8
После ужина Сэм и Реми сидели в рулевой рубке с Холлом и Виллбэнксом, наблюдая, как ночная вахта продолжает трудиться над судном викингов, пытаясь извлечь тысячелетний корабль из холодных объятий природы. Место работы освещали мощные портативные фонари, и главный прожектор «Альгамбры» был направлен на корму древнего судна, которое постепенно, по частям, появлялось изо льда.
— Это изумительная находка. Я имею в виду — воистину изумительная. Аутентичный драккар викингов в безупречном состоянии, и его команда идеально сохранилась. Никогда не слышала ни о чем даже отдаленно похожем! — сказала Реми, произнеся вслух то, о чем думал каждый из присутствующих.
— Действительно. Одна только его научная ценность неизмерима, — добавил Сэм.
Уэс посмотрел на обоих супругов:
— Скольких вы насчитали? Пока — десять на судне? Но ведь такой корабль, как этот, имел команду в восемьдесят-девяносто человек?
— Нет никакой возможности узнать наверняка, но если бы мне пришлось строить догадки, я бы сказал, что корабль укрылся здесь от непогоды, — ответил Фарго. — Может, остальные люди отправились на поиски другого прохода к морю или ушли в поисках пищи. Возможно, мы получим какие-нибудь ответы на свои вопросы, когда откопаем судно получше.
Реми невольно содрогнулась:
— Воображаю, каково пришлось этим последним выжившим. Умирать голодной смертью, замерзать, зная, что они никогда больше не увидят родную землю и свою семью, погибать в этих заброшенных местах…
— Одно хорошо — смерть от переохлаждения безболезненна, — заметил Холл. — Ты просто засыпаешь, и в определенный момент твое сердце перестает гнать кровь к мозгу. По крайней мере, они вряд ли страдали в конце.
— И все-таки признайте — это жутко! А тот человек… То, как он просто уставился в никуда… — Женщина снова вздрогнула.
Люди за столом замолчали, раздумывая над ее словами. Потом Сэм встал:
— Если повезет, мы выкопаем судно настолько, что к концу завтрашнего дня сумеем осмотреть его более тщательно. Не знаю, как вы, ребята, но я выдохся. Я давно уже не проводил целый день в группе «кандальников».
Реми тоже встала, улыбаясь:
— Поддерживаю. Джентльмены, большое спасибо за то, что отрядили на это дело команду. Я знаю, что такая работа не входит в цель экспедиции.
— Шутишь? — спросил ее Холл. — Это же часть истории! Хотя ты привела веский довод — я и сам об этом думал. Нам придется рано или поздно двинуться дальше и закончить нанесение на карту фьордов и анализ ледников. К несчастью, у нас есть расписание. Хотя оно достаточно гибкое, после этого похода «Альгамбра» предназначена для другой работы, и я должен хотя бы попытаться делать то, что положено.
Сэм кивнул:
— Анализ важен, тут нет вопросов. Позвольте мне как следует поднапрячь мозги и поискать выход из положения. Думать тошно о том, чтобы просто взять и оставить здесь все на волю стихий, в ожидании, когда кто-нибудь сюда доберется и возьмет находку под контроль. Вы уже радировали о ней, верно?
— Да. Я ожидаю более детального ответа, — ответил Ральф. — Но пока предварительный ответ канадцев гласит, что они как можно быстрее вышлют сюда экспедицию. Хотя это проще сказать, чем сделать. Им понадобится собрать людей и оборудование, найти подходящий корабль, снарядить его…
— Я знаю все эти трудности, даже слишком хорошо знаю. Но тут уж ничего не поделаешь. Мы сделаем все, что в наших нынешних силах, и что-нибудь придумаем, — заверил его Фарго.
Реми взяла его за руку и потащила в сторону трапа, который вел в их каюту.
— Спокойной ночи. Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы люди были осторожны во время раскопок судна, — попросила она. — Лучше работать медленней, но крайне бережно…
— Вас понял, — отозвался капитан. — И вам обоим спокойной ночи!
На следующий день к трем часам пополудни драккар был почти полностью извлечен изо льда. Сэм и Реми взяли на себя более детальную работу над внутренней частью корабля и сошлись на том, что нужно оставить десять найденных трупов заключенными в тонкий слой льда для сохранности.
