидя. Это вызывало у ее сторонников бурю восторга. Дружественные СМИ друг за другом на все лады повторяли заголовок «У Родиона Киреева опять не встает» (Родион Киреев — молодой судья на процессе Тимошенко). В принципе смотреть, как пятидесятилетняя баба с манерами провинциальной продавщицы изгаляется и с каждым днем все больше совершенствуется в хамстве по отношению к тридцатилетнему судье в очках а-ля Гарри Поттер, было неприятно. А ни на один вопрос, не оскорбив лично судью, украинскую судебную систему в целом, президента Януковича и других тогдашних и бывших должностных лиц Украины, Юлия Тимошенко не отвечала. Но Украина — не только не Россия, но и не Америка. Так что наказания за неуважение к суду там не предусмотрено. Более того, на вопрос журналистки, как можно было согласно украинскому законодательству наказать госпожу Тимошенко за столь вызывающее поведение в суде, адвокат Татьяна Монтян вынуждена была ответить, что, к сожалению, никак, потому что за двадцать лет судопроизводства на независимой Украине и семьдесят лет советского судопроизводства не нашлось человека, которому пришло бы в голову не вставать в суде, демонстрируя таким образом свое несогласие даже не с результатом, а с самим фактом процесса.

Фанатов Юлии Тимошенко такое поведение своей звезды, впрочем, не настораживало. «А как еще можно вести себя с продажной, прогнившей властью и тираном Януковичем», — говорили и писали они.

Возле здания Печерского суда на Крещатике, где судили Тимошенко, встал палаточный городок — с плакатами, иконами, портретами Юлии Тимошенко, проклятиями в адрес судей и Януковича. И простоял этот палаточный городок аж до самого освобождения Тимошенко в феврале 2014 года. И никто даже не пробовал его разгонять. Конечно, большинство постояльцев палаток жили в них — ну по крайней мере сидели там в светлое время суток — за деньги Блока Юлии Тимошенко. Но были ведь и настоящие сумасшедшие, приходившие туда не только покормиться и погреться, но и искренне поддержать «бедную Юлю».

Процесс Тимошенко вообще провоцировал массовые праздники с бесплатной выпивкой и кормежкой для тех, кому нечем заняться. Празднование ее дня рождения 27 ноября 2011 года возле здания Лукьяновского СИЗО вылилось в настолько безобразный безумный шабаш, что по свидетельству корреспондента газеты «Коммерсантъ-Украина» Валерия Кучерука, пьяными на этом опен-эйре оказались даже собаки, нализавшиеся снега с шампанским и блевавшие прямо под ноги пришедшим поддержать экс-премьера.

Проходивший практически одновременно с тимошенковским процесс по обвинению бывшего министра внутренних дел Украины Юрия Луценко в злоупотреблении служебным положением (он, напомню, сначала взял на офицерскую должность в МВД своего шофера, не имевшего даже высшего образования, а потом еще и распорядился выделить ему квартиру в одном из элитных домов в центре Киева) проходил не менее ярко и не менее хамски.

Луценко, впрочем, на Украине к моменту начала суда сильно не любили, так что все усилия и его, и его команды были направлены на то, чтобы показать населению Украины, что хоть он и сам бывший мент, прославившийся немыслимыми взятками, но ментов, прокуроров и судей ненавидит еще больше, чем простой гражданин, обиженный ментами. Юрий Луценко писал на повестках в МВД «Могилев, пошел на ***» (Анатолий Могилев — глава МВД в 2010–2011 годах), плевал — в буквальном смысле — в лицо прокурору, бесконечно устраивал в суде истерики, прямо со скамьи подсудимых обещал всем участникам процесса, что скоро они сами сядут в тюрьму. Это казалось бы в тот момент высшим проявлением абсурда, если бы не супруга господина Луценко Ирина, обещавшая прямо в зале суда судье и прокурору немедленную импотенцию и проклинавшая их семьи до бог знает какого колена.

Вызвавшее бы омерзение у любого нормального человека поведение экс-главы МВД, как ни странно, имело в украинском обществе обратный эффект. Еще недавно проклинавшие его журналисты, правозащитники и обычные граждане внезапно стали восхищаться «смелостью», «стойкостью» и другими «качествами настоящего мужика», якобы проявленными господином Луценко. На вопросы скептиков, в чем же, собственно, проявляется мужество полубезумного истерика и хама, внезапно полюбившие Луценко собеседники отвечали: в борьбе с режимом.

Наиболее рьяные защитники господина Луценко уверяли даже, что никаких должностных нарушений он не совершал. И никакое прямое указание на то, что вот есть же, собственно, водитель, есть квартира, есть документы, никто — даже сам экс-министр — ничего, в общем-то, не отрицает, кроме своего права не нести наказания ни за что, вызывало у этих людей лишь поток бешеной брани в ответ.

