43

Бенедикт посмотрел мимо Фарго на отодвинутую плиту, за которой был вход на лестницу. Подойдя поближе, он глянул вниз, в темное пространство, пока Гуерреро и Реджинальд продолжали держать группу археологов под прицелом. Спустя несколько секунд Янус сделал шаг назад и повернулся к сеньорите Касуэло с намеком на улыбку:

— Марибела, почему бы вам не отвести моего брата вниз, посмотреть на изумруд, пока я разберусь тут с неприятными делами?

— Хорошо, Янус. Реджинальд? — позвала мексиканка.

Антонио недоуменно уставился на нее, покачал головой и выругался по-испански.

— Нет, — простонал, не веря своим глазам. — Во имя неба — почему?..

Его сестра пожала плечами:

— Заткнись, Антонио. Все это к лучшему. У нас есть фотографии. От настоящего изумруда нам не было бы пользы — вряд мы получили бы премию за то, что его нашли. Ты же сам сказал, что сокровище тольтеков — это их история. И она все равно у нас будет.

Сэм тоже покачал головой:

— Что вы за женщина? Люди погибли из-за… чего, вашей жадности? Сколько он вам платит? Сколько платят за предательство всего, ради чего вы работали? Просто любопытно.

Бенедикт отмахнулся от этих сантиментов:

— Все это не ваша забота. Хотя не могу отрицать, что усилия этой прекрасной дамы будут щедро вознаграждены. А теперь идите. У нас мало времени.

У сеньора Касуэло был уже совсем сокрушенный вид:

— Марибела…

— Брось, Антонио. Доверься мне. Через неделю мы сможем профинансировать собственную экспедицию, а не клянчить гроши у правительства. Тебе, может, нравится такая жизнь, но мне — нет, — презрительно сказала его сестра и показала на люк в полу. — Пойдемте, Реджинальд. Я покажу дорогу.

— Стойте. Я иду с вами, — прорычал Гуерреро по-английски с сильным акцентом.

— Я не уверен, что это необходимо, — сказал Янус. — Полагаю, вы, скорее, понадобитесь здесь.

— Я иду! — настаивал Фердинанд, недоверчиво глядя на Реджинальда.

— Что ж, ладно. Но кто позаботится об этой группе в ваше отсутствие? — спросил Бенедикт.

Его цивилизованные манеры дали сбой, пусть только на одно мгновение.

Гуерреро подошел туда, где лежала «беретта», которую он выбил из руки охранника, поднял пистолет и протянул его Янусу. Тот взял оружие так, будто это была живая змея.

— Ты можешь. Я вернусь. Когда я вернусь, закончу за тебя работу, — сказал Фердинанд с уродливой усмешкой.

Он что-то крикнул, и в дверях храма обрисовался человек с полуавтоматической винтовкой.

— Заходи и проследи за этими двумя, — велел ему Гуерреро по-испански.

Бандит вошел.

Фердинанд повернулся к Марибеле и перешел на английский:

— Показывай дорогу. Твой бойфренд прав насчет одного — нам нужно торопиться. Пройдет немного времени, и здесь появится охрана с электростанции, а мы не хотим вести перестрелку с целым отрядом солдат.

Касуэло шагнула вниз, в люк. Реджинальд начал спускаться по лестнице вслед за ней, заткнув пистолет за пояс, с видом фальшивой бравады, но глаза его нервно обшаривали потолок тоннеля.

— Не беспокойтесь. Он продержался тысячу лет. Еще пять минут он вполне выдержит, — сказала мексиканка.

— Я не беспокоюсь. Мне просто не слишком нравятся тесные места, — сказал ее спутник, и на последних словах его голос надломился.

— Они многим людям не нравятся, — согласилась женщина.

Они добрались до пещеры, все еще освещенной рабочей лампой, и приблизились к изумруду.

— Черт возьми! Я и не ожидал, что он будет таким большим! Огромный, верно? — благоговейно произнес Реджинальд.

Марибела кивнула, не спуская взгляда с камня. Ее спутник шагнул к нему.

— «Око Небес»… Он изумителен. Просто потрясающий, — прошептал он, с алчностью и коварством в глазах рассматривая бесценный камень.

— Да. Невозможно сказать, сколько заплатит за него коллекционер. Много миллионов. Может, сотен миллионов, — сказала Касуэло, мысленно подсчитывая свою возможную долю.

Реджинальд вытащил пистолет и повернулся к ней:

— Ты на редкость жадная сука, а?

На лице женщины отразились шок и страх:

— Нет. Я… Я сделала все, что ты просил!

— И это говорит о том, что ты не только жадна, но и тупа.

Мексиканка в панике потрясла головой:

— Твой брат дал мне слово…

— Да, но я-то слова не давал! Я улажу все с Янусом. Он согласится со мной, когда сбережет двадцать процентов, которые собирался тебе заплатить.

Пуля, выпущенная из девятимиллиметрового «парабеллума», ударила Марибелу в центр лба. Тело ее напряглось, и она рухнула на землю. Резкий треск пистолетного выстрела отдался в каменной комнате, как взрыв бомбы. Реджинальд сунул оружие обратно за пояс и вернулся к изумруду.

Гуерреро ухмыльнулся и хлопнул его по плечу, тоже рассматривая бесценный камень:

— Итак, cabron, ты любишь деньги так же, как и я, а? Хорошо. Нам больше достанется!

В храме убийца из картеля не сводил глаз с Фарго, держа палец на спусковом крючке «Калашникова», готовый выстрелить в любой миг. Янус сжимал в руке «беретту» Антонио, и по выражению его лица было видно, как ему не нравится, что приходится марать руки такой вульгарной работой.

