Глава 8.
ЖИЗНЬ В РАЗВЕДКЕ
Есть люди — легенды, есть люди — герои,
А есть еще те, кто сияют вдали,
Как горы у Рериха, где за горою —
Бездонная мудрость родимой Земли.
Анатолий Пшеничный
Вадим Алексеевич Кирпиченко был одним из немногих людей в нашей стране, кто неоднократно встречался с семью (!) директорами Центрального разведывательного управления США. «Если бы лет 25 назад ныне покойный директор ЦРУ Уильям Колби, обращаясь к какой-либо аудитории, сказал: “Вот познакомьтесь, мой друг и коллега Вадим Кирпиченко”, то я бы сам скомандовал себе: “В Сибирь шагом марш! “ — рассказывал ветеран разведки. — Но прошли годы, и то, что когда-то казалось бредом, стало явью. Это произошло в апреле 1992 года на международной конференции представителей спецслужб в Софии, а затем мы стали регулярно встречаться на различных форумах, конференциях и семинарах в Вашингтоне, Нью-Йорке, Сеуле, но чаще всего в Москве. Действительно, Уильям Колби и я прилюдно называли друг друга коллегами и друзьями. Мир изменился, и люди тоже».
Впрочем, будучи профессиональным разведчиком, Кирпиченко знал сильные и слабые стороны «рыцарей плаща и кинжала» из Лэнгли.
«В свое время ЦРУ США потратило немало сил и средств для того, чтобы подготовить на территории Пакистана террористов, которые засылались в Афганистан для борьбы против советских войск и демократического режима Наджибуллы, — рассказывал он. — Был разгар “холодной войны”, конфронтации двух сверхдержав, поэтому ЦРУ не очень церемонилось в выборе средств в глобальном противостоянии. Однако подготовленные американской разведкой мусульманские террористы, которые на самом-то деле и ислама толком не знают, зато хорошо умеют убивать, теперь стали головной болью самих США. Достаточно назвать Алжир, в котором эти фанатики из Афганистана и Пакистана зверски уничтожают мирных жителей, или Францию и США, где они также осуществляют террористические акты».
В НАЧАЛЕ ПУТИ
Вадим Кирпиченко родился 25 сентября 1922 года в Курске. По окончании средней школы перед ним встал вопрос о выборе дальнейшего пути.
«В предвоенные годы мы, выпускники школы, мечтали стать военными летчиками, моряками, танкистами. Тогда не могло быть и речи о том, чтобы уклониться от призыва в армию, таких молодых людей просто презирали, а девушки не хотели с ними дружить, — вспоминал Кирпиченко. — Время было суровое, в Европе уже полыхала Вторая мировая война. В 1940 году я добровольно вступил в Красную Армию, служил в десантных войсках, и воевал в составе 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии».
Старший сержант Кирпиченко освобождал Венгрию, Австрию, Чехословакию. Среди боевых наград — медаль «За отвагу» и орден Отечественной войны 1-й степени. Демобилизовался в 1946 году.
В 1947 году Кирпиченко поступил на учебу в Московский институт востоковедения (отделение арабского языка), который окончил в 1952 году. На недавнего фронтовика, секретаря партийной организации института пристальное внимание обратили кадровики. Незадолго до окончания института ему предложили поступить на службу в разведку органов государственной безопасности. С 1 сентября 1952 года начались его занятия в специальной разведшколе № 101, которая в настоящее время является Академией внешней разведки.
«Учебный год, проведенный в школе № 101, — счастливое время моей молодости. Тогда я начал осваивать “героическую профессию разведчика”, — рассказывал Вадим Алексеевич. — Правда, у нас с женой не было ни квартиры, ни комнаты, ни даже угла. Зато в нас жила горячая вера в будущее и надежды на какую-то новую, необыкновенную жизнь.
Многих из нас мучил вопрос, справимся ли мы с практическими делами, как будем решать главную задачу — приобретение источников информации».
