Глава 19
Исступленно — звездное небо Тауруса совсем не походило на то, к которому я привыкла на Земле. Здесь оно казалось в сто крат ближе, а звезды настолько большими и яркими, будто это огни от миллиардов неизвестных мне доселе костров. И я… стоило лишь протянуть руку, смогла бы коснуться каждого из них.
Вытягивать руку не стала, вместо этого лежала и смотрела в безоблачное ночное небо, чувствуя себя спокойно и хорошо до невозможности. Не знаю, что помогло осознать — быть может, страшное зелье Массиды, либо своим умом дошла, либо сон приснился странный, — но только здесь, на Таурусе, в нескольких километрах от столицы, я поняла, в чем мое предназначение.
Быть свободной, чтобы, пронзая пространство, стремиться к звездам.
Прошлый вечер перевернул все с ног на голову, но уже минула ночь и скоро рассветет. Под моей головой, вернее, где-то там, спрятанное под шерстью, ребрами и мускулами огромного зверя, размеренно билось его сердце. Тигр спал, я устроилась у него между лапами, свернулась в клубок, прячась от холодного дыхания пустыни — ночью температура упала, — согреваясь теплом, идущим от его живота.
От тигра пахло влажным ночным мехом и почему-то домом. Погладила его по мощной лапе. Какой же он красивый! Зверь рыкнул, дернул задними ногами, словно большая кошка, которой приснился сон про охоту. Убрала руку, решив его не будить. Тигр нес меня на спине несколько часов и заслуживал отдыха. Мы почти достигли Асе, но заночевали в пустыне, дожидаясь, когда взойдет первая звезда, которую люди называли Аритар, а местные — Первое Око Великой Матери.
Утром я собиралась пойти в город и выполнить обещание, которое дала жрице племени Горных.
…Помню, как узнала тайну кассанов, ту самую, которую они старательно оберегали от людей. По мне — тайна так себе. Конечно, впечатляющая, но не настолько, чтобы хранить ее как зеницу ока.
Сквозь наркотический туман — прикрыла глаза, прислушиваясь к ритмичному бою барабанов, выкрикам и смеху кассанов, — я слышала голос Массиды. Она утверждала, что Великая Мать, Прародительница и Начало Всего Живого строго — настрого велела им хранить секрет втайне от всех.
— Покажи ей, Парсур, — приказала жрица.
Я открыла глаза, уставившись на воина. Что за секрет-то такой, столь тайно охраняемый?! Парсур тем временем скинул тунику, обнажив грудь, поросшую светло — серым мехом. Затем потянулся к веревке штанов, и я поморщилась. Ну, ясно… Покосилась на нож за поясом у спящего вождя, решив, что если этот… открыватель секретов полезет, прирежу.
— Лучше не надо, — попросила воина. — Я уже в курсе, чем девочки отличаются от мальчиков.
Демонстрация меня заранее не впечатлила. Вернее, вся эта ситуация, кроме одного — того, что Ферг выжил, — мне абсолютно не нравилась. Да и чему тут нравиться, когда мой муж в плену в Песчаных, друзья — у пиратов, а я, выпив яда муравьев киу, который разъедал сознание, покушаясь на здравый смысл, рассматривала, как раздевается воин из племени кассанов?
А я ведь предупредила! Начнет приставать — лишится главного межполового отличия. Массида усмехнулась, словно поняла, что происходит у меня в голове.
— Продолжай, — приказала Парсуру.
Черт! Оказалось, это вовсе не то, о чем я думала. Кассаны были метаморфами. Тот самый тигр, что прыгнул, закрыв от взрыва своим телом…
— Это был ты? — спросила у Парсура после того, как досмотрела впечатляющую трансформацию: секунда, и мужчина опустился на четвереньки, раздаваясь в костях, отращивая шерсть, мускулы, когти, клыки… Тигр — в школе мы проходили законы физики, и я не понимала, как такое возможно! — оказался вдвое, а то и втрое массивнее, чем кассан. Или же наоборот зверь каким-то образом утрамбовывался в худого и длинного мужчину из племени Горных?!
