27 октября 1993 года, среда, утро
Москва. Краснопресненская набережная
Дом Советов
Как и договаривались, все были на месте ровно в десять. В Белом доме уже вовсю шла работа — на этажах стоял шум от бетономешалок, дрелей и шлифовальных машин, грохот от падающих вниз кирпичей, кусков штукатурки, осколков стекла и мусора, сбрасываемых по пластиковым трубам, наведенным вдоль стен здания. Повсеместно работали дизель-генераторы, насосы и тепловые пушки. Ремонтно-восстановительные работы превращались в гигантскую стройку, призванную придать зданию прежний лоск и великолепие.
Несмотря на бессонную ночь, сотрудники опергруппы выглядели довольно сносно. Во всяком случае, они уже не казались изможденными и подавленными, как это было несколько часов назад. Все были аккуратно выбриты, кто-то сменил рубашку, кто-то переоделся в старенькие джинсы и темную куртку.
Накоротке собрались в «штабном» кабинете № 447, разобрали рации и аккумуляторные фонари. Впрочем, нужды в последних было немного, потому что работать приходилось уже днем, да и подзарядить их было негде.
— Андрей Петрович, вас тут спрашивает кто-то! — Уже вышедший в коридор сотрудник опергруппы затянул в приоткрытую дверь и указал на стоящего рядом парня в комбинезоне.
Орлов сразу его узнал. Это был сотрудник Управления контрразведки, который участвовал вместе с ним в служебном совещании на Лубянке. Тогда они обсуждали, какие упреждающие меры надо предпринять, чтобы не дать турецким спецслужбам активизировать свою работу под прикрытием компании, занимающейся ремонтно-восстановительными работами в Белом доме.
— Привет! — Орлов пожал коллеге руку. — Какими судьбами? — Он пытался вспомнить, как его зовут, но не смог.
— Андрей Петрович, давайте зайдем в кабинет, — лицо парня было каким-то задумчивым, если не сказать загадочным.
Андрей вернулся в кабинет, сел за стол. Парень — напротив.
— Андрей Петрович, мы знаем, где находится сейф.
— Где?
— В каптерке у турок.
— В каптерке? Это где?
— На пятом этаже, в зоне «Г-2».
— Так мы ж там проверяли! — воскликнул Орлов. — Этой ночью прошерстили там все!
— Видно, не все!
— Давай проверим по плану. — Орлов достал поэтажный план Белого дома, нашел указанное место. — Смотри-ка, действительно, три кабинета мы не смотрели. Вроде ключей не было или вход загроможден какими-то ящиками! А точно?
— Абсолютно! Надо торопиться. Источник говорит, что сегодня они попытаются вскрыть сейф. Он не знает, каким образом они собираются сделать это, но…
— Как здесь? Ключей у них нет, вскрыть его без специальных инструментов нельзя. Это же старый засыпной сейф! Толщина стенок не менее десяти сантиметров!
— Я не знаю. Но надо торопиться.
— Как предлагаешь действовать? — уже задумываясь о способе решения задачи, спросил Орлов.
— Если вы сразу туда войдете, сожжете нашего агента. Надо, чтобы случайно…
— Случайно… Как это?
— Ну, например, как-то выманить их оттуда, чтобы вы вошли…
— Выманить? — Орлов задумался. — А что, если срочно спять пару бригад, которые работают в этих помещениях на другой объект?
— Вы сами решайте как. Но тянуть нельзя.
— Хорошо, сейчас придумаем что-нибудь.
* * *
Когда Орлов с группой сотрудников подходили к кабинетам в зоне «Г-2», стало понятно: что-то произошло. Турецкие рабочие, до сих пор усердно занимающиеся ремонтными работами в кабинетах, сплошной толпой двигались в сторону центральной части здания. Они шли, переговариваясь друг с другом, многие держали в руках строительный инвентарь — лопаты, скребки, ломы-гвоздодеры, пилы, щетки, малярные кисти, деревянные ящики с инструментами. Было понятно, что они по чьему-то приказу прекратили работу и направились к месту сбора. У лестниц стояли солдаты, которые предупреждали возможность иностранцам отклониться от обозначенного для них курса.
Навстречу попадались и наши рабочие. Они, также как и турки, неторопливо шли в одном с ними направлении — в сторону, где размещался зал официальных мероприятий, окна которого выходили на парк.
— Куда это их? — спросил Орлов у первого же попавшегося русского рабочего.
— Да, начальство приказало срочно собраться, какое-то объявление будут делать, что ли…
— Понятно, — ответил Орлов, а про себя подумал: «Быстро сработали. Молодцы!»
Когда опергруппа Орлова оказалась у самых дверей заветных кабинетов, к ней присоединились следователи Генеральной прокуратуры.
Дверь в один кабинет была открыта, но даже самый беглый осмотр показал, что в помещении ничего, кроме инструментов, утеплителей, пакетов с сухой штукатуркой и банок со шпаклевочной смесью, нет. Двери двух других кабинетов были закрыты, что, разумеется, не могло сдержать Орлова и его команду. Два сильных удара, ловкий нажим лома-гвоздодера, и дверь открыта. За время работы в Белом доме они не раз прибегали к такому способу «открывания дверей», естественно, когда не удавалось найти ключи от кабинетов.
