* * *
— Вот ворьё — возмутился я, обнаружив, что легковушки нет. На том месте, где я её оставил, были только разбросанные подсохшие стебли камыша да следы в мягкой болотистой земле. — Три дня всего не было. Ничего оставить нельзя, всё упереть готовы.
Судя по следам, машину уволокли немцы. Кто ещё будет подгонять грузовик, и вытаскивать её тросом? Машину, конечно, жаль, я её уже считал своей собственность, ну да ладно, их вон по дорогам много катается, причём без магической защиты, ещё затрофею.
Я стоял на берегу речушки, в километре от места скрытого схрона с легковушкой и осматривался с помощью «Глаза», именно так обнаружив пропажу трофея. Да-да, я вернул себе магические способности, правда, это заняло у меня не два дня, а все три, очень сложное вредоносное плетение оказалось, но всё же я снова полноценный маг. Это плетение было действительно заточено не убивая одарённого лишать его магии, но к счастью много дел оно натворить не успело, лишь начало перекручивать ауру, чтобы порвать её и уничтожить, а то, что искривлено восстановиться за три месяца. Я это самому себе как младший целитель говорю. Вовремя я эту гадость с себя убрал, очень вовремя, потянул бы ещё сутки двое и всё, ничего бы не смог сделать. Это плетение оказалось сильнее, чем я думал.
Достав из пространственной сумки горячий пирожок я откусил его и продолжил мониторить обстановку вокруг. Через пару минут мне попалась на глаза большая группа окруженцев что скрывалась в глубоком поросшем кустарником овраге. Там было порядка двухсот человек. «Глаз» мгновенно подсчитал их и подтвердил мои прикидки, двести восемь.
Все последние три дня лечения я лежал, не шевелясь, будучи без сознания, только там, в виртуальном мире сгенерированным медицинскими амулетами я мог на равных бороться с плетением, но все эти три дня я лежал под солнцем без капли воды и крошки еды, поэтому был сильно обезвожен и голоден, когда очнулся. Я ещё не восстановился, и имелась сильная слабость, но уверен, через пару дней всё пройдёт, маг я или погулять вышел? От серьёзного обезвоживания меня спас плащ, который я догадался набросить на себя и встроенный в него режим охлаждения, это и дало мне время протянуть без серьёзных последствий для себя, столько часов.
Ещё раз осмотрев группу, я вытер испачканные маслом пальцы о платок и пробормотал, дожёвывая пирожок:
— Надо бы с ними встретиться, пообщаться. Чем больше слухов пойдут обо мне, тем лучше. Когда все обо мне будут знать тогда можно и через линию фронта переходить… М-да, пообщаемся, подкормлю их, снабжу всем необходимым, а сам по безобразничаю тут. Складов тут брошено мно-о-ого, всё моё будет.
Встав, я пошатнулся и плюхнулся на задницу. Утерев выступивший на лбу пот, только глухо выругался. Всё же я оказался истощен куда сильнее, чем мне казалось, и эти три километра прошёл от своей лёжки до места, где спрятал машину похоже на одной силе воле. Нет, физически со мной было всё в порядке, иначе я бы ещё раз использовал «малое исцеление», как в тот момент, когда очнулся и обнаружил, что всё тело затекло. Усталость моя была не физическая, а астральная, а вот она уже сосала силы из физического тела заполняя использованный мной резерв. Именно поэтому была слабость и головокружение. Когда я боролся с тем гадским плетением, то под конец был вынужден щедро использовать энергию своего астрального тела, другого выхода не было на тот момент. Остальные запасы к этому моменту уже закончил, и вот сейчас пожинаю плоды. К сожалению, плетений чтобы восстановиться не существовало, астральное тело было цело, не было лишь энергии.
В принципе всё было не так уж и плохо, астральное тело не нужно было восстанавливать, повреждений оно получить не успело. У меня тут было два выхода, или дожидаться когда энергия пополнится естественным путём, но это я буду ходить неделю как сонная муха, или же использовать для подпитки смерть существа, лучше всего человека. С учётом идущей вокруг войны, это как раз не проблема, проблема чтобы подпитать астральное тело в том, что существ должно быть много, пять-шесть, а лучше десять.
Достав из пространственной сумки алюминиевую флягу с морсом, я жадно прилип к ней, и снова достал пирожок, пока сижу можно и подкрепиться.
— Чёртовы маги — пробурчал я, пережёвывая кусок пирожка. — Восстановлюсь, приведу себя в порядок, портал отремонтирую и навещу вас уродов. Сделаю алаверды. Убивать не буду, но сделаю так, что вы все твари лишитесь магии и станете простыми людьми. Посмотрю я, как вы запрыгаете. Восстановиться то уже будет не реально…
Бурча, я продолжил сидеть, прислонившись спиной к тонкому стволу березки и осматриваться. «Осматривался» я не своими глазами, а «Глазом» что позволяло видеть на много километров вокруг. На три если быть точно. Мельком осмотрев ту большую группу окруженцев что заметил первой, я продолжил сканировать округу вокруг меня. Чуть позже мной были обнаружены ещё три группы окруженцев, в одной было двое, в двух других не больше чем по десять человек.
— О, а это ещё что? — удивился я.
В двух километрах от меня находился лес, и лес довольно солидный. Так вот, через лес проходила тонкая лента железной дороги, и на ней стоял поезд. Судя по красным крестам на крыше в белом круге, санитарный эшелон.
— А как ты там оказался милок? — пробормотал я и продолжил изучение.
Дальности «Глаза» уже не хватало, я видел только конец поезда, с последними вагонами, поэтому подняв плетение выше, смог разобраться, что там происходило. Похоже, санитарный эшелон попал то ли под бомбёжку то ли под обстрел авиации, паровоз был серьёзно повреждён, но видимо ещё мог двигаться и, пыхтя паром, загнал эшелон с основной дороги, которая виднелась дальше километрах в пяти, на запасную ветку… хотя нет, не запасную, эта ветка вела к лесопилке, вон её корпуса виднелись чуть в стороне. Там же были целые склады с брёвнами. Хм, надо будет навестить их, похоже они полные. Пригодятся.
Посмотревшись, заметил, как один из машинистов возится с остывшим котлом и пытается его отремонтировать подручными средствами, видимо он решил, что шансы есть. Ему помогали пятеро легкораненых. У самого эшелона лежали носилки с ранеными, ходили и бегали медсестры и врачи. Это хорошо, значит, персонал не бросил их и заботится о раненых. К сожалению, я знал, что их ждёт, уничтожение, поэтому подумав, кивнул сам себе, решив, что помогу, но сначала нужно привести себя в порядок. Это сделать довольно просто, нужно лишь выйти на большую дорогу. А по дорогам тут катаются одни лишь немцы, да немногие окруженцы из особо наглых, сохранивших технику и имеющих горючее.
Доев пирожок, я ещё раз пробежался «Глазом» по округе и, опираясь о ствол березки, встал на ноги. Двое окруженцев минут через путь выйдет к речке в ста метрах от берега, у которого я сижу у всех на виду, и без сомнения разглядят меня. В принципе помощники мне были нужны, но во как раз эта парочка не внушала уверенности. Одна винтовка на двоих, оба расхристаны до некуда, грязные, так ещё у того что повыше, рука в бинтах. Как бы не самострел.
— Не парни, мне с вами не по пути — пробормотал я и, глубоко вдохнув, сделал два шага, после чего с трудом переставляя ноги, направился к дороге, по которой и доехал сюда на «опеле». Хорошая машина была, мародёры чёртовы.
Когда я удалился от березы метров на четыреста, то окруженцы обнаружили меня и залегли в камышах. Я за ними неотрывно следил с помощью «Глаза», и видел как они, переговариваясь, наблюдали за мной. Настроив магический направленный микрофон, прислушиваясь к их беседе, я продолжил идти к дороге. Тут километра три до неё осталось.
Услышанное мне не понравилось, мешая украинские или белорусские слова, я не понял, кто они, раненый уговаривал своего напарника не стрелять в мою спину. Мол, немчура набежит. Тот говорил, что я немец, деревенские так не одеваются и уж тем более не носят шляпы с белыми перьями и чёрные плащи до пят.
