Глава двадцать вторая
Бизнес-календарь семейства Ферн на следующий день был пуст. Большая редкость для такого месяца, как июль, но к тому все и шло. Настал понедельник, День независимости был позади. И уж конечно, «здесь живет убийца» — не лучшая реклама для нас.
Мама занялась уборкой. Она была счастлива, что Перри снова дома. Но наши тревоги пока еще не ушли в прошлое. Поэтому мама яростно отскабливала дом, чего не делала уже давно.
Весь день я провела с Перри, безуспешно пытаясь подбодрить его. Его развратное поведение было отвратительным, но Перри-развратник — это все же лучше, чем Перри в депрессии. Сидеть с ним и строить догадки о его психическом здоровье было невыносимо.
— Пойдем погуляем.
Я взяла его за руку и попыталась поднять с кушетки, но он не поддавался.
— День отличный, солнце.
— Не могу. — Он уткнул лицо в подушку.
— Ты что, вампир, только по ночам выходишь?
— На меня будут глазеть и шептаться за спиной, — глухо пробормотал он.
— Перри, на нас всегда глазеют и перешептываются.
— Но не по этому поводу.
Я топнула ногой. Перри посмотрел на меня одним глазом.
— Да, топаю ногой. Я — твоя младшая сестра, и я хочу пиццу. Ты мой должник, Перри.
Он еще немного простонал, но в конце концов поднялся. Пока мы шли по направлению к променаду, ни один человек не показал на нас пальцем и даже не повернул голову в нашу сторону. Я выбрала такую скамейку, чтобы можно было наблюдать за толпой, и Перри принес пиццу от Монти.
Я откусила и закрыла глаза от удовольствия — пицца была полный экстаз.
Перри тоже начал есть, но за первым укусом потянулся весь сыр, повиснув у него на подбородке.
— Фу, какая гадость, эта твоя пицца. Я, конечно, твой должник, но могла бы выбрать в качестве компенсации мороженое.
— О, ты мне еще как должен, — сказала я, вытирая рот бумажной салфеткой.
— Что-то еще? — спросил Перри, в деланом испуге подняв бровь.
— Я поняла теперь, почему Тиффани несколько месяцев назад закрутила именно с моим парнем. Оказывается, это месть, мой дружок.
— Что, правда? — Братец опустил глаза.
— Соловей пропел мне песенку о том, что у вас с ней кое-что было.
— Нейт… — пробормотал он.
— Ты, наверное, думал, что можно цеплять девчонок, а потом не обращать на них внимания. Тебе казалось, что это игра без последствий. Но так не бывает. Ты сделал ей больно.
Я не верила самой себе — я защищала Тиффани!
— Ты права. — Братишка поднял руки вверх в знак согласия. — Мне казалось, что для нее это тоже ничего не значит, просто секс на вечеринке. Но когда эта дурочка начала вести себя как дура в квадрате, до меня дошло, что она на что-то надеялась… Мне и в голову не приходило, что она направит свой гнев на тебя. То, что она проделала с Джастином, просто отвратительно. Я поверить не мог, что она способна на такое.
— Никто не знает, на что способны люди, — философски заметила я.
— Ладно, теперь я чувствую себя совсем виноватым. — Перри подтолкнул меня плечом. — Пойду-ка куплю тебе еще и мороженого.
Я осталась сидеть на скамейке, разглядывая проходящую мимо толпу. В основном это были туристы, довольные собой и жизнью, которая била ключом в короткие отпускные дни. Местные жаловались на пробки, на переполненный пляж, но все-таки это было круто — жить в приморском городке. Туристы для многих были ощутимой статьей дохода, и моя семья играла в этой пьесе свою маленькую роль. Не сомневаюсь, что те, кто побывал на наших сеансах, потом с восторгом рассказывали о безумном семействе Ферн.
— Дотронься до меня, детка!
Я оглянулась и вздохнула. Коди и Тревор, два парня из нашей школы, большие приятели Тиффани. Они гоготали, предвкушая развлечение.
— Эй, — окликнул меня Тревор. — Потрогай-ка моего «дружка» и скажи, где он был. — Он явно имел в виду не того приятеля, что стоял рядом.
— Легко, — отозвалась я. — В «мамочке» Коди.
— Сука, — пробормотал Коди, и оба быстро отошли.
Вот он — любимый город и любимая работа! Ну и пусть. Закрыв глаза, я прижала пальцы к вискам.
— Знаешь, что я не люблю больше всего?
А теперь-то кто? Покосившись, я увидела рядом с собой на скамейке мадам Маслову. Она была в белом хлопчатобумажном платье, спускавшемся до самых щиколоток, и босая.
