Глава 8
«Только этого и не хватало! – с тоской подумал капитан. – Языковый барьер. И как, позвольте узнать, мы будем объясняться?»
– Рипундес а кестин! – потребовал юнец в бархате, хватаясь за рукоять шпаги.
– Боюсь, что мы вас не понимаем, – развел руками Кароль, стараясь выглядеть как можно более дружелюбным.
– Датрис! – немедленно загалдела вся компания. – Парлис атраман! У, ригар! Тут блондас!
Предводитель нахмурился.
– Проблимон вусэта лиспиан ду ру Аллибелли? – рявкнул он и потянул шпагу из ножен. – Арит лис!
Капитан Хиббит решительно не знал, что на это ответить. Переговоры явно зашли в тупик, и близилось время военных действий. Будь его магическое уменье при нем, такой проблемы не возникло бы – углубленный телепатический контакт, которому его обучили в свое время наряду с обычным, давал возможность общаться на любом языке, не зная ни одного слова. Причем иномиряне даже не догадывались, что разговаривают с чужаком. Но и это уменье куда-то подевалось вместе с остальными… с уменьем, например, расшвырять всю эту братию легким движением руки. Да, не везет, так уж не везет!
Овечкин и Вероника тоже пребывали в растерянности. Аборигены меж тем стремительно начали окружать всех четверых и, судя по выражениям лиц, вовсе не с мирными намерениями.
Капитан Хиббит, показывая врагам пустые руки, шагнул поближе к своим спутникам. Михаил Анатольевич оставил Антона и вскочил на ноги, намереваясь защищать даму.
– Сопротивляться не надо, – выдавив из себя улыбку, сказал ему Кароль. – Целее будем.
Овечкин кивнул, соглашаясь, но не отступил.
Помощи, казалось, ждать было неоткуда.
Однако она пришла – с совершенно неожиданной стороны.
Сначала откуда-то из-под ног донесся короткий, лающий кашель, потом хриплый, задыхающийся голос произнес с длинными паузами:
– Ну… не сом па… дезэспион.
Кажется, это по-французски?! «Мы не шпионы»? Кароль с изумлением уставился на Антона. Тот, с превеликим трудом оторвав голову от земли, смотрел мутными глазами на юнца в бархате. И выговаривал из последних сил:
– Ну… сом арривэ… данзотр монд… Де ля Терр…
– Кье? – удивленно спросил юнец.
Но Антон снова уронил голову и, похоже, потерял сознание.
Молодой предводитель властно махнул рукой своим соратникам, останавливая их. Быстрым шагом подошел к Антону, опустился на колени и заглянул в лицо. Потом кивнул и сказал:
– У, ливирис, – или нечто в этом роде.
После этого он подозвал парочку головорезов и оживленно затараторил, отдавая какие-то приказания. Один бандит извлек из-за пазухи увесистую флягу и протянул ему. Второй в знак понимания энергично кивал головой.
Кароль напряженно вслушивался в звуки чужой речи. Как ни странно, язык и впрямь походил на французский, знакомый ему из школьного курса, но казался исковерканным до неузнаваемости.
– Уси апор шуаль! – закончил юнец. – Нин, до шуалес!
Бандит в последний раз кивнул и стремительно помчался бегом вниз по дороге. Остальные трое слегка расслабились, но тем не менее не сводили глаз с подозрительных незнакомцев, следя за каждым их движением.
А предводитель отвинтил крышку фляги, мягко отстранил всполошившуюся Веронику, сказав: «Пурдон, мидам!», и принялся вливать в Антона какой-то напиток, похожий на красное вино.
Голова у Кароля закружилась.
Ничего другого, кроме как «пардон, мадам» эти слова юнца означать не могли. Чудно, конечно, обнаружить в другом мире подобие одного из земных языков, но чего только не бывает на свете! Предки нынешних французов вполне могли в незапамятные времена перебраться из Арриго на Землю – через какой-нибудь из существовавших тогда во множестве естественных проходов между мирами. Или наоборот, в Арриго проникли с Земли французы и положили начало новому этносу…
Он принялся лихорадочно припоминать слова и фразы, сохранившиеся в памяти со школьных лет. Молодец, однако, Антон – даже в таком плачевном состоянии сумел сообразить и ответить!