В голове возникло множество вопросов, но они остались без ответов. Ну, почти все. Жрица заявила, что Великая Мать создала кассанов по своему образу и подобию. Вернее, по образу каждой из своих ипостасей. В дневной кассаны были человекообразными, а в ночной, точнее, боевой — превращались в разумных зверей. Рассказывать о сути трансформации не стала, да и у меня вопросы как-то растерялись, когда…
Шаг, еще шаг — звуки барабанов заглушали дыхание зверя и стук моего сердца. Тигр приближался, и в желтых глазах зверя отражались отблески костра. Потянулся ко мне, коснулся руки влажным носом. Фыркнул в ладонь, щекоча кожу горячим дыханием. Совсем рядом от моих пальцев застыли длинные изогнутые клыки.
— Ты уберег меня от взрыва, — сказала ему. Почему-то гигантский зверь меня совсем не пугал. — Надеюсь, ты не сильно пострадал.
Хотела почесать зверя за ухом, но смутилась, вспомнив, что это вовсе не Дымок и даже не хищная кошка, а воин, вернее, мужчина в боевой ипостаси. Кассан, в чьем жилище я пришла в себя. И… кто знает, понравится ли ему моя ласка? Может быть, сочтет чесание за ушком неподобающим поведением?
— Несколько царапин, — подтвердила Массида, — но Великая Мать дала нам повышенные способности к исцелению. На нашем племени быстро все заживает, а уж в боевой форме… Нас сложно убить, Майри! Когда ты станешь кровной родственницей одного из нас, твои способности к регенерации усилятся. Это и будет наш подарок. Вернее, плата за то, что предстоит тебе сделать.
— Что вы хотите?
Массида не ответила. Достала из-за пояса длинный, с изогнутым лезвием, охотничий нож, бросила в кувшин с ядом. Встала, подняла руку и выкрикнула что-то на языке кассанов. Барабаны смолкли, разговоры прекратились. Вскоре жители деревни сгрудились возле навеса, обступив нас со всех сторон. Даже вождь проснулся. Открыл глаза, посмотрел на меня с удивлением, пробормотал что-то невнятное. Я его понимала. Тут бы самой разобраться, что происходит.
Черт, да пусть делают, что хотят, главное, вытащить Ферга!
Дальше был ритуал, долгий и сложный, с молитвами и песнопениями. Мне пришлось повторить слова на незнакомом мне языке. Массида переводила. По ее версии, я поклялась чтить интересы племени, как свои, и хранить Тайну, доверенную Великой Матерью. Зелье тем временем одержало надо мной оглушительную победу. Мне казалось, что я — не участник происходящего, а наблюдатель. Дремлю в уютном теплом кресте в обнимку с попкорном, а напротив на большом экране девушка, изображавшая меня, безмолвно протягивает жрице руку, и Массида касается ладони ножом, выловленным из кувшина.
— Больно не будет, — пообещала жрица. — Лезвие смочено в яде, он подействует как анестетик.
Оказалась права — больно не было. Почувствовала лишь холодное, безликое прикосновение железа. Сделав надрез, Массида на этом не успокоилась, продолжала ковырять внутри моей ладони, словно неопытный врач в теле подопытного кролика, сверяясь с учебником анатомии.
Хотела отобрать руку, но тут…
— Это, — жрица сделала паузу, — тебе больше не понадобится. — На кончике ножа оказалась небольшая, миллиметра три — четыре в диаметре железная горошина, едва заметная в отблесках костра. — Чип, на котором записана твоя жизнь, Майри из Горного Племени! С этого мгновения твое прошлое стерто, а будущее известно лишь Великой Матери. Но я скажу тебе лишь одно — никому и никогда не позволяй взять над собой верх, и ты будешь счастлива.
— Не позволю, — пообещала я, глядя, как тигр покорно протягивает Массиде лапу.
Жрица вскоре смешала мою кровь с кровью зверя. Истошно завопили жители деревни, забили в барабаны, и вождь, собиравшийся было вновь вздремнуть, встрепенулся. Массида громко выкрикнула мое новое имя, схватила за руку, дернула ее вверх.
