73

Из управления полиции Рой Грейс уехал на служебном «форде» и с чувством облегчения оттого, что брифинг наконец закончился. Вопросы задавали в том числе и трудные, но он, при поддержке главного констебля и его помощника Пью, справился с ними довольно неплохо. Впрочем, желания повторить этот опыт в ближайшее время детектив не испытывал.

Нелегким обещал стать и следующий пункт программы.

Часы показывали 20.20, когда Грейс свернул с шоссе А-27 на темные улицы Патчема. В ушах оглушающе гремели слова Тони Балажа: «Думаю, он может нанести удар уже в ближайшие часы… Я бы поставил на это свое ранчо».

Во многих домах, мимо которых проезжал Грейс, светились рождественскими огнями окна. В некоторых мигали экраны телевизоров. Иногда попадались и люди. Кто-то шел в паб, кто-то спешил к друзьям или возвращался с работы, сутулясь под проливным дождем.

Не у одного ли из этих домов притаился Клеймовщик?

Или он уже в доме?

Выбрал ли уже очередную жертву?

Каждый раз, замечая одинокого мужчину, Грейс притормаживал и наблюдал за ним. Судебный ортопед Хейди Келли, блестяще помогший в прошлых расследованиях, создал профиль на основе отпечатка обуви на масляном пятне в подземном гараже дома Логан Сомервиль. Келли показал следственной группе видеопрезентацию человека, ходящего с почти неестественно прямой спиной и широко расставляющего ноги. Клип отправили потом в операторскую, которая контролировала 350 городских камер. Но пока ни одна из попавшихся ему на глаза промокших фигур не привлекла внимания суперинтендента особенной походкой, если, конечно, отпечаток в гараже действительно принадлежал преступнику.

Свернув на Макки-авеню, Грейс переключил внимание на номера домов. Вначале он собирался навестить мать Эммы Джонсон, посмотреть, как она, заверить женщину в том, что полиция сделает все возможное, чтобы поймать убийцу ее дочери. Следующими будут родители Эшли Стэнфорд. Грейсу уже сообщили, что ее бойфренд с ними.

Общение с родственниками жертв было одной из самых трудных и в то же время самых важных составляющих его работы. Теперь, став отцом, он с содроганием думал о том, что почувствовал бы, узнав, что его сын убит.

Грейс знал, что такая трагедия сломала бы его, что жизнь уже никогда не была бы прежней. И с этим пониманием, с этой жестокой, беспощадной правдой, он, не замечая дождя, подошел к дому матери Эммы Джонсон. Задержался на секунду на ступеньке, собрался с силами, глубоко вдохнул и позвонил.