В почте было уведомление от Американской коллегии адвокатов об их ежегодном съезде в Акапулько. Дженифер вела много дел и в иной раз проигнорировала бы это приглашение, но съезд должен был состояться во время летних школьных каникул сына, и она подумала о том, с какой радостью он бы туда поехал.

Она сказала Синтии:

– Принимается. Забронируйте три билета.

Она решила взять с собой и миссис Маски.

В этот вечер за ужином она сообщила новость Джошуа.

– Как ты смотришь на то, чтобы поехать в Акапулько?

– Это в Мексике, – сообщил он, – на Восточном побережье.

– Правильно.

– А мы пойдем на пляж, где можно ходить совсем раздетыми?

– Джошуа!

– Ну, там же они есть… Быть голым – это же естественно.

– Я подумаю об этом…

– И мы будем ловить рыбу в открытом море?

Она представила себе Джошуа, пытающегося вытащить огромного мерлина, и улыбнулась.

– Посмотрим. Некоторые из этих рыб очень большие.

– Именно это и волнует, – серьезно объяснил Джошуа. – Если легко – в этом нет интереса. Это не спорт.

Так мог сказать Адам…

– Согласна.

– Что мы еще сможем там делать? – Ну, можно будет покататься верхом, осматривать достопримечательности.

– Только давай не будем ходить в эти старые церкви, о'кей? Они все похожи друг на друга.

Адам говорил: «Если вы видели одну из церквей, значит вы видели их все…»

Съезд открывался в понедельник. Дженифер, Джошуа и миссис Маски вылетели в Акапулько в пятницу вечером. Джошуа летал уже много раз, но его все еще восхищала мысль о полете. Миссис Маски боялась до смерти. Джошуа утешал ее:

– Посмотрите на это по-другому. Даже если мы разобьемся, вам будет больно только лишь секунду.

Миссис Маски побледнела.

Самолет приземлился в аэропорту имени Бенито Хуараса в шестнадцать часов, и час спустя они прибыли в Лас-Бризас. Отель находился в девяти милях от Акапулько и состоял из красивых розовых бунгало, построенные на холме, каждый со своим собственным патио. Их бунгало, как и все остальные, было со своим бассейном. Забронировать место было трудно, так как в Акапулько одновременно проходили два съезда, и город был переполнен, но Дженифер предварительно позвонила одному из своих клиентов, и часом спустя он сообщил ей, что «Лас-Бризас» с нетерпением ожидает ее.

Когда они распаковали вещи, Джошуа сказал:

– Мы можем пойти в город и послушать, как они говорят? Я никогда не был в стране, где никто не говорит по-английски, – он подумал и добавил: – Если не считать Англии…

Они отправились в город и стали ходить по Зоколо – самой оживленной улице в жилой части города, но, к разочарованию Джошуа, единственный язык, который они слышали, был английский. Акапулько был заполнен американскими туристами.

Они прошли мимо красочной пристани напротив Санборна в старой части города, где были расположены сотни киосков, торговавшие самыми разнообразными вещами. Ближе к вечеру они взяли экипаж и направились на пляж, где наблюдали закат солнца, а потом возвратились в город.

Поужинали они в «Армадо ле Клаб», и это было великолепно.

– Я люблю мексиканскую еду, – заявил Джошуа.

– Я рада, но только это французская еда…

– Ну, зато она с мексиканскими ароматами.

Суббота была заполнена до отказа. Утром они сходили за покупками на Квебрада, где были хорошие магазины, а потом съели ленч по-мексикански в одном баре.

– Я думал, что ты снова скажешь, что это французская еда.

– Нет это настоящая мексиканская пища, гринго.

– Кто такой гринго?

– Это ты, амиго.

Они прошли мимо здания с пышным фасадом около Плаза Калетта, и Джошуа увидел афишу, которая сообщала, что в этом здании происходят состязания. Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами, и Дженифер спросила:

– Не хочешь ли ты посмотреть это?

Джошуа кивнул.

– Если только это не слишком дорого. Если мы истратим все деньги, нам не на что будет вернуться домой.

– Я думаю, что мы можем себе это позволить.

Они вошли внутрь и посмотрели яростную схватку двух команд. Она сделала ставку за Джошуа, и его команда победила.