Оба кабинета были превращены в бытовки для рабочих. Вдоль стен стояли платяные шкафы с оторванными дверками, увешанные куртками, штанами, телогрейками, комбинезонами. В больших картонных коробках лежали кипы полотенец, перевязанных веревками, комплекты спецовок, фартуков и халатов. Обувь стояла совершенно отдельно от всего — в книжном шкафу со стеклянными створками у самой двери кабинета. Места на полу, конечно, было недостаточно. Поэтому турецким рабочим приходилось довольствоваться нетрадиционным для них способом размещения ботинок, кроссовок и другой обуви. Письменные столы в кабинетах были заставлены большими бутылями с питьевой водой.
Юра Спирин, увидев громадные фанерные щиты, прислоненные к боковой стене одного из кабинетов, заулыбался и громко сказал:
— Вот здесь он, родимый!
Все поняли, о чем он. Действительно, в стене кабинета была заметна достаточно глубокая ниша, относящаяся, по-видимому, к каким-то технологическим особенностям помещения. Тяжеленные фанерные щиты, приготовленные для того, чтобы закрыть ими окна, полностью перекрывали нишу, образуя как бы искусственную преграду, затрудняющую доступ к ней.
Оперативники быстро убрали фанеру, освободив стену и полностью открыв нишу. Как все и ожидали, в ней стоял мощный сейф. Целехонький. Не взломанный и ничем не поврежденный, только покрытый толстым слоем пыли с заметными отпечатками рук тех, кто притащил его сюда.
Орлов подошел к сейфу, несмотря на покрывающую его пыль и грязь, положил руку на холодную поверхность металла, слегка погладил ее.
— Доволен, Петрович? — Юра заметил этот жест.
— А ты? — устало спросил Андрей.
— Я доволен! Я был уверен, что найдем.
— А я нет! — Орлов потер ладонью виски. — Слава Богу, что нашли и что они не успели его вскрыть.
Вытащить сейф сначала из ниши, а затем из кабинета, перенести его в «штабную» комнату сделать было уже нетрудно. Бывшие наготове грузчики, расположившиеся неподалеку, погрузили сейф на тележку и оттранспортировали его в зону «В-2». Дальнейшую работу выполняли уже специалисты одного из подразделений министерства безопасности. Они долго марковали над сейфовыми замками с помощью хитроумных инструментов, прикладывали к дверке какие-то коробочки с проводами, постукивали пассатижами вокруг замочных скважин и, наконец, открыли сейф.
К этому времени Орлов отпустил сотрудников опергруппы по домам. Правда, к его удивлению, ушел только один, сославшись на сильную головную боль. Остальные остались работать по еще вчера согласованному плану. В кабинете после ухода «медвежатников», как их сразу окрестили Спирин и Жуков, остался только Андрей с обоими Юрами да двое сотрудников Генеральной прокуратуры.
Следователи довольно быстро перебрали папки и отдельные бумаги, сосредоточенные преимущественно на верхней полке сейфа, и, разочарованные, ушли к себе.
— Для нас тут ничего нет! — сказал один из них напоследок.
— «А для нас есть», — отметил про себя Орлов.
Они довольно долго рассматривали каждый документ, листая каждую папку, перебирая стопку машинописных листов. Практически на всех бумагах стояли строгие грифы, различные ограничительные пометки типа «Подлежит возврату» или «Только лично». Чего здесь только не было! Материалы к заседаниям Совета Безопасности и протоколы конфиденциальных совещаний с участием высших должностных лиц государства, записки из спецслужб о проблемах борьбы с коррупцией и контрабандой, совершенствовании оперативно-служебной деятельности. В одной из папок были сосредоточены материалы, поступившие из министерства иностранных дел, в которых освещались внешнеполитические установки страны, а из министерства внешнеэкономических связей — о военно-техническом сотрудничестве с разными государствами. Там были обстоятельные доклады Генштаба, донесения командующих родами войск, и даже шифровки из разведки.
— Да, я ожидал что-то такое, но… — Орлов даже замялся, — не предполагал, что столько важнейшей информации окажется бесхозной!
— Представляешь, если бы все это попало в руки наших американских «друзей»? Не слабо, да? Не надо никого вербовать, не надо засылать разведчиков… Надо просто знать, где лежит, и вовремя подсуетиться! — Чувствовалось, что Юра Спирин, всегда довольно скептически настроенный ко всякого рода допущениям, был взволнован. Впрочем, и другой Юра — Жуков, тоже был несколько обескуражен:
— Ты понимаешь, Андрей, что мы вытащили из-под самого носа турок?
— Турок?
— Ладно, пускай только турок. То, что они работают вместе с американцами, ни для кого не секрет. Для нас тоже. Захватив этот сейф, они получили бы такой объем информации, что никакому разведчику не приснится! Да, игра стоила свеч! Не зря горбатились!
— Не зря! — согласился Орлов.
— Теперь докладывай Филатову и Голушко, мол, ваше задание выполнено.
— Доложу, но работы-то пока еще целый воз. Весь «стакан» впереди! А это этажей десять, наверное! Да, еще подвалы, технические этажи, крыша!
— Да, Петрович, ты часы еще забыл!
— Какие часы?
— Ну, как «какие»? Часы на башенке, на самом верху!
Орлов с удивлением посмотрел на Спирина, уже догадываясь, что тот шутит.
— Ладно, Юра, и часы посмотрим, когда дойдем до самого верха.