Подозреваю, меня только что приняли в племя.
Потянулась череда приветствий. Моей щеки коснулись по очереди почти все жители деревни, заверяя… Не знаю, что говорили, но в тот момент, чувствуя ликование толпы, подумала — быть может, если не удастся дотянуться до звезд, вернусь сюда, в долину Горных, чтобы провести остаток жизни с новообретенным племенем. По крайней мере, мне здесь рады.
Парсур тем временем перекинулся в кассана, оделся. Отер чистой тряпицей кровь с моей ладони, и я полюбовалась на глубокий, но уже начавший затягиваться порез. Мужчина повел меня к костру, шикнул на сидящих возле импровизированного стола. Пирующие подвинулись, освободив нам место. Я что-то ела и даже пила. Начались танцы, но в круг я не пошла, смотрела, как танцуют раздетые до пояса молодые мускулистые кассаны, к которым присоединилось несколько девушек. Правда, женского пола, по моим прикидкам, выходило значительно меньше, чем мужского.
Красиво, конечно, но…
— Что вы от меня хотите? — спросила у жрицы, вернувшись под навес.
Тем временем окончательно стемнело, на чистом небе полыхали звезды. Старого вождя увели, Массида допила галлюциногенный напиток из плошки. Я же больше не собиралась экспериментировать. Сытная еда и питье, похожее на нашу простоквашу, позволили прийти в себя. По крайней мере, чувствовала себя почти как всегда, лишь немного болел порез на ладони.
Массида молчала, но я понимала, что пришло время рассказать. Куда уж дальше тянуть? Тут, дурачась и смеясь, мимо нас пронеслась детвора. Вообще-то их время давно закончилось, у нас бы родители давно загнали отпрысков спать, здесь же никто не обращал внимания на такие мелочи.
— Год назад люди напали на наше поселение, — начала Массида. — Те, которых вы называете пиратами. Они же себя — вольными охотниками. Мы не ожидали. Отвыкли от войны за многие годы мира. Наши охотники в тот день оказались далеко от деревни. Пираты забрали деньги, угнали скот, но на этом не остановились. Пять летающих машин сожгли нашу деревню. Это была бойня, Майри! Убили почти всех женщин… Правда, мы успели спрятать детей в пещерах, но они нашли и их. Забрали с собой.
— Детей?! — ужаснулась я.
— Люди не знают, что мы в момент опасности перекидываемся в боевую ипостась. Даже младенцы. Пираты продали их на рынке в Асе как диковинку.
Я вздохнула. Ужас!..
— Наши мужчины вернулись и отомстили. Нашли и уничтожили их базу. Казнили тех, кто остался в живых после нападения. Затем мы искали украденных детей. Кого-то удалось выкупить, нескольких отбить, но восемь все еще в плену. Люди, которые до сих пор благоволят нашему племени, сообщили, что их готовят к Весенним Играм на Арене в Асе.
— Но они…
— Они в боевой ипостаси, Майри. Мы храним наш секрет.
— Арена… — пробормотала я, начав понимать, к чему она клонит. — Значит, вы хотите, чтобы я…
— Любой из нашего племени с радостью занял бы твое место, Майри. Но мы не можем. Мы не можем даже войти в город! Перемирие закончилось. Песчанники и Равнинники встали на нашу сторону, сожгли несколько ферм и поселений на своих землях. Захватили заложников, пытались договориться об обмене, но Правитель Тауруса не пошел на переговоры. Люди считают нас кровожадными дикарями. Мы же хотим, чтобы они отдали наших детей.
— Неужели вы не пробовали объяснить?..
— Пробовали, но люди на Таурусе понимают лишь голос оружия.
Она опять надолго замолчала.
— Наши дети все еще у них, но я остановлю кровопролитие, если ты вернешь их, Майри. Кассаны прислушаются ко мне. В этот Великий Сбор меня изберут Той, кто Видит Пути… Я смогу добиться мира. Песчанники уйдут в пустыню, наше племя укроется в горах, где мы переждем плохие времена.
