В этот последний день появляются пятеро или шестеро суровых мужчин с бензопилами – это рабочие, присланные за древесиной. Она валят деревья, распиливают их на бревна полутораметровой длины, бревна грузят на тачки и спускают прыгающие со ступеньки на ступеньку тачки по остаткам лестниц. Катят их по разобранным мостовым мимо подсолнухов и диких огородов, которые хранительница семян устроила во дворах соседей. Они валят дубы, деревья гинкго и три старых сикомора из сада, что позади дома правления. Львов не трогают.

Весь этот день старый учитель не попадается ей на глаза, и она с надеждой начинает думать, что его уже нет – либо ушел вверх по реке какой-нибудь старой горной тропкой, либо уплыл, притулившись в лодке проезжего рыбака и глядя, как мимо проплывают стены теснины. Возможно, она в деревне последняя; возможно, она последняя на всей реке.

Вечером появляются трое полицейских, начинают прочесывать деревню, светят фонариками в окна, цепляя носками ботинок и приподымая брошенные листы фанеры, но спрятаться от них не составляет труда, и вот уже их катер на подводных крыльях отплывает и с ревом устремляется к следующему поселку.

Она расстилает на столе одеяло и высыпает на него семена из коробочек и банок. Вот рутабага, вот баклажан, цветная капуста, капуста белокочанная, салат пак-чой (который тоже есть разновидность капусты)… Просо, каштан, редис. Голос матери: Семена – это сны, которые видят растения, когда спят. Семена большие, размером с монету; семена мелкие, легкие как дыхание. Все туда, все на одеяло. Опустошив все ячейки своего хранилища, она связывает углы одеяла крест-накрест вместе, получается увесистый узел.

Поднимает его, взвешивает на руке: тяжеленький, как ребенок. Солнце тем временем катится вниз, чтобы зайти за ближнюю гору. К этому моменту отводной канал перекрывают и перед плотиной начинает накапливаться вода.

Надеть шерстяную шапку. Жакет. Свои тарелки хранительница семян оставляет на полке шкафа.

В последний раз она спускается по лестницам, выходит на Мост Восхищенных Взглядов и садится на парапет. Дневное тепло, исходящее от камней, греет бедра. Все вокруг сияет.

На крышу дома правления садятся птицы. С реки слышится рокот мотора какого-то судна, и как раз когда оно появляется из-за поворота, женщина оборачивается. За ветровым стеклом рулевой, а рядом Ли Цин, он машет ей рукой (нет, это надо же, какие все-таки смешные на нем очки!).