Глава 41

Тернер тоже сразу проснулась, но Ричер положил руку ей на плечо.

– Я открою, – прошептал он.

Он моргнул, выскользнул из постели и поднял с пола свой халат. Надев его, направился к двери. Стук не прекращался, и стучали слишком громко – не так, как следовало бы стучать в отеле ночью. Резкий требовательный бум, бум, бесцеремонный и назойливый. Так стучат представители закона. Или те, кто делает вид, что представляют закон.

Ричер не стал пользоваться глазком. Они ему не нравились. Никогда. Слишком просто для того, кто стоит за дверью, подождать, когда глазок потемнеет, и выстрелить из пистолета в заранее пробитую дыру в двери. Даже целиться не нужно. Лучше полностью игнорировать глазок, резко распахнуть дверь и ударить противника в горло. Или нет. Тут многое зависело от того, кто они такие и сколько их всего.

У него за спиной Тернер встала и тоже надела халат. Джек указал ей в сторону ванной комнаты. Ничего не выиграешь, если вместо одной цели будет две, а больше ей некуда было деваться. В номере имелся только один выход – через дверь. К тому же комната находилась на верхнем этаже, и окна в ней не открывались. Юридический вопрос безопасности: кто знает, как поведут себя слишком любопытные дети! Кроме того, отель был в аэропорту, и закрытые окна позволяли защититься от шума и неприятных запахов.

Сьюзан скрылась в ванной комнате, а Ричер положил ладонь на ручку двери и сделал вдох. Военная полиция или федеральные агенты наверняка достали оружие. Однако они не станут стрелять. Сразу не станут. Они прошли слишком хорошую подготовку и знают, что должны соблюдать огромное количество правил. А потом заполнять целое море бумаг. А вот четверо парней из машины с вмятинами на дверцах могут начать палить сразу. Они прошли обучение, но без изысков, и им не придется заполнять бумаги.

Значит, лучше всего открыть дверь и остаться за нею. Это будет очень сильный ход. Дверь, которая открывается сама по себе – так и хочется повернуть шею и заглянуть внутрь. Тем самым напрашиваясь на прямой удар правой в висок. Затем ты ногой захлопываешь дверь, и в комнате на полу остается заложник, а его приятели все еще будут по ту сторону. Возникает основа для переговоров.

Ричер повернул дверную ручку. Вниз, на десять градусов. На двадцать. На тридцать. Никакой реакции. Сорок, пятьдесят, шестьдесят… Никакой реакции. Тогда Джек опустил ручку до самого конца, до девяноста градусов, дернул дверь на себя на две трети свободного хода, приготовил кулак и стал ждать.

Ничего не происходило.

Очевидно, они остановили дверь ногой и сейчас обсуждают, что делать дальше. И этот процесс занял неожиданно много времени.

Прошла почти минута.

А затем внутрь влетел конверт.

Джек не стал смотреть в его сторону. Он вообще не обращал на конверт внимания – только заметил его краем глаза и понял: конверт. Коричневый, обычного размера, запечатанный металлическим зажимом, какие используются в офисе. Довольно тонкий. И звук, с которым он упал на ковер, подтвердил первое впечатление. Тонкий, но плотный, конверт упал ребром, едва слышно, словно внутри его находилось несколько отдельных предметов, тонких и легких.

Ричер ждал.

Наконец из-за двери появилась голова.

С лицом.

Лицом сержанта Лич.

Она была в полевой форме и выглядела очень усталой. Когда сержант вошла в номер, Тернер появилась из ванной комнаты, и Джек закрыл дверь. Сьюзан увидела конверт на ковре.

– Здесь всё? – спросила она удивленно.

– Да, – сказала Лич.

– Я думала, ты отправишь конверт с ночной доставкой.

– Я решила, что он понадобится вам раньше, чем его доставит «Федерал экспресс».

– И ты ехала всю ночь?

– Ну, я не шла и не летела.

– Сколько времени?

– Около четырех часов.

– Спасибо, сержант.

– Нет проблем.

– Когда ты должна явиться на службу?

– Довольно скоро, так что мне нужно возвращаться.

– Но?..

– Я оказалась в положении, которое мне не нравится.

– О чем ты?

