В бытность Грибоедова в Москве, в 1824 году, он сидел как-то в театре с композитором Алябьевым, и оба они очень громко аплодировали и вызывали актеров. В партере и райке зрители вторили им усердно, а некоторые стали шикать, и из всего этого вышел ужасный шум. Более всех обратили на себя внимание Грибоедов и Алябьев, сидевшие на виду, а потому полиция сочла их виновниками происшествия.

Когда в антракте они вышли в коридор, к ним подошел полицеймейстер Ровинский в сопровождении квартального, и тут произошел между Ровинским и Грибоедовым следующий разговор:

– Как ваша фамилия? – спросил Ровинский у Грибоедова.

– Я – Грибоедов.

– Кузмин! Запиши, – сказал Ровинский, обращаясь к квартальному.

– Ну а как ваша фамилия? – в свою очередь спросил Грибоедов.

– Что это за вопрос?

– Я хочу знать: кто вы такой?

– Я полицеймейстер Ровинский.

– Алябьев, запиши! – сказал Грибоедов, обращаясь к Алябьеву.

Портрет А. С. Грибоедова. Крамской И. Н.