Глава девятнадцатая
Лучше страны не найдешь
– Недавно гостил я в волшебной стране, – напевал Артем, стоя у окна с поднятыми соломенными шторами. – Там плещутся липы в янтарной волне.
За окном шумел Хайфон. «Шумел» – это никакой не поэтический образ, а самая что ни на есть констатация законного медицинского факта. На улице целый день грохотали по деревянным тротуарам тележки торговцев и возчиков, скрипели колеса повозок, люди топали, ругались, смеялись, зазывