Глава одиннадцатая
В таких случаях надо защищаться, что я и сделала. Пнуть ногой в самое чувствительное место не получилось — напавший был сзади. Тогда я исхитрилась и согнутыми локтями ударила его в живот. Хватка сразу ослабла.
— Ох, и не фига себе, — услышала я. — Второй раз за эту неделю получаю от тебя локтем в живот. Я не хотел тебя напугать, Клэр.
Этот гнусавый голос был мне отлично знаком.
— Фрэнки?
— Ну я, я. Ух, как живот болит…
Он был небрит, волосы растрепаны. На лице читался испуг.
— Объясни, что это значит, — потребовала я.
— Я слышал, ты меня ищешь. Мне нужно с тобой поговорить, но так, чтобы меня никто не видел…
— Ты идиот! Тебе повезло, что у меня нет с собой электрошокера или перечного баллончика.
— Да уж, повезло… Зачем ты меня искала?
— Я искала Билли.
— Билли? Я тоже его ищу.
— Ты что, не знаешь, где он?
— Нет. Нигде не могу его найти.
— А когда ты его видел? — спросила я.
Картинка, конечно, сюрреалистическая: стою тут с Фрэнки и говорю о Билли, как будто они мои лучшие друзья. На самом деле мне было по фигу, где этот урод, но от него тянулась ниточка к разгадке этого дела. Фрэнки, очевидно, думал примерно в том же ключе. Он говорил со мной без всяких подковырок, но только потому, что я была нужна ему. Он считал, что я могу ему помочь.
— Вчера, — ответил. — Он прямо сиял утром. Сказал, что у него крупная добыча. Что-то совершенно невероятное. Но когда я зашел к нему днем, чтобы расспросить поподробнее, настроение у него изменилось.
— Изменилось?
— Он был напуган. Билли ничего не боится, но он точно был напуган. А теперь вообще исчез. Мне кажется, он сбежал.
Черт… Что могло испугать его до такой степени? Кто-то угрожал ему? Я вспомнила о пропавшем брате, и мне стало неприятно, что две эти нити пересеклись.
— Удивительно, что он ничего не сказал тебе, вы же как братья. Где, по-твоему, он может прятаться?
— Я не знаю. Он не отвечает на звонки. Ума не приложу, где его искать.
— А зачем надо было нападать на меня, чтобы поговорить? Что за секретность?
— Так ведь про нас в городе говорят: «У Билли и Фрэнки один мозг на двоих».
— Ну и?
— Все будут думать, что я в курсе дел Билли. Мало ли, что он натворил… Нет уж, лучше прятаться, пока он не объявится.
— А если он не объявится? — спросила я и зажала уши — за моей спиной раздались громкие раскаты.
Я обернулась. Ночное небо расцвело синими и фиолетовыми всполохами. Фейерверк… Толпа орала, визжала и рукоплескала. Для разговора надо было искать место потише. Но… Фрэнки уже не было рядом. Я поискала его глазами, понимая, что это бесполезно. Вот гад…
Я тут же позвонила Габриэлю и сообщила о случившемся. Мы договорились встретиться завтра. Теперь я хотела только одного — спать.
К тому времени как я добралась до дому, фейерверк закончился и гуляющие стали расходиться. Свет над нашим крыльцом был потушен. Странно, подумала я, он горел, когда я уходила, а уходила я последней. Мне стало не по себе, но не стоять же, в самом деле, на улице. Не исключено, что я просто забыла щелкнуть выключателем, заболтавшись с Габриэлем.
Вытащив ключ из кармана, я осторожно поднялась по ступеням, опасаясь растянуться в темноте. Под ногами поскрипывали доски. Вдруг я заметила какую-то тень в углу. Я замерла от страха, а тень, наоборот, качнулась, и я поняла, что это человек.
— Эй, что тебе надо? — закричала я, выставив перед собой ключ для защиты.
— О, черт, — испуганно произнес кто-то.
— Перри?..
В одно мгновение я вставила ключ в замок, открыла дверь, включила свет и обнаружила перед собой пропавшего братца.
— Клэр, что происходит? — спросил он.
— Это у тебя нужно спросить. Что ты делаешь на крыльце?
Он причесал пятерней растрепанные волосы:
— Прости. Утром я ушел без ключа. Дома никого не оказалось, и я, дожидаясь вас с мамой, немного вздремнул.
Моему возмущению не было предела.
— Где ты шлялся весь день? И почему сеанс проигнорировал? Мама злилась… Пришлось тебя заменять.
Перри с досадой стукнул кулаком в стену:
— Я не хотел, чтобы она прочитала мои мысли и узнала, что я был с Вики той ночью.
— Но ты же не можешь вечно от нее прятаться! Она быстро все поймет. Может быть, она уже выудила это из моих мыслей. Мы же не знаем.
— Да, ты права. — Он опустил голову. — Мне так тяжело, Клэр. Я чувствую себя… таким виноватым.
Мое сердце сжалось.
— Виноватым?