— Хорошо, — растерянно произнесла я, чувствуя в голове пустоту, по которой гулял ветер. Значит, Арена, тигры, война. Во что я опять ввязалась?! — Я постараюсь, — пробормотала негромко. — И тогда вы отпустите Ферга.
Массида кивнула.
— Игры — как они проходят?
— Каждый год в Асе на Праздник Весны проводят испытания на выносливость. Их несколько. Лабиринт, гонки, поединки…
— Ваши дети… Они тоже будут участвовать?
— Будут, — усмехнулась Массида. — Но по — другому, чем люди. Они будут убивать участников, выпущенные на Арену, словно дикие животные.
— Черт! — выругалась я. Громко и отчетливо.
— Если мы долго не принимаем второй облик и постоянно находимся в ночной ипостаси, внутренний зверь берет верх над разумом, — объяснила Массида. — Кассан становится хищником, забывая о племени и о том, что создан по образу и подобию Великой Матери.
— Неплохо, — отозвалась я. — Значит, они уже забыли?..
Жрица покачала головой.
— Думаю, еще нет, но времени осталось мало. Мы приняли тебя в племя и смешали нашу кровь. Наши дети должны почувствовать родство и пойти за тобой.
— А если не почувствуют, то разорвут меня на клочки?
Хорошая такая перспектива, очень перспективная.
— Мы ощущаем своих, — отозвалась Массида. — Всегда и везде. Расстояние и время этому не преграда.
— Это не помешало Парсуру выстрелить в меня из винтовки…
— Он слишком увлекся и понес за это наказание. Теперь он — твой кровный родич, — произнесла жрица. — Ты не должна бояться, Майри, наши дети на Арене пойдут за тобой, потому что ты — своя.
— Ну, допустим, — протянула я. Своя — не своя, на месте разберемся, — меня не разорвут в клочья. Как мне вывести их с Арены?
— Они расскажут, — сказала Массида, кивнув в сторону Парсура и еще двух воинов — кажется, я видела их возле жилища, в котором пришла в себя.
Мужчины принесли дополнительные факелы, сели рядом со мной и принялись чертить острыми палочками на земле восьмиугольник. Я-то думала, они дом собираются строить, а оказалось — показывают, где и как именно объединенная армия трех племен численностью в несколько тысяч воинов, вооруженных трофейной военной техникой — летающими танками и ракетными установками, — прорвет оборону Асе.
— Это стены города, — объяснял Парсур, тыкая палочкой в линии восьмиугольника. — Наша армия ударит здесь и здесь. Сразу же, как зайдет Второе Око. Если не удастся вызволить детей с Арены, мы прорвем защитный контур, войдем в город и заберем их сами.
Его слова остальные кассаны встретили с радостными воплями и улюлюканьем.
— Сотрем Асе с лица нашей земли! — заорали в толпе. — Великая Мать на нашей стороне!
Я поняла. Я поняла, к чему все эти дикие танцы вокруг костра. Поняла план Массиды. Она не хотела войны, сдерживала свое и другие племена, давая мне последний шанс остановить кровопролитие. Во мне текла как людская, как и кровь кассанов. Жрица надеялась, что полукровка — я то есть! — будет защищать как интересы своего, так и ее племени. Если удастся вызволить детей, войну можно еще остановить…
— Хороший план, — похвалила я, отыскав глазами жрицу. — Но совершенно безумный.
Равный разве что побегу с "Прелюдии".
— Я вижу, Майри, — произнесла Массида. Голос уверенный, будто она и в самом деле видела будущее. — У тебя получится.
— После этого Песчанники отпустят Ферга? — на всякий случай уточнила правила игры.
Жрица кивнула.
— Обещаю. У тебя будет достаточно денег, чтобы улететь с Тауруса, или ты можешь остаться в племени. Но нет, ты не останешься. Тебя позовут звезды, — произнесла она.
Я кивнула. Нет, не останусь.
— Сейчас тебе принесут людскую одежду, — продолжала жрица, — после чего Парсур отвезет к стенам Асе. И пусть Богиня будет на нашей стороне!