Что есть то есть, одежда у меня была из мира Тории, переодеться у меня пока не было возможности. Вернее сил не было тратить их на такую чепуху. А одежда вон в бауле была, «цифра» из Мёртвого мира, и советская униформа цвета хаки времён войн с Афганистаном. Всё по моему размеру, включая обувь. Лейтенант, да и остальные танкисты тоже рассматривали меня и мою одежду с любопытством, но без особого удивления, видимо в их понимании маги именно так и должны одеваться. Но эти окруженцы правы, я слишком привлекал внимания подобной одеждой. Да и было у меня её не так много, нужно поберечь, а той же формы цвета хаки несколько сотен тысяч комплектов на складах. Так что переоденемся.
Всё-таки вооруженный окруженец стрелять не стал и с напарником озаботился тем, как переправиться, изредка бросая мне вслед взгляды, пока я не скрылся за очередным холмом. Эта парочка меня больше не интересовала, обычная махра, да и странные они были, поэтому шагал к дороге, удаляясь от санитарного эшелона всё дальше и дальше.
Всё же я дошёл, с двумя отдыхами, но наконец, впереди показалась тонкая полевая дорога и, добредя до неё, я расстелил на обочине плащ, и банально лёг на него, ожидая немцев, тяжело дыша при этом. Лежу на виду, пусть они сами мной заинтересуются и остановятся, я слишком устал, чтобы устраивать засаду. Никогда я себя таким беспомощным не чувствовал, вроде и сила есть и умения, это я про магию, а устаю как трёхсотлетний доживающий последний год старичок-маг.
Отдышавшись, я снова приложился к фляге и достал очередной пирожок. В этот раз с начинкой из яиц с луком. К сожалению проживая в Мёртвом мире, я подъел практически все запасы, что наделал в Тории, это было моё НЗ и я его как раз добивал. Как не смешно это звучит, у меня осталось в запасе два пирожка и один пирог с малиной. Всё, больше ничего, даже пива не осталось, только вот этот разведённый из варенья морс в пяти, нет уже в четырёх флягах.
— Эх бедный я бедный — закручинившись, пожалел я себя, доедая пирожок. Провернувшись на бок и завернувшись в полу плаща, я накрыл голову шляпой и стал подрёмывать. Будут немцы, сами остановятся.
Сама дорога оказалась не такой уж и езженной. Пока шёл к ней, заметил с помощью «Глаза» всего три небольшие колонны и пяток одиночек на мотоциклах, причём два раз это проехал один и тот же, сперва в одну сторону, потом вернулся. Посыльный, наверное.
Пролежать на обочине я успел буквально минут пять, когда «Глаза» засигнализировал что в зону его контроля въехала одиночная движущаяся механическая тележка аборигенов. Приоткрыв глаз, я вошёл в управление плетением и рассмотрел, что это такое движется со стороны немецкого тыла в сторону фронта. Это оказался самый настоящий немецкий танк. Прищурившись, я опознал в нём «четвёрку». Это было хорошо, пять человек экипажа позволит мне вернуться в полную силу и подпитает астральное тело. А то, как бы местные демоны не почуяли мою слабость и, то, что защиту можно пробить. Посадят «пиявку» чтобы она ещё больше сосала из меня силы, потом замучаюсь её сковыривать. Правда, с местными демонами я ещё не сталкивался, но уверен, что они были.
В люках башни танка, покачиваясь в такт движению тяжёлой машины, сидело двое танкистов в чёрных комбезах и таких же чёрных пилотках. У одного были наушники на голове, видимо командир, у другого в руках автомат и он пристально оглядывал обочину. А так танк двигался по дороге ко мне с довольно приличной скоростью. Откуда он тут взялся, не знаю, вполне возможно после ремонта догоняли своих, но и люди и техника мне пригодится.
Через пару минут стал доноситься отчётливо слышный рёв мотора, чуть позже к нему присоединился звук лязга траков и наконец, на дороге показалась сперва башня танка с двумя членами экипажа, а потом выехал из низины он сам. Бока танка блестели от воды, танкисты только что преодолели не глубокий брод речки и катились ко мне.
Заметили они меня естественно издалека, тут метров триста было до брода, но не остановились, только командир что-то пробормотал в микрофон и поправил автомат на плече его сосед. Было видно, что те меня с интересом разглядывают, наблюдая, как я принимаю сидячее положение. Отряхнув шляпу, я с трудом встал и также отряхнул плащ, включив на нём режим очистки, отчего пыли и высохшая трава налипшая на него, разлетелась в сторону, заставив меня чихнуть.
Особо мудрить я не стал, нужное плетение уже было сформировано, поэтому, когда немцы сблизились до пятидесяти метров, запустил его в них. Как я уже говорил, у меня астральной энергии не было, а обычной маны хоть жопой ешь, энергии разные и взаимонезаменяемые, к сожалению.
То, что немцы получили ударную дозу паралича, было видно сразу. Один выпал из люка и скатившись по броне, упал на пыльную дорогу, подмяв под себя автомат, а второй исчез в люке безвольной тушкой.
— Так-то — довольно кивнул я и тут обнаружил, что никем не управляемый танк движется прямо на меня.
До него оставалось метров пять, и я понял, что не успеваю. Это в прошлом, когда был здоров, мне хватило бы доли секунды чтобы пять раз убраться с пути танка, сейчас я просто не могу это сделать, поэтому сделал то, что первым пришло в мою голову, просто лёг на землю, и пропустил технику над собой. Земля дрожала, когда танк промчался надо мной, коснувшись днищем ягодиц и оставив там пыльную полосу, это я так не удачно лёг, и помчался дальше. Встав на ноги, я заспешил следом. Танк двигался не особо быстро, но всё же куда быстрее меня и, наблюдая за удаляющейся кормой, я мог только хрипло материться. Догнать у меня бронетехнику не было никакой возможности. Как же тяжело было чувствовать себя таким беспомощным и слабым. Вернусь на Торию, все маги попляшут и взвоют от моей мести.
Видимо от отчаянья мне в голову пришла интересная идея, иначе я бы давно её использовал и уже набрал сколько надо немцев для ритуала пополнения энергией своего астрального тела. Вытащив из кобуры «Стечкина» я наложил на пистолет шесть плетений заклинаний, левитации и управления и, подняв пистолет в воздух на три метра, я крепко за него держался, на приличной скорости направил его за танком. Буквально через несколько секунд мои сапоги коснулись пышущей жаром над моторной бронерешёткой. Убрав пистолет в кобуру, покачиваясь в такт движению танка, тот уже съехал с дороги и мчался по полю, я нырнул в люк, упав на что-то мягкое, и пробравшись на место мехвода, убрал скорость и заглушил танк. Благо кроме немецкого языка у меня были знания по ремонту и уж тем более по вождению подобной техники.
Вытащив механика из его места, просто столкнув в сторону, сил нормально вытащить не хватало, я занял его место и, развернув боевую машину, помчался к тому месту, где свалился на дороге один из танкистов. При приближении я обнаружил, что там стоит мотоцикл-одиночка и над танкистом склонился его водитель, видимо курьер или посыльный.
Тот мельком посмотрел, как танк возвращаться, и продолжил возиться с танкистом, но тут уже упал он плетения паралича прошенного мной. Открыв люк, я с некоторым трудом выбрался наружу, у меня на это ушло немало сил, потом подошёл к двум лежавшим на пыльной дороге немцам и, осмотревшись, вздохнул.
— М-да, тех четверых из танка я просто не вытащу. Придётся делать два обряда, сперва подзарядится от этих двух, наберусь сил, а потом и ту четвёрку можно принести в жертву. Да, так и сделаем.
