Книга: Чернокнижник (сборник)
Назад: Петр Пильский. С. Р. Минцлов. Чернокнижник (Таинственное)
Дальше: Петр Пильский. Жизнь С. Р. Минцлова (1870–1933)

Борис Оречкин. 9 лет беженских скитаний (Беседа с С. Р. Минцловым)

«На поселении» в Норвегии. — Страна, не знающая ни виз, ни паспортов. — Как сербы отказались раскапывать свою Помпею. — Русская библиотека в прусском книгохранилище. — Назад, на Восток!..
Пути русского беженства, поистине, неисповедимы. Когда слушаешь рассказ переехавшего в Ригу маститого писателя С. Р. Минцлова о том, как на протяжении последних девяти лет беженская судьба бросала его из стороны в сторону, как бы претворяя в жизнь путь, начертанный стихами Игоря Северянина, «из Москвы в Нагасаки, из Нью-Йорка — на Марс»… поражаешься терпению и выносливости человека.
С. Р. Минцлов за д лет объездил полмира. После большевицкого переворота он оказался в Финляндии, где оставаться, однако, не мог. Ликвидировав свое имение, он решил пуститься в дальний путь.
— Куда ехать? — это было безразлично. Он узнает случайно, что Норвегия принимает 300 русских беженцев, записывается в эшелон и попадает в Христианию. Здесь оказывается, что гостеприимство норвежцев сильно смахивает на ссылку на поселение: русским беженцам было предложено расселиться по определенным норвежским деревням, так сказать, на «полном пансионе» у крестьян с платой по 300 крон в месяц с человека.
— За семью из трех человек мне пришлось бы платить 900 крон в месяц, — огромная сумма, на которую я мог позволить себе совершить путешествие по Европе.
С легкостью, с которой С. Р. решился отправиться в Норвегию, он принимает решение покинуть эту страну. Снова встает тот же самый вопрос:
— Куда ехать?
Война еще продолжается. Русским виз не дают никуда. Положение во сто крат худшее, чем теперь.
С. Р. Минцлов решает ехать в единственное из государств, куда ему удается получить визу — в Испанию. Но как туда попасть? Франция наотрез отказывается дать русскому беженцу даже транзитную визу. К счастью, С. Р. узнает, что есть на свете страна, в которую русских пускают без виз. Немногие, вероятно, и теперь знают, что такой благословенный уголок на земном шаре существует и даже не где-нибудь за тридевять земель, а здесь же, в Зап. Европе. Для въезда в это государство не нужно не только визы, но даже паспорта. Эта страна — Португалия.
И вот, чтобы попасть из Норвегии в Испанию, оказывается необходимым использовать окружной путь — через Португалию. С. Р. Минцлов проводит некоторое время в Испании, затем с транзитной визой пробирается во Францию, где, несмотря на приказ о высылке, проходит курс лечения в Виши, оттуда попадает в Италию. Случайная встреча с одним сербским инженером, убеждающим писателя, что ни в одной стране русским беженцам не живется так хорошо, как в Сербии, нуждающейся в культурных силах, и С. Р. Минцлов отправляется в Белград. Сербия оказалась самой продолжительной «станцией» на беженском пути С. Р.: он получил там место директора русской гимназии в Новом Саду и прожил там 3 года.
— Рассказы о стремлении сербов использовать культурные русские силы, очутившиеся на их территории, правильны лишь отчасти, — говорит С. Р., — труд русских эксплуатируется в Сербии, и квалифицированные работники, которые могли бы быть действительно использованы в полной мере, вынуждены влачить жалкое существование. Сербы как будто нарочно уклоняются от представившегося им случая использовать русские силы.
И в подтверждение своих слов С. Р. Минцлов рассказывает действительно характерную историю. Выдающийся археолог, он обратил внимание сербских властей на богатые возможности, имеющиеся в Нише, где находятся развалины Никейского собора и гробница византийского императора Константина Великого.
— Я предложил свои услуги по организации археологических раскопок в Нише. У вас, сказал я сербам, своя Помпея. Но правительство отказалось отпустить мне средства. Тогда, увлеченный счастливым случаем, представившимся мне, как археологу, я заявил, что готов произвести раскопки на собственный счет.
— Пожалуйста, — ответили мне сербы, — но с тем условием, чтобы все, что вы извлечете, стало собственностью государства.
Я не имел ни средств, ни желания выступать в роли благотворителя сербского королевства и вынужден был, поэтому, от идеи заняться раскопками в Нише отказаться и посвятить себя педагогической работе.
Следующий этап беженского пути С. Р. Минцлова — этап трагический.
Он вынужден продать свою известную всей России историко-этнографическую и археологическую библиотеку. 15.000 томов, собранных на протяжении многих лет с исключительным трудом и любовью, были увезены С. Р. Минцловым в Гельсингфорс для того, чтобы, в конце концов, стать собственностью прусской государственной библиотеки.
— Прежде, чем продать свою книжную сокровищницу, я пытался снестись с русскими заграничными литературно-историческими учреждениями. Отклика не было. Я вынужден был продать свою библиотеку одной лейпцигской антикварной фирме, которая немедленно за вдвое большую цену перепродала ее прусской государственной библиотеке. Я, впрочем, не могу жаловаться на такой исход: в берлинском книгохранилище устроена специальная зала моего имени, где собраны эти книги. Туда же передал я и наш семейный архив, содержащий документы за два века.
Последние полтора года С. Р. Минцлов прожил в Париже.
— Не имея возможности заниматься археологией, я посвятил себя литературе. Но усидеть в Париже не мог. Меня неудержимо потянуло назад, на Восток, ближе к России. И я с особым удовольствием переехал теперь в Ригу, с которой у меня связано много теплых воспоминаний далекого прошлого.
Назад: Петр Пильский. С. Р. Минцлов. Чернокнижник (Таинственное)
Дальше: Петр Пильский. Жизнь С. Р. Минцлова (1870–1933)