– Мне придется критиковать человека из моей команды и старшего офицера.

– Это два разных человека или один?

– Один человек, мэм.

– Я?

– Нет, мэм.

– Морган?

– Нет, мэм. Это другой человек. Но вы командир, а я не доносчик.

– Тогда скажи Ричеру. Он не твой командир.

Лич немного помолчала, взвешивая предложенную уловку. В конце концов она, очевидно, приняла положительное решение, потому что повернулась к Джеку:

– Сэр, у меня уже довольно давно возникли некоторые сомнения относительно дежурного капитана.

– Как давно? – уточнил Ричер.

– С самого начала.

– Но почему вы ничего не сделали по этому поводу?

– Я не знала, как мне следует действовать. Он капитан, а я сержант.

– И в чем проблема?

– Он – бездельник; постоянно рисует и что-то пишет, когда разговаривает по телефону.

Ричер кивнул.

– Я видел результаты, – сказал он. – На его письменном столе. И в старом блокноте.

– Вы знаете, почему он так поступает?

– Потому что ему скучно.

– Но иногда он не выглядит скучающим. Когда появляются какие-то серьезные новости, он меняется. И вдруг становится счастливым.

– Нет закона, который это запрещает.

– Однако ручка остается у него в руке. Он меняется, и меняются рисунки. Иногда это уже не рисунки. Иногда он ведет краткую запись. Ключевые слова.

Джек на это ничего не сказал.

– Неужели вы не понимаете? – продолжила Лич. – Он постоянно имеет дело с секретной информацией, которая должна находиться в единственном экземпляре на бумаге – и только в одном месте, в архиве Рок-Крик. Существование такой информации в любой форме – это полное противоречие правилам.

– О, пожалуйста, расскажи все! – не выдержала Тернер.

– Он записал номер? – догадался ее друг.

– Да, мадам, – сказала сержант. – Да, сэр. Он записал номер.

Лич вытащила из кармана смятый лист бумаги, а точнее, страницу из желтого блокнота, который Ричер видел некоторое время назад. Сверху он обтрепался особенно сильно. И почти весь листок был разрисован шариковой ручкой с черными чернилами: какие-то фигурки, завитушки, коробочки, машинки и спирали, среди которых периодически попадались куски текста, слова и имена, одни жирно подчеркнутые, а другие обведенные в рамочку и заштрихованные почти до полной невидимости.

Сержант указала пальцем на первое читаемое слово, которое находилось немного выше середины листка. Кандагар. Имя существительное. Название места. А рядом – яркая стрелка, направленная куда-то в сторону от слова.

– Это последний выход на связь Уикса и Эдвардса из Кандагара перед тем, как они исчезли. Парни вернулись в Баграм, чтобы ожидать там дальнейших приказов. И все это есть в архиве, как и положено, – рассказала Лич.

Затем ее палец переместился в нижнюю треть страницы, где выделялись два слова, разделенные тире: «Худ – Дни». Буква «Х» была украшена причудливыми барочными завитушками. Скучающий человек говорил по телефону…

– Следующий сигнал после того, как они исчезли, – продолжала сержант. – Записи также есть в архиве и идут следом после Кандагара. Это наши парни вышли на связь из Форт-Худа в Техасе и доложили, что все должно быть закончено в ближайшие дни.

Затем ее рука снова переместилась наверх, и она пальцем показала на среднюю треть бумажки:

– Вот то, что соответствует исчезнувшей части рапорта.

Середину страницы украшали бесконечно повторяющиеся унылые закорючки и завитки, коробочки, лабиринты и спирали. А в самом центре прятались буквы «М» и «А» и четырехзначное число рядом. Сначала буквы и цифры были аккуратно записаны, а потом старательно заштрихованы.

М.А.3435.

– Ну, строго говоря, он совершил ошибку, – с улыбкой сказала Тернер, – однако на этот раз мы посмотрим на нее сквозь пальцы.

Такое число Ричер запомнил бы обязательно, потому что оно было занимательным – в том смысле, что пары «3 и 4» и «3 и 5», возведенные в третью и четвертую степени и в третью и пятую степени, соответственно, в сумме дают ровно 3435. Что представляло некоторый интерес. Такие числа активно изучал некто по имени Джозеф Мадачи, владелец, издатель и редактор журнала «Развлекательная математика». Однажды в детстве Джек прочитал стопку старых номеров в библиотеке на военно-морской базе, находившейся на побережье Тихого океана.