К счастью пока я возился с первой двойкой, на дороге так никто не появился, да и обряд занял всего пять минут, после чего высохшие как мумии тела я отнёс на обочину. Каждый теперь весил всего килограмм по семь-восемь, после чего лёгкой походкой пройдя к танку, вытащил из боевого отделения остававшуюся четвёрку. Ещё через пять минут, к двум первым мумиям присоединилось ещё четыре, а у меня астральное тело было почти полно энергии, я даже защиту усилил, наложив дополнительно три астральных щита. Ещё два, а лучше три или четыре немца и всё, у меня астральное тело будет даже переполнено энергией. Больше нельзя, опьянею и буду пребывать в эйфории, а это плохо, мысли путаются.
Теперь уже можно заняться делами, да и с окруженцами пообщаться. Энергией я был почти полон и можно сказать восстановил себя во всех ракурсах, так что из оставшихся последствий, только портал мной был не починен, но это не горит, потом займусь, сейчас же меня занимало другое. Пока тут такая анархия и немцы тылы не стабилизировали, нужно прибрать к рукам склады, брошенные отходящими советскими войсками, а их тут было великое множество. Искать их с помощью «Глаза» конечно можно, чистой гребёнкой пройдусь, и охраняют их немцы или нет, меня совершенно не волнует, но лучше найти у окруженцев или немцев человека знающего координаты с ценными складами, лучше корпусными. Они большие и складывать их и сворачивать легче.
Посмотрев на мотоцикл, я снял с руля автомат, а с его бывшего владельца запасные подсумки и убрал оружие с боеприпасом к остальному оружию, тому, что принадлежало танкистам в танк. Сам мотоцикл я поднял левитацией и положил на моторное отделение, закрепив за башней. К сожалению, пока убрать их на свои склады не представлялось возможным. Трофеи небольшие чтобы разворачивать склад или гараж.
Теперь по одежде. Раздевшись до нага, я убрал всю одежду шитую в мире Тории в пространственную сумку, и достал оттуда же комплект формы цвета хаки. Сперва бельё натянул с синими расплывшимися от времени штампами части, а потом и саму форму. Надев на голову «афганку» я поправил туго затянутый ремень, сгоняя складки назад, проверил, как вытаскивается из тактической кобуры на бедре «Грач», «Стечкина» я убрал, и пару раз ударив костяшками пальцев по кевларовому жилету на груди, хмыкнул и полез в танк. Пора навестить санитарный эшелон и пообщаться. Если и есть знающие командиры, раненые естественно, то их можно найти только там. А за выздоровление думаю, мы сговоримся, всё равно склады остались под немцами, чего скрывать?
Запустив мотор, я развернул танк и вдоль реки направился обратно, только не по своим следам, а повыше, где земля была по суше и не болотиста. Когда я проезжал то место где оставил окруженцев, те уже перебрались через речку и прятались в камышах, то один толкнул другого и, наставив на него винтовку, велел подниматься. Охренеть, он вывел своего товарища ко мне, махая свободной рукой с зажатой в ней белой тряпицей.
Когда танк остановился метрах в двадцати от парочки, тот, что раненый, баюкающий руку, с некоторым страхом смотрел на танк и со злость косился назад, на напарника, что-то ему выговаривая. Видимо подобной подлости он от него никак не ожидал.
Открыв люк я вылез и бросил в того что был вооружён плетение паралича. Красота, это плетение не особо сильное, даже слабенький амулет может защитить от него, а тут пользуйся не хочу. Да ещё можно делать точные «выстрелы», то есть не по площадям его пускать, вот и сейчас тот, что с винтовкой осел, а раненый остался стоять, исподлобья разглядывая, как я покидаю негромко урчащий на холостом ходу танк.
— Что братишка, сдал он тебя? — спросил я не него.
— Наш?! — ахнул тот.
— Можно и так сказать. Что с напарником делать будешь?
— Сука он, сам предлагал отходить, когда немцы на нашу линию оборону навалились, меня как раз осколком зацепило и он предложил отвести в тыл, в медсанбат, а тут гнида сам решил сдаться и меня заставил.
— Понятно — кивнул я и, наклонившись, поднял винтовку. Вытащив штык и закрепив его на дуле, я перевернул оружие и спокойно воткнул штык в грудь окруженца. Оставив винтовку покачиваться в теле, я отошёл в сторону и, осмотрев раненого спросил:
— Серьёзно ранен?
— Фельдшер сказал, кость задета. Болит зараза.
— Могу вылечить, я маг, небольшое заклинание и у тебя даже шрама не останется.
Тот, косясь на своего напарника, на его губах пузырилась кровь, но было видно, что он ещё жив, нервно сглотнул и неуверенно спросил:
— А не врёте?
— На, поешь пока — протянул я ему предпоследний пирожок и, сформировав плетение «среднего исцеления» наложил его на руку раненого. Диагностику я до этого сделал, действительно осколочное ранение и перебита одна кость на кисти.
Тот жадно заглатывая даже не пережёвывая пирожок, не сразу заметил, что рука больше не болит, быстро дожевал, он не уверенно покосился на меня, и сказал:
— Не болит.
— Естественно, уже всё зажило. Сам-то ты кто, из какой части?
— Красноармеец Вихров, сотый стрелковый полк… только вот нет теперь полка, весь раскатали танками.
— Граф Арни Ки Сон, магистр магии — коротко представился я. — Ладно, красноармеец Вихров, пора прощаться, у меня ещё дел много.
— А он как же? — не уверенно показал боец гниду-напарника.
— Сам сдохнет через пару минут — безразлично ответил я.
— Товарищ граф, можно мне с вами, я пригожусь.
— Да я к раненым еду, к эшелону — махнул я рукой в нужную мне сторону, но посмотрев в умоляющие глаза двадцатипятилетнего парня, вздохнул и указал на танк. — Лезь на корму.
Тот выдернул винтовку из груди раненого напарника, наклонился и собрал по чехлам боеприпасы, как я рассмотрел всего шесть патронов, после чего полез на танк. Сидора у напарника не было, но он был у бывшего раненого.
Вернувшись на своё место, я стронул тяжёлую машину, и мы покатили дальше. Оставшийся путь до эшелона нам никто не мешал, правда, когда мы въехали в лес, и прямо по нему лавируя мимо крупных стволов и подминая молодняк, направились дальше, то красноармеец вынужден был забраться ко мне в боевое отделение, иначе его бы веткой смахнуло, мы и так чуть мотоцикл не потеряли.
Теперь он сидел на месте наводчика, и изредка поглядывая в смотровые щели, разматывал бинт на руке. Через пару минут я расслышал его удивлённый возглас, видимо он добрался до раны и обнаружил, что её действительно нет.
Двигались мы по лесу напрямую к эшелону. Я, не отвлекаясь от управления, наблюдал за ними с помощью «Глаза», поэтому видел, что наше приближение обнаружилось только тогда, когда танк, подминая кустарник, выехал к полотну и остановился, покачиваясь на катках, буквально в паре метров от носилок с одним из раненых. Тот не мог пошевелится, поэтому когда на него лязгая траками стало надвигаться бронированное ревущее чудище только крепко зажмурился.
Да и для других кто находился у эшелона моё появление было полной неожиданность, поэтому все замерли глядя на танк с ненавистными крестами расширившимися глазами, не зная как на это реагировать, поэтому я сразу же после того как заглушил «четвёрку», велел Вихрову:
— Посиди пока внутри, мне с местными пообщаться надо.
Открыв люк мехвода, я выбрался наружу и, спрыгнув на траву, привычно поправил форму и осмотрелся. Раненых у эшелона хватало, на носилках или просто на шинелях они лежали у полотна. Со стороны паровоза доносился лязг и удары кувалды по железу, но шум быстро стих. «Глаз» показал, что там прекратились работы, слух о нас и дотуда докатился.
Поправив ремень, я направился к одному из медиков, под белым халатом которого виднелась командирская форма. Надеюсь, он тут старший и может принимать решение. На ходу достав из пространственной сумки флягу с морсом, в танке было жарко и просто хотелось пить, я сделал пару глотков и, убрав её на место, подошёл к врачу, который отдал пару приказов двум девушкам в белых халатах и хмуро посмотрел на меня.
— Кто таков? — спросил он, в его голосе слышались командные нотки.
— Ухты голосок какой — искренне восхитился я. — Так и хочется вытянуться во фрунт и отдать честь… Вы тут старший?
— Да как вы?!.. — тот аж запыхтел от возмущения.
— Всё ясно, нормального диалога не получиться, — констатировал я и, развернувшись громко крикнул. — Есть тут кто, кто может принимать решения и не солдафон?!
— Что вам нужно? — услышал я вопрос.
Повернувшись, я посмотрел на женщину-военврача, что стояла в тамбуре ближайшего вагона.
— Прежде чем начать договариваться, хотелось бы узнать кто вы?
— У меня тот же вопрос, но на ваш отвечу. Старший санитарного эшелона военврач второго ранга Лютова.
— Граф Арни Ки Сон, магистр боевой магии к вашим услугам мадам Лютова — поклонившись и махнув согласно этикету «афганкой» перед собой, я водрузил её обратно наголову.
— Что? — не поняла та.
— Я говорю, что я путешественник, путешествую по мирам и заглянул к вам. У вас тут война идёт, меня она совершено не волнует, это ваша война, но всё же я рассчитываю с неё что-то получить. Сам я славянин по происхождению и помогаю вам, Советам, как вас тут называют, но всё же против немцев воевать не буду, мне за это никто не платит, а пока не платят, я не работаю. Только ради своего интереса. У меня такой есть. На оккупированных немцами территориях осталось множество складов, брошенных вами при отступлении. Мне нужны координаты этих складов с примерным их содержимым, кто-то из раненых командиров их знает, а я за это всех ваших раненых лечу и полностью восстанавливаю. Как вам предложение?
— Бред какой-то — пробормотала главврач.
— Понимаю неверие с вашей стороны, но готов продемонстрировать чудесное исцеление любого тяжелораненого у которого нет шансов. Но только одного, у меня не благотворительная организация, бесплатно не лечу. А то вылечишь так, так остальные на шею сядут и попросят остальных так же на халяву лечить. Не выйдет.
— Извините, я вам не верю — твёрдо сказал Лютикова, видимо приняв какое-то решение и посчитав меня психом.
— Верю не верю, вы раненого укажите которого нужно вылечить, а потом сомневайтесь. Кстати, я одного уже вылечил, в танке у меня сидит. Вихров! — заметив, что в люке показалась голова бойца в пилотке, я махнул ему рукой, чтобы тот подошёл.
Тот подбежал и встал рядом, повесив винтовку на плечо. Попросив объяснить, как он был ранен и о причинах его выздоровления, я иронично посмотрел на главврача и напомнил о демонстрации. Тот мен не подвёл и ещё показал продырявленный край рукава гимнастёрки, заляпанный кровью. В этот раз раненого вынесли, хотя он и был на грани, это был практически превращённый в головёшку танкист, лейтенант, как пояснила главврач.
Подойдя к носилкам, я посмотрел на чёрный с трудом державшийся обрубок, из многочисленных ран которого сочилась сукровица, и попросил собравшимся медикам дать мне свободного пространства. Быстро сформировав плетение «малого чуда» из арсенала целителей, я всё же был малым целителем, запустил его в лейтенанта и на глазах ахнувших зрителей тот за пять минут снова стал человеком, но невообразимо худым. С виду явная жертва концлагерей. Но так и должно быть, вся масса ушла на восстановление ног и кистей рук.
Когда то открыл глаза, я достал последний пирожок и, протянув ему, велел:
— Ешь, сейчас ещё дам. Тебе массу наращивать надо.
Тот мгновенно ухватил его руками и стал с жадностью жевать. Медики в округ были скажем так в аху… в общем, ошарашены они сильно были, но надо сказать быстро пришли в себя и некоторые даже начали проявлять чисто академический интерес к раненому.
— Проблем с желудком не будет? — задала профессиональный вопрос Лютова, изумлённо разглядывая и трогая кожаные покровы лейтенанта.
— Нет, всё в норме. Волосяной покров сам отрастёт.
— Просто невозможно — пробормотала главврач и посмотрела на меня. — Теперь я вам верю, вы действительно можете вылечить всех раненых.
— Ну я то в этом не сомневался, однако же хотелось бы поговорить о моём интересе. Мне нужны координаты со складами.
— Игорь — посмотрела главврач на того врача-солдафона. — Сходи в командирский вагон и расспроси всех кто что знает об этих складах. Такого шанса поднять всех на ноги мы упустить не можем… Это чудо, это просто чудо.
— Хорошо — кивнул тот и, прихватив двух медсестёр или санитарок, не знаю, кто они были, скрылся в таборе ближайшего вагона.
— Вы можете и мышечную массу восстанавливать? — спросила главврач, наблюдая, как лейтенант вылизывает испачканные маслом пальцы. Пирожок он уже съел и взял протянутую мной флягу, жадно присосавшись к горлышку.
— Всё могу, лишь бы голова была на месте и с момента гибели прошло не более трёх минут. С лейтенантом могу сказать так, он может восстановить массу естественным способом, или могу ему помочь я, но тут еды много надо.
— Это понятно. Для такого дела и НЗ не жалко использовать. Хочу посмотреть на результат. Ежова, бегом в моё купе и принеси сидор, он лежит на верхней полке — санитарка рванула к вагону, а главврач повернулась ко мне и извиняюще пояснила. — Продовольствия у нас очень мало, но чтобы увидеть результаты я готова его потратить.
— Ясно — согласился я, и пока санитарка бегала, присел у лейтенанта, что с живым интересом нас слушал, флягу он уже допил и, достав из своих запасов последний пирог, ножом нарезал его, кивнул тому. — Ешь.
Того упрашивать не надо было, схватив в обе руки по куску он стал жадно есть, а я изредка проводил руками над его телом. Результаты было видно невооруженным глазом. Когда он доел пирог, то уже не выглядели таким дистрофиком, просто очень худым. Так как я использовал все запасы, что он наел, лейтенант оставался всё таким же голодным и встретил санитарку с сидором облегчённым взглядом.
— Просто великолепно — пробормотала главврач и снова склонилась над танкистом. Потом она начала над ним колдовать, градусник, слушала грудь, и тому подобное, даже встать на ноги ему велела, а меня отвлёк тот врач Игорь. Он оказался хирургом и действительно имел довольно не простой жёсткий характер.
Тот доложил мне, а рассказ действительно был похож на доклад, что шесть командиров имеют нужную мне информацию. Причём один из них был старшина.
— Отлично — обрадовался я и, велев Вихрову встать на часах у моего танка, а то мало ли оберут его, вон, сколько легкораненых ходят, десятка два, направился следом за хирургом в вагон. Лютову трогать сейчас не следовала, она вся ушла в исследования танкиста.
Большая часть командиров знали один максимум два склада, с которых получали вещевое довольствие, я быстро записал координаты, но вот последний, в звании майора и без обеих ног, который колыхался на грани сознания, был начальником одного из таких корпусных складов и он мог многое рассказать, но не хотел это делать. Хирург его убеждал и так и эдак, поэтому отодвинув врача в сторону, я жёстко сказал:
— Слушай, майор, пока тут ты кисейную барышню изображаешь, твои боевые товарищи умирают от ран, только что две души начали возноситься. На хрена ты скрываешь координаты, если они уже у немцев? У тебя есть шанс спасти своих сослуживцев, товарищей, за уже ненужную информацию, а ты тут не мычишь не телишься.
Чтобы тот не потерял сознание, я наложил на него пару «малых исцелений» и он недолго чувствовал себя вполне нормально.
— Это так? — спросил он у хирурга-Игоря.
— Да, есть шанс — кивнул тот. — Своими глазами видел, как он вылечил полностью обгоревшего лейтенанта, вон он за окном босиком по траве ходит и приседает, как ему Лютова велит.
— У меня под койкой сидор, там планшет. В нём координаты не только моих складов, но и всех соседних нашего края. Там почти две сотни обозначений. Большую часть формировали за счёт запасов с моих складов — наконец ответил майор, и сказал мне. — Ты обещал парень.