Оглушительный звук выстрела Реджинальда взорвался на лестнице, а потом время как будто сжалось и потекло очень медленно. Убийца инстинктивно развернулся по направлению к звуку, всего на одно мгновение — но этого хватило, чтобы Сэм выхватил из кармана штанов нож, одним движением раскрыл его и метнул в горло бандита. Нож погрузился в шею; острый, как бритва, клинок длиной в три с половиной дюйма вспорол трахею. Палец человека из картеля рефлекторно нажал на спусковой крючок полуавтомата, послав очередь в сторону скелетов. Рикошетящие пули засвистели и заныли в воздухе. Фарго бросился на убийцу, и тот рухнул назад, упав поперек порога у лестничной площадки. Выпущенные снаружи пули его кровожадных коллег изрешетили тело мертвеца.

Янус попытался прицелиться в Сэма, но нога Реми в тяжелом ботинке попала ему в запястье, и его оружие, крутясь, полетело на землю. Бенедикт ринулся за ним, но женщина оказалась на долю секунды быстрее. Он почти схватил пистолет, когда она перехватила оружие и ударила его прикладом в висок. Глаза миллионера помутнели, он рухнул на землю, а Фарго в этот миг схватил автомат убийцы из картеля.

Потом Сэм нырнул к рабочей лампе и выключил ее, погрузив храм во тьму. Вокруг загремели новые выстрелы, но Фарго не торопился палить в ответ, ожидая, пока его глаза привыкнут к темноте. Он знал, что без света находившиеся снаружи стрелки не смогут прицелиться в него и в остальных находящихся в храме и будут стрелять в дверь вслепую — спасибо хотя бы за это небольшое преимущество!

— Антонио! Держу пари, у бандита было оружие. Вы когда-нибудь стреляли из пистолета? — спросил Сэм.

— Разберусь, — отозвался археолог.

Голос Гуерреро эхом отдался на лестнице:

— Джейми! Что там происходит?!

Реми подкралась к мужу и прошептала:

— Я их возьму. А ты займись бандитами снаружи.

Фарго быстро оценил ситуацию и кивнул:

— Договорились.

В тусклом свете луны он увидел движение, прицелился в ту сторону и трижды выстрелил. Услышав, как кто-то охнул, Сэм крадучись двинулся вперед — туда, где на ступеньке лежал труп бандита. Снова загремели выстрелы, и пули ударили в тело. Фарго скрипнул зубами и заставил себя не обращать внимания на огонь — ему нужно было прокрасться к этому человеку и проверить его карманы. Добравшись до входа и прицелившись одной рукой в темноту, он принялся обшаривать мертвеца другой рукой и нащупал предмет хорошо знакомой ему формы — магазин на тридцать патронов. За поясом покойника он нашел револьвер, вытащил его и толкнул по каменному полу в сторону Антонио.

Затем Сэм услышал шорох в кустах слева от храма и опустошил в них магазин своего пистолета. Его пальцы нащупали еще два магазина в кармане штормовки убитого, он выхватил их и откатился прочь, когда над его головой просвистел град пуль. Кладоискатель вытащил пустой магазин из своего оружия и, вставив на его место новый, дослал патрон в патронник и выпустил несколько коротких очередей в убийц снаружи.

Реми беззвучно ждала рядом с входом на лестницу, напрягая слух, чтобы уловить любой звук — высокий звон от оружейного огня притупил ее слух. Касуэло подполз к ней и прошептал:

— Что я должен делать?

— Стреляйте вниз, когда я начну стрелять, — велела ему женщина.

Она снова принялась прислушиваться, уверенная, что Реджинальд и Гуерреро поднимаются по лестнице. А потом брат Януса, стоя на несколько ступенек ниже Фердинанда, включил фонарик, чтобы не упасть. Гуерреро прошипел, чтобы он погасил свет, но этого было достаточно — Реми смогла разглядеть их и четырежды выстрелила в люк. Антонио рядом с ней выстрелил три раза, и рикошетящие пули отскочили от камня, когда лестница превратилась в поле боя. Миссис Фарго услышала стон, когда чье-то тело тяжело шмякнулось о камни.

Она выстрелила еще несколько раз для верности и была вознаграждена отрывистым вскриком, а потом — звуком бегущих вниз по лестнице ног.

Реджинальд снова выругался вдалеке, и Реми услышала звук падения: тело отскакивало от ступенек, катясь вниз. Видимо, брат Бенедикта как-то неуклюже повернулся в темноте, потерял опору под ногами, упал и скатился до самого низа.

— Как вы там? — окликнул Сэм от входа в храм.

— Как никогда лучше! — откликнулась Реми.

— Кажется… — добавил Антонио.

Рядом со скелетами застонал Кемп. Миссис Фарго вгляделась туда.

— Лазло! — прошептала она.

— В меня… В меня попали, — прохрипел британец.

— Рана скверная? — охнул Сэм.

— Чертова… пуля… попала в меня… Как по-твоему… это скверно или нет?

— Куда попала?

Кемп кашлянул:

— В плечо.

— Держись! — велел ему Фарго. — Несколько секунд — и все кончится!

Реми повернулась к Антонио:

— Делайте все, что говорит Сэм, понимаете?

Мексиканец кивнул:

— Что вы собираетесь предпринять?

Еще одна очередь ударила в дверной проем храма. Миссис Фарго съежилась и втянула голову в плечи. Русское оружие ее мужа ответило на огонь, и его стаккато звучало для ушей Реми, словно музыка. Она оглянулась на проем лестницы и сощурилась, глядя в темноту:

— Покончим с этим.