Реми постучала по первому из деревянных сундуков, что стояли вдоль обоих бортов судна, там, где сидели гребцы. Такие сундуки были единственным настоящим складом на драккаре, если не считать маленького отделения под настилом, в корпусе. Фарго обнаружили разбитую мачту, лежащую в центральном проходе, куда ее, видимо, убрал экипаж. На судне осталось всего несколько весел — все остальные, наверное, пошли на дрова, прежде чем уцелевшая команда умерла от голода и замерзла насмерть.
— Сэм! Иди сюда. Думаю, я очистила его ото льда! — позвала женщина.
Ее муж, который в пятнадцати футах от нее осторожно работал молотком и долотом, кивнул.
— Ты работаешь быстрее, чем я, — сказал он и осторожно двинулся к супруге по скользкой палубе.
Вместе они приоткрыли крышку сундука, и Фарго осторожно ее откинул. Реми сунула руку в сундук и вытащила маленькую обсидиановую статуэтку.
— Не похожа на скандинавскую, — сказал Сэм из-за ее спины.
Миссис Фарго без слов передала ему статуэтку и вынула красиво расписанную глиняную чашу.
— Это… потрясающе! — прошептала она. — Посмотри на ее состояние. Ее как будто сделали всего несколько недель назад. Я никогда ничего подобного не видела.
Муж взял у нее и чашу и внимательно рассмотрел:
— Невероятно.
Уэс Холл, присматривавший за работами на носу, подошел к ним и тоже посмотрел на чашу, которую держал Сэм, но воздержался от комментариев.
Реми тем временем взяла тяжелую медную маску и окинула ее опытным взглядом.
— Не хочешь поделиться мнением? — прошептал Фарго, не в силах поверить собственным глазам.
— У меня нет мнения, — ответила женщина, и по ее голосу было ясно, как она потрясена. — Все эти предметы — не европейские. Все они относятся к доколумбовому периоду.
— Ты говоришь об ацтеках? — скептически спросил Холл.
Реми покачала головой:
— Я не эксперт по доколумбовому искусству, но побьюсь об заклад на бутылку прекрасного коньяка, что эти вещи привезли сюда тысячу лет назад из Центральной Америки. Я бы предположила, что их сделали ольмеки, тольтеки или майя. А возможно, еще какая-нибудь культура Центральной Америки. Мне кажется, это предшественники ацтеков.
— Но что они делают на корабле викингов в Арктике? — спросил капитан Уэс.
Сэм пожал плечами:
— Догадкам нет числа.
Миссис Фарго продолжила исследовать содержимое сундука, пересчитывая лежащие в нем статуэтки — большинство из них были покрыты непонятными символами. Ценность этих оставшихся без владельца сокровищ не поддавалась исчислению. Это были не золотые или серебряные монеты, это было кое-что куда более дорогое — доказательство того, что викинги путешествовали к берегу Америки и имели тесные контакты с тамошними племенами.
Закончив, Реми тщательно сфотографировала все предметы, чтобы впоследствии изучить снимки, и уложила оригиналы на прежние места в сундуке. Сэм вернулся к тому сундуку, над которым трудился раньше, и, счистив достаточно льда с этого простого деревянного вместилища, приоткрыл крышку.
— То же самое, — сказал он, взяв изящно выполненную глиняную вазу и передав ее супруге.
День пролетел быстро. Они открыли еще два сундука, в которых тоже хранились предметы древнего доколумбового искусства, а кроме того, кое-какие личные вещи гребцов. В глубине корабельного хранилища Фарго обнаружил тяжелый камень с резьбой по ободку — руны викингов. Такие камни довольно часто встречались в Скандинавии. Этот был меньше тех, которые использовались в качестве примитивных надгробий, но ни Сэм, ни Реми не умели читать древнескандинавские письмена, поэтому сфотографировали камень и отложили его, чтобы позже исследовать повнимательней. К обеду они обнаружили множество артефактов, благодаря которым стало очевидно, что корабль этот — находка, которая изменит историю.
Теперь, когда стал очевидным масштаб открытия, Сэм и Холл согласились временно приостановить откапывание драккара. Они провели полчаса, ведя по рации переговоры со взбудораженными членами Канадской археологической ассоциации и университетом Уотерлу, а также с Канадской исторической ассоциацией в Монреале. Все согласились, что следует немедленно снарядить экспедицию и что место раскопок нельзя оставлять без надзора, учитывая важность артефактов. К концу дискуссии Фарго заключил соглашение, которое боялся обсуждать с Реми. Но другого выхода у него просто не было.