Достав из сидора планшет, с интересом изучая указанную на карте информацию, я кивнул и ответил:
— Я всегда выполняю свои обещания — после чего повернувшись к хирургу-Игорю и сказал. — Вы свою сторону договора выполнили, всё, что нужно я получил, теперь моя очередь выполнять свою сторону договора, но есть одна проблема.
— Какая? — насторожился тот.
— Вы лейтенанта видели после того как он восстановился?
— Продовольствие? — ахнул тот. — Чёрт, у нас нет продовольствия.
— Ну почему нет — помахал я планшетом. — Тут в шестнадцати километрах находятся дивизионные склады одной из частей второй линии, а это восемь длиннющих бараков набитых продовольствием и вооружением. Могу предложить вам вот какую идею, я восстанавливаю всех раненых, у которых последствия лечения не будут такими как у лейтенанта, после чего формирую из них небольшую боевую группу и двигаюсь к складам. С охраной я разберусь сам, бойцы мне нужны только как грузчики, и то только для продовольствия, что отправиться к вам, я складами забираю, после этого мы возвращаемся, готовимся ко всеобщему восстановлению особо тяжёлых раненых, и всё, моя сторона договора выполнена и что вы будете делать дальше ваши проблемы, а я навещу все остальные склады что указаны на карте.
— Предложение интересно, но нужно разрешение Марии Игоревны.
— Это уже вы между собой решайте. Кстати, тут в пяти километрах от эшелона в овраге прячутся окружены в количестве двухсот человек. Там много раненых. Думаю, они согласятся поучаствовать в захвате складов и лечении своих людей. Только нужно кого-нибудь послать за ними.
— Нужно подумать — кивнул врач.
Повернувшись к майору, что продолжал нас слушать, да и другие раненые командиры, лежавшие на соседних полках, активно грели уши, я хлопнул его по плечу и сказал:
— Часов через восемь будете плясать, можете быть уверены… Так, кто из вас в вагоне имеют лёгкие ранения? Будем лечить. Для меня лёгкие это когда руки и ноги на месте… Не молчим, отзываемся.
— Лучше наверно я покажу и объясню где какой командир или боец лежит и какие у них ранения — предложил хирург.
— Идёт, время тратить на диагностику не буду — кивнул я. — У вас тут и тяжёлые есть, я их подлечу, чтобы богу душу не отдали до нашего возвращения со складов.
Шли по вагонам мы недолго, мне быстро надоело смотреть на раненых, что с такой надеждой провожали нас взглядами, слухи о лейтенанте-танкисте мгновенно расползлись, многие из ходячих раненых видели этой действие из окон, а много ли надо раненым чтобы поверить в магию? Когда пуля в животе, или ожёг в пол тела, волей-неволей хочется верить в такое спасение.
Во втором же вагоне, тут были простые бойцы и младший комсостав, я махнул рукой и велел Игорю:
— Вытаскивайте всех, у кого руки ноги целы из вагона, скопом лечить будем. Если по одиночке лечить я тут на полдня застряну. Время к вечеру подходит, а мне через полчаса на складе нужно быть.
— Сделаем — кивнул тот — но…
Просьбу хирурга я выполнил и поднял на ноги три десятка раненых, которых можно назвать легкоранеными, не девушкам же носилки вытаскивать наружу, хотя до этого они в основном этим и занимались. Пусть мужики поработают.
Пока вылеченные мной раненые с изумлением двигали вылеченными конечностями или телами, там бегал Игорь проверяя их состояние, я столкнулся на выходе из вагона с Лютовой.
— Скажите — прямо спросила она, серьёзно взглянув в глаза. — Если бы вы не получили что хотели, вы бы так ушли и никого не лечили?
Почесав затылок, я честно ответил:
— Да лечил бы, почему нет. Только представьте себе, то что вы наблюдали с тем лейтенантом произошло бы со многими тяжелоранеными… Чтобы вы делали?
— Да-а — протянула главврач, зябко передёрнувшись, и честно ответила. — Хреново было бы.
— Какой однако ёмкий ответ, ну да ладно. Я там ещё три десятка поднял, трёх командиров — остальные солдаты. Сейчас они примут как данность что уже не раненые, и помогут вам вынести всех раненых на эту насыпь, и я вылечу их одним заклинаем. Не хочу возится со множеством, это долго и муторно.
Спрыгнув на уже утоптанную каблуками сапог траву у входа, я мельком посмотрел на десяток самолётов, что шли в трёх километрах над нами куда-то в сторону отступающих советских войск и услышал новый вопрос:
— А вот этими заклинаниями только вы можете пользоваться?
Та видимо давно его прокручивал в голове, потому как выдала быстрой тирадой, показывая её явный интерес к этой информации.
— Да любой может — пожал я плечами. — Я же можно сказать маг-универсал, хотя конечно по основной специальности боевик, но и артефактчик с руками, что не из жопы растут. А специальные амулеты, которые могут использовать обычные люди, делать в принципе не так и сложно.
— Их действие можно продемонстрировать? — тут же заинтересовалась та.
— Можно.
— А сколько такой амулет стоит? — задала правильный вопрос главврач.
Осмотрев её с ног до головы, та несколько нервно преступила с ноги на ногу, я задумался на секунду и переспросил:
— А что у вас есть?
— Ну-у — протянула та и задумалась, поэтому я подсказал.
— Для магов наивысшей ценностью являются драгоценные камни. Самые обычные природные. Не искусственные драгоценные камни.
— Есть! — обрадованно та подскочила от радости и, развязав пояс халата, достала из нагрудного кармана портмоне, а из него золотое колечко с камешком.
С сомнением на неё посмотрев, кольцо явно было дорого женщине, я вздохнул, и варварски выдрав из кольца небольшой брильянт, осмотрел его, проверил и убрал в карман.
— Что вы хотите?
— А что у вас есть? — задала та тот же вопрос, что и я ей недавно. Почувствовав, что меня сейчас будут грабить, я неожиданно улыбнулся и ответил. — У меня около сорока амулетов и артефактов медицинской направленности, но только шесть из них могут использовать люди без дара, там встроенная система управления.
— Хотелось бы их осмотреть и испытать.
За время разговора мы отошли в сторону и не мешали трём десяткам раненых, которые частично привели себя в порядок, у многих форма была повреждена, поэтому бегали в галифе и с обнажённым торсом, ну или оборот. Один из командиров, оказавшийся подполковником-танкистом, у него были обширные ожоги на спине, и вытекший от жара глаз, сейчас восстановленный, общался с лейтенантом и, судя по тому, как тот тянулся, подполковник его непосредственный командир. Да и я узнал случайно, что раненые в основном из танкистов и мотострелков, чисто пехоты было мало, но встречались, как артиллеристы, пограничники и даже один военный моряк. Откуда он тут взялся?
Сам лейтенант сначала сверкал обнажённым телом, его это волновало мало, он ещё не пришёл в себя, но он смущал девушек медичек, поэтому по приказу Лютовой ему принесли старые застиранные кальсоны. А чуть позже Ветров по моему приказу достал из танка комбинезон, сапоги и пояс с кобурой, так что летеха споров немецкие нашивки, среди бывших раненых смотрелся подтянутыми орлом. Подполковник тоже был не полностью одет, в кальсонах он был, поэтому они направились к танку, я уже разрешил использовать всё, что в нём находилось, да и саму технику забирать. Даже из баула достал сапоги и вооружение, прихваченное с места моей первой встречи с нациками. Пригодилось, хоть вооруженную охрану выставили и высали дозоры в разные стороны.
Достав из баула большой платок, я расстелил его на траве. Многие девушки, что бегали по своим делам глаза не могли отвести от такой роскоши. Ещё бы, работа мага-портного, сияние красивых узоров и линии так и бросалась в глаза на этом расписном платке, да и сама главврач замерла в восхищении, я же расстелив его, выложил все шесть амулетов и артефактов. После чего беря в руку по одному, пояснял, для чего каждый предназначен, а Лютова зарисовывая образец магического конструирования, записывала пояснения по применению.