– Сержант, как мне лучше всего войти в контакт с майором Салливан? – спросил он у Лич.

– Непосредственно, сэр? – уточнила та.

– Да, в личный контакт.

– Когда, сэр?

– Прямо сейчас.

– Посреди ночи?

– Немедленно.

Лич вытащила из кармана листок бумаги. Совсем небольшой.

– Это личный сотовый телефон майора Салливан, – сказала она. – Я уверена, что в данный момент он лежит у нее на тумбочке.

– Но как вы узнали, что он мне потребуется?

– Я поняла, что именно так вы будете действовать дальше. У адвоката защиты широкие полномочия. Вы позволите мне говорить откровенно?

– Конечно.

Сержант достала из кармана второй листок бумаги. Еще одна половинка, вырванная из блокнота.

– Номер сотового телефона капитана Эдмондс. Вашего второго адвоката, – пояснила она. – Я думаю, она вам подходит больше. Полагаю, капитан Эдмондс будет заниматься вашим делом с энтузиазмом. Она любит, чтобы торжествовала справедливость.

– Даже после того, как я сбежал из тюрьмы?

– Думаю, да, сэр.

– Значит, она идеалистка?

– Пользуйтесь, пока есть такая возможность. Долго она не продлится. Как с майором Салливан.

– ФБР уже вовлечено в расследование? – спросил Ричер.

– Их поставили в известность, – ответила Лич.

– А кто стоит во главе расследования со стороны армии?

– Семьдесят пятое подразделение военной полиции. Команду возглавляет уорент-офицер Эспин. Вы с ним уже встречались. Именно он отвез вас в Дайер. Говорят, он принял случившееся как личное оскорбление. Он утверждает, что вы оскорбили его в лучших чувствах. Эспин сказал, что сделал вам одолжение, а потому невольно привел все в действие.

– И что же он для меня сделал?

– Оставил вас в Дайере. Детектив Подольски хотел забрать вас в полицейский участок, а Эспин ему отказал. Кроме того, вы попросили привести дежурного капитана военной полиции, что он и сделал, – и теперь Эспин считает, что вы этим воспользовались.

– Дежурный капитан пришел бы в любом случае.

– Но не так быстро. А ваш план держался на том, чтобы успеть все сделать до наступления сумерек. Вам необходимо было начать рано. Эспину кажется, что он косвенно способствовал вашему побегу.

– Далеко он сумел продвинуться?

– Не особенно. Но не из-за того, что недостаточно старался.

– Вы можете передать ему сообщение?

– Наверное.

– Скажите, чтобы он успокоился. Спросите, что бы он сделал на нашем месте.

– Я постараюсь, сэр. Если смогу.

– Как вас зовут, сержант?

– Сэр, меня зовут Лич.

– Нет, меня интересует имя.

– Сэр, меня зовут Крис.

– От Кристины или от Кристин?

– Просто Крис, сэр. Так написано в свидетельстве о рождении.

– Так вот, Крис, если бы я все еще оставался командиром Сто десятого подразделения, то сделал бы все, что в моих силах, чтобы сохранить вас. У нас было немало прекрасных сержантов, но вы – одна из лучших.

– Благодарю вас, сэр.

– Нет, это тебе спасибо, сержант.

После этого Лич поспешно ушла – ей еще предстояло провести четыре часа за рулем, а потом целый рабочий день на посту. Ричер посмотрел на Тернер.

– Должно быть, ты прекрасный командир, если твои люди демонстрируют такую верность, – заметил он.

– Не в большей степени, чем ты, – сказала Сьюзан. – У тебя была Фрэнсис Нигли.

– Ты прочитала и ее досье?

– Я прочитала все досье. И истории всех операций. Я хотела знать, как работало Сто десятое подразделение.

– Могу только повторить, что ты превосходный командир.

Джек разгладил листочки из блокнота на поверхности стола, снял трубку и набрал номер сотового телефона капитана Трейси Эдмондс.