— Что-что ты сделал? — переспросила его супруга, скрестив руки на груди.
Она сидела на кровати в их каюте с недоверчивым выражением лица.
— Я вызвался провести некоторое время в лагере на льду, — покаянно вздохнул Сэм. И не успела Реми возразить, как он быстро добавил: — Ты же видела, что в тех сундуках! Мы не можем как ни в чем не бывало продолжить путь на «Альгамбре», зная, что там. Ну же! Я тебя знаю. А ты знаешь меня. Эта находка — своего рода воплощенные мечты.
Миссис Фарго еще несколько секунд продолжала сурово хмуриться, но потом расслабилась, не в силах и дальше сердиться на мужа:
— Теперь ты и вправду у меня в долгу. Застрять на этой жестянке из-под сардин и без того достаточно плохо, а в придачу к этому я еще должна жить в лагере, разбитом на леднике? В целом мире не хватит спа, чтобы возместить мне это!
— Уэс говорит, что у него есть специальные палатки с термоизоляцией. И пропановые обогреватели. Все будет не так плохо, как ты думаешь, — сказал Сэм — и тут же пожалел, что лег на этот галс.
Как только он произнес эти слова, они показались глупыми ему самому. Конечно, все будет плохо. Было пять градусов мороза, и они пробудут на льду как минимум неделю, а то и больше.
— Но я не спорю, что я перед тобой в долгу. И сделаю все, что только ты сможешь придумать, — заверил Фарго разгневанную супругу.
— Все, что угодно?
— Абсолютно.
— Я это запомню.
На следующее утро Сэм и Реми наблюдали, как «Альгамбра» дала задний ход и с треском, который раскатистым стаккато разносился во все стороны, вырвалась изо льда. Позади них, как жалкая сиротка, стояла большая серебристая теплоизолированная палатка со светоотражающим покрытием. То был их новый дом, забитый столькими предметами удобства, сколько удалось найти среди корабельных запасов.
— По крайней мере, с холодильником у нас проблем не будет, — сказал Сэм.
— Все имеет свои светлые стороны, а? — усмехнулась его супруга.
— Когда жизнь дает тебе лимоны…
Корабль прошел еще дюжину ярдов задним ходом, а потом в три приема выполнил разворот, чтобы можно было взломать новый лед носом. Оставшаяся на льду пара наблюдала, как судно приблизилось к узкому каналу — и пропало из виду. Затихающий шум хриплых дизельных двигателей был единственным напоминанием о его уходе, если не считать следа из сгрудившихся на поверхности воды обломков льда.
Над фьордом воцарилось молчание.
— Наконец-то. Я уж думал, они никогда не уйдут, — проговорил Фарго.
— Знаю. Толпы сводят меня с ума, — согласилась Реми.
— Глупая молодежь с их музыкой, вечеринками и тому подобным.
— Может, теперь я наконец-то смогу поработать.
Женщина рассеянно теребила золотого скарабея на шее. Порыв ледяного ветра сдул остатки снега у ее ног. Сэм кивнул и отвернулся от устья фьорда:
— Вижу, тебе очень нравится этот талисман.
— Пока он служит нам хорошую службу. Мы только что открыли идеально сохранившийся драккар, а мы ведь даже не искали его!
— Удача есть удача.
Реми порылась в карманах просторной куртки геологоразведчика, которая была ей велика, и выудила спутниковый телефон. Она нажала на кнопку быстрого набора и дождалась длинных гудков. Кендра ответила на третьем, и исследовательница с удовольствием отметила, что та говорит четко и компетентно.
— Кендра? — уточнила она. — Это Реми Фарго.
— Миссис Фарго, как вы? — воскликнула девушка. — Мы получили ваше сообщение о драккаре. Это, наверное, захватывающе!
— Да, так и есть. Изумительно. Одна из самых чудесных находок, которые мы когда-либо делали. Но я звоню не поэтому. Как Сельма?
— Операция прошла по плану, и она сейчас в больнице, начинает физиотерапевтические процедуры. Ее собираются продержать там еще два или три дня, а потом она вернется домой. Все оборудование уже здесь, так что Сельма сможет продолжать физиотерапию дома.
— Обязательно передайте, что мы звонили и желаем ей поскорее поправиться.
— Конечно.
— Питу и Венди удалось провести расследование, о котором мы просили?