Когда она предложила вернуться в отель, Джошуа попросил:

– Мама, давай сначала посмотрим ныряльщиков. Администратор отеля говорил о них сегодня утром.

– А ты уверен, что не хочешь отдохнуть, Джошуа?

– О, конечно, если ты устала. Я забыл о твоем возрасте…

– Мой возраст не имеет значения.

Она обратилась к миссис Маски:

– Вы присоединитесь к нам?

– Конечно, – со вздохом ответила она.

Акты ныряния происходили на утесах Ла Квебрада. Они стояли на площадке для зрителей, наблюдая, как ныряльщики с горящими факелами в руках прыгали с высоты ста пятидесяти футов в небольшую, окруженную скалами бухту, причем прыжок должен был совпадать с набегающей волной. Малейший просчет означал мгновенную смерть. Когда представление закончилось, мальчик стал собирать деньги для ныряльщиков.

Дженифер дала ему пять песо. Всю ночь ей снились ныряльщики.

В «Лас-Бризасе» был свой пляж ла Конга, и ранним воскресным утром они отправились туда на накрытом розовым тентом джипе, который отель предоставлял гостям. Погода была замечательная. Водная гладь сверкала на солнце голубыми искорками.

Джошуа, стоя на краю террасы, смотрел на проносящихся мимо водных лыжников.

– Мама, ты знаешь, водные лыжи были изобретены в Акапулько!

– Нет. Где ты слышал об этом?

– Я или читал об этом в книге, или придумал сам.

– Я голосую за «придумал сам…»

– Это значит, что я не могу покататься на них?

– Эти катера едут слишком быстро. Ты не боишься?

Джошуа посмотрел на лыжников, мчавшихся по воде.

– Этот человек сказал: «Я собираюсь послать тебя домой к Иисусу…» И потом он забил гвоздь в мою ладонь…

Он впервые упомянул о том ужасном испытании, через которое ему пришлось пройти.

Она опустилась на колени и обняла сына.

– Почему ты вспомнил об этом, Джошуа?

Он пожал плечами.

– Не знаю… Наверное, потому, что Иисус Христос ходил по воде, и они тоже разгуливают по воде, – он увидел выражение боли на лице матери. – Прости, мама… Честно говоря, я об этом почти не думаю.

Она крепко прижала его к себе.

– Все в порядке, дорогой… Конечно, ты сможешь покататься. Только давай сначала позавтракаем.

В открытом ресторане стояли металлические столики, покрытые розовыми льняными скатертями и укрытые от солнца зонтиками в розовую и белую полоску, и можно было выбирать любое блюдо из множества, сервированных на длинном столе. Здесь были крабы, омары, большой выбор холодных и горячих мясных блюд, различные овощи, сыры и фрукты. На отдельном столе стояли великолепные кондитерские изделия.

Две женщины наблюдали, как Джошуа трижды наполнял и опорожнял свою тарелку, пока не откинулся на спинку стула, удовлетворенный.

– Это очень хороший ресторан, – провозгласил он. – И неважно, какой национальности здесь еда, – он встал. – Я пойду посмотрю лыжников.

Миссис Маски почти ничего не ела.

– Почему вы так мало едите? Вы плохо себя чувствуете? – спросила Дженифер.

Она наклонилась к ней и прошептала:

– Я боюсь отравиться…

– Я не думаю, что вам нужно беспокоиться об этом в подобном месте.

– Я не доверяю иностранной пище, – фыркнула миссис Маски.

Джошуа подбежал к столу и сказал:

– У меня есть лодка. Я покатаюсь, хорошо, мама?

– Можешь ты подождать немного?

– Чего?

– Джошуа! Ты утонешь после того, сколько ты съел!

– Об этом не беспокойся!

Миссис Маски осталась на берегу, а Джошуа и Дженифер сели в катер, и он получил первый урок катания на водных лыжах. Первые пять минут он падал, а потом показал, что является прирожденным воднолыжником. К вечеру он уже исполнял трюки на одной лыже. Потом они купались и загорали.

По дороге в отель он придвинулся к ней и сказал:

– Знаешь, мама, я думаю, что это самый лучший день в моей жизни…

В ее мозгу пронеслись слова, сказанные Майклом: «Я хочу, чтобы вы знали, что это была самая великая ночь в моей жизни».

