ГЛАВА 18
Экзамен дружбы и любви
Велимир
— Я не выдержу! — Цветана плакала, сидя напротив Вела.
Чашка с чаем давно уже остыла.
— Это я во всем виновата! Это я приняла ее учиться, это я…
— Успокойся. Выпей чай и успокойся.
У него в голове словно поселился дятел. И даже таблетка, которую дали в лазарете, не помогла.
— Вел, что мне теперь делать?! Как… как все исправить?
— Слушаться меня и больше не делать того, в чем не уверена. Прекрати истерику, Цветана, мне сейчас нужна твоя голова. Иначе пострадаем мы все. Ты уничтожила ее документы?
Цветана кивнула.
— Личное дело? Аттестаты? Зачетную книжку? Все работы?
— Да. Василисы никогда не было ни в институте, ни на практике. Она нигде не числится, даже на месте работы.
— Хорошо. — Он откинулся в кресле. — Нам нужно, чтобы не было ни единого доказательства существования Василисы. Иначе ты пострадаешь.
— А показания студентов? Они ведь ее помнят!
— Да мне плевать, пусть хоть в психушку их всех посадят. Доказать ничего не смогут, свидетельства признают недействительными, или, что вероятнее, мне удастся обернуть ситуацию против нашего общего друга. Просто делай то, что я велю, и не задавай вопросов. Сейчас главное — действовать быстро.
Их отвлек какой-то шум в приемной. Вел уж было встал, чтобы посмотреть, что там такое, никак Станислав добился его ареста, но в кабинет ворвалась Варя, и он вернулся в кресло.
— Господин инквизитор! — девушка всхлипнула.
Вслед за ней в кабинет влетел Чеслав.
— Варя, успокойся и пойдем…
— Пусти меня, Чес! — не своим голосом рявкнула она. — Послушайте, я… то есть я знаю, что ведьмы — зло, но Вася, она… Она никому ничего не сделала! Она хотела учиться и жить, я точно знаю, я знаю, что она ненавидела свой дар! Она хотела сражаться с ведьмами и помогать людям. Она хорошая подруга, она невероятная! Вы же знаете, Велимир, вы же ее любите!
— Варя… — начал он.
— Она не заслужила казни. Сделайте что-нибудь! Почему добрых ведьм не бывает? Она — добрая! Она спасла Сашу.
Он, кстати, понял, что Василиса непостижимым образом нашла имя Лучезара и инстинктивно сделала единственную правильную вещь — сожгла его, так что Саша очнулась. Ей предстоят месяцы реабилитации и, конечно, отчисление из института, но в данном случае живая и здоровая девушка — это чудо. Колдовство.
Варя выдохлась и опустилась в соседнее с Цветаной кресло. Теперь перед ним ревели уже две женщины, а позади них стоял растерянный Чеслав.
— Закрой дверь, — распорядился Вел. — И останься.
Он еще раз обвел взглядом кабинет.
— Что ж, похоже, это самые адекватные люди, готовые выполнять мои указания. Отлично. Варвара, немедленно прекрати истерику, выпей чаю и послушай меня. Цветана, ты уймешься или нет? Чес, завари еще, грохни туда ромашки побольше, оно не помогает!
— Может, лучше им водочки грохнуть? — осторожно поинтересовался парень.
— Нет уж, обойдутся. Разберемся с этой заварушкой — хоть бутылками пусть пьют. А пока ромашечку.
Варвара успокоилась быстрее, Цветана еще всхлипывала. На нее слишком много всего свалилось в один день. А вот подружка Василисы, похоже, знала о способностях той. Потому что шокированной совсем не выглядела.
— Что ж, у нас появилась проблема, — начал Вел. — Я знаю, как ее решить, но вы должны кое-что сделать.
Заинтересовать их удалось. Остальное — дело техники и мастерства. А с этим у него проблем никогда не возникало.
Василиса
Воспоминания об аресте преследовали меня очень долго.
Я чувствовала, как пылает все тело. Я чувствовала, как бьется сердце. Нужно было найти в себе силы, справиться со страхом и поднять голову, но не хотелось видеть Вела и его осуждающий взгляд. Наша история закончилась, не начавшись.
Убивая Лучезара, я думала лишь о том, чтобы спастись.