— Я помогаю им, и мы все еще проверяем данные. Есть ряд сообщений о викингах в Америке доколумбовой эпохи, но нет доказательств, что эти сообщения подлинные. Некоторые ученые заявляют, что викинги там были, другие дают альтернативные объяснения.
— Добро пожаловать в мир археологии! Хорошие новости — наша находка положит конец всем дебатам. Другого объяснения найденным артефактам нет. Но вы все же продолжайте искать.
— Продолжим. Мы отлично поладили, и Пит чрезвычайно любезен.
— Рада слышать. Послушайте, Кендра, транспортировка и восстановление этого судна будут грандиозным проектом. Несколько лет назад мы столкнулись с подобным делом на подводной лодке ЦСБ «Ханли». Когда Сельма вернется, не попросите ли вы ее связаться с Уорреном Лэшем, который возглавлял тот проект, и посмотреть, не объединится ли он с доктором Дженнингсом? Здесь понадобятся все эксперты, каких только удастся найти.
— Конечно. Считайте, что это уже сделано.
Реми разъединилась, стремясь поберечь аккумулятор, и вернулась к судну викингов, где Сэм возобновил свои бесконечные с виду труды по извлечению судна изо льда.
Они провели все оставшееся светлое время дня за этой работой, тщательно убирая лед со всех сундуков по очереди и делая подробные записи о находках.
Ночью обогреватель специальной конструкции поддерживал температуру в палатке на терпимом уровне. Фарго быстро уснули после целого дня работы над кораблем, который медленно, но верно выдавал все новые сокровища.
Одна ночь медленно перетекала в другую, и наконец супруги с некоторым удивлением осознали, что прошла неделя. Когда на девятый день их жизни на леднике засигналил спутниковый телефон, Сэм так испугался, что чуть не уронил его, торопясь ответить:
— Да?
— Сэм Фарго? Это доктор Дженнингс из Монреаля. Я со своей командой направляюсь к вам, мы должны добраться до фьорда завтра рано утром. Как вы там?
Дженнингс был одним из главных археологов Канады и руководителем группы, которая в конечном итоге должна была заняться перевозкой корабля и его содержимого в государственную лабораторию в Монреале.
— Как и следовало ожидать. Хотя, признаюсь, ночевки на льду становятся утомительными, — ответил ему Фарго.
Реми неподалеку возвела глаза к небу и продолжила работать.
— Не сомневаюсь, — посочувствовал Сэму археолог. — Мы привезем с собой целый лагерь. Вам еще повезло, что через те места не прокатываются штормы. Но, кажется, мы не будем столь же удачливы: к Баффиновой Земле движется грозовой фронт, и завтра после полудня или вечером нас накроет. Первым пунктом повестки будет разбить лагерь, укрыть корабль викингов и вывезти вас оттуда, пока не началось самое худшее.
— А с вами-то все будет в порядке? На льду, в шторм? — спросил Сэм. — Может, корабль подождет денек-другой, пока шторм не минует…
— Это зависит от вас. От расписания ваших дел и от того, насколько срочно вам нужно вернуться к цивилизации.
— Я поговорю с женой, но, похоже, самым благоразумным будет переждать шторм вместе с вами на борту, после того, как мы позаботимся о сохранности места раскопок, не так ли?
— Не буду спорить, но и не могу просить вас об этом. Посмотрим завтра утром.
Фарго прервал звонок и объяснил Реми, какие у них есть варианты. Та согласилась, что им не настолько срочно надо уехать, чтобы рисковать, подставляя своих коллег под жестокую силу шторма.
Работая теперь с новым осознанием срочности этого дела, супруги осмотрели содержимое всех сундуков, пересчитав все находившиеся в них предметы и составив их список. Десять мертвых воинов-викингов наблюдали за ними. Сейчас у Фарго была роскошная возможность задокументировать все до мельчайших деталей для дальнейшего исследования, что случалось с ними слишком редко, учитывая, насколько выдающимися были многие из их наиболее значительных открытий.
На следующее утро, сразу после рассвета, прибыла команда археологов. Сэм и Реми услышали, как корабль входит во фьорд, еще до того, как увидели массивный красный корпус, протискивающийся сквозь брешь в скалах: у каждого борта оставалось лишь двадцать футов воды. Корабль канадской береговой охраны «Камерон» был прибрежным океанографическим судном ледового класса A1 в регистре Ллойда и имел двести двадцать шесть футов в длину и сорок восемь в ширину — почти вдвое превосходил размерами «Альгамбру».
