Книга: Подземный художник
Назад: 1
Дальше: 3

2

Две дамы, закутанные в белые махровые халаты, сидели в плетеных креслах у края бассейна с минеральной водой, доставляемой в Москву из Цхалтубо специальными цистернами. На столике перед ними стояли высокие бокалы с черно-красным, как венозная кровь, свежевыжатым гранатовым соком. На головах у женщин были тюрбаны, а лица светились той младенческой свежестью, которую сообщают коже целебные косметические маски, стоящие бешеных денег.
Одна из них, уже известная нам Лидия Николаевна, улыбаясь, слушала подругу.
— Ты представляешь, Рустам просто очертенел от ревности! Отобрал у меня мобильник.
— А телефон-то зачем отобрал?
— Зольникова, ты действительно не понимаешь или прикидываешься?
— Не понимаю.
— Рустамке рассказали, как одному банкиру жена изменяла. С помощью мобильника.
— Как это?
— А вот так это! Он ее запер от греха, а она что придумала! Договорилась с любовником, тот ей звонил, ну и…
— Что «ну и…»?
— У тебя в голове мозги или тормозная жидкость? Телефон-то с виброзвонком! Ясно?
— Да ну тебя! Вечно ты…
— Вечно не вечно, а телефон Рустамка у меня отобрал. Просто какой-то горный Отелло! Слушай, а Эдик ревнивый?
— Конечно.
— Слушай, неужели ты ему еще ни разу не изменила?
— Зачем?
— Вот и я каждый раз думаю: зачем? У нас во дворе были качели. С них одна девчонка упала и разбилась. Об асфальт. Мама мне запрещала к ним близко подходить. А я все равно качалась — тайком. Потом шла домой и думала: зачем? Ничего не меняется — все как в детстве. Только качели разные…
— Смотри не расшибись!
— Это ты, Зольникова, смотри не расшибись! С Мишенькой…
— Что?
— Ой, только перед подругой не надо! И он тебе нравится. Я-то вижу!
— Ну и что, если нравится? Иногда попадаются интересные мужчины. Смотришь и думаешь: если бы у меня была еще одна жизнь, то, возможно, я провела бы эту жизнь с ним.
— А если смотаться на недельку в ту, другую жизнь — и назад. Как?
— Нет, я так не умею. Но даже если бы умела… Нет! Эдик сразу догадается.
— Дура ты, Зольникова! Ни у одного Штирлица не бывает таких честных глаз, как у гульнувшей бабы! В Библии так и написано: не отыскать следа птицы в небе, змеи на камнях и мужчины в женщине…
— В Библии? И давно ты читаешь Библию?
— Ну, ты спросила! Я что, старуха? Я в Марбелле с одним журналистом познакомилась. Отличный парень. Бисексуал. Он про церковь разоблачительные статьи пишет. Библию наизусть знает. В этом году опять туда приедет. Ты-то собираешься?
— Не знаю. Я еще Эдику ничего не говорила.
— Давай я скажу?
— Не надо, я сама. Плавать пойдем?
— Не хочется.
— А мне хочется.
Лидия Николаевна встала, размотала тюрбан, сбросила халат и потянулась с той откровенностью, какую могут себе позволить только женщины, одаренные безупречной наготой. Нинка посмотрела на подругу с завистливым восхищением.
— А подмышки чего не бреешь? Опять, что ли, модно?
— Просто забыла, — она пожала голливудскими плечами, с разбега нырнула в минеральную синеву и поплыла под водой.
«Будь осторожна! — предупредила Дама. — Если это уже заметила Нина, скоро заметят все!»
«А что они заметят? Баба должна нравиться мужикам, — вмешалась Оторва. — Пусть Эдик тоже немного подергается, а то, понимаешь, купил себе рабыню Изауру. Как он тебя еще к гинекологу отпускает?»
Лидия Николаевна плыла, радостно одолевая тяжелую нежность сопротивляющейся воды. Она наслаждалась своим молодым, свежим и сильным телом. Но в этом монолитном телесном счастье брезжила какая-то тайная, мучающая ее трещинка. И чем полноценнее была радость плоти, тем болезненнее ощущалась эта внутренняя тоска.
Когда она подплыла к краю бассейна, Нинка протянула ей мобильник:
— Майкл!
— Меня нет…
— А где ты?
— Не знаю.
— Ну и дура! — покачала головой Нинка и сообщила в трубку: — Сэр, интересующая вас дама в душе. Примите искренние соболезнования. А я не могу заменить вам ее хотя бы частично? Очень жаль! До свидания!
— Чего он хотел? — вытираясь пушистым полотенцем, спросила Лидия Николаевна.
— Тебя.
— А почему звонил тебе?
— Потому что он настоящий джентльмен и заботится о репутации замужней женщины. О таком любовнике, Зольникова, можно только мечтать!
— Нет, он просто знает, что Эд смотрит распечатки моих разговоров, и боится.
— Слушай, я давно тебя хотела спросить, кто лучше: Эдик или Сева?
— В каком смысле?
— В том смысле, от которого сливки скисли! — захохотала Варначева.
— А разве это можно сравнивать?
— Или! Мужики-то нас все время сравнивают. Только тем и занимаются.
— Не знаю, в голову не приходило.
— Врешь, Зольникова!
Одеваясь, Лидия Николаевна вдруг вообразила себя в постели с мужчиной, который странным образом был одновременно и Севой Ласкиным, и Эдиком, и еще немножко Майклом Старком…
«Ужас!» — истерично крикнула Дама.
«Да брось ты! Ничего страшного, — успокоила Оторва. — Женщины почти никогда не осуществляют своих сексуальных фантазий!»
«Откуда ты знаешь?»
«В книжках написано!»
Назад: 1
Дальше: 3