И забыла, что за каждое преступление обязательно следует наказание. Кому-то через много лет. Кому-то сразу же. Я надеялась на первое, но оказалась в счастливой группе тех, чья расплата приходит незамедлительно. В образе собственного отца.
Медленно я подняла руки, ничуть не сомневаясь в словах Станислава.
И вскинула глаза.
Наваждение пропало. Это не возмездие. Это — игры приближенных к Князю. Как Саша стала их жертвой, так стану и я. Разница была лишь в том, что Саша едва не погибла незаслуженно. А меня есть за что уничтожить. Что ж… я давно готовилась к подобному исходу.
— Подойдите, Василиса.
Он завел мои руки за спину, наверняка оставив на запястьях синяки, и застегнул наручники. По телу пробежала дрожь. Он запер магию, поняла я. Сделал меня беспомощной. Раньше я не слышала о таких разработках. Чтобы запереть магию… нужно ей обладать.
— Мы дождемся патруля, который доставит в Инквизицию господина Велимира и ваших подруг, — продолжал радоваться Станислав. И добавил: — Снаружи.
— Не трогайте девчонок, они ничего не знают! — возмутилась я.
Тут же едва не упала, споткнувшись, но Станислав меня удержал.
— Они несколько лет укрывали ведьму, — отрезал мужчина. — Я найду доказательства.
— Они не укрывали ведьму! Они ничего не знали!
— Да ты что?
Он выволок меня на улицу и бросил прямо посреди дороги. Чаруня, Горяна и Варя застыли в недоумении. К виску прижалось дуло револьвера.
— Дернетесь — пристрелю, — миролюбиво сообщил Станислав, одной рукой доставая сигареты. — Я вас, кажется, предупреждал. Хорошо так предупреждал, доступно. Что ж… вот второе предупреждение.
Он обвел взглядом девочек.
— Эта, — кивнул на меня, — сдохнет завтра. Вы даже сохраните свои места в ИИ. Но если хоть раз я вас увижу возле Инквизиции… Если хоть раз вы влезете в ее работу… Отправитесь вслед за Александриной и Василисой.
— Ее зовут Александрия! — сказала Варвара, с ненавистью глядя на мужчину. — Можете не беспокоиться, к вашей Инквизиции мы больше не подойдем.
— Мы не хотим работать в месте, где заправляют такие, как вы, — добавила Чаруня.
— Люди, поступающие так со своей дочерью, не имеют права говорить о защите населения, — Горяна, помимо страха, явно испытывала злость. — Что она сделала, за что вы ее арестовываете?
— Ладно, — Станислав стряхнул пепел, и часть его осыпалась на волосы Васи. — Вы всерьез думаете, что наша Василиса невинна, как цветочек в поле?
— Василиса, в отличие от вас, имеет душу!
Станислав рассмеялся, а мне захотелось дать ему в челюсть.
— А вы спросите у нее, что с Лучезаром.
— Лучезар — колдун! Он убил Невею! — воскликнула Чаруня. — Давайте только не будем говорить, что его смерть кого-то расстроила.
— Тем не менее доказательств тому, что Лучезар — колдун, нет, — безмятежно произнес Станислав. — Велимир и вы — пособники ведьмы, так что ваши показания лишь пустой звук. А я подтвержу, что наша прекрасная Василиса пыталась свалить свою вину на несчастного неудачника-инквизитора, который просто перешел дорогу ее любовнику.
— Были бы у тебя доказательства, давно бы уже отправил на костер всех! — сказала я. — Смотри, сам не оступись. Я ведь могу перед смертью толкнуть пламенную речь о том, как папа укрывал меня от всего мира и отговаривал поступать в ИИ.
Станислав даже не стал размахиваться, но от пощечины я упала на землю.
— Не волнуйся. Я сумею доказать все, что захочу. Ты до сих пор не поняла, Василиса?
Он ухватил меня за волосы и заставил подняться.
— Ты просто перешла дорогу не в той игре, ведьмочка. Думаешь, ты одна скрываешь свои способности? Пока ты, никому не мешая, училась себе и радовалась грошам в дерьмовом баре, мне было плевать. Зря ты пришла в Инквизицию.