— Заколебали тут летать, голова уже болит от гула — подскочив на ноги, я посмотрел на завывающих моторами в небе немецких бомбардировщиков и, подняв руку, выпустил шесть самонаводящихся фаербола по числу аппаратов, что пролетали над нами. Буквально через семнадцать секунд все шесть германских машин рассыпались в воздухе в огненных искрах, перестав существовать вместе с экипажами. Фугасные самонаводящиеся файрболы — это сила.
Естественно особо самолёты мне не мешали, я играл на публику, а то раненых уже всех вынесли и большая часть тех, что я уже восстановил, топтались неподалёку, наблюдая, как мы негромко общаемся с главврачом. Та после моих пояснений естественно пожелала провести испытания и под моим присмотром провела комплексную диагностику восьми раненым, и шестерых из них вылечила, причём у одного были серьёзно обожжены ноги. Не танкист это был, водитель топливозаправщика. Ну а я «выведенный из себя» шумами в небе, ликвидировал ближайшую группу Люфтваффе, чтобы не мешала нам общаться.
После полученных результатов, Лютова сказала как девочка от радости, она, по-моему, пропустила фейерверк в небе, да и не интересовало её это, но я поувял её радость, сообщив, что зарядки накопителей хватит ещё максимум на пятьдесят раненых, и показал, как проверять уровень маны в кристаллах кварца. Предупредив, что они не долговечны и могут рассыпаться. Да и сами амулеты не были особо такими навороченными. Один артефакт «среднего исцеления», два диагностических амулета, один амулет «малого исцеления», один «возвращатель», это типа что-то вроде дефибриллятора, его задача после смерти раненого запустить сердце и вернуть душу, если больше трёх минут не прошло, конечно, ну и амулет искусственного выращивания утерянных конечностей. То есть он специализировался именно на этом. В паре с артефактом «среднего исцеления», ими можно поднимать и тяжёлых раненых, а как их совмещать я тоже показал Лютовой.
Эти двадцать минут общения и практики у раненых, где я обучал Лютову пользоваться магическими предметами, нам старались не мешать, с огромным любопытством следя за каждым движением со стороны, но когда мы закончили, ко мне подошёл и, прочистив горло, привлекая внимание, тот самый подполковник.
Обернувшись к командиру, я отметил, что на нём был новенький комбез немецких танкистов, полусапожки и тяжёлая кобура с «парабеллумом» на боку. Нашивки также были спороты.
— Подполковник Дружинин, комполка — кивнул тот. — Разрешите Вас на минутку оторвать от беседы с Марией Игоревной?
— Да пожалуйста.
Мы отошли в сторону, после чего танкист смущенно осмотрев на меня, видимо он прикидывал, как ему разговаривать с парнем, которому на вид вряд ли больше семнадцати, да ещё обладающим такими необычными способностями, поэтому пришлось пойти ему на встречу.
— Представлюсь, раз никто это не сделал из медперсонала, граф Арни Ки Сон. Можете называть меня по титулу, может по имени. Я не обижусь.
— Хорошо… Арни — кивнул и, набрав в лёгкие воздуха, сказал. — Спасибо вам за моего лейтенанта и за тех, кого лечите, но всё же поговорить я с вами хотел по другому поводу. Немцы не могли не видеть, как сбили их самолёты. Судя по карте до развилки дорог тут километра четыре. Вполне возможно скоро можно ожидать гостей, а у нас всего один танк, мотоцикл, восемь автоматов, шестнадцать карабинов и множество раненых на руках. Как командир я должен был вас поблагодарить, за уничтожение бомбардировщиков, но как бывший раненый, что помнит, что такое беспомощность, всё же остерегаю. На мне теперь ответственность за них и хотелось бы избежать подобных эксцессов в дальнейшем. Поясню, как старший командир, я принял на себя охрану раненых и санитарного эшелона.
— Похвально — кивнул я. — Но вы немного запоздали, три минуты назад к нам свернула колонна немцев. Четыре танка, два бронетранспортёра, семь грузовиков с пехотой и одной пушкой на прицепе, а также их сопровождают три мотоцикла.
— Усиленная моторизованная рота — кивнул, задумавшись, подполковник. — Нужно уходит, танк ненадолго сможет задержать их.
— Этого не требуется, я специально сбил самолёты, ожидая такую реакцию, и она меня не подвела. Обычно фаерболы на лету не оставляют длинный дымный след, а тут пришлось постараться чтобы со стороны его было видно.
— Но зачем?! — зло спросил танкист.
— Техника и вооружение, естественно — пожал я плечами. — К вечеру мы навсегда расстанемся, и не хотелось бы оставлять вас с голым задом. Кстати, униформу целой получите, а то я смотрю запасов у вас не имеется.
— Вы с ними справитесь? — уточнил Дружинин.
— Без проблем. Боевой маг я или погулять вышел? Тем более никакой защиты у них нет, работай не хочу. Вы пока готовьте людей. Я наложу на немцев паралич и они не смогут пошевелится, но сама техника движется и неуправляемая может повредится. Подготовьте команды, что на ходу запрыгнут на неё и остановят. Пять минут вам на всё про всё. Людей расположите по обочине лесной дороги, но так чтобы немцы их не рассмотрели, а после моего сигнала, пущу файрбол в небо, пусть они смело бегут и останавливают неуправляемую технику. Кстати, все офицеры и унтеры мне требуются живыми, остальных можете добить. Лучше штыками, я так делал. Всё, идите.
Оставив полковника пребывать в задумчивости, правда, он сразу из неё вышел и стал орать, раздавая команды, я вернулся к Лютовой.
— Просто восхитительно — прошептала та, изучая прямо на глазах исчезающий шрам от ранения у очередного раненого. Стоявший рядом с ней хирург Игорь и ещё одна женщина, видимо тоже врач, были с ней полностью солидарны.
— Кристаллы кварца, что вставлены в приёмники накопителей, проживут максимум год, да и то при бережной эксплуатации, а при постоянно, то полгода — подошёл я к ним. — Да и самих зарядов с такой эксплуатацией надолго вам не хватит.
— Но они ведь заряжаются, я правильно понял? — спросил Игорь.
— Правильно. У меня есть специальный прибор, что заряжает сразу три кристалла накопителя, собирая природную ману вокруг себя, правда зарядка длиться около десяти дней.
— Мы уже поняли, что бесплатно вы не работает, да и вы намекнули об это раз… пять — разогнулась Лютова и встала прямо. — Мы уже подготовили шесть драгоценных камней. Что вы можете на них предложить?
Собирал я эти камни не от хорошей жизни. Мне реально их не хватало, а с теми тратами, которые предполагались, нужно мне их было очень много. Да-да, вы не ошиблись, тратил я их постоянно. На каждый склад и гараж уходило по одному камню. Причём только бриллианты подходили маленькие, остальные требовались крупные. Ведь все те склады и гаражи что я сворачивал, имели накопители полные маны, иначе я бы в жизнь их не свернул и не держал в таком положение довольно продолжительное время. Сейчас у меня на руках было порядка сотни подходящих камней и двух сотен, что не были большими, но на артефакты и амулеты ещё годились. Складов я собирался поднять с этих территорий много, вот мне и требовались драгоценные камни. Да, понимаю, что грабить медиков не стоило, а я этим и занимаюсь, но бесплатно я не работал и мне нужны были драгоценные камни. Самим же потом всё окупится.
Осмотрев, что мне приготовили врачи, видимо сбрасывались в складчину, я согласился на бартер, но в это время из леса, где виднелся туннель лесной дороги, выскочил один из бойцов и замахал руками, да и так немцев слышно было. Деревья конечно скрадывали звук, но рёв моторов стал доноситься отчётливее. Я следил за немцами с помощью «Глаза», поэтому, как только последняя техника въехала в зону поражения, а на дороге уже стали виднеться покачивающиеся и дымящие выхлопом коробки, то запустил заклинание и выпустил в небо фаербол, где тот расцвёл оранжевым цветком. Это не метафора, действительно в небе пару секунд висел цветок, лилия не лилия, но что-то похожее.
