Новый, 1944 год вновь принес войну. В середине января руководство приняло решение передислоцировать дивизион на Украину. Уже была освобождена ее правобережная часть.

Подтянулись радиопункты, и дивизион двинулся в путь. Миновали Чернигов, прибыли в Киев. Еще через день поздним вечером добрались до села Городище, что в 150 км южнее Киева.

Как раз в этом районе и находилась в окружении Корсунь-Шевченковская группировка фашистов. Погода стояла неустойчивая — то морозы, то оттепель. При первом же прояснении немцы начинали обстрелы из тяжелой артиллерии.

По прибытии на место дислокации, радиоразведчики развернули технику, начали боевую работу. Вскоре обнаружили: на выручку окруженным фашистским частям с юга движутся танковые части.

Упорные бои шли до конца января. В начале февраля, по докладам нашей радиоразведки, положение окруженной группировки значительно ухудшилось. И тем не менее гитлеровцы не хотели капитулировать. Они надеялись на прорыв своих танковых колонн с южного направления.

Офицеры и солдаты дивизиона находились в тревожном ожидании. Дело в том, что в случае прорыва немецких танков они оказывались в полосе их наступления. Однако ничего другого не оставалось: только ждать и надеяться на лучшее. И вот, наконец, стало ясно, что немецкие танковые колонны остановлены и начали отход.

Лейтенант Мажоров на своем улучшенном варианте радиостанции «Север» поддерживал постоянную связь со штабом бригады в Подмосковье. Порою и сам удивлялся этой устойчивой, непрерывной связи — ведь расстояние большое, почти тысяча километров, мощность станции всего 2 — 3 ватта, а слышимость хорошая. Стало быть, его работа по реконструкции «Севера» не пропала даром.

Однако основные заботы у начальника узла связи совсем другие. И связаны они были не с его любимой техникой, а с людьми, подчиненными бойцами, и особенно с девушками. То, что даже представить себе не способен мужчина, неожиданно придумает женщина. «Девичьи» проблемы возникали порой на совершенно пустом месте.

Доставалось Юрию от радисток Аряминой, Рожковой, Болушевой. Они постоянно теряли связь с радиопунктами дивизиона. Слышимость была слабой, мешали помехи. И вот среди ночи, под утро, когда особенно сладок сон, его будил оперативный дежурный: связь потеряна, надо восстанавливать. Одевался, шел на узел связи. Там сидит зареванная Рожкова или Арямина. «Что случилось?» Шепчут сквозь всхлипы: «Семен» пропал, или «Павел» не отвечает». «Семен» — это условный позывной первого радиопункта, «Павел» — второго.

Мажоров садился за радиостанцию и практически сразу находил пропавшего корреспондента. «Вот ваши «Семен» или «Павел». Вступал с ними в связь, а оттуда брань и жалобы на «лаптежников», которые сидят за рациями.

Это что касается боевой работы. А проблемы с питанием! С началом 1944 года кормежка стала вовсе скудной. Мяса практически не видели, только супчик да пшенная каша. Все порядком исхудали. Порой помогали местные жители, но это случалось редко. Разве что заначивали «буряков» да из них гнали самогон. Нередко попадал на эти «бурячные» праздники и Мажоров. Примут дедушки-бабушки по стаканчику самогона и просят: «Спивай, хлопчик!» Ну и Юрий начинает: «Распрягайте, хлопцы, коней». Крестьяне хмельными голосами подхватывают.

В Городише радиодивизион квартировал до марта. Потом были деревни Лесково, Таращанка и, наконец, село Коломля. Здесь разведчики развернули технику и выдали руководству обновленные сведения об отступающем противнике.

Советские войска обошли город Тернополь, который оказался почти в окружении. Днем и ночью советская артиллерия обстреливала город.

Неподалеку от Коломли проходила автомагистраль Тернополь — Хмельницкий. По ней перемещалась наша техника. И вдруг приходит сообщение: крупная группировка немецких танков прорвала оборону. Возникла реальная угроза для радиодивизиона.

Обстановка была столь серьезной, что поступила команда: срочно свернуть технику, матчасть и документацию подготовить к уничтожению. Во избежание паники этот приказ не был доведен до всего личного состава дивизиона. Оповестили небольшую группу офицеров и старшин.

Лейтенант Мажоров, не теряя времени, собрал все документы, чтобы они находились под рукой. Для подрыва радиостанций толовые шашки и взрыватели были наготове. Старшину Бацунова отправил к личному составу, дабы по сигналу уводить всех прочь от деревни, в лес. Телефон для связи оставили на крайний случай.

Потекли минуты, часы ожидания. И только на рассвете на шоссе появились танки. Но это были советские танки!

Летом — наступление на Львов. Под городом Броды нашим войскам удалось захватить крупные немецкие армейские склады. Разведчики это почувствовали сразу. Вместо водки им стали выдавать… французский коньяк!

Бутылки были красивые, изящные, но Юрий впервые в жизни попробовал коньяк. Да еще какой, французский! И он не произвел на лейтенанта никакого впечатления. Более того, не понравился. Ну явно отдавал запахом клопов. А уж как пахнут клопы, каждый фронтовик знал отлично.

Однажды к нему на узел связи заглянул бессменный помощник начпрода дивизиона старшина Абраменко. Он рассказал, что снабженцы привезли какой-то ящик. Надеялись, что с консервами или вином. Но там, к разочарованию продовольственников, оказалась некая аппаратура. Вот они и просят посмотреть, что это такое.

Да, жизнь забавная штука. Видя искренний восторг Мажорова, снабженцы только переглядывались да чесали в затылках. Оказалось, в ящике был упакован новенький радиопередатчик фирмы «Лоренц» французского производства. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что это трехкаскадный передатчик с очень широкой полосой частот. Диапазон перекрывался с помощью различных комбинаций контуров, коммутируемых большим числом переключателей, выполненных на керамических основаниях.

Передатчик имел классификацию «Lorenz-200WS». Юрий стал думать, как запустить его в работу. В нем оказались разбитыми несколько ламп: одна в буферном каскаде, две в выходном. Чем их заменить?

После долгих размышлений и прикидок решил попробовать металлические пентоды. Используя цоколи разбитых ламп, смастерил переходные колодки и смонтировал на них ламповые панели для пентодов.

Питать передатчик решил от штатных аккумуляторов. Сделал самодельные кабели и оживил передатчик. Он оказался великолепным. Позволял работать в дуплексном режиме. Тональность была отличная, все корреспонденты оценивали ее по высшему баллу.

Этот передатчик Мажоров установил вместо РСБ. На нем он доверил работать Татьяне Костровой. И «Lorenz» ей очень нравился.

В начале июля возобновились активные боевые действия на 1-м Украинском фронте. Грохотала артиллерийская канонада. Волна за волной шли налеты авиации. Потом звуки артиллерии стали затихать и удаляться, значит, вперед выдвинулись танки и пехота. Специалисты дивизиона определили: немцы отступают.

Радиоразведчики тоже двинулись вперед. В середине июля заняли позиции в деревне Стрыйувка, что под Львовом. На десятый день наступления дивизионные «слухачи» обнаружили: работа немецких радиостанций во Львове прекратилась. Чтобы окончательно прояснить ситуацию, из состава дивизиона выделили группу разведчиков, послали во Львов. Те вернулись через три дня и доложили: немецких частей в городе нет.

Дивизион снялся со своего места и продолжил движение на запад к советско-польской границе.