НА ОПЕРАТИВНОЙ РАБОТЕ ЗА РУБЕЖОМ
После окончания разведывательной школы в 1953 году Кирпиченко был принят на работу в Восточный отдел внешней разведки, а наследующий год выехал в служебную командировку в Египет в качестве заместителя резидента. На древней земле фараонов ему предстояло провести более пяти лет. То, что относительно молодой оперработник был сразу назначен на столь ответственную, к тому же руководящую должность, объяснялось рядом причин. Главная из них — арест министра внутренних дел Берии и последовавшая за этим очередная реорганизация органов государственной безопасности, включая разведку. Перед каирской резидентурой стояла задача разобраться в том, что представлял собой новый режим Гамаль Абдель Насера. Необходимо было также регулярно информировать Центр о политике США, Англии и Франции в отношении Египта и об их действиях в арабском мире и Африке в целом.
Задачи, как видим, были всеобъемлющими и далеко не простыми. Однако молодой оперработник успешно справился с возложенной на него миссией. Об этом, в частности, свидетельствуют материалы экспозиции Кабинета истории внешней разведки, в которой оперативным делам Кирпиченко в Каире отведено видное место. Ему пришлось принимать непосредственное участие в налаживании контактов между советским руководством и новым египетским лидером.
В Москву по различным каналам поступала информация о том, что у Насера не сложились отношения с главами западных держав, отказывавшихся продавать ему оружие и финансировать сооружение высотной Асуанской плотины. В мае 1956 года в Каир прибыл секретарь ЦК КПСС Шепилов, который в настоятельной форме потребовал от посольства срочно организовать ему встречу с новым египетским лидером. Эту задачу удалось решить Кирпиченко, который задействовал свои связи среди участников организации «Свободные офицеры», приведшей Насера к власти.
Затем последовала тройственная агрессия Англии, Франции и Израиля против Египта, развязанная 29 октября 1956 года вслед за национализацией Суэцкого канала. Надо отметить, что эта агрессия не стала неожиданностью для каирской резидентуры, которая заблаговременно информировала Центр о возможном развитии событий. И в эти тревожные дни Кирпиченко активно работал, несмотря на ожесточенные бомбардировки израильской авиацией египетской столицы.
Секретная миссия в Егинте обогатила оперативный багаж Кирпиченко, расширила его связи в дипломатических кругах. Достаточно сказать, что в апреле — мае 1958 года он сопровождал президента Гамаль Абдель Насера в его поездке в нашу страну, переводил его беседы с советским лидером Н.С. Хрущевым.
В 1960 году служебная командировка в Египет завершилась. Вадим Кирпиченко возвратился в Москву и стал работать в центральном аппарате разведки. Два года спустя последовало новое назначение, на этот раз — резидентом в Тунис. Здесь оп пробыл до августа 1964 года. Перед Кирпиченко были поставлены задачи по поддержанию связей с Временным революционным правительством Алжира, руководившим национально-освободительной борьбой своего народа против французских колонизаторов. И снова — встречи, контакты, бессонные ночи, телеграммы в Центр.
В 1967 году Вадим Кирпиченко назначается руководителем африканского отдела внешней разведки. А в 1970 году вновь направляется в Египет, уже в качестве резидента. И на этот раз ему предстояло пережить еще одну арабо-израильскую войну. Вторая командировка в Египет была также весьма успешной. Основываясь на разведывательной информации, резидентуре удалось предупредить Москву о подготавливаемом А. Садатом разрыве дружеских связей с СССР, переориентации внешней политики Египта на США, о подготовке к войне с Израилем.
В те времена советские руководители не очень жаловали внешнюю разведку, особенно если ее информация не совпадала с мнением Кремля. О Садате же в Кремле сложилось мнение как о верном друге Советского Союза и продолжателе курса Насера. Над головой Кирпиченко, чья информация шла вразрез с этим мнением, сгустились тучи, и только дальнейшее развитие событий, полностью подтвердившее прогнозы резидентуры, разрядило эту атмосферу.
РАБОТА В ЦЕНТРАЛЬНОМ АППАРАТЕ
После завершения командировки в Египет в 1974 году назначен руководителем суперсекретного управления нелегальной разведки. Одновременно он становится заместителем начальника советской внешней разведки.
В 1979 году Вадим Кирпиченко назначается на должность первого заместителя начальника внешней разведки и на этом посту служит до 1991 года. Такое редкое для внешней разведки долголетие в столь важной должности объясняется в первую очередь его профессиональной компетентностью, богатым и разносторонним опытом оперативной работы, незаурядными способностями организовать деятельность коллектива в самых различных точках земного шара и в самой различной обстановке, включая кризисную.