Утром в понедельник Дженифер встала и оделась, готовая отправиться на съезд. Надела свободную темно-зеленую юбку и блузку без рукавов, вышитую большими красными розами, которая не скрывала ее красивый загар. Она изучила себя в зеркале и осталась довольна. Несмотря на то, что сын считает ее немолодой, Дженифер сознавала, что выглядит скорее как его красивая старшая сестра. Она улыбнулась про себя и подумала, что эта поездка одна из лучших.

Дженифер сказала миссис Маски:

– Сегодня мне придется поработать. Присмотрите за Джошуа. Не разрешайте ему слишком долго быть на солнце.

Комплекс, где проходил съезд, состоял из пяти зданий, соединенных кольцевой крытой террасой, и занимал площадь в тридцать пять акров, покрытых роскошной растительностью. Тщательно ухоженные газоны были украшены статуями доколумбовой эпохи.

Съезд открылся в главном холле и собрал аудиторию в семь с половиной тысяч человек.

Она прошла к регистрационной стойке, расписалась и прошла в холл. Он был заполнен. В толпе она узнала много знакомых. Почти все они были ярко и нарядно одеты. Это выглядело так, как будто они были в отпуске. Это хорошая мысль, подумала она, провести съезд именно в таком месте, как Акапулько, а не в Чикаго или Детройте. Все смогли снять свои жесткие воротники и унылые галстуки и позволить себе насладиться тропическим солнцем. При входе она получила программу, но увлеченная беседой с друзьями, она даже не взглянула в нее.

Раздался громкий голос:

– Пожалуйста, внимание! Прошу занять свои места. Мы начинаем! Пожалуйста, сядьте!

Группки неохотно стали распадаться, люди начали рассаживаться.

Дженифер увидела, как на сцену поднимаются полдюжины мужчин. В центре этой группы был Адам Уорнер.

Она стояла, замерев, и смотрела, как он подошел к столу с микрофоном и сел. Она почувствовала, как колотится ее сердце. Последний раз она видела Адама в маленьком итальянском ресторане, где он сообщил ей, что Мэри Бич беременна.

Первой ее мыслью было немедленно бежать отсюда… Она совершенно не ожидала увидеть здесь Адама и не была готова к встрече с ним. Ее пугала мысль о том, что он и его сын находятся в одном городе. Она знала, что ей следует скрыться как можно скорее…

Она повернулась к выходу, и в этот момент председатель объявил:

– Как только вы все, леди и джентльмены, займете свои места, мы начнем.

Люди вокруг нее начали садиться, и ей ничего не оставалось, как сесть в кресло. Она решила уйти при первой же возможности.

Председатель сказал:

– Мы гордимся тем, что на нашем съезде присутствует и выступит наш гость, кандидат на пост президента США. Он член Нью-Йоркской коллегии адвокатов и один из наиболее выдающихся сенаторов. Для меня большая честь представить вам Адама Уорнера.

Она видела, как Адам встал, принимая теплые аплодисменты. Он подошел к микрофону и посмотрел в зал.

– Благодарю вас, мистер председатель, леди и джентльмены.

Голос его был четким и звучным, в нем чувствовалась уверенность. В зале воцарилась абсолютная тишина.

– Существует много причин, по которым мы собрались сегодня здесь.

Он сделал паузу.

– Некоторые из нас любят плавать, некоторые нырять…

В зале послышался смех.

– Но прежде всего мы собрались здесь, чтобы обменяться идеями и знаниями и обсудить новые концепции. Сегодня адвокаты испытывают такое давление, которое не испытывали ранее. Даже Верховный судья подверг критике нашу профессию.

Дженифер нравилось, как он говорит «наши», делая себя тем самым одним из них. Его слова текли сквозь нее, она смотрела, как он двигается, слушала его голос.

Когда он провел рукой по волосам, глубоко погрузив в них пальцы, острая боль пронзила ее сердце. Это был жест сына… Его сын был всего в нескольких милях от него, и Адам никогда об этом не узнает.

