Сколько же все-таки суеты вокруг всяких там принцев. А кто их видел? Вы видели? Я нет. И никто из моих знакомых на самом деле не видел. Интересно, есть ли на свете женщины, которые всерьез верят в их существование? Я тут попыталась представить (после разговора с Динкой эта тема меня задела за живое), что за овощ – прекрасный принц. Если не Костик, а в этом я за четыре года успела убедиться, и не Денис, то кто? Хотя бы гипотетически? Двухметровый красавец с синими глазами. Такой цвет глаз, конечно же, роскошь. Но очень высокий мужчина на практике – это не слишком удобно. Ты не можешь вот так запросто подойти к нему и чмокнуть в щеку. Если даже попробовать, получается, что ты чмокаешь его куда-то в область пупка. Хоть я и сама не такая уж petit (особенно если на десятисантиметровых каблуках), а Дениса чмокать в щеку даже не пыталась. Еще у таких дядей Степ есть дурацкая привычка класть ваши вещи (косметику, сумочку, шейный платок и т. п.) на самый верх больших шкафов. Вы даже никогда не узнаете, что именно там лежит, потому что и со стула вы только-только достаете до самой верхней полки в шкафу. Но зато по улице с высоким красавцем ходить приятно, это факт. Все оборачиваются. Особенно женщины. Особенно женщины с кругленькими толстенькими лысенькими кавалерами. А еще такого верзилу невозможно потерять в толпе. Его видно издалека.

– Еще он, конечно, должен быть богатый. Но не нервный, – добавляет Дудикова.

– А где брать богатых и не нервных? – интересуюсь я.

Это непонятно. Большие деньги требуют больших жертв. Они могут пропасть, могут сгореть. Не дойдут вагоны с тушенкой, взорвется склад с нефтью. Много чего способно вывести из себя человека. А богатый человек с нервами, это, согласитесь, уже не ПП.

– Кроме того, не всегда тот, у кого на руках «Ролекс», настоящий богач. У одного нашего клиента не считывалась банковская карточка, так он нам в залог своей любви и верности оставил «Ролекс», – поделилась наболевшим Динуля. – А сам ушел якобы принести деньги из банкомата.

– Пропал? – догадалась я.

– Угу, – вздохнула подруга. – А «Ролекс» его стоил от силы долларов тридцать. Ну, сорок. А ему зубов налечили на тыщу! Так что еще пойди удостоверься, что твой ПП настоящий, а не китайская подделка! Тут можно здорово вляпаться.

– Это да, – не стала я спорить.

Однако самое сложное начиналось дальше. Мы перешли к душевным характеристикам ПП. Мы взяли их, создав собирательный образ героя любовных вирш. Получилось следующее: ПП должен быть благородным человеком (желательно герцогом), понимающим вас (прекрасную принцессу) с полуслова. Он должен без вопросов приносить именно те подарки, которые вы хотите, но стесняетесь попросить. Он должен любить вашу собаку. Что, кстати, вполне соответствует Косте. Он очень любит нашего Хлюпика, просто не любит с ним гулять.

– Уже не ПП, – отмела мои робкие попытки приблизить супруга к идеалу строгая, но справедливая судья Динуля.

– И, конечно, ПП должен иметь темное и трагичное прошлое, но благодаря судьбоносной встрече с вами, – продолжала декламировать я, – он обязательно раскается. После чего он всем все простит, подставит другую щеку, отпустит негодяя (уж не знаю только, где его взять) на все четыре стороны и больше никогда в жизни не посмотрит в сторону другой женщины. Так и будет всюду ходить за вами следом, не отрывая глаз и исходя слюной.

– Роскошно! – расхохотались мы обе.

Оставался только один вопрос: где нам такое чудо взять и как оно вообще выдержит наши суровые реалии. Ведь, как ни крути, а у ПП с психикой явно не все в порядке. Непонятно, насколько это чудо литературного вымысла вообще жизнеспособно.

Однако иногда меня вдруг начинает мучить совесть. Мне кажется, что я не такая уж и принцесса, чтобы ждать настоящего ПП. Во-первых, я уже пересекла тридцатилетний рубеж, а ППЖ (прекрасная принцесса – женщина, чтобы не путать с ПП) может быть только восемнадцатилетней. Не согласны? А вы откройте любовные романы в их классической реинкарнации (с розовыми слюнями и обилием сексуальных сцен), и сами увидите. В них действуют юные нежные (и, конечно, невинные) красотки. Что точно не про меня. А во-вторых, должна быть образцом нравственности. Она никогда ни при каких обстоятельствах не изменит своему ПП. Даже под дулом пистолета. Так что по этому пункту, как ни печально, я тоже не тянула на ППЖ.