Вдалеке послышался шум. Патрульные экипажи подъезжали, я уже слышала скрип старых механизмов. Когда к нам подошли пятеро ребят в форме Инквизиции, Станислав быстро отдал распоряжения:
— Инквизитора доставить к медикам. Девчонок в предварительную, провести тест на ведовство. Эта девчонка арестована. При сопротивлении — убить.
Он кивнул на меня и дождался, пока оперативники примутся за дело. Я отстраненно наблюдала, как на Варю, Чаруню и Горяну надевают наручники и уводят к машинам. Выхода Вела мне дождаться не дали: Станислав потащил меня к отдельной карете.
Идиотка. Рано или поздно это должно было закончиться. Теперь закончится вот так. Пострадают Вел, Чаруня, Горяна, наверное, Цветана и еще Инквизиция знает кто. Может, родители…
Карета медленно покатила по неровным узким улицам старой части города. Мощный двигатель работал на пределе возможностей. Я сквозь слезы, которые все-таки наполнили глаза, разглядела здание Инквизиции. Меня уже наверняка ждал подвал, похожий на тот, в котором Велимир меня поцеловал.
— Ты будешь вести допрос? — я решилась задать вопрос.
— Что? — Станислав бросил на меня быстрый взгляд. — А, нет. Допроса не будет. Сегодня на закате тебя казнят.
— Я так понимаю, гуманной казни не будет, — усмехнулась я.
— Не будет. Ты сама виновата, моя дорогая. Я предупреждал.
— Предупреждал, — согласилась я с… отцом.
И уставилась в окно. Мимо быстро проплывали башенки и купола Торделла. Я хотела запомнить этот светлый город, который, как оказалось, таил в себе немало тьмы.
Мы провели большую часть дороги в молчании. Лишь когда карета свернула к Инквизиции, я заговорила:
— Я за свои поступки отвечу, Станислав. Ты тоже. Причем счет будет гораздо длиннее.
— Ты — дура, — впервые за все время с лица Станислава сошла холодная и надменная маска. — И пойдешь на костер.
— За что ты меня так ненавидишь? За то, что я не должна была родиться? За ошибки прошлого? Да где я перешла тебе дорогу, что ты готов меня убить?! А может, ты ненавидишь не меня, а себя? Что с тобой не так, что у тебя родилась ведьма?
Станислав, грубо дернув меня за плечо, заставил выйти из кареты. Инквизиторы, толпившиеся во дворе, удивленно на нас смотрели.
— Заткнись и пошли.
— Нет! — рявкнула я.
И дверца кареты вдруг захлопнулась с таким грохотом, что стая птиц взлетела с крыши.
Мы оба уставились на дверцу, не понимая, что произошло. Оба знали, что на мне наручники, блокирующие магию. Станислав очнулся первым: схватил меня за горло и прижал к забору.
— Еще раз так сделаешь, я убью тебя на месте, поняла? Медленно. Орать будешь на весь Торделл. Ясно?! Я задал вопрос!
Я кивнула, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха.
— Пошла! — Станислав толкнул меня по направлению к небольшому невзрачному зданию.
Разумеется, ведьм никогда не приводили в Инквизицию через сияющий парадный вход.
Я кашляла.
* * *
В камере было тесно и темно. Я провела часы, оставшиеся до казни, словно в трансе. Не было ни слез, ни истерики, ни воспоминаний. Просто пустая оболочка, оставшаяся от меня.
— Девочки не придут попрощаться? — хрипло спросила я, пока Станислав надевал на меня ошейник.
— Нет. Не придут.
Он разомкнул наручники, и я с удовольствием растерла запястья.
— Ты отпустил их?
— Отпустил, они уже в ИИ.
— Кто будет на казни?
Я бросила взгляд на часы, которые неумолимо отсчитывали минуты, оставшиеся мне.
— Я и исполнители. Это закрытое дело.
— А что с Велимиром?
Мужчина потянулся за биркой, на которой следовало написать мое имя и возраст. Бирка в пламени не сгорит и окажется потом на коробке перед тем, как меня похоронят. Станислав демонстративно захлопнул и отставил в сторону футляр с инъекцией.
Большинство ведьм казнили гуманно, усыпляя перед сожжением. Я такой чести удостоена не была.
— Я не хотела, — вдруг вырвалось у меня. — Я никому не хотела причинять зла. Я просто хотела учиться и где-то жить.