— Люди всегда спрашивают меня о номерах. А я не знаю, какие номера выпадут завтра в лотерею. Ненавижу, когда меня спрашивают об этом.
Она решила порассуждать о профессиональных проблемах, чтобы наладить со мной отношения?
— Мой дар не позволяет мне этого, — продолжила она с забавным акцентом. — Как и твой дар не всегда помогает тебе.
У нее были темные глаза, окруженные морщинками, — такие бывают у добрых людей, обожающих посмеяться.
— Ты здесь, чтобы встретиться со мной? Знаешь… то, о чем я говорила тебе раньше, правда.
— Нет, я пришла сюда перекусить и немного развеяться. Н я не верю ни слову из того, что вы сказали. Вы просто хотите, чтобы моя семья уехала из города и не составляла вам конкуренцию.
— Неправда, — сказала мадам Маслова, склонив голову набок. — Но я точно знаю, что ты в опасности. Я пытаюсь защитить тебя, но ты не хочешь слушать. Ладно, попытаюсь снова. — Она придвинулась ближе и выразительно посмотрела на меня: — Уезжай отсюда, девочка, пока не поздно.
Я услышала шаги Перри. Он подошел к скамейке, держа в каждой руке по рожку мороженого.
— В чем дело? — спросил он.
— Ни в чем, — ответила я. — Мадам как раз собиралась уходить.
Я обернулось к Масловой, но ее внимание уже переключилось. Она пристально смотрела на Перри. Потом встала и подошла к нему:
— Ты мне кого-то напоминаешь… Однажды я видела человека, похожего на тебя, но только старше.
Перри замер, а у меня екнуло сердце.
— Где? — спросила я, стараясь не выдать своего волнения.
Мадам махнула рукой, как будто это не имело никакого значения:
— Далеко отсюда, у меня на родине. В одной пустынной местности.
У нее запищали часы.
— Мне пора, — взглянув на них, сказала она.
Напоследок она бросила на меня тревожный взгляд.
То ли эта Маслова хорошая актриса, то ли и вправду верит, что мне что-то угрожает.
— Эй, мороженое тает, — заметил Перри: у его ног уже образовалась липкая лужица.
— Спасибо, не хочу.
Перри пожал плечами и стал облизывать оба рожка.
— Может, прогуляемся по пляжу? — предложил брат.
— Нет, я обратно пойду.
Перри спустился по ступенькам на песок. Хорошо, что я вытащила его на прогулку. Миссия выполнена.
Я встала, чтобы идти домой, но тут мое внимание привлекла Сесил Клэйворт в облегающем черном платье и на шпильках; она направлялась к дому Масловой. Наши взгляды пересеклись, и она двинулась в мою сторону.
— Хочу спросить тебя кое о чем. — Сесил сразу перешла к делу.
— О’кей, — кивнула я.
— У тебя сегодня свидание с моим сыном?
Вряд ли это можно назвать свиданием, но я снова кивнула.
— Я хочу, чтобы ты его отменила.
Такого я не ожидала.
— Не понимаю, какое вам дело до наших планов на вечер.
Сесил протерла свои огромные темные очки:
— За последние несколько месяцев ты причинила немало неприятностей нашей семье. Твоя детская выходка чуть не стоила нашему сыну поступления в университет и к тому же обошлась моему мужу в немалую сумму.
Я не желала больше слушать, как она оскорбляет меня:
— Вы считаете, я виновата? Если бы Стивен не списывал на экзамене, ничего бы и не было.
Взгляд Сесил был ледяным.
— Можешь думать что угодно, дорогая, но правда в том, что из-за тебя случаются неприятности. Несмотря на это, я была любезна с твоей семьей, даже сердечна. Мы живем в одном городе, и мой сын испытывает к тебе слабость. Собственно, только из-за него я была добра к вам. Однако, если ты станешь преследовать моего сына, хорошее отношение закончится. Он заслуживает лучшего, чем какая-то гадалка.
— А не слишком ли вы задираете нос для женщины с таким скромным прошлым? — спокойно сказала я.
— Что-о?
— Ни для кого не секрет, что вы выросли в трейлере. Просто вам повезло с внешностью, посчастливилось поймать богатенького мужа и изменить жизнь. Но не думайте, что вы лучше меня.
— Держись подальше от моего сына!
Она надела очки и пошла прочь. Мне захотелось подставить ей подножку, но оскорбить Сесил Клэйворт в самом людном месте города означало бы конец для нашего и так не слишком процветающего бизнеса. Поэтому я отправилась домой готовиться к своему «не совсем свиданию».