– Ну, и на кого же тогда мы можем претендовать? – грустила Динка, подводя неутешительные итоги.

– Я лично и Кости не заслуживаю.

– Позор нам на седую голову, – строго помахала пальчиком Динка. И подлила мартини.

– А что, у меня уже седой волос видно? Вот черт, старею, – всплеснула я руками.

– Какой седой волос? – постучала пальцем по виску Динка. – У тебя волосы крашеные!

– Ах да!

– Склероз? – приподняла она бровь.

В общем, если честно, а особенно если честно, да под мартини, то приходится признать, что и мы не ППЖ. Поэтому нечего взывать к небесам и требовать каждой ППЖ по ПП.

Все было просто. Я не очень-то любила Дениса, а поскольку за полгода мне успели надоесть и его сильные руки, и синие глаза, и высокий рост, я попыталась понять, что он за человек и как я к нему отношусь. Оказалось, понять его очень сложно. Потому что он был очень закрытый человек.

– У нас с тобой столько общего! – повторял Денис практически на каждом свидании, словно боялся, что я перестану в это верить.

А на самом деле общее у нас с ним было только одно. Он изменял жене. Я изменяла мужу. Мы с Денисом больше не дружили. Не ходили по клубам и вечеринкам. Не посещали театры. И вообще не делали ничего того, из-за чего я, собственно, стала с ним общаться и чего мне так не хватало с мужем. Нет, ничего этого больше не было. Мы просто спали друг с другом. Иногда в гостиницах или подмосковных пансионатах. Чаще на квартирах у его друзей. Жаловались друг другу на непонимание в семье, но уже не особо вслушивались в слова собеседника. Слушали себя. Старательно рассказывали, почему мы ни в чем не виноваты. В последнее время больше он рассказывал, как во всем виновата его жена.

– Она совершенно не считается со мной. Она меня не уважает. Сколько ей ни дай, все мало. И чего она хочет? Конечно, у меня будет другая. Такая, как ты, которая сможет меня понять.

– А ты знаешь, я, кажется, сама во всем виновата. Не смогла достучаться до Костика, – призналась я.

– Да он же у тебя размазня?! – удивился Денис, лениво подрыгивая голой ногой, свисающей с дивана.

Вообще, мужчина перестает стараться выглядеть пристойно, если уверен, что женщину уже не надо больше завоевывать. Любой мужчина. Еще один аргумент в пользу того, что Денис был не ПП.

– Размазня? – переспросила я, заворачиваясь в простыню. – Вовсе нет. Он не любитель душевных разговоров и разных сложностей. Вот и все. А я обыкновенная стерва, которая ни о чем не думает.

– А зачем тебе о чем-то думать, если я рядом? – интимно прошептал Денис и притянул меня к себе.

Забавно, но мы, как самые настоящие преступники, ни о чем другом не могли говорить, только о том, какие плохие у нас вторые половины. Просто не свидания были, а поединки с чувством вины. Капля удовольствия в емкости с дегтем.

И все-таки человек довольно быстро привыкает к положению вещей вокруг него. Я уже привыкла к тому, что у меня есть выбор из двух неизвестных. К тому, что Костя сует голову в песок, а когда я начинаю особенно сильно задерживаться, выходит из себя и ворчит, нудит, скандалит. Но ни слова о том, что его действительно беспокоит. Только придирки, упреки – недостаточно выглажена рубашка, беспорядок в доме, отсутствие хлеба в хлебнице.

– Господи, какое это все имеет значение? – всплеснув руками, возмущалась я.

Мы все были такими искусными лицемерами, что, будь наша воля, все это продолжалось бы вечно. И даже моя воля, потому что добровольно что-то менять я не решалась. И могла еще не решиться очень долго. Однако, как известно, на все не наша воля. И это бог располагает, в то время как мы только и делаем, что предполагаем. Я предполагала, что мой левый роман еще продлится какое-то время, а потом как-нибудь сам собой затухнет, потому что я теперь точно знала, что Дениса я не люблю. Должна бы, но нет. Не люблю. Константин предполагал, что если вести политику невмешательства, проблемы рассосутся сами собой. Динка предполагала, что если все хорошо продумать, то результат совпадет с ожиданием. Также, кстати, полагал и НН. Денис, наверное, полагал, что я от него без ума. И все мы, что показательно, ошибались.

Когда у меня почти не осталось надежд на то, что наш роман затухнет сам собой, я решила действовать. На улице уже лежал снег, приближался Новый год. А потому мысль, что старые долги нужно отдать до наступления Нового года, никак не давала мне покоя. Она-то и сподвигла меня сделать то, на что мне не хватало смелости последние полгода.