Войти во фьорд было не так уж сложно благодаря карте морского дна, предоставленной «Альгамброй», — глубина здесь была от шестидесяти до ста сорока футов, что вполне подходило для огромной, в пятнадцать футов, осадки судна.
Высокий нос «Камерона» с легкостью крошил лед. Корабль замедлил ход и остановился в двадцати пяти ярдах от кормы драккара.
Сэм и Реми разглядели в похожей на башню рубке капитана и его помощника. Потом оттуда появился высокий мужчина лет сорока, который двинулся на нос, находившийся почти на уровне третьего этажа. Этот человек помахал исследователям рукой и крикнул:
— Эй, на палубе! Вы, наверное, супруги Фарго?
— Полагаю, вы доктор Дженнингс? Узнаю вас по голосу! — отозвался Сэм, помахав в ответ. — Та штука просто изумительна. Мы оставили на корпусе много льда, чтобы ее сохранить.
— Не могу выразить, в каком приподнятом настроении мы все из-за вашей находки! Это честь — познакомиться с вами обоими!
— Взаимно, доктор Дженнингс! — крикнула Реми.
— Пожалуйста, зовите меня Мэтью. Тут слишком холодно, чтобы соблюдать бессмысленные формальности, — заявил ученый.
Его дыхание с каждым словом превращалось в туман.
Команда археологов с «Камерона» не стала терять время зря. Испытав лед, чтобы убедиться, что он достаточно прочен для ходьбы, люди начали таскать инструменты и секции временных сооружений туда, где стояла палатка Сэма и Реми. Ушла добрая часть утра и большая часть дня, чтобы возвести пять строений: переносную полевую кухню, домик с туалетом и душем, два жилых барака и помещение для оборудования с коммуникационным центром. Команда строителей из восьми человек работала умело и немногословно, пока супруги Фарго нежились в каюте, наслаждаясь своим первым за неделю горячим душем, за которым последовала обильная трапеза из морепродуктов, запитая пивом и белым вином — подарками канадского правительства.
После ленча Сэм познакомился с археологами и поговорил с каждым из них. Он сообщил, в каком состоянии на сегодня находятся раскопки, и поведал о потрясающем открытии доколумбовых артефактов, что вызвало оживленную дискуссию.
Дженнингс, откашлявшись, сказал:
— Мы знаем, что между поселениями викингов в Гренландии и одним из поселений, обнаруженных на юге Баффиновой Земли, в долине Тэнфилд, были контакты. Стало быть, между ними имелся своего рода торговый путь, хоть и нерегулярный. Но мы никогда не встречали доказательств того, что викинги путешествовали так далеко на юг. Имелась теория, касающаяся их поездок в материковую Канаду для заготовок леса, но решительных тому подтверждений никогда не возникало.
— Конечно, нужно провести радиоуглеродный анализ этого судна, — сказал другой ученый. — Но, похоже, оно позднего типа… Парусный драккар.
Дженнингс положил свой карандаш на стол:
— Что сужает рамки его датирования до любой даты от девятисотого года нашей эры до тысяча трехсотого. Это согласуется с сагой о Лейфе Эрикссоне, в которой он путешествует на запад примерно в тысячном году нашей эры, услышав о Новом Свете от Бьярни Херлофссона: в девятьсот восемьдесят шестом году тот плавал у берегов Ньюфаундленда, сбившись с курса. Суть в том, что новое свидетельство ясно доказывает: были и другие викинги, рисковавшие сунуться на юг, а не только на запад.
Реми передала ученым сделанные ею и Сэмом заметки и записи их наблюдений — она уже ввела их в компьютер. Потом супруги Фарго по очереди отвечали на вопросы собравшихся. Когда встреча подошла к концу, все спустились на лед, и ученые впервые взглянули на судно викингов вблизи. Команда археологов напоминала детей в кондитерском магазине. Нельзя было не заметить приподнятое настроение мужчин и женщин, которые проведут недели, а то и месяцы, готовя судно к транспортировке в Монреаль.
День миновал, небо потемнело, с океана надвинулась зловещая линия сердитых туч, и команда накинула на драккар огромный брезент, чтобы защитить его от стихии. Даже поздней весной к шторму на Арктическом круге нельзя было относиться легкомысленно, и экипаж корабля поспешил разбить маленький лагерь и укрепить его против любой непогоды, какую пошлет им природа.