Я всхлипнула в голос, не в силах больше спокойно ждать костра. Последняя попытка найти в отце хоть что-то, что сможет помочь продержаться.
— Хватит мотать сопли на кулак, — прервал меня Станислав. — Хочешь рыдать — рыдай. Но изволь шевелиться, мы уже опаздываем.
Он открыл передо мной дверь.
— Я правда не хотела, — прошептала я, вытирая слезы. — Что бы ты там обо мне ни думал. Бывают добрые ведьмы. Я это знаю.
— Не бывает. Давай быстрее.
Я не могла идти быстрее. Физически. Последние дни нечеловеческого напряжения лишили меня сил, а постоянное ожидание костра не давало взять себя в руки. Сотни раз я представляла себе этот момент, пыталась понять, как буду себя вести, но реальность разительно отличалась от всех представлений. Было страшно. Больно. Обидно.
— Бывает, — упрямо повторила я. — Бывает. И ты это знаешь. Ты ненавидишь то, чего не понимаешь.
— Ты слишком глупая, — скривился мужчина. — Я уже сказал, что мне плевать, добрая ты или нет. Ты появилась не в том месте и не так себя повела. И именно поэтому ты умираешь. А не потому, что ты ведьма, моя дорогая.
— Да кто ты такой?! И чего хочешь? — закричала я.
Я силилась понять его. Понять, чего он хочет. Понять, почему он мучает меня.
Но поняла лишь, что подошла к самому краю той пропасти, в которую так долго заглядывала.
И пропасть эта выглядела, как белая комната с круглой площадкой в центре.
— Сними туфли.
Я скинула неудобные тюремные туфли, ощутив ступнями холод пола. Из чего он был сделан? Я еще умудрялась интересоваться такими вещами.
В площадке было множество отверстий. Я знала, для чего они, но лишь по учебникам. И сейчас меня била крупная дрожь, когда я ступала в центр этого круга, ожидая, что вот-вот из отверстий вырвется пламя.
— Садись, — приказал Станислав.
Я несколько секунд успокаивала дыхание, но после нервного срыва не так-то просто восстановиться. Я всхлипывала, а слезы текли сами по себе, не желая останавливаться. Хотелось выть и рычать, но получалось лишь бессильно плакать, наблюдая, как Станислав в компании двух парней открывает панель управления этой штукой.
— Ты можешь обмануть кого угодно, но не себя, — наконец сумела сказать я. — Ты наказываешь меня не за то, что я влезла в дела с Лучезаром. Ты наказываешь меня за то, что я родилась ведьмой.
Он не среагировал. Слишком хорошо умел владеть собой.
— Последнее слово? — спросил исполнитель, еще молодой парень, наверное, выпускник ИИ.
Может, он даже видел меня в институте.
Я подняла глаза. Да, точно видел. На год старше, выпустились в прошлом году. Действительно на исполнителя учился, я помнила его по немногочисленным вечеринкам в общежитии.
Парень вдруг подмигнул мне.
А потом сразу же раздался стук.
— Станислав! — голос Цветаны нельзя было спутать ни с чем.
На миг мне едва не стало плохо при мысли, что Цветана будет все видеть. Но потом я вспомнила, что Станислав этого не разрешал. И вряд ли допустит подобное.
— Цветана, позже, у меня казнь, — рыкнул Станислав.
В его голосе явственно звучало раздражение.
— Станислав, немедленно! — Цветана свирепела с каждым новым словом. — Иначе я за себя не отвечаю! Я пойду к Князю! На каком основании ты подверг проверке моих учениц?! На каком основании казнишь мою студентку?!
— Начинайте, — бросил Станислав исполнителям.
А сам вышел из комнаты, и голос Цветаны стал заметно тише, а вскоре и совсем стих.
— Что, даже не посмотрит? — пробормотала я, хватаясь пальцами за какой-то выступ.
Хотя, если быстро отделается, застанет все самое интересное.
Я снова посмотрела на исполнителя. Он что-то переключал на панели. Я зажмурилась. Пусть уж лучше почувствую первую струю пламени, нежели сначала увижу ее.
— Чего ты там копаешься? — разозлился второй. — Велено же было начинать! Я не хочу просидеть до ночи с ведьмой…
Он вдруг резко заткнулся.