Голова кружилась, и мне казалось, что это происходит не со мной. Особенно, когда Парсур выгрузил целый арсенал к моим ногам, а пожилая женщина с выражением лица заведующей по хозяйственной части — привычную людскую одежду, подозреваю, снятую с трупов.
— Ну же, спроси у меня, — щурясь, произнесла Массида, когда я копалась среди тряпья, заставляя себя не думать о тех, кто ее носил, и как они погибли. И сколько еще погибнет, если не удастся остановить кровопролитие… Не думать. Не думать!
Так, мне нужны приличные штаны, туника и ботинки. И еще чтобы Ферг выжил. А остальное — сложится в процессе. Либо для меня уже ничего не сложится…
— Деньги, — вспомнила я. — Мне нужны деньги. Что у вас тут в ходу? Цорги? Если я выкуплю команду, то, надеюсь, обойдемся без бойни.
Дорс и Ласси — умные, что-то придумают. И Сари, она будет прикрывать наш тыл. Еще тот бугай, из бригады Ферга…
Массида кивнула. Та самая пожилая кассанка протянула мне кожаный мешочек, внутри которого я нащупала квадратики и кругляшки.
— Этого хватит, — произнесла недовольным голосом женщина, — чтобы выкупить нескольких рабов. Но не хватило, чтобы забрать у работорговцев моего внука. Он будет на Арене, его имя Катсин. У него белая отметина вот здесь, — она провела по пушистой щеке. — Скажи ему, что его ждут дома. Бабушка и сестра. — Она назвала имена. Затем добавила: — Мы, оставшиеся женщины Горных, верим в тебя.
Кивнула растерянно. Разве я могу что-то пообещать?
— Спроси же меня, Майри, — вновь произнесла Массида, рассматривая, как я копаюсь среди вещей.
— О чем? — удивилась я, отложив в сторону подходящий по размеру комплект одежды. Что тут спрашивать, когда чувствовала себя разменной пешкой в чужой игре! Массида утверждала, что только свобода принесет мне счастье, но… Пока что вместо счастья и свободы надо мной завис долг, а потом бойня на Арене.
Вздохнув, принялась за принесенное Парсуром оружие. Эта винтовочка подойдет… И тот парализатор. Еще возьму охотничий нож, раз хозяин такой щедрый. Защитный жилет не помешает, и пояс вроде тоже хорош.
— О том, что интересует каждую женщину. Они приходят ко мне. Многие проделывают путь в несколько дней, чтобы просить о личной встрече.
— И что же это? — удивилась я.
— Они хотят услышать о будущих мужьях и детях.
Я хмыкнула. Мужья? C меня и одного хватит! А вот второй ножичек, пожалуй, возьму. Пригодится. У него клинок получше будет… Дед научил разбираться в охотничьем оружии. Он умер, а Ферг жив. Дай боги — Великая Мать или кто здесь за главную! — Арену я тоже переживу, и вот тогда…
— Ты ведь тоже хочешь знать, Майри, — произнесла жрица. — Поэтому и расскажу. Cчитай это моим прощальным подарком. Я отчетливо вижу яркую Нить твоей судьбы. Вытянутая Великой Богиней из первозданного Хаоса и вплетенная в Мироздание…
— Хорошо, — сдалась я, так как ничего и не поняв из бормотания о божественной штопке и шитье. — Подарок, так подарок. Ладно, расскажи мне о муже.
— О котором из них, — прищурилась жрица. Массида достала нож, уставилась на лезвие, чернильно — черное, с красными отблесками пламени, — ты хочешь услышать первым?
Пожала плечами. А что, их будет несколько? Ну да, мне говорили однажды, но…
— Вообще-то, я не сильно верю в предсказания, — сказала Массиде.
— Я никогда не ошибаюсь, — заверила жрица, не отрывая взгляда от лезвия ножа. — У тебя будет возможность в этом убедиться, Майри! Я вижу твою Нить столь же отчетливо, как и свою. Первый твой муж… Первый муж тебя любил, хотя судьбой ему предназначена другая. Скоро он это поймет.