Овечкин повернул к нему голову.
– Вы, кажется, тоже понимаете, что они говорят?
– Не совсем, – сказал Кароль. – Но попробую объясниться.
Он шагнул к предводителю, вежливо кашлянул и спросил по-французски:
– Месье, что происходит с нашим другом?
– Что? – спросил в свою очередь тот, если, конечно, слово «кье» означало именно это.
– Он заболел внезапно, – сказал Кароль. – И мы не знаем, почему.
Юнец бросил на него быстрый взгляд из-под своей широкополой шляпы.
– Трава ливирис. Когда она цветет, многие болеют, как ваш друг.
Кароль понял всего пять слов из десяти, но смысл все же уловил и обрадовался.
– Значит, у вас есть лекарство?
– Да, конечно. Сейчас его привезут, – все на том же ужасном наречии отвечал юнец. И кивнул в сторону бесчувственного Антона. – Он сказал правду? Вы пришли из другого мира?
– Уи, – кивнул Кароль. – Это чистая правда.
Он повернулся к Овечкину.
– Аллергия, как вы и предполагали. Но у них есть против нее средство. Так что жить будет.
Сразу после этих его слов Антон открыл глаза и натужно закашлялся. Вероника, стоявшая рядом на коленях, испустила глубокий облегченный вздох. Предводитель улыбнулся ей и быстро протараторил что-то – судя по интонациям, комплимент. Потом, видя, что она не понимает, обратился к Каролю:
– Ваша дама не знает франси?
– Нет.
– Тогда переведите ей, что ее красота и милосердие сделали бы честь самой королеве.
Капитан Хиббит не успел ответить. Снова подал свой хриплый голос Антон:
– В добродетелях этой дамы я лично не сомневаюсь.
– О, – обрадовался юнец. – Вам уже лучше, масьёр?
– Чуть-чуть.
– Сейчас станет совсем хорошо. Потерпите немного…
В этот момент на песчаной дороге послышался глухой стук копыт. Все обернулись. Со стороны городка верхом на коне возвращался отосланный бандит, ведя в поводу еще одну лошадь. Он скакал во весь опор, не опасаясь, что лошади могут споткнуться о выступающие из земли корни, и на вершине холма лихо осадил скакуна. Столь же лихо соскочил на землю и подбежал к предводителю, издалека протягивая небольшой кожаный мешочек.
– Вот и спасенье, – сказал юнец, принимая его. – Две… нет, три пилюли, и вы вернетесь к жизни, масьёр.
Антон покорно проглотил лекарство, запил вином из той же фляги. Все напряженно уставились на него, ожидая результатов.
Улучшение не заставило себя долго ждать. Буквально через полминуты с лица исчезли красные пятна, кашель и удушье прекратились. Глаза еще слезились, и нос был заложен, но это казалось сущими пустяками по сравнению с предыдущим приступом. Вскоре Антон смог сесть, потом, отдышавшись после столь тяжкого усилия, даже поднялся с помощью юнца на ноги.
– Пожалуй, вам придется принимать пилюли все время, пока не отцветет ливирис, – сказал тот озабоченно. – Обычно хватает двух штук, чтобы человек выздоровел полностью, но у вас, как видно, тяжелый случай.
– Благодарю вас, – просипел Антон. – Похоже, вы спасли мне жизнь.
– Пустое, – отмахнулся юнец. – Позвольте представиться – шуалье Бредак.
– Антон. Просто Антон.
Шуалье Бредак вопросительно посмотрел на остальных чужестранцев.
– Мидам?..
– Вероника, – сдержанно сказал капитан квейтанской разведки, решив последовать примеру Антона и не заставлять шуалье выговаривать отчества. – Это вот – Мишель. А я – Кароль.
Юнец раскланялся, белозубо улыбнулся даме, затем снова повернулся к Антону.
– Мой долг – препроводить вас к губернатору нашего острова. Ему уже дали знать, и масьёр Асель с нетерпением ожидает гостей из другого мира. Вы сможете забраться в седло?
– Попробую, – сипло ответил тот. – Если я правильно понял, вторая лошадь приведена для дамы?
– Разумеется!
