Анна Сниткина, последняя любовь Федора Достоевского, стала для него истинным утешением и идеальной женой, о которой он, переживший множество разочарований, не мог даже мечтать. Секрет их счастливого союза заключался в том, что они были практически во всем противоположны, а значит, дополняли один другого и составляли вместе единое целое.

«Ну, и правда, было у них взаимное обожание, как я и сказала. Она была полной его противоположностью: веселая такая, чуть, бывало, на улицу выйдет – уж целый короб новостей и ворох смеху принесет. Хохотушка она долго была».

«Мне всю жизнь представлялось некоторого рода загадкою то обстоятельство, что мой добрый муж не только любил и уважал меня, как многие мужья любят и уважают своих жен, но почти преклонялся предо мною, как будто я была каким-то особенным существом, именно для него созданным…

Действительно, мы с мужем представляли собой людей „совсем другой конструкции, другого склада, других воззрений“, но „всегда оставались собою“, нимало не вторя и не подделываясь друг к другу, и не впутывались своею душою – я – в его психологию, он – в мою, и таким образом мой добрый муж и я – мы оба чувствовали себя свободными душой. Федор Михайлович, так много и одиноко мысливший о глубоких вопросах человеческой души, вероятно, ценил это мое невмешательство в его душевную и умственную жизнь, а потому иногда говорил мне: „Ты единственная из женщин, которая поняла меня!“(то есть то, что для него было важнее всего)».