— Из-за ее смерти. Если бы я не оставил Вики одну, может, ничего бы и не было…
Вина выжившего, вспомнила я фразу из статьи по психологии.
— Могло быть и по-другому… Тебя тоже могли убить… — Я подыскивала слова, чтобы поддержать его, но в глубине души не была уверена, что он говорит правду.
Неужели я могу так думать о собственном брате?..
Вокруг фонаря вилась ночная бабочка. Я стояла и наблюдала за ней, и вдруг мне в голову пришла новая мысль.
— Ладно, Клэр, извини, что напугал тебя. Пойду наверх, спать, — сказал Перри.
— Подожди. — Я поспешно схватила его за руку. — Ты можешь загладить свою вину.
— Как?
— Пойдем со мной в «Королевский двор». Проникнем в тот самый номер, и ты попытаешься войти с Викторией в контакт.
Брат побледнел и помотал головой.
— Может, она скажет, кто убил ее, и весь этот кошмар закончится, — не отставала я.
После долгих уговоров Перри наконец сдался, и еще до полуночи мы были в «Королевском дворе».
— Кстати, — спросил меня брат в машине, — как ты собираешься проникнуть в ее номер?
Я усмехнулась:
— Есть один способ.
Припарковавшись, я велела Перри ждать меня в машине. Все мои расчеты строились на том, что дежурит тот же тип, что и утром, и что он примет меня за сотрудницу полиции (пусть так). К счастью, мне повезло.
— Чем могу помочь? — с беспокойством спросил мужчина.
— Мне нужны ключи от того номера, — спокойно произнесла я (на самом деле мои коленки дрожали).
Мужчина молчал, раздумывая.
Тогда я сказала:
— Мне поручили закончить работу на месте преступления, чтобы вы могли привести номер в порядок. Простите, я немного задержалась… Фейерверк… — В этом месте я позволила себе смущенную улыбку. — Вы вроде бы говорили, что любители детективов готовы хорошо заплатить, чтобы остановиться в этом номере?
У мужчины заблестели глаза, и минуту спустя я с ключом в руках вернулась к машине.
— Тебе дали ключ? — удивился Перри.
— А ты сомневался в своей сестре?
Мы зашли в корпус и, стараясь не шуметь, открыли замок. Еще час назад мне страшно хотелось спать, но теперь… Такое чувство, будто я выпила пять чашек кофе подряд.
— Клэр, мне это не нравится, — прошептал Перри, когда дверь за нами закрылась.
Он потянулся к выключателю, но я перехватила его руку.
— Что такое? — удивился он.
— Нам не следует привлекать внимание.
— Но ведь темно. И знаешь, привидения…
— Кто бы говорил! С какой стати тебе бояться привидений? По-моему, ты дружишь с ними, даже на жизнь зарабатываешь с их помощью!
— Не спорю, — согласился он. — Милые старушки просят сообщить внукам о сокровищах, спрятанных в корзинке для вязания. А тут девушка, с которой я, между прочим, спал…
— Не драматизируй! — Я положила ему руки на плечи и попыталась усадить на кровать.
— Нет, только не сюда! Ее же здесь убили! — отпрыгнул он.
— Тише ты! Ладно, садись туда. — Я указала на кресло в углу комнаты. — Сосредоточься, и давай все закончим, пока нас не вытурили.
Перри опустился в кресло и закрыл глаза. Такое выражение его лица я видела тысячи раз. Подбородок прижат к груди. Глубокое дыхание… Для полной концентрации ему нужна тишина — только тогда контакт состоится.
В комнате стало холодно, и я поежилась. Хорошо все-таки, что этот дар у Перри, а не у меня.
Я надеялась, что в ближайшие минуты все решится. Брат расспросит Вики, она скажет нам, кто ее убил, и дело будет закрыто.
Перри выпрямился, глаза его мерцали в темноте.
— Она здесь? — прошептала я.
Он поднял палец, призывая меня к молчанию, и обвел комнату взглядом, затем встал и сделал шаг к кровати.
— Прости меня за… — начал он, но не закончил фразы, будто его прервали на полуслове.
Тишина… Так бывает, когда присутствуешь при чьем-то телефонном разговоре: слышишь одного, но не слышишь другого.
Перри, умоляюще сложив руки:
— Подожди. Я просто хотел задать тебе несколько вопросов. — Вдруг его глаза расширились. — Это не так! — И он отступил. — Пожалуйста, разреши мне объяснить!
Стало так холодно, так что изо рта вырывались облачка пара.
— Подожди! — взмолился Перри, и вдруг будто вилку вздернули из розетки. Брат опустился на пол и притянул колени к подбородку.
— Она ушла? — спросила я.
Он кивнул:
— Это не имеет значения. Она все равно не захотела со мной говорить.
— Почему?
Он поднял на меня глаза.
Этот взгляд, умоляющий, полный раскаяния, я хорошо знала — точно так же он смотрел на меня, когда ребенком, заигравшись, ломал мои игрушки. И я легко прощала его…
— Так почему она ушла, Перри?
Он отвернулся:
— Она сказала, что это я убил ее.