Я открыла глаза. Один из исполнителей лежал на полу, истекая кровью.
— Что…
— Быстро, — парень, что подмигнул мне, сейчас протягивал руку. — Василиса, давай! Нужно уходить!
— Там Станислав! — воскликнула я.
Но быстро обулась, понимая, что сбежать без обуви вряд ли получится.
— Нет там Станислава, его Цветана увела. Нам с ним не справиться, но мозг она ему вынесет. Сама знаешь, как умеет.
Да уж, это я знала как никто другой. Цветана при желании могла свести с ума минут за десять. Даже такого человека, как Станислав.
Было поздно, солнце уже зашло. Мы не встретили никого по дороге. Парень почти тащил меня, ослабевшую, за руку.
— Куда мы идем? — задыхаясь, спросила я. — Это же парадный вход!
— Точно, — откликнулся парень.
Достал револьвер — и вахтер упал на пол, не успев и слова сказать.
— Что ты…
— Не бойся, это лишь снотворное.
— А чем ты того парня? — спросила я, глядя, как исполнитель лихо справляется с замком.
— Ножом. Станиславовым, который он сдал при входе. Ему крепко достанется от Князя. Вы только постарайтесь не попасться.
— Мы?
Я до сих пор не могла поверить, что у меня появился шанс.
— Все, мне надо вернуться, — сказал парень. — Скоро вернется Станислав. Видишь карету, у которой вмятина на боку? Садись в нее. Ничего не бойся, тебя никто не остановит. Давай! Быстро!
— Спасибо, — улыбнулась напоследок я.
И бросилась к служебной стоянке.
Карета с помятым боком. Я лихорадочно осматривала в полутьме стоящие экипажи. И не заметила, как врезалась в кого-то.
Сердце моментально ушло в пятки, а вскрик был заглушен ладонью, зажавшей мне рот.
— Не ори. Тихо.
Я узнала Чеслава.
— Орать не будешь?
Я покачала головой.
И как только оказалась на свободе, отступила, готовая в любой момент броситься в сторону.
— Вон та, — к моему удивлению указал Чес.
— Что? — Я моргнула.
— Карета вон та. — Парень указал на крайний экипаж.
Если приглядеться, у нее и вправду был немного помят бок.
— И ты в этом участвуешь?
Мне не верилось, что столько человек рисковали всем, чтобы спасти меня от казни.
Чеслав, закатив глаза, схватил меня за руку и потащил к карете.
— Чес, как Вел? Что с ним?
— Все позже, когда уедешь. Он уже ушел в отставку, но все будет нормально. Не беспокойся о нем, Василис. Беспокойся о себе. У тебя неприятности. Крупные. Не попади в лапы к Станиславу. В следующий раз он не будет столь любезен и не отправит тебя на костер, а на месте пристрелит. Все, васильковая, удачи тебе.
— Спасибо, Чес. Я и не знала…
Вместо ответа парень просто открыл дверцу, впихнул в карету меня и захлопнул дверь. Тут же карета начала выезжать со стоянки на недопустимой скорости и рванула в сторону центра.
— Привет, Васька, — хмыкнула Варвара, сидящая за управлением.
— Привет, — поздоровалась Горяна.
Чаруня только помахала рукой.
Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Собрала волосы в хвост — и тут же Чаруня протянула резинку.
— Что происходит? — спросила я. — Как вы…
— Все оказалось просто. Князь вообще не в курсе дел Станислава, тот решил провернуть все в одиночку, — сказала Варя. — Так что против нас он не имел никаких шансов.
— И… и куда мы?
— В порт. Там тебя кое-кто ждет у готового к полету дирижабля. Прости, Вась, но единственный шанс для тебя — уехать из Торделла. Цветана зла, очень зла на Станислава. Но неизвестно, сможет ли она его одолеть. Она уничтожила все упоминания о тебе, все документы и постарается обвинить его в подлоге и подкупе свидетелей. И лучше тебе исчезнуть.
— Поняла, — пробормотала я.
Такая благодарность вдруг накатила, что слова застряли в горле и снова выступили слезы.
— Сашка очнулась, — добавила Горяна. — Куча ограничений на всю жизнь и долгое восстановление, но будет жива и здорова. Не знаю, как ты это сделала.