Антон взглянул на подругу школьных лет.
– Ника, ты как насчет верховой прогулки?
Она смотрела на него широко открытыми глазами.
– Слушай, а ты здорово болтаешь по-французски! Не знала…
– Тебя это никогда не интересовало, дорогая. Так что, сумеешь залезть на лошадь?
– Я бы лучше прошлась пешком, – поежилась Вероника. – Ни разу в жизни не ездила верхом.
Антон перевел шуалье Бредаку ее слова, и на лице юноши выразилось такое огорчение, что Вероника немедленно передумала.
– Ладно, – со вздохом сказала она. – Рискну. Похоже, здесь не принято, чтобы дамы передвигались на своих двоих…
Шуалье галантно подставил ей руку. Хорошо, Вероника вовремя вспомнила, что это означает, и не ударила в грязь лицом. Смело встала на эту руку ногой и, благословив моду на женские брюки, умудрилась более-менее изящно взгромоздиться в седло.
У Антона это получилось гораздо хуже. Он еще с трудом держался на ногах, и подсаживать его пришлось двоим бандитам. Однако через некоторое время и он очутился в седле. Тогда шуалье Бредак взял его коня под уздцы и, дав знак своему отряду трогаться в путь, зашагал вниз по тропе.
Честь вести лошадь дамы оспаривали сразу два головореза, но капитан Хиббит выразительно сверкнул на них глазами, и те, посмеиваясь, отступили. Овечкин занял позицию с другого конского бока, и так, охраняя Веронику с двух сторон, они отправились вслед за Бредаком в городок Пузирангу…
В небе весело светило солнце, давно преодолевшее в этом мире зенит и клонившееся к закату, в лицо задувал свежий, пахнущий солью и какими-то незнакомыми цветами ветер.
Шуалье Бредак завел с Антоном оживленную беседу. Кароль, улавливая смысл с пятого на десятое, переводил их разговор для своих не понимающих французского спутников. У него немного отлегло от сердца, когда стало ясно, что ни убивать, ни сажать в темницу их покуда не собираются, и потому капитан развлекался, как мог, стараясь развеселить и остальных.
– «Ну, и с како-тако этого Земейль ваша нога тут взошла?» – «Хм, вас, кажется, совсем не удивляет наша невероятная история, в которую я сам не могу поверить?» – «Удивление имеет велико быть, но одеяния с вас тому подобны. Итак, Земейль?…» – «О, это параллельный мир, очень похожий на ваш». – «Истина? Вас имеет править коруль? Или корулева?» – «Ни тот, ни другая». – «О? Дикий нрав? Закон – тайга?» – «Ну что вы, есть у нас законы, и вполне цивилизованное общество». – «А за что ваша нога взошла на наш остров?» – «Мне и самому хотелось бы это знать, шуалье»… ну, это он лишнее, мог бы и соврать что-нибудь!
Вероника улыбалась сдержанно, слушая его, а Овечкин так и вовсе не улыбнулся ни разу. Он напряженно думал о чем-то своем и через некоторое время, не выдержав, попросил:
– Антон Николаевич, узнайте у него, пожалуйста, что это за остров и как местные жители сообщаются с материком?
Антон обменялся с шуалье Бредаком по меньшей мере двумя десятками фраз, прежде чем повернулся и сообщил:
– Это остров Кортуна.
Лицо у него было мрачное.
– Я должен предупредить всех – не спускайте глаз с Вероники! Здесь очень мало женщин, и все они… определенного сорта. А учитывая основное занятие жителей острова…
Он многозначительно умолк.
– Что вы имеете в виду? – забеспокоился Овечкин. – Какое основное занятие?
– Пиратство.
И видя удивленные взгляды своих спутников, Антон пояснил:
– Остров Кортуна – аналог земного острова Тортуги. Надеюсь, все здесь помнят историю средиземноморских пиратов?
Михаил Анатольевич ахнул.
– Не может быть!
– Может, – мрачно сказал Антон. – Кстати, городок под холмом называется Козиринга, а не Пузиранга.
– Что?
Овечкин даже остановился на мгновение. Потом сорвался с места и чуть ли не бегом догнал лошадь Антона.
– Умоляю, спросите у Бредака, что это за мир?