– Ты знаешь, я на следующей неделе не смогу с тобой встретиться, – сказала я Денису, мечтая, чтобы через неделю он мне просто не позвонил. Для любовника Дениса было слишком много. Он поглощал собой и своими квартирными встречами слишком много времени и моих сил.

– Что случилось? – ласково посмотрел он на меня, натягивая рубашку.

Мы сидели на кровати в квартире одного его друга, которого я в глаза не видела, но который постоянно куда-то уезжал и оставлял Денису ключи. Раньше, когда наш роман был в самом разгаре, я шутила, что этого друга, наверное, зовут Купидон.

– Ничего, – сжала я зубы. Еще не хватало, чтобы я отчитывалась перед своим любовником, и притворилась, что хочу провести время с мужем. Хотя, наверное, Денис уже почувствовал, что речь идет не о простом перерыве.

– Ладно. Тогда когда? – легко согласился он. Слишком легко.

– Не знаю. Давай созвонимся, – буркнула я.

– Да что с тобой такое? – с небольшим раздражением спросил Денис.

– Все нормально. Просто много дел, – обернулась я.

Денис застыл с улыбкой на губах. Странно. Улыбка у него была какая-то неправильная. Не радостная.

– Каких дел? На неделю вперед? – улыбался он.

Меня передернуло. Что же делать? Неужели же все-таки придется говорить все впрямую. Какая это все-таки мука – расставаться.

– Практически. Ты ведь сам понимаешь, скоро Новый год, – пространно пояснила я.

На самом деле, глядя на его странное, буквально искаженное улыбкой лицо, я подавилась словами, что вообще больше не хочу приходить к нему, в это гнездо рафинированной любви.

– До Нового года еще почти целый месяц! – не отставал он. – Ты решила всю неделю подарки покупать?

– У нас с мужем много планов. – Я теребила цепочку на шее, стараясь не смотреть Денису в глаза. Мне все-таки было его жаль, ведь он искренне меня любил, а это такая редкость в наше время.

– Ты думаешь, я не вижу, что с тобой что-то не так? – прищурился он.

– Да, ты прав. Со мной что-то не так. Раз уж у нас зашел этот разговор, ты должен понять, – аккуратно начала я. Как это говорят? Нельзя вываливать на человека все плохие новость сразу? Надо его немного подготовить? Вот именно этим я и занималась.

– Я ничего тебе не должен! И никому ничего не должен! – вдруг вспылил Денис.

Я даже растерялась.

– Ты почему на меня орешь? – Я и не догадывалась, что он умеет орать.

– У тебя появился другой. У всех вас рано или поздно появляется другой! – Он вдруг закричал и замахал руками так, что я оторопела. Происходящее никак не вписывалось в воображаемый мной финал наших отношений. Отношения были красивыми. Почему бы и финалу не стать таким же?

– У ВСЕХ?! Ты о чем? – поразилась я.

Улыбка слетела с лица Дениса. Мне вдруг стало страшно.

– Ни о чем, – вдруг испуганно осекся он. И снова перешел на ласковую вариацию. – Тебе что, плохо со мной?

– Не плохо. И не хорошо. Я просто тебя не люблю, – призналась я.

– Я что, как-то не так себя веду по отношению к тебе?

– Не в этом дело, – устало вздохнула я. – Ты чудесный, прекрасный, чуткий, но не для меня. И ты еще будешь счастлив!

– Конечно! – снова заорал он, зло сверкая глазами. – И именно с тобой. Ты думала, я тебя так просто отпущу? Ты моя! И будешь со мной столько, сколько я повелю.

– Э, нет. Я в это не играю. – Я вдруг испытала приступ паники и бросилась к своей сумке.

– Стой! Я еще не закончил. – Денис схватал меня за руки и попытался швырнуть на диван.

Я засмеялась нервным, истеричным смехом.

– И чего ты хочешь добиться? Наши отношения изжили себя. – Меня трясло от его стремительно меняющихся и таких незнакомых жестов и гримас. Словно из знакомого любовника вдруг вылез чертик, которого я видела впервые.

– Изжили? Когда это? Я не заметил. По-моему, у нас все прекрасно, – выразительно и твердо сказал Денис.

Во мне словно проснулась невесть откуда взявшаяся гадюка. Что, в самом деле, происходит? Что ж нам теперь, красивым бабам, хороводов не водить? Не бывать такому. Не помню я, чтобы давала Денису права с меня отчет требовать. И вообще, нам уже давно было пора закрыть этот клуб!

– Ты знаешь, у меня с мужем сейчас намечается оттепель. Так что я больше с тобой встречаться не буду, – исчерпывающе пояснила я свою занятость. И стала резво одеваться.