— Я просто все уничтожила. И Лучезара, и его имя, — проговорила я.
Что ж, Саша жива, Цветана не пострадала — это главное. А я как-нибудь выживу.
— Жаль Вела, он был действительно хорошим инквизитором, — вздохнула я. — Передайте, что я сожалею.
— О, не волнуйся за Вела, — почему-то хихикнула Варя. — Он знает, что делает. Станислав его еще не раз вспомнит «добрым» словом.
В окне показался порт. Поздним вечером в нем было мало дирижаблей, и, конечно, никто не взлетал и не садился. Все вокруг было подсвечено огнями, изредка ходили припозднившиеся пассажиры и сотрудники. Карета въехала на стоянку и остановилась. Мы по очереди вылезли наружу.
Я поежилась: форма заключенных служила уж точно не для обогрева.
— Вот, — Горяна вручила мне рюкзак, — кое-какие вещи и так, почитать в дороге. Не волнуйся, деньги и еда у тебя будут.
— Видишь дирижабль с логотипом «И» на боку? — спросила Варя.
Вдалеке на стоянке действительно стояло нечто подобное. Старинная вязь складывалась в огромную букву «И». Он был, на мой взгляд, слишком заметен в почти пустынном порту. Иноа? Я не могу улететь на Иноа, там слишком опасно…
— Иди к нему, там тебя встретят. И… удачи!
— Вас накажут за это! — я учуяла аппетитные запахи из таверны, располагавшейся неподалеку, и едва не застонала от голода.
— Не накажут. Мы вообще-то спим в общежитии сейчас, — ответила Горяна. — И у нас есть свидетели.
— Это как? — не поняла я.
— Длинная история. Потом как-нибудь расскажем, — отмахнулась Варя. — В переписке, когда можно будет связаться. Главное — тебе надо сбежать как можно дальше до того, как Станислав поймет, что случилось. Прости, но вытащить тебя и сохранить все, как было, не удалось. Так что ты по-прежнему ведьма. Но на свободе. А вот твоим главным сообщником стал Станислав. Который пытался подставить Вела и освободить тебя, уничтожив все документы. Пройдет немало времени, прежде чем он оправдается.
— Ну, вы даете, — восхищенно выдохнула я.
— Там есть оружие, — сообщила Горяна, кивая на рюкзак.
— Но тебе оно не понадобится, — сказала Варя, подходя ко мне с отверткой.
Миг — и застежка ошейника расстегнулась, давая такую желанную свободу и позволяя магии вновь вернуться к хозяйке.
— Если что, аптечка в боковом кармане, — сказала Чаруня.
— Не волнуйтесь, — улыбнулась я.
Я поправила шнуровку на высоких сапогах, которые дали девчонки, и была готова.
— Девчонки. Спасибо вам. Я думала, вы меня ненавидите. Простите, пожалуйста.
— За что? — чувствительная Чаруня шмыгнула носом.
— Мне казалось, вы на меня злились за то, что я отдаляюсь. Мы ведь друг друга почти не знаем, правда? Я не хотела узнавать вас и не давала узнать себя.
— Да брось, — отмахнулась Варя. — Мы столько пережили.
— Все мы знаем тебя. И не верим, что ты могла быть настоящей злой ведьмой, — улыбнулась Чаруня.
— И твое лицо все еще молодо и красиво, — добавила Горяна. — Признаков разложения не видно.
— Ты — наша подруга, — продолжила Варя. — И мы не желаем присутствовать еще на одних похоронах.
Я вытерла слезы. Мне не хотелось плакать. Несмотря на то, что я едва не погибла и лишилась всего, что строила годами, я была почти счастлива. Мои подруги были действительно настоящими. И сделали то, что не под силу… никому. Они не только спасли мою жизнь, но и душу.
Не хватало лишь Вела.
— Если Велимир спросит…
— Не спросит.
Девочки переглянулись.
— Вась, просто иди туда. Не думай ни о ком и ни о чем. Никому из нас не будет хорошо, если тебя убьют.
— Все хорошо. — Я и сама была в этом уверена. — Действительно хорошо. Не говорите ему ничего. Пускай живет спокойно.
Через силу я улыбнулась.