Вновь последовал оживленный обмен репликами. Шуалье как будто не мог понять, о чем его спрашивают. Потом сообразил, просветлел лицом и гордо произнес:
– Сет Маго.
Михаил Анатольевич побледнел.
– Маго… Он сказал – Маго?!
* * *
Подпоручик Кичига довел кавалер-лейтенантов Тинтаэля и Галлиэля до того места в кладбищенских кустах, где оборвался след капитана Хиббита, и скромно отступил в сторону.
Эльфы, осмотревшись, полностью согласились с мнением Кичиги относительно того, что здесь недавно открывали проход, и достали пробиватели, которые выдала им Эме Каваль.
Через несколько секунд все трое ступили на землю иного мира. Они оказались на опушке рощи, раскинувшейся на вершине высокого холма, вниз от которой вела белая песчаная дорога. Под холмом среди зелени садов приветливо краснели черепичные крыши какого-то маленького городка. Вдали у горизонта виднелась полоска моря.
Солнце клонилось к закату, ветер благоухал мятой и солью.
Подпоручик пал на землю и начал принюхиваться.
– Они, должно быть, спустились в город, – предположил Тинтаэль, глядя на ползающего в траве Кичигу.
– Нет! – неожиданно вскричал тот и вскочил на ноги. – Здесь их не было!
Кичига возмущенно уставился на эльфов.
– Куда вы открыли проход?
Галлиэль пожал плечами.
– Если ты правильно указал место, подпоручик, мы прошли туда же, куда и эти четверо.
– Нет! Идем обратно!
Эльфы переглянулись. О глупости подпоручика Кичиги по управлению ходили легенды. Но кавалер-майор приказала слушаться его беспрекословно…
Все трое вернулись на земное кладбище.
– Учуял, – сказал Кичига, едва закрылся проход. – Это было в самом проходе.
– Что – это? – нетерпеливо спросил Тинтаэль.
– Изменение направления. Открыли в один мир, а прошли в другой.
Эльфы снова переглянулись.
Зачем бы капитану Хиббиту и его спутникам понадобилось проделывать столь головокружительный трюк? Да и возможно ли такое вообще – изменить направление открытого прохода?!..
– Давайте еще раз, – сказал Кичига. – Я буду нюхать внутри.
– Ты сошел с ума? – поинтересовался Галлиэль. – Хочешь нас всех угробить?
– Нет, – Кичига захлопал зелеными ресницами. – Хочу найти капитана Хиббита.
– Мы с тобой не пойдем.
– Хорошо. Я один. Только откройте проход.
– Ни за что! Кавалер-майор приказала нам сопровождать тебя, а вовсе не убивать.
Кичига растерялся. Мысль о том, что ему не позволяют идти по следу, не укладывалась в его дубовой голове. А когда наконец улеглась, подпоручик, ведомый пробудившимся магическим даром, впервые в жизни пошел на хитрость.
– Хорошо, – смиренно промолвил он. – Я не буду заходить. Только понюхаю, и все. Иначе что мы скажем кавалер-майору?
Звание Эме Каваль он произнес с таким благоговением, что эльфы не заподозрили подвоха и призадумались. И вправду, надо же что-то сказать кавалер-майору, которая доверила им столь ответственное задание…
Тинтаэль достал еще один пробиватель, встал на указанное Кичигой место и прочел формулу. Складки воздуха разошлись, Кичига осторожно просунул в них нос и начал нюхать.
Одна секунда, вторая… Эльфы вздрогнули, когда маленький подпоручик внезапно возопил:
– Туда! – и ткнул рукою в левую сторону прохода.
Не успел никто ничего сообразить, как он уже ринулся внутрь. Галлиэль дернулся было следом, но Тинтаэль схватил его за рукав.
– Поздно!
И в это последнее мгновение оба эльфа ощутили некое дуновение, которым повеяло из искривленного туловищем Кичиги пространства.
– Назад, Кичига! – в ужасе вскричал Тинтаэль, отшатываясь. – Назад! Это же Маго!
Но проход уже закрылся.
* * *
– Проклятый близнец Арриго, – упавшим голосом произнес Михаил Анатольевич. – Ну, ребята, мы влипли… врагу не пожелаешь!