Хотела было возразить, но прикусила губу. Кажется, Ферг уже понял. И даже хотел мне сказать на "Эволии", но я уперлась и не стала слушать.
— Поймешь и ты, Майри! Тебе придется смириться и отпустить его. Второй твой муж… — жрица повернулась ко мне, глаза странные, круглые, в них играли демонические отблески от ближайшего факела. — Он тебя не любил.
— Тогда зачем же я вышла за него замуж, если он меня не любил? — скептически поинтересовалась у нее.
Настроение, которому и так неоткуда было взяться, стремительно портилось. Значит, будет еще и второй. Черт побери! Не пойду я на поводу у какой-то предсказательницы! Не буду ее слушать, и все…
— С меня и первого хватит, — сказала Массиде, скидывая черный балахон. Натянула тунику, подходящую мне по размеру. Она пахла сыростью, словно долго пролежала в подземелье. — Я не отличаюсь слабоумием и не собираюсь прыгать от одного мужчины к другому. Не говори мне больше ничего, — попросила у жрицы. — Не надо мне такого подарка! Я не хочу знать о своей судьбе. Какая есть — хорошая, плохая, с мужьями или без — вся моя, от начала до конца.
Массида не послушала. Кажется, она уже вошла в транс и находилась в каком-то пограничном состоянии, потому что продолжала вещать, а я — слушать.
— Второй раз ты выйдешь замуж из-за любви к другу, Майри! Очень скоро.
Ее слова поставили меня в тупик. Я зависла, пытаясь сообразить, как такое со мной может произойти.
— А… Это как? Зачем бы мне это делать?!
— Узнаешь, Майри! Но вы разойдетесь так же быстро, как и сошлись.
Ерунда какая-то! Предсказание смахивало на бред, и я… Я успокоилась. Ну и пусть, пусть говорит! Не верю ей, и все.
— Зато третий твой брак благословлен Великой Богиней. Ты узнаешь, что такое любовь сильного мужчины, и полюбишь его в ответ. Ваши судьбы предопределены еще до вашего рождения, связаны воедино и сотканы в одно полотно, — она помолчала, словно давая мне время осознать сказанное. — Ты родишь ему сильных и красивых сыновей, Майри.
Жрица сжала ладонь, затем, уставившись мне в лицо, стала разгибать пальцы. Первый, второй…
— Четверых? — усмехнулась я. Однако! — Как-то много, тебе не кажется?!
— Он будет безумно гордиться ими и любить тебя до конца своих дней.
— Слишком красиво, — сказала ей и принялась натягивать штаны. — И слишком нереально для Маши Громовой. Лучше уж я по военной части пойду.
Раз у нас с Фергом, по ее версии, не получится! Мне проще бегать и стрелять, спасать тигров, корабли водить, а не искать любовь. Все эти мужья, дети и отношения!.. Получится — будет. Не получится — не будет. Натянула ботинки — кажется, те самые, еще с "Эволии". Перевязала растрепавшиеся косы. Застегнула пояс. Теперь оружие.
— Я вижу Узоры Божественного Плетения. Третий твой брак, — не унималась жрица, — важен для Мироздания. Вы принесете мир и процветание миллиардам людей твоего племени.
— Это… как? — опять спросила у нее.
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет!
— Скоро поймешь. В моменты отчаянья вспоминай мои слова. Думай о тех, кто теперь стал и твоим племенем. О тех, чья кровь теперь течет в твоих венах…
— Это тоже предсказание?
— Напутствие, — усмехнулась жрица. — Твое время придет, Майри. Твой мужчина сам найдет тебя. И когда встретит, больше не отпустит, — Массида задумалась. — Ты узнаешь его — пусть он не принадлежит к нашему племени, но у него есть знак. Знак нашего племени… Татуировка — вот как вы это называете!
— Ну хорошо, — я пожала плечами, так ничего и не поняв. — Как скажешь!
Как в старом советском фильме — будем искать. Такого же, только с перламутровыми пуговичками. Вернее, будем смотреть. Но сначала я спасу Ферга и посмотрю, что показалось той, кто видела мою судьбу на лезвии ритуального ножа.