– И ты считаешь, что можешь вот так взять и решить все в одну минуту? – каким-то сдавленным голосом спросил Денис. Я выдернула свои руки из его цепких пальцев и вскочила. Он тоже вскочил.

– Слушай, только не надо трагедий. У тебя жена, у меня муж. И между нами уж точно не большая и чистая любовь. Не согласен? – съехидничала я.

Меня вдруг охватила такая ярость, что ужасно захотелось сразу и безоговорочно все разорвать, прекратить, даже разрушить. Однако к тому, что произошло в следующую минуту, я оказалась совершенно не готова.

– Значит, снова мужа полюбила? Ну-ну! Так держать. Я тоже за институт семьи, хотя с тобой я бы жить не стал.

– Это еще почему? – скорее автоматически, чем из подлинного интереса, спросила я.

– Потому что жена должна уважать своего мужа. А если не может, ее надо научить, – гадким голосом сообщил Денис, а слова свои подкрепил натуральной демонстрацией того, как именно следует учить жену – пощечиной.

Я даже не сразу поняла, что произошло. Оказалось, что мой идеальный, рафинированный возлюбленный с прекрасными синими очами одарил меня такой оплеухой, что вся его пятерня отпечаталась на моем лице.

– Значит, вот ты какой, Денис. Ну хоть познакомилась на прощанье. А то прямо принц датский, а не мужчина, – улыбнулась я.

– Дрянь! – крикнул он и попытался повторить аттракцион.

Я увернулась от очередного удара, а сама подумала, что никогда в жизни не была в такой ситуации. Надо же, Костя за все эти годы, что бы я ни творила, не тронул меня и пальцем.

– Денис, а жена-то твоя как? Здоровье у нее в порядке? Ты и на ней разминаешь кулаки? – Я схватила сумку и бросилась к двери.

Идеальный мужчина бросился за мной. Если бы мне было двадцать, я, возможно, как-то растерялась бы, замешкалась, и все кончилось бы гораздо хуже. Но мне, слава богу, уже исполнилось тридцать, а скоро, буквально в феврале, исполнялось тридцать один. В этом возрасте уже умеешь правильно реагировать на ситуацию.

– Караул! Пожар! – заорала я. – Спасайся, кто может!

– Что? – застыл на месте Денис.

Заори я что-то другое, возможно, он бы и помог мне заткнуться, а так, пока он соображал, горим – не горим, я уже успела подхватить сапоги и выскочить на лестничную клетку.

– Имей в виду, если будешь распускать слухи – убью, – неуверенно и неубедительно, шепотом (чтобы не услышали соседи) пригрозил Денис.

– Слухов боишься? – усмехнулась я и сбежала по лестнице вниз. Выскочила на улицу, на ходу застегивая пальто. И расхохоталась.

Да, так могу только я. Встречаться с человеком больше полугода, спать с ним, но так и не понять, с кем имею дело. Прожить с человеком четыре года, и ровно так же точно ни в чем не разобраться.

– Значит, все кончено? – смущенно спросила у меня Динка, потому что в тех растрепанных чувствах, что я выскочила из подъезда, домой я, конечно, пойти не могла.

Хотя мне очень хотелось поплакать на Костиной груди. Но он бы наверняка спросил, в чем дело. Что бы я ответила? Меня побил любовник? Бывший любовник. Нет, не думаю, что Костя проявил бы понимание. Стало быть, я пошла к Динке. Тем более Косте я так и сказала еще с утра, что на весь вечер поеду к Динке…

– А ты уверена, что все кончено? – настойчиво повторила Динка, глядя, как я старательно налегаю на коньяк.

– Ты считаешь меня мазохисткой? – Я показала ей на пылающую щеку, которую пыталась замазать тональным кремом. – Да я к нему теперь и близко не подойду.

– Н-да, кто бы мог подумать! – воскликнула она. – Ну, слава господу, хоть так закончилось. Могло быть хуже.

– Это точно, – не стала я спорить.

Хотя в одном тогда мы обе ошибались. В том, что все кончено. Мы сидели и перебирали все подробности состоявшегося между мной и Денисом ошеломительного прощания, считая, что самое сложное уже позади. У меня и сомнений не возникало, что теперь я буду хранить верность супругу. После ТАКОГО желание искать где-то на неведомых дорожках следы неведомых ПП пропало у меня на корню. Но мы сколько угодно можем думать, что, сказав «стоп», мы в состоянии действительно все остановить. На деле это не совсем так. Если в чистую воду брошен камень, то неизбежным образом появятся круги на воде. Поэтому для меня все только начиналось.