– Миль пардон, шуалье. Масьёр Мишель хочет сообщить нечто важное, – испуганно сказал Антон Бредаку и снова повернулся к Овечкину. – О чем это вы?
– Кто бы подумал, что может случиться такое?.. – «Масьёр Мишель» впал в полную удрученность. – Когда Каверинцев – ну, тот колдун, с которым я консультировался – рассказывал мне об Арриго, он рассказал и о Маго… о том, что во Вселенной существует феномен – два совершенно одинаковых мира. Они ничем особенно не выделяются среди других, миры как миры, если не считать этой удивительной схожести. И единственная разница между ними заключается в том, что в незапамятные времена жители Маго умудрились чем-то обидеть некоего великого колдуна, и он наложил на их мир заклятие. Теперь в нем не действует никакая магия. Вообще никакая. Здесь даже не гадают… Теперь вы понимаете? Мы действительно больше не маги, и у нас нет ни малейшей возможности выбраться отсюда!
– Мило, – сказал капитан Хиббит. – Вы уверены, Михаил Анатольевич, что при переходе не произошло ошибки?..
– Каким образом? – Овечкин сердито посмотрел на него. – Вы не хуже меня знаете, как действуют талисманы, открывающие границы. Ошибка исключена. Нет… это чужое вмешательство. Кто-то сознательно навредил нам. И никто, кроме вашего недруга со шрамом, не мог этого сделать.
– Господи, кто же это такой? – Кароль задумчиво почесал нос. – Говорил я вам, масьёр Овечкин, что надо было сначала отыскать этого типа и побеседовать с ним по душам!
– Пожалуй, вы были правы, капитан, – вздохнул тот. – Я надеялся, что нам удастся от него оторваться. Но, как видно, не удалось. Антон Николаевич, – окликнул он, – не говорите пока ничего нашему командиру! Надо пораскинуть мозгами, вдруг все же найдется какой-нибудь выход…
Антон угрюмо кивнул и, повернувшись к Бредаку, продолжил светскую беседу, отвечая на многочисленные расспросы шуалье о мире «Земейль».
Кароль больше не переводил. Но не потому, что красу и гордость квейтанской разведки после неприятного известия охватило отчаяние и происходившее вокруг перестало интересовать капитана. Как раз наоборот – он всегда предпочитал знание незнанию, справедливо полагая, что первое – сила. Теперь он знал, что именно случилось с ними. И понимал, что рассчитывать отныне можно только на свои человеческие и профессиональные качества.
Первой задачей всех четверых стало, по мнению Кароля, выживание в незнакомых и не слишком благоприятных условиях. На нее он и намеревался бросить все имевшиеся в его распоряжении силы и навыки.
Требовалось в короткие сроки узнать о мире, в котором они очутились, как можно больше и сделаться здесь своими. Далее, следовало придумать способ защитить Веронику от возможного посягательства на ее честь со стороны необузданных, изголодавшихся по женской ласке пиратов Кортуны. Проще всего было бы кому-то из троих ее спутников выдать себя за мужа. Но от неугодных мужей в некоторых случаях избавляются без труда – посредством дуэли, а то и ножа в спину…
И только потом, когда все уладится и они заживут на Кортуне спокойно, может быть, даже вступят в пиратское братство, можно будет заняться поисками выхода. Не век же им торчать в этом мире!
Уныния капитан Хиббит отнюдь не испытывал. У него было чем заняться.
* * *
Несчастный подпоручик Кичига между тем вынужден был прекратить погоню по не зависящим от него обстоятельствам. Предупреждения Тинтаэля он не услышал, а если бы и услышал, все равно уже не смог бы повернуть обратно.
Для существа, созданного магией, дышавшего ею и, собственно говоря, представлявшего собою не что иное, как сгусток магической энергии с малой примесью материи, воздух Маго, лишенный этой самой магии, оказался смертоносным.
Подпоручик Кичига даже не успел понять, что произошло. Едва он ступил на опушку рощи на холме, как превратился в зеленую ветку. Ветка упала на землю и так и осталась лежать под палящими лучами солнца, которые, постепенно иссушая листья и ствол, начали превращать бедного Кичигу в превосходный сучок для растопки…