И хотела было отвернуться, чтобы подруги не увидели очередных слез, но Чарунька не выдержала первая и полезла обниматься. К ней подключились и остальные.
— Пока. Еще встретимся. Берегите себя.
— Вась, — напоследок окликнула меня Варя, — я была не права. Ты очень сильная.
Я не стала оглядываться. Впереди меня ждала дорога. И новая жизнь. Новая ложь, новые друзья, старые чувства, преследующие везде. Такова уж человеческая натура: едва боль забывается, мы ищем новые способы ее получить.
Полная луна освещала порт, делая его местом зловеще-прекрасным. Чем-то оно мне напоминало дикий пляж, куда мы ходили с Лучезаром.
Лучезар был мертв. Кто знает, может, ему стало спокойнее. И может — хотя от таких мыслей любой представитель Инквизиции пришел бы в ужас, — где-то он встретился с Дражетой.
Где-то вдалеке, где неясно мерцали огни центра Торделла, жил Велимир. Думал ли он о практикантке с васильковыми глазами? Я надеялась, что да.
Я не хотела снова убегать. Мне было страшно идти навстречу неизвестности, хоть я и знала, что выбора теперь нет. Либо побег, либо смерть.
Дверь кабины дирижабля открылась, когда я подошла к лестнице. Я подняла глаза, ожидая увидеть капитана, но…
— Госпожа ведьма готова к путешествию? — этот голос, эти насмешливые нотки…
А еще линия губ, которые дарили невероятные поцелуи, темные короткие волосы, сильные руки, запах, сводящий с ума.
Меня словно заколдовали. Я стояла у подножия лесенки и смотрела на Велимира, который небрежно опирался на перила. Сейчас он был не в форме Инквизиции, а в обычных темных штанах и светлой рубашке с закатанными до локтя рукавами. Пока я на него смотрела, в груди расцветало странное и прекрасное чувство непередаваемой радости.
— Я думала, ты меня ненавидишь, — с трудом произнесла я.
— А я думал, ты меня, — мягко улыбнулся он.
Я одолела несколько ступеней и вцепилась в перила.
— Я ведьма, Вел. Зачем ты это делаешь? Ты рушишь свою жизнь!
— Ты не ведьма. Ты глупая девчонка.
Он перемахнул через оставшиеся ступеньки, разделявшие нас, и оказался близко-близко.
— Я знаю, что ты ведьма. Знал с первой нашей встречи. Не представляешь, чего мне стоило тебя защитить. Как ты жила без меня?
— Не знаю, — прошептала я.
Потом оказалась в крепких объятиях и не выдержала. Слезы лились и лились, не желая останавливаться.
— Не плачь. Успокойся, пойдем уже взлетим и окажемся как можно дальше отсюда. Поговорим, а еще я тебя накормлю. Хочешь кушать?
— Хочу, — вздохнула я. — Очень.
Когда мы оказались внутри дирижабля, я только и смогла, что рухнуть в кресло. Передо мной поставили несколько тарелок с аппетитно пахнущей едой и стакан с какой-то ярко-красной жидкостью. На вкус было похоже на что-то алкогольное, смешанное с вишневым соком.
— Пей, тебе сейчас надо, — сказал Вел. — Ничего не болит? Что он тебе сделал?
— Все в порядке. Вел, что ты делаешь? Зачем рушишь свою жизнь ради меня?
Ох, как я боялась ответа на этот вопрос. Мне было так страшно, что я даже не могла толком проглотить кусочек мяса. Что, если он скажет, будто только отвезет меня в безопасное место, а потом уедет?
— Мне кажется, я сейчас строю свою жизнь. Я уже допустил одну несправедливую смерть в прошлом, и это привело к трагедии. Я не могу позволить умереть тебе.
— Я же ведьма…
— А я инквизитор. Классическая пара, правда? Самая распространенная ролевая игра, самый распространенный сюжет. Самое правильное сочетание. Иди-ка сюда.
Меня усадили на колени этого самого инквизитора и принялись кормить почти силой. Аромат его парфюма окутывал меня, принося спокойствие и счастье. Еще днем я думала, что это конец. А вечером снова нашла себя среди подруг, рядом с любимым мужчиной и шансом на счастье. Разве не удивительной бывает эта жизнь?