Именно во время процессов Тимошенко и Луценко депутаты Верховной рады Украины впервые продемонстрировали, что физическую силу они могут применять не только в сессионном зале парламента и не только по отношению друг к другу, но и по отношению, например, к рядовым гражданам и даже милиционерам. Дело в том, что согласно Закону «О статусе народного депутата» украинский парламентарий вообще не имеет никаких преград для осуществления своей деятельности. Он может пройти сквозь милицейский конвой, может вести себя как угодно и где угодно, любая попытка пресечь его действия называется «препятствованием осуществлению депутатской деятельности» и преследуется по закону. Судья Родион Киреев неоднократно выносил постановления, запрещавшие народным депутатам куролесить в зале, где слушалось дело Юлии Тимошенко, но это их практически не останавливало. Тем не менее во время суда над Тимошенко депутатам оппозиционных фракций все-таки не удалось по-настоящему продемонстрировать свои свиные рыла. Они только топали ногами и хлопали наиболее, по их мнению, удачным шуткам своей шефини, ну и строчили ходатайства и жалобы о нарушении своего права присутствовать в зале.

После вынесения Тимошенко и Луценко обвинительных приговоров на апелляцию к Луценко депутаты явились уже с новой программой действий. Они не только хлопали и топали, но и каждые несколько минут кричали судье (кстати, женщине): «Тварына!!!» («животное» — укр.), откровенно угрожали ей потерей работы и дальнейшим судебным преследованием. Это видела в прямом эфире вся страна, но мало кому даже в частных беседах приходило в голову возмущаться таким давлением на суд. Это считалось как бы в порядке вещей. Притом что не обращавшие внимания (или даже поддерживавшие его) на столь брутальное поведение депутатов журналисты писали гневные статьи по поводу каждого косого взгляда судьи или конвойного на проходившем одновременно процессе по делу Мыколы Коханивского — охранника из супермаркета, члена партии «Конгресс украинских националистов», собственноручно отбившего кувалдой голову у памятника Ленину на бульваре Шевченко.

Меня лично больше всего в поведении депутатов на апелляции Луценко интересовало: неужели они не понимают, что, выкрикивая отвратительные оскорбления, они никак не могут приблизить освобождение своего соратника или хотя бы смягчить ему наказание. Их поведение казалось всего лишь полубезумным всплеском раздражения и ненависти, а также пиаром каждого из участников шоу по отдельности. Впрочем, дальнейшие события показали, что эти выступления парламентариев были лишь одной из репетиций того, что будет происходить зимой 2013–2014 года. С одной стороны, они как бы проверяли власть на готовность применить силу — неважно административную или физическую, — нарушить тем самым законы Украины. Власть никак не реагировала, и до сих пор непонятно, чего ей на самом деле не хватало — злости или административного ресурса. С другой — приучали население, тут уместно будет сказать публику, к тому, что на Украине действительно возможно все.

Итак, несмотря на бурные протесты народных депутатов — народ предпочел не принимать участия в поддержке Юлии Тимошенко и Юрия Луценко — прогнозы ведущих политических экспертов и километры инсайдерской информации о том, что обе жертвы режима вот-вот будут отпущены на свободу, если не с триумфом, то, по крайней мере, без судимостей по статьям, запрещающим занимать административные должности, наиболее яркие представители распавшейся «оранжевой команды» оказались за решеткой. И вот тут украинское общество погрузилось в какой-то почти средневековый мрак домыслов, фантазий и понимания мира на уровне «верю — не верю».

С момента своего ареста, 5 августа 2011 года, Юлия Тимошенко заявляла о плохом самочувствии, а как только ей вынесли приговор, оказалось, что она очень тяжело больна, однако отказывается сдавать анализы и проходить какую-либо тюремную медкомиссию. Также госпожа Тимошенко жаловалась на чудовищные условия содержания в тюрьме. В СМИ развернулась настоящая информационная война между сторонниками осужденной экс-премьера и управлением исполнения наказаний. На каждую гламурную картинку из камеры Тимошенко, предоставленную главтюрьмой, соратники Юлии Владимировны откликались сообщением об очередном зверстве, проявленном по отношению к ней. На каждую жалобу госпожи Тимошенко и ее адвокатов — а жалобы эти, надо сказать, бывали совершенно феерическими, вроде специальных ядов, закачанных в косметику, или облучения радиацией — сотрудники Качановской колонии (именно в ее распоряжении числилась заключенная Тимошенко, даже когда находилась на лечении в Железнодорожной больнице Харькова) публиковали список переданных экс-премьеру ресторанных лакомств или давали интервью очередной сокамерницы госпожи Тимошенко. Соратники немедленно заявляли, что интервью сокамерница дала под давлением или такой женщины вообще никогда не существовало. В ответ сотрудники пенитенциарной системы давали пресс-конференцию, на которой пытались опровергнуть информацию адвокатов Тимошенко… Те заявляли о каком-нибудь новом издевательстве над своей подзащитной или зачитывали ее обращение к народу, в котором издевательства перечислялись уже от имени самой Юлии Владимировны.

И так изо дня в день.