Самое сложно было сделать направленное излучение всей колонны, причём так чтобы не задеть готовых к атаке бойцов и командиров. А с учётом того, что колонна растянулась и извивалась по отнюдь не прямо дороге, была сложной задачей, но я справился.
Всё, как ни странно получилось практически благополучно. Я-то всё видел сверху, а на глазах раненых и медиков что занимались их обслуживанием, из леса выкатился явно неуправляемый мотоцикл с бессознательными немцами, который тут же подмял двигавшийся следом танк, на нём уже мелькали две бойцов, один был в кальсонах другой галифе на голое тело. Один из них страховал, другой нырнул внутрь через башенный люк.
Видя что танк после того как превратил мотоцикл с двумя немцами в лепёшку явно неуправляемый двигается на лежавших раненых я поморщился и приподняв его левитацией, развернул и отправил в лес. Тот не доехал и, остановившись, заглох.
В принципе особых потерь не было, два мотоцикла с седоками подавило, тому что следовал позади лишь люльку и крыло помяли, да вот ещё один боец не удержался на корме танка и свалился под другой, что следовал за ними. В результате Лютова убежала к нему, тот отходил, его танк пополам, по животу переехал, а я принялся торговаться с остальными.
Игорь оказался очень неплохим торговцем и за шесть драгоценных камней, три из них спокойно пойдут в накопители складов, выторговал ещё три амулета, двенадцать запасных кристаллов кварца переделанных в накопители, и прибор что занимался зарядкой. Так что пока бывшие раненые под командами командиров вытаскивали из захваченной техники немцев, подполковник буквально лучился радостью, я инструктировал медиков, как пользоваться магическими приборами.
Под конец к нам подбежала счастливая Лютова и похвасталась:
— Он уже умер, когда я прибежала. Пришлось работать «востановителем» и шесть раз использовать «среднее исцеление». Раненый уже в порядке и сейчас вернулся к службе. Правда от переноса раненых я его устранила, позвоночник был повреждён всё же и часть грудной клетки. Дружинин его в охрану определил и выделил часть трофейных пайков на восстановление.
— Продовольствия много? — тут же заинтересовался я.
— Не знаю, ещё считают.
— Ясно. Я уже объяснил, как пользоваться купленными приборами. Вы пока осваивайтесь, а я военных посещу. Пару вопросов задать нужно.
Оставив медиков трястись над своими только что купленными богатствами, а по местным меркам это серьёзное оборудование, хоть и медицинского направления, вон два особиста уже заинтересовались этим и, не смотря на то, что ещё ранены и лежат на носилках, заставили Дружинина поставить рядом с ними пост из двух автоматчиков. Со мной они тоже желали пообщаться, но у меня просто не было времени, и я постоянно отмахивался.
— Как у вас? — спросил я подполковника.
— Просто отлично. Раз и техника наша — ответил тот довольным тоном, пристально наблюдая, как технику из леса выгоняют к насыпи и ставят ровными рядами.
— Хорошо. Теперь по моим планам. Вам они известны?
— Про склады? Я же в купе был, когда вы с Виктором разговаривали и насчёт координат его пытали. Слышал, конечно, только вот раз до этих складов шестнадцать километров, как мы до них доберёмся? Я тут подумал, раз техника и форма захвачены целыми, то на ней идём?
— Нет-нет, это чисто для охраны эшелона и эвакуации всех к вашим. Поезд дальше не пройдёт, немцы уже далеко отбросили ваших, так что только на колёсах под видом немцев или пешком.
— Тогда как?
— Это мои проблемы. Я смотрю, офицеров и унтеров как я просил отдельно складываете? Это хорошо — направился я к пленным.
— Зачем они вам? — догнал меня подполковник. Он не отрывался от наблюдения и отдавал команды громким голосом, одновременно общаясь со мной.
— Мне они не нужны, это так сказать прощальный подарок вам. Кроме лечения я ещё могу переносить знаний из одной головы, в другую. Предлагаю все знания и военный опыт немцев переместить в головы ваших бойцов. Те свою технику знают от и до, а офицеры опытные командиры, думаю, вам их опыт пригодится. Бонусом обучу писать и разговорить на немецком языке.
— Раве такое возможно? — хриплым голосом спросил явно удивлённый Дружинин.
— Конечно. Причём я уже использовал на практике. Освободил ваших, тоже, кстати, танкистов и те знания усвоили моментом и использовали трофейную технику, как будто десять лет на ней воевали.
— Хорошее умение, да и предложение стоящее — задумался подполковник.
— Поторопитесь, нам уже отправляться пора, а обучение займёт не менее получаса — поторопил я его.
— Вы нас ещё ни разу не подводили и не обманывали. Я согласен, но я буду первым.
— Первым так первым — согласился я.
За десять минут я обошёл и скачал знания из шести офицеров, и двенадцати унтеров, после отсева остались умения самых опытных. После чего я стал внедрять их в головы красноармейцев и командиров. Те восприняли это с немалым удивлением, но в принципе спокойно.
Конечно же я не стал сразу всех учить. Первым делом я настроил «Малое чудо» и фактически использовав половину своей маны, выжав до предела два накопителя, отчего они рассыпались в прах, к счастью это были накопители из кварца, так что особых потерь я не понёс, облучил всех кого пометил. «Чудо» вылечило не только тех раненых, что находились у поезда, но и внутри, пайков немцев хватило, чтобы утолить их лютый голод. По минимуму, но хватило, и уже потом я учил около двухсот пятидесяти человек новым знаниям и они их усвоили.
Всё проходило штатно, я касался кристаллом лба обучающегося, того сводило в судороге и он терял сознание, потом я шёл к следующему, а над бессознательными склонялся один из медиков. Когда обучение прошли все, даже хирург Игорь пожелал получить навыки водителя и гренадёра, ко мне подошёл Дружинин.
— Даже странно, смотрю на технику немцев и у меня всплывают новая неизвестная мне раньше информация… Надо гусеницу у того танка подтянуть, ослабла — прищурился подполковник. Ему и ещё трём командирам я внедрил навыки ремонтника, а также знания ротного командира.
— Это нормально, так и должно быть, в течение часа все новые знания усвояться и вы не будете различать, где старые, а где новые, — ответил я на немецком.
— Я вас понял — кивнул тот, ответив на том же языке.
— Кто сейчас старший у вас тут?
— Я.
— Тогда выделите мне трёх человек, я отправляюсь на склады.
— Но…
— Мы вернёмся через несколько минут с продовольствием, на этом наши договорённости будут выполнены. Что вы будете дальше делать, я не знаю, у меня своих дел хватает.
Пока подполковник отбирал трёх бойцов, одного командира и двух красноармейцев я отошёл в сторону и, достав детали одного из сборных телепортов, собрал его, потом активировав, сделал настройку. Когда я встал с корточек, то услышал незнакомый голос за спиной, в нём явно преобладали нотки интереса:
— Что это такое?
Обернувшись, я осмотрел одного из особистов. Это был один из двух наличных. Как я понял, он был из дивизии авиаторов.
— Телепорт.
— Телепорт? — приподнял бровь особист.
В петлицах у него были лейтенантские кубари, но вроде звания у них подсчитываются по-другому. Сам лейтенант был в своём френче, но вот галифе уже немецкие, его пострадали при ранении, пулемётом кто-то прошёлся. Да и многие из раненых уже обзавелись немецкой формой с разрешения Дружинина, альтернативы то пока нет.
— Способ перемещаться на большие расстояния.
— О — завис тот на секунду. — То есть вы можете прямо отсюда отправиться в Москву.
— Конечно же нет — засмеялся я. — Мне нужно сначала до неё добраться, установить там такой же телепорт, и уж потом можно и перемещаться. Тем более до Москвы не доберёмся, зона действия небольшая, чуть меньше тысячи километров.
— Но всё равно восхитительно — оценил особист такую новинку. — А что ещё у вас есть?
— Много чего, но болтать с вами у меня времени нет, я на склады отправлюсь.
— Разрешите к вам присоединиться? — поправив висевший на плече ремень немецкого автомата, попросил тот.
— Доберусь до складов, присоединитесь.