Затем было путешествие по пустыне на спине у тигра, после чего мы с Парсуром немного поспали под стенами Асе. Сны мне снились разные, яркие, но один из них был особенно запоминающимся. Я будто бы очутилась на незнакомой планете далеко от Тауруса, на расстоянии, не укладывавшемся в голове.
Прародина кассанов, кошачьего племени, с которым я обменялась кровью.
Опередив землян на миллионы лет, они достигли вершин технического прогресса, вышли в космос, подчинив надпространство, освоили свой сектор Галактики. Я видела огромные, футуристические города, гигантские межзвездные корабли, работающие на энергии, суть которой люди постигнут еще нескоро. Разглядывала гигантские храмы, в которых человекоподобные существа, похожие на кассанов, поклонялись Великой Матери.
Это походило не на сон, а… Словно я нечаянно присоединилась к информационному потоку того мира. Или же, наоборот, мне позволили присоединиться. Чтобы я узнала…
Затем все изменилось. В их звездную систему вторглась агрессивная форма жизни, пришедшая из неисследованной части Галактики. Черный рой, он пожирал миры один за другим, уничтожая на своем пути все живое, подчистую выгребая полезные ископаемые из покоренных планет.
Они называли себя ваграми. Им был неведом страх, жалость или сожаление. Не шли на переговоры, желая лишь одного. Захватывать новые планеты, чтобы, размножаясь, двигаться дальше, пока им не покорится космос.
Ради сохранения собственного вида, замершего на грани исчезновения — предки кассанов проигрывали в той войне, — они послали в окружающее пространство сотни тысяч тонн биомолекул, микрокапсул ДНК с информацией о том типе жизни, к которому принадлежали. Большая часть генного материала пропала — сгорела, захваченная гравитационным полем звезд. Многие разрушатся при вспышках сверхновых, но определенная доля попала на планеты, на которых были благоприятные для развития условия. На Земле кошачьи проиграли эволюционный забег, уступив человеку, но на Таурусе и еще на нескольких планетах…
Тут тигр дернулся, и я проснулась. Долго лежала и смотрела в небо, пытаясь найти ту самую звездную систему в безликой черноте космоса. Самое странное — я будто чувствовала притяжение к планете — прародительнице кассанов. Какой удивительный сон! Жаль, не досмотрела до конца… Интересно, выиграли ли они войну с теми, кто называл себя ваграми, и нашли ли средство, чтобы остановить вторжение?
Наконец, поняла, что пора вставать, хотя было так приятно лежать, спиной ощущая тепло, идущее от размеренно дышавшего зверя. Погладила большую кошку по голове. Наконец, решившись, почесала его за ухом, и он вовсе не откусил мне руку по самую голову.
— Прощай, Парсур, — сказала кровному родичу, когда все же поднялась на ноги. — Если меня не убьют на Арене, клянусь, что верну ваших детей! Не спешите с нападением, прислушайтесь к Массиде. Люди не настолько плохи, как вам кажется.
Тигр фыркнул, словно усмехнулся.
— И еще, прошу, проследи, чтобы Массида выполнила обещание, а Песчаные отпустили моего мужа.
Первого моего мужа по версии жрицы!
Зверь ткнулся носом в мою ладонь. Знаю, пора прощаться! Погладив его еще раз, я развернулась и пошла в сторону стен Асе, единственного оазиса на многие километры пути. Даже отсюда видела, как в рассветном небе сверкает бледно — голубой защитный купол, к которому приближались огни заходящего на посадку космического корабля.
Тишину пустыни, нарушаемую лишь шорохом песка, раздуваемого ветром, и скрипом тяжелых моих ботинок, разорвал шум двигателей.
Я все же обернулась и помахала Парсуру.
Глядишь, все обойдется. Выкуплю своих, выживу на Играх. Дети вернутся в племя, и мы с Парсуром когда-нибудь встретимся. Может, в этой жизни, а может, и в другой. Кто знает, вдруг в следующей я стану кошкой?..