Голос Адама зазвучал громче:

– Многие из вас являются уголовными адвокатами. Должен признаться, что я всегда считал эту область наиболее волнующей частью нашей профессии. Уголовные адвокаты часто имеют дело с жизнью и смертью. Это очень почетная профессия и одна из тех, которыми мы можем гордиться. Однако, некоторые из них, – и сейчас она отметила, что Адам отделил себя выбором местоимения, – позорят клятву, которую мы все дали. Американская система юриспруденции основана на неотъемлемом праве каждого гражданина на справедливый суд. Но когда насмехаются над законом, когда адвокаты тратят свое время и труд, воображение и профессиональное мастерство, чтобы найти путь, как обойти закон, как извратить понятие справедливости, то тогда, я считаю, наступает время, когда нужно действовать.

Все взгляды теперь были направлены на Адама.

– Я говорю, леди и джентльмены, исходя из личного опыта и чувства гнева, которое во мне вызывают некоторые вещи, происходящие на моих глазах. Я сейчас руковожу комиссией Сената, которая ведет расследование организованной преступности в США. Моя комиссия раз за разом наталкивается на препятствия, чинимые людьми, которые считают себя более могущественными, чем высшие государственные учреждения. Я видел, как подкупают судей, как угрожают свидетелям, а наиболее важные из них исчезают бесследно. Организованная преступность в нашей стране, как страшный питон, душит экономику, угрожает жизни каждого из нас. Подавляющее большинство адвокатов – честные люди, честно делающие свою работу, но я хочу предупредить тех немногих, которые считают, что их закон сильнее нашего… Вы делаете роковую ошибку и вы заплатите за нее. Благодарю.

Он сел и в зале раздался гром аплодисментов. Она, стоя, аплодировала вместе со всеми, но она думала о последних словах Адама. Было похоже, что он говорил именно для нее. Она повернулась и направилась к выходу, прокладывая путь через толпу.

У двери она столкнулась с мексиканским адвокатом, с которым сотрудничала год назад. Он галантно поцеловал ей руку и сказал:

– Вы оказываете нам честь своим присутствием, Дженифер. Очень прошу поужинать со мной сегодня вечером.

Она с Джошуа собиралась пойти в «Мария-Елена», чтобы посмотреть народные танцы.

– Простите, Луис, но я занята.

В его больших влажных глазах отразилось разочарование.

– Может быть, завтра?

Она, не успев ответить, увидела рядом с собой помощника окружного прокурора из Нью-Йорка.

– Привет, – сказал. – Тебе что, интересно болтать с местными ребятами? Как насчет того, чтобы поужинать со мной сегодня? Здесь есть местный клуб «Нелента», там стеклянный пол с подсветкой, а над головой зеркало.

– Это звучит интригующе, но я занята сегодня вечером.

Мгновение спустя она была окружена адвокатами, с которыми и против которых она работала. Освободиться она смогла только через полчаса. Пройдя через вестибюль к выходу, она увидела, что навстречу ей направляется Адам, окруженный представителями прессы и сотрудниками секретных служб. Она попыталась скрыться, но было слишком поздно. Адам увидел ее.

– Дженифер!

Ей хотелось сделать вид, что она не слышит его, но она не могла поставить его в такое неловкое положение. Она ответила на его приветствие и пошла к двери. Она заметила, как Адам направляется к ней, говоря на ходу газетчикам:

– У меня все, леди и джентльмены…

Он подошел к ней, взял за руку, посмотрел в глаза, и ей показалось, что они никогда не расставались…

Они стояли в вестибюле среди множества людей, не замечая никого вокруг. Она не имела представления, как долго они простояли так, глядя друг на друга.

Наконец Адам сказал:

– Я… я думаю, что нам надо выпить…

– Разумнее будет, если мы этого делать не будем.

Она должна была уйти отсюда…

Адам покачал головой.

– Отклоняется…

Он взял ее за руку и повел в бар. Они нашли столик в углу.

– Я звонил тебе и писал, – сказал он, – но ты не отвечала мне…

Он смотрел на нее. В его глазах читались вопросы.

– Не было ни одного дня, чтобы я не думал о тебе… Почему ты исчезла?

– Это часть моего волшебного действия, – уклончиво ответила она.

Подошел официант, чтобы принять заказ. Адам спросил у нее:

– Что ты будешь пить?

– Ничего… Мне действительно нужно уходить, Адам…

– Ты не можешь уйти сейчас. Сегодня праздник, годовщина революции.

– Их или нашей?

– Какая разница!

Он сказал официанту:

– Два коктейля.

– Нет, я…

Хорошо, подумала она, только один коктейль.