Подполковник уже отобрал людей, и те переминались с ноги на ногу неподалёку, поэтому я их подозвал, и указал на лежавшие у вагона пустые носилки. На тёмном брезенте были видны свежие и застиранные следы крови.
— Садитесь, сейчас пойдём на взлёт.
Мы вчетвером расселись на носилки, которые приподнялись левитацией на полметра, и с удобствами устроившись, поднялись на десять метров. Набирая скорость, наше странное средство передвижения полетело в сторону складов. Первую минуту я сам держал в воздухе носилки, но пролетев пару километров, вставил в одну из ручек кристалл кварца, превратив носилки в амулет, и теперь уже плетение левитации двигало их, а я только управлял.
Парни что сидели рядом крепко вцепились в наше транспортное средство, двое так вообще закрыли глаза, а один подвывал в ужасе, но в принципе держались, никто не обмочился.
Внизу сперва мелькали верхушки деревья, потом промелькнула набитая немцами дорога, те, наверное, минут десять ещё стояли с открытыми ртами, а мы летели дальше по прямой в сторону складов и буквально через пять минут, вдали показались нужные строения, а я снизил скорость и высоту, но не остановился.
«Глаз» уже в течение минуты мне докладывал об обстановке на складах и подсчитал сколько немцев там находится. Было всего сорок семь. Причём треть принадлежала не новой охране и интендантам складов, а колонне из семи машин, что загружались у явно продуктового склада. В руках грузчиков были ящики с консервами и мешки с группами.
— Вот сволочи, моё добро вывозят! — возмутился я до глубины души.
— Что делать будем? — спросил выделенный мне командир. Был он в немецком френче, но как мне стало известно, звание у него было старший лейтенант, а должность командир мотострелковой роты.
— Да ничего, всё уже. Все немцы спят, рядом никого. Есть небольшая группа окруженцев, но они в двух километрах севернее. Вон там. Шесть человек, несут раненого на самодельных носилках.
— Помочь надо.
— Расстояние и где они находятся, я сообщил — пожал я плечами, направляя носилки к отдельному административному зданию.
— Егоров, слышал?
— Да — кивнул один из бойцов.
— Сейчас на землю вернемся, беги к окруженцами и веди их сюда.
— Есть.
Как только мы приземлились у входа. Боец вскочил, и на негнущихся ногах направился к выходу, у которого лежал в пыли часовой, но потом ноги его расходились и он побежал, не тронув немца. Кстати, интересная особенность, те танкисты, что я освободил из плена, немцев кололи штыками охотно и с огоньком, а вот восстановленные раненные, как-то не особо торопились, когда я велел ликвидировать их, банально заколов штыками, замялись. В их понимании стрелять и убивать врага через прицел винтовки в бою, это одно, а беспомощных, это другое. Может с моральной точки они были и правы, война ещё не дошла до того беспредела когда немец становиться абсолютным ВРАГОМ, но мне они были не нужны. Свидетели.
В общем, я оставил всё на совести Дружинина, думаю, особисты надавят на то, что их требуется ликвидировать как свидетелей, а сам улетел на склады.
— Значит так, — стал я командовать двумя оставшимися бойцами. — Я, пока разворачиваю портал, чтобы сюда перешло около сотни помощников от санитарного вагона, а вы зачищаете помещения… Ясно, не хотите да? Тогда вон оборону займите, да оружие немецкое соберите отдельной кучкой. Это мои трофеи, не ваши… Моралисты хреновы.
Быстро собрав портал, я запустил его, синхронизировал со вторым, тем, что находился у поезда и, дождавшись когда появиться зеркало перехода, спокойно перешёл на ту сторону, застав картину не ждали. Двое автоматчиков, что охраняли портал и стоявший рядом особист смотрели на меня выпученными глазами.
— Ну и чего ждём? Там со складов многое вынести нужно, бегом за мной, — скомандовал я, после чего развернулся и нырнул обратно в портал.
Отойдя немного в сторону, я наблюдал как сперва неуверенно, а потом уже стройкой потянулись командир и красноармейцы. Перешедший шестым Дружинин сразу же стал отдавать приказы, а я, махнув на них рукой, разочаровали честно слово, направился в административное здание. Нужно было изучить документацию и снять слепок памяти с местных интендантов. Мне требовались координаты складов не только тех, что оставили отходящие советские войска, но и немецких.
Особист и трое бойцов с трофейными автоматами не отходили от меня, то ли охраняя то ли конвоируя, главное не мешали, а то, что с интересом изучали, что я делаю, мне не волновало.
Когда я закончил и вышел из отдельного строения, туда притащили всех офицеров обнаруженных на территории складов, то обнаружил что появились новенькие, видимо те окруженцы которых я засёк неподалёку и то, что наглые бойцы Дружинина почти обнесли целый склад, бегая через портал с ящиками и тюками новенького обмундирования.
— Всё, хватит грабить мои склады! — возмутился я. — Вас там всего триста, а вы на два батальона натаскали. Выбросите же всё.
— Больше нас, ещё двести человек присоединилось из тех окруженцев на которых вы указали — сообщил подкравшийся со спины особист. — Да и вот новенькие появились.
— Ну-ну.
— Не желаете ли их вылечить, там трое раненых?
— Не желаю. Лютова вылечит, пусть руку набивает.
— Позвольте вопрос… граф… Куда вам столько вооружения и имущества?
— До оно мне сдалось как собаке пятая нога. Продовольствие пригодится, а вот остальное… Вам же и продам.
— Не понял — мотнул головой особист.
— Могу пояснить, мне не трудно — пожал я плечами. — Зная историю, и как примерно будет идти эта война, я уверен, немцы до Москвы дойдут, хотя саму её и не возьмут, сил уже не хватит. По идиотскому приказу ваших генералов-предателей, все запасы вооружения и боеприпасов, включая продовольствие, складировано тут у границы, включая вооружение для мобилизации и оно всё досталось немцам. Вооружать вам формирующиеся из ополчения дивизии нечем уже сейчас. Со складов ещё царского режима им раздаются древние японские винтовки и «берданки». Про пулемёты и пушки уж и говорить не стоит. Все современное и новейшее вооружение у вас или погибло в приграничных боях или досталось трофеями как эти склады немцам. Вам нечем воевать, а тут я утащу складов как можно больше и приду к вашему лидеру…
— Товарищу Сталину — кивнул лейтенант.
— Ну да, к нему. Так вот приду и скажу, вооружения у меня много, хотите купить отдам за полцены. Плату возьму драгоценными природными камнями. Думаешь, он откажется? Ещё благодарить будет, будь уверен. Это вооружение, форма и боеприпасы вам в войне ой как пригодятся… О, смотри тут на полках и тюки с зимним обмундированием есть.
— Хм, интересная информация. До Москвы немец никогда не дойдёт, не верю я в это, а вот остальное следует обдумать.
— Вот и обдумайте когда прорываться к своим будете. Всё, разграбление закончилось, идём.
Указав на последних запоздавших и на трёх часовых, что уже снялись с постов и бежали к порталу, у которого стоял Дружинин, последовали мы туда же. Мы благополучно перешли через портал и оказались у поезда. Там я разобрал телепорт, убрал его в баул и, заметив, что особист даёт бойцам какой-то знак, просто перешёл на склады. Я там оставил метку, так что теперь могу перемещаться сюда сам. У поезда народу действительно прибавилось и было там около батальона, порядка шестисот человек, так что, заметив тот странный взгляд и жест, поспешил ретироваться. Мало ли что особист сделать хотел, да и чуял, что просто так опускать меня не хотели и собирались впрячь в ещё какие-то их дела. У меня свои есть, пусть сами их решают. Лютова вон, уже освоилась с медицинским магическим оборудованием, пусть лечит. Если не шиковать, его надолго хватит.
— Ну что ж, приступим — потерев руки в предвкушении, посмотрел я на все шесть складов стоявших с открытыми воротами, да на десяток грузовиков у которых разлеглись в разных позах немцы. — Где тут продовольственный склад, пора пополнить свои запасы? Продовольствия то у меня как раз и нет, пора ликвидировать этот недостаток.