Когда вереница серых штормовых облаков приблизилась, «Камерон» задним ходом вышел на середину фьорда, бросил якорь в самом глубоком месте и стал ждать. Вскоре после этого ветер усилился и в течение получаса гнал через ледниковый каньон простыни ледяного дождя. Над головой вспыхивали молнии, и баритон грома с каждым раскатом сотрясал большой корабль. Горы вокруг защищали людей от самого худшего. Сэм и Реми могли лишь представить, что вынесла команда судна викингов, и в ранние утренние часы молча возблагодарили судьбу за то, что им не пришлось переживать арктический шторм в своей палатке.
Проснувшись, супруги увидели покрывало свежевыпавшего снега. Четыре часа спустя экспедиционная команда помахала им на прощание, и «Камерон» медленно двинулся к выходу из фьорда. Когда мимо них проплыли отвесные стены, Реми придвинулась к Сэму, а едва корабль полностью вошел в узкий канал, они направились в свою каюту. Их участие в открытии было теперь препоручено книгам по истории.
Капитан перехватил их по дороге и с пламенным энтузиазмом пожал обоим руки:
— Мы вернемся в Клайд-Ривер завтра утром. Дайте мне знать, если я могу устроить вас поудобнее.
— Я все еще пытаюсь привыкнуть к концепции теплой воды и горячей пищи, — изрекла Реми.
— Что ж, у нас сколько угодно и того и другого. Полагаю, Дженнингс оставил несколько бутылок превосходного вина на тот случай, если вам понадобится чем-то утолить жажду за обедом и ужином. Опять-таки, без колебаний спрашивайте, если вам что-нибудь понадобится.
— Когда вы вернетесь за экспедицией? — поинтересовался Сэм.
— Трудно сказать. Чтобы забрать их, может понадобиться корабль побольше — такой, в который поместился бы драккар викингов. Наши исследования показывают, что брешь, ведущая во фьорд, в самом узком месте имеет девяносто семь футов, поэтому мы сможем послать туда одно из самых больших наших судов… Если немного повезет, и если мы хорошенько смажем его корпус с двух сторон.
— Спасибо вам за гостеприимство. Приятно было убраться со льда, — улыбнулась миссис Фарго.
Капитан кивнул:
— Не сомневаюсь. Приходите на капитанский мостик, когда захотите, я устрою вам экскурсию. Надеюсь, море успокоится и путь обратно к цивилизации будет гладким… Если Клайд-Ривер можно назвать цивилизацией.
Они снова пожали друг другу руки, и супружеская пара осталась наедине. В каюте Реми проверила заряд на спутниковом телефоне, заметила, что он перезарядился, и протянула его Сэму, а сама плюхнулась на койку.
— Позвони Кендре и проверь, как там Сельма, — попросила она. — А потом спроси, сможет ли Рик встретить нас в аэропорту. По мне, так я провела на Баффиновой Земле столько времени, что мне этого хватит на всю жизнь! Пусть даже это было и в твоей очаровательной компании…
— Знаешь, после этого приключения ты должна будешь сходить с ума от скуки. На что ты будешь тратить время теперь, когда тебе не нужно больше весь день напролет скалывать кусочки льда? — поддразнил Сэм.
— Нам обоим многое предстоит сделать — теперь, когда мы знаем наверняка, что викинги имели контакты с доколумбовой Америкой. Я думаю, нужно внимательно присмотреться к сказаниям и проверить, нет ли в них каких-нибудь указаний, которые направят нас в перспективном направлении. Викинги бывали здесь, и артефакты, которые мы обнаружили, представляют собой значительное сокровище для обеих цивилизаций. Должна существовать какая-то причина, по которой викинги нагрузились добром там, где сейчас находится Мехико.
Фарго кивнул:
— Великие умы мыслят схоже. Теперь, когда мы столько знаем…
— Мы можем обойти кого угодно. И если эти следы куда-нибудь ведут, сможем попасть туда первыми.
— Вот! Узнаю девушку, на которой я женился!
— Тогда переправь эту девушку подальше отсюда на первом же самолете, какой сможешь найти.
Сэм понял намек. Он закрыл за собой тяжелую дверь и добрался до капитанского мостика, откуда телефон лучше ловил сигнал. Реми была упорной и неутомимой в своих усилиях, и он твердо знал, что должен щедро вознаградить ее за это. В конце концов, сделка есть сделка.