В 1991 году в связи с преобразованием разведслужбы КГБ в Службу внешней разведки (СВР) России В.А. Кирпиченко назначается руководителем Группы консультантов СВР. Он выступает с докладами и лекциями на международных конференциях и семинарах по истории разведки и ее деятельности в новых условиях, встречается с молодыми разведчиками, писателями, журналистами. Руководит творческими коллективами по созданию шеститомной монографии «Очерки истории российской внешней разведки» и серии телевизионных фильмов о работе внешней разведки в предвоенные и военные годы. Он автор многих статей и очерков по проблемам разведки, опубликованных в российских и зарубежных средствах массовой информации, трех книг мемуаров, переведенных на ряд иностранных языков.
Работа в разведке накладывает на людей своеобразный отпечаток. В нее подбираются кадры особого склада: самоотверженные, беззаветно преданные Родине, умеющие трудом доказать это в самых различных условиях.
В 1979 году судьба забросила генерал-лейтенанта Кирпичепко в Афганистан. Его пригласил к себе начальник разведки В.А. Крючков и сообщил, что в этой стране назревают важные события. Кому-то из руководителей шавка необходимо было выехать в Кабул для тщательного изучения обстановки, уточнения наших возможностей и проведения подготовительной работы, связанной с возможным изменением ситуации в этой стране.
Кирпиченко вылетел в Кабул в начале декабря 1979 года. «Не думал, что когда-либо еще после демобилизации я вновь встречусь со своей дивизией, — рассказывал он. — Но это случилось 26 декабря 1979 года в Афганистане, куда я был направлен в качестве представителя КГБ для изучения обстановки накануне ввода в эту страну советских войск. Было принято решение взять штурмом дворец афганского диктатора Амина. На кабульском аэродроме высадилась воздушно-десантная дивизия. Я выехал туда вместе с командирами разведывательно-диверсионных групп “Каскад”, которые прикомандировывались к дивизии. При встрече командир дивизии представился по всей форме:
— Командир 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии генерал-майор Рябченко.
Познакомившись с комдивом, я спросил у него, почему он не назвал свою дивизию полным титулом: “Краснознаменная, ордена Кутузова 2-й степени”. Рябченко удивился:
— А вы-то откуда это знаете?
— В этой дивизии мне пришлось воевать и закончить военную службу».
Так, 33 года спустя, состоялась встреча разведчика с молодостью.
РАЗВЕДЧИК В ЗАПАС НЕ УХОДИТ
А вообще-то за долгие годы работы в разведке у Вадима Алексеевича подобных встреч было немало. Приходилось общаться с главами иностранных государств и правительств, с советскими руководителями, министрами, дипломатами. Каждая такая встреча оставляла след в памяти.
В 1997 году Вадим Алексеевич вышел в отставку. Но он по-прежнему оставался в строю. До своего последнего дня Кирпиченко являлся плавным консультантом Службы внешней разведай, передавал свой богатый жизненный и оперативный опыт новому поколению разведчиков.
За образцовое выполнение служебного долга генерал-лейтенант Кирпиченко был награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» 4-й степени, Ленина, Октябрьской Революции, двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды, «Знак Почета», многими медалями, 8 иностранными орденами, а также нагрудными знаками «Почетный сотрудник госбезопасности» и «За службу в разведке». За особые заслуги перед внешней разведкой его имя было занесено на Доску почета Службы внешней разведки Российской Федерации.
Выйдя в отставку, Вадим Алексеевич продолжал руководить авторским коллективом «Очерков истории российской внешней разведки». Он являлся лауреатом Премии СВР России в области литературы и искусства, Почетным гражданином города Курска.
Генерал-лейтенант В.А. Кирпиченко скончался 3 декабря 2005 года.
В одной из своих книг разведчик писал:
«В конечном счете главным побудительным мотивом па-писания книги явилась любовь к разведке, к ее сотрудникам, к профессии, к самим ее зданиям и ее территории… Была ли эта любовь взаимной? И насколько возможна такая постановка вопроса вообще? Может ли разведка любить своих отдельных представителей? Нельзя сказать: “Его любила разведка”, равно как нельзя сказать: “Его любила Родина”. Любовь к разведке, как и любовь к Родине, может быть только односторонней. И я счастлив тем, что мне суждено было долгое время работать в разведке и искренне любить ее».
Вся жизнь и работа разведчика Кирпиченко свидетельствует об искренности этих слов.