– Сделайте, – сказала она официанту, – мне двойной.

Тот кивнул и отошел.

– Я читала о тебе все это время, – сказала Дженифер. – Я очень горжусь тобой, Адам.

– Спасибо, – сказал он и сделал паузу. – Я тоже читал о тебе…

Она заметила перемену в его голосе.

– Но ты не гордишься мной?

– Похоже, что у тебя много клиентов из Синдиката.

Что она могла ему ответить?

– Я думала, что твоя лекция окончена.

– Это не лекция… Я беспокоюсь за тебя, Дженифер. Моя комиссия занимается Майклом Моретти. И я думаю, что мы доберемся до него.

Дженифер осмотрела переполненный адвокатами зал.

– Ради Бога, Адам, не нужно обсуждать это. Особенно, здесь…

– Где же тогда?

– Нигде… Майкл Моретти – мой клиент. Я не могу говорить с тобой о нем.

– Мне нужно поговорить с тобой. Где?

Она покачала головой.

– Я говорю тебе, я…

– Я должен поговорить о нас.

– Не существует «нас»…

Она встала. Он взял ее за руку.

– Пожалуйста, не уходи… Я не могу позволить тебе уйти. Не сейчас…

Она неохотно села. Он смотрел ей в глаза.

– Ты когда-нибудь думала обо мне?

Она смотрела на него и не знала, плакать ей или смеяться… Думала ли она когда-нибудь о нем? Он жил в ее доме… Она целовала его каждое утро, готовила ему завтрак, каталась с ним на яхте, любила его…

– Да, – сказала она наконец, – я думала о тебе…

– Я рад. Ты счастлива?

– Конечно!

Она почувствовала, что ответила слишком быстро. Она заставила свой голос звучать более ровно.

– У меня хорошая практика, приличный доход. Я много путешествую, встречаю много интересных людей. Как твоя жена?

– Хорошо, – голос его упал.

– А твоя дочь?

Он кивнул, на его лице появилось выражение гордости.

– Саманта великолепна! Она растет невероятно быстро.

Ей должно было быть столько же лет, сколько и Джошуа…

– Ты не была замужем?

– Нет.

Последовало молчание. Она хотела продолжить разговор, но было уже поздно. Она молчала слишком долго. Он посмотрел ей в глаза и сразу все понял. Он сжал ее руку.

– О, Дженифер! О, моя дорогая!

Она почувствовала, как кровь приливает к ее лицу. Она знала, что совершает ужасную ошибку…

– Я должна идти, Адам… У меня встреча…

– Отмени ее!

– Прости, я не могу.

Все, что она хотела, это поскорее уйти отсюда, спрятать подальше своего сына и улететь домой.

Адам продолжал:

– Я собираюсь вылететь в Вашингтон вечерним рейсом. Но я останусь, если ты согласишься встретиться со мной…

– Нет! Нет!!

– Дженифер, я не могу позволить тебе снова скрыться! Во всяком случае, не так… Мы должны поговорить. Только поужинай со мной!

Он сильнее сжал ее руку. Она посмотрела на него, собрала все свои силы и поняла, что ее защита слабеет.

– Пожалуйста, Адам, – взмолилась она, – нас не должны видеть вместе, если ты преследуешь Майкла Моретти.

– Это не имеет никакого отношения к Моретти. Один из моих друзей предложил мне воспользоваться его яхтой «Поломо Бланко». Она стоит у яхт-клуба. В восемь часов.

– Меня там не будет…

– А я буду. Я буду ждать тебя…

В противоположном углу бара сидел Ник Вито с двумя мексиканскими девушками, которых ему представил один из его друзей.

Обе были симпатичными, грубоватыми и несовершеннолетними. Именно такие и нравились Нику. Друг обещал ему, что в них есть свои прелести, и он оказался прав. Они прижались к нему, нашептывали волнующие обещания в каждое ухо, но Ник Вито не слушал их. Он смотрел через зал на столик, за которым сидели Дженифер Паркер и Адам Уорнер.

– Почему мы не идем в твою комнату? – поинтересовались девушки.

Нику хотелось подойти к Дженифер и незнакомцу и поздороваться с ними, но обе девушки держали руки между его ног и гладили его. Он решил сделать из них небольшой сэндвич.

– Пойдемте наверх, – сказал он.