Отельным хитом в череде унижений, которым, по ее же собственным словам, подвергали экс-премьера, была видеокамера, встроенная в дамской комнате палаты Тимошенко в Железнодорожной больнице Харькова. Госпожа Тимошенко утверждала, что изображение с этой камеры передается прямо в кабинет президента Виктора Януковича в режиме реального времени. И наблюдая за ее интимными отправлениями, тиран удовлетворяет свое извращенное чувство мести и одновременно причиняет знающей об этом подсматривании Юлии Тимошенко невыносимые страдания. Понятно, что подтвердить или опровергнуть такие заявления было совершенно невозможно. Так же как вскоре стало невозможно подтвердить или опровергнуть вообще любое сообщение из Железнодорожной больницы. Наверное, уже никто и никогда не узнает, правда ли, что Юлия Владимировна не могла ходить из-за болезни позвоночника, или это хитрая симуляция? Правда ли, что она была избита охранниками в мае 2012 года, или это был спектакль, рассчитанный на международных наблюдателей? Правда ли, что украинские врачи не могут справиться с болезнью Тимошенко, или это просто способ убежать за границу? Ответов на эти вопросы украинцам дать не мог никто. Линии, объединяющей и хоть как-то разъясняющей информацию, поступавшую из обоих источников, просто не существовало. У каждой из сторон существовали строжайшие запреты на обнародование фактов, которые могли бы привести историю заключения и болезни Тимошенко к некоему общему знаменателю. Таким образом, вся эта ситуация и ее возможные оценки обретали какие-то уже квазирелигиозные черты. Одним приходилось, не высказывая ни малейших сомнений, верить в декларации тимошенковской стороны, другим — и, как правило, это были люди, ненавидевшие Тимошенко и ее политику в принципе, — соглашаться с официальной версией сидения Тимошенко в тюрьме. Впрочем, среди последних было много и тех, кто, не доверяя заявлениям тимошенковской стороны, точно так же не доверял и любой провластной точке зрения. Истину в любом случае установить было невозможно.

Вера и неверие в страдания Юрия Луценко носили более анекдотический характер. Прочно существовавшее в народе мнение о том, что господин Луценко является хроническим алкоголиком, сильно снижало градус (простите за невольный каламбур) сочувствия к нему.

Поэтому его команде приходилось выдумывать какие-то совсем уж феерические и трудно расшифровываемые, зато пугающие истории вроде содержания господина Луценко в камере смертников. На Украине смертная казнь давно отменена, камер смертников попросту не существует, но на доверчивую публику такая история действовала безотказно.

За несколько месяцев до вынесения приговора Юлии Тимошенко украинский канал TBI показал сенсационное расследование журналиста Константина Усова о порядках, царящих в столичном СИЗО № 13 (Лукьяновская тюрьма, Лукьяновка). Фильм, снятый в самых простых пропагандистских традициях — съемки тюремного забора, коридоров, непонятно что изображающие куски видео с мобильных телефонов, снятого неизвестно где и неизвестно когда, загадочно-трагический голос автора, — поразил воображение украинских зрителей: оказывается, и в этом, видимо, заключалась сенсация, в тюрьме плохо! Там сидит много неприятных людей, маленькие камеры, не самая лучшая еда, еще и нужно подчиняться какому-то режиму… Украинские СМИ и блогеры отреагировали на этот фильм рядом восторженных рецензий: наконец-то мы знаем, какой ужас творится в тюрьмах нашей страны! Особенного ужаса, напомню, показано не было, просто потому, что не было показано ничего, кроме вышеупомянутых забора, коридора и т. д.

У каждого было свое мнение о том, были ли Тимошенко и Луценко политическими заключенными или просто проворовавшимися чиновниками. Надо сказать, что вера эта разделяла, но пока еще не ссорила навеки семьи и компании — узнав один раз мнение товарища или родственника по данному вопросу, в случае, если мнение не было созвучно собственному, к обсуждению вины и кары Тимошенко и Луценко предпочитали не возвращаться.

Предстоящее вступление (то есть подписание ассоциации с ЕС) — никто, кроме специально проплаченных активистов и журналистов, не был против него — тоже являлось вопросом веры. Хотя абсолютно никто не воспринимал всерьез возможность скорого подписания каких-либо значимых для украинцев соглашений с Евросоюзом. Слишком уж сильно отличалась украинская реальность от того, что могло бы быть востребованным Евросоюзом.

Вопросы качества жизни и состояния гражданских свобод также перешли в область религиозного восприятия мира. А равно и необходимость и/или реальность революции. Интеллигентным горожанам каким-то непостижимым постороннему глазу образом удалось убедить себя в том, что жизнь на Украине чудовищна, гражданских свобод нет, Янукович является кровавым тираном, а голод, холод, нищета и вообще уничтожение государства наступят совсем скоро.

Страна тем временем готовилась к чемпионату Европы по футболу, но в то, что он пройдет успешно и Украина в очередной раз не опозорится перед всем миром, не верил как раз вообще никто — это объединяло и сторонников, и противников действующей власти.