БОЛЬШОЙ КОЛОКОЛ В ПЕКИНЕ
Китайская легенда

Когда Пекин провозгласили столицей Китая, император Юнг Ло издал указ о строительстве двух крепостных башен. Одну из них собирались сделать наблюдательным пунктом и поместить в ней огромный барабан. Другой башне отводилась роль охранного пункта. В ней планировали повесить огромный колокол, который должен был предупреждать жителей о врагах, подкравшихся к стенам города. Кроме того, по замыслу императора этому колоколу, как самому большому и звучному в Китае, предстояло стать символом новой столицы страны.

Следуя задуманной цели, Юнг Ло призвал к себе Куана Ю, самого известного мастера по изготовлению колоколов в Китае. Император объяснил ему задачу и вручил мешочек золотых монет. На эти деньги Куан Ю нанял небольшую группу рабочих и приобрел необходимое количество металла. Куан Ю сразу же взялся за дело, но колокол был готов лишь через три месяца.

И вот император торжественно выдвинулся из своего дворца в сопровождении великолепной процессии. Его несли на золотом троне, окруженном придворными и музыкантами. Император прибыл в мастерскую Куана Ю под раскатистые удары кимвал и барабанов. Собственно, готов был не сам колокол, а литейная форма для него. В нее-то и собирались залить уже расплавленный и доведенный до кипения металл.

Император занял почетное место. Раздался сигнал, и огромная цистерна с расплавленным металлом перевернулась. По желобу полилась шипящая серебряная струя и, бурля, заполнила литейную форму. Потом долго ждали, пока металл охладится. Наконец послышался треск, и колокол предстал перед взорами людей. Император и его придворные подались вперед. Растрескавшаяся литейная форма отделялась, как яичная скорлупа. Куан Ю побелел. Придворные учащенно задышали. Что-то пошло не так. Весь колокол был покрыт вмятинами. Три месяца труда и целое состояние, вложенное в работу, ушли в никуда.

Однако Юнг Ло был снисходителен. Он снова дал мастеру мешочек золота и приказал начать работу заново. Следующие три месяца Куан Ю трудился не покладая рук, неустанно перепроверяя свои схемы, следил за печами и контролировал каждую стадию изготовления новой литейной формы. Наконец пришло время для следующей пробы. Снова вызвали императора и с нетерпением ожидали его прибытия.

Когда серебряная струя вновь потекла по желобу, воцарилась гробовая тишина. Потом последовало длительное напряженное ожидание, пока литейная форма охлаждалась. Наконец дрожащей рукой Куан Ю стал отделять ее. Увы… В этот раз колокол разломился на три части. Потрясенный мастер упал в обморок. Снова все труды оказались безрезультатны, и деньги императора растрачены впустую.

Юнг Ло был великодушен. Многие императоры приняли бы за личное оскорбление двойную неудачу и предали Куана Ю страшной смерти. Но Юнг Ло не потерял терпения. Он в третий раз снабдил Куана Ю золотом, но в этот раз, склонившись к уху мастера, прошептал:

— Потерпеть неудачу один раз естественно. Второй раз — простительно. Но даже я не могу позволить тебе потерпеть неудачу в третий раз.

— Я ваш слуга, ваше величество, — произнес Куан Ю.

— Еще одна ошибка будет стоить тебе жизни, — сказал император. — У тебя есть еще три месяца на работу. Сделай мне колокол или умри.

И опять колокольных дел мастер приступил к работе, но уже с большой тяжестью на душе. Его угнетала мысль о том, что этот колокол проклят и его никогда не удастся закончить должным образом, а значит, как ни старайся, в любом случае придется проститься с жизнью. Так горестно размышлял Куан Ю, обхватив голову руками. Однажды в подобном настроении его застала дочь.

Куан Ю был вдовцом. Его жена умерла от болезни много лет назад, и он жил один вместе с дочерью Ко-ай. Теперь ей исполнилось шестнадцать. Это была красивая девушка с добрыми миндалевидными глазами, длинными шелковистыми ресницами и черными, как смоль, волосами. Фигура ее была стройна и грациозна, а мелодичный голос походил на пение. Она столь же искусно сочиняла стихи и рисовала, сколь хорошо присматривала за домом и готовила для своего отца. Не стоит и говорить о том, как сильно Куан Ю любил свою дочь.

Увидев, как несчастен отец, Ко-ай села подле него, положив голову ему на колени, и спросила, что случилось.

— Я подвел императора дважды, — пробормотал Куан Ю. — Если то же повторится и в третий раз, я обречен на смерть. А пока что…

Он стал вертеть в руках схемы третьего колокола.

— Я боюсь, — прошептал он.

— Если б я только могла помочь… — сказала Ко-ай.

— Ты ничего не можешь сделать, — ответил Куан Ю. — Через несколько дней колокол будет залит.

На следующий день Ко-ай встала рано и тихо выскользнула из дома. Она прошла через весь Пекин пешком, прежде чем очутилась у двери известного колдуна Куо По. Как только она занесла руку, чтобы постучать в дверь, та открылась сама. Ко-ай шагнула в полумрак пропитанного фимиамом коридора, который вел в круглую комнату. Там ее ожидал колдун, сидевший скрестив ноги на тростниковом ковре.

— Приветствую тебя, Ко-ай, — сказал он.

— Вы знаете мое имя! — воскликнула девушка.

Колдун кивнул своей лысой головой.

— Это мое призвание — знать. Я также знаю и причины, по которым ты пришла сюда. У тебя есть вопрос, но хочу сразу предупредить, чтобы ты не задавала его. Ответ придется тебе не по душе.

— Я должна знать, — сказала Ко-ай, понизив голос.

— Хорошо.

Колдун сделал паузу.

— И в третий раз колокол не получится…

Ко-ай отшатнулась, слезы подступили к глазам. Но колдун поднял руку и продолжил:

— Так будет повторяться до тех пор, пока кровь юной девушки не смешается с расплавленным металлом.

— Но…

— Я предупредил тебя, чтобы ты не спрашивала. Теперь ты знаешь. Только кровь юной девушки спасет твоего отца от смертной казни. Теперь оставь меня!

Пришел день, когда предстояло в третий раз залить металл в форму.

Снова император выехал из дворца, но в этот раз, помимо придворных и музыкантов, его сопровождал и палач в капюшоне, который нес топор. Котел с металлом был нагрет до предела. Пар поднимался вверх, масса бурлила и брызгалась. Каждый, кто находился рядом, обливался потом от жара.

За секунду до того, как был отдан сигнал перевернуть котел, под самым потолком на помосте, ведущем к котлу, появилась бегущая Ко-ай.

— Отец! — закричала она. — Я делаю это для тебя!

Прежде чем кто-либо успел остановить ее, девушка с ужасающим криком прыгнула в расплавленную массу. Один рабочий попытался поймать ее во время прыжка, но в руках у него осталась лишь туфля девушки.

Куан Ю закричал и упал в обморок.

Тело его дочери попало в кипящий металл и растворилось в нем, словно в магическом зеркале. Крик вмиг смолк. Сначала послышалось шипение, после чего воздух наполнил жуткий запах. В то же мгновение котел, который уже был наклонен, перевернулся. Металл полился по желобам в литейную форму. В этот раз масса имела красный оттенок.

Никто никогда не забудет ужас этого дня. Куан Ю отнесли в постель, где он и оставался, почти совсем обезумев от случившегося. С того момента всякий раз, когда раздавался звон колокола, он пронзительно кричал и бился в припадке, и требовалось не менее шести сильных мужчин, чтобы привязать его к кровати. Император с придворными вернулся в свой дворец. Музыканты, потрясенные увиденным, уже не могли играть так же чисто, как прежде. И даже палач, пораженный произошедшим, больше не мог никого казнить.

Когда колокол был охлажден и литейная форма отколота, стало ясно, что это величайший триумф Куана Ю. Предсказание колдуна сбылось. Несмотря ни на что, император приказал повесить колокол в башне, как и было запланировано.

Жители Пекина, узнав про героизм Ко-ай и увидев, как колокол выносят из мастерской пятьдесят сильных мужчин, очень хотели услышать, как же он зазвучит. Колокол выглядел необычно: на серебристой поверхности проступали красные полосы. Люди с интересом наблюдали за тем, как его поднимали и вешали в башне. В тот день, когда наметили испытать звучание колокола, улицы оказались так переполнены, что ни один человек в городе не мог пошевельнуться. Даже император появился, чтобы услышать звон колокола, который должен был раздаться ровно в полдень.

Солнце взошло на небе. Наконец момент настал.

Звон колокола и в самом деле был оглушителен и произвел на всех очень сильное впечатление. Император испытал истинное удовольствие оттого, что не зря потратил деньги. Но неожиданно ропот ужаса пронесся по толпе. Вслед за ударом колокола послышался душераздирающий крик, в точности такой же, какой издала Ко-ай, падая в расплавленный металл. И даже после того, как крик растворился в воздухе, колокольное эхо все шептало слово «сие». «Сие» в переводе с китайского означает «туфля». Единственное, что осталось от Ко-ай.

Такова история большого колокола в Пекине. И если вы не верите ей, поезжайте туда сами. Вы услышите крик, потом шепот. И если кто-нибудь спросит, что означает этот звук, вы сможете объяснить: это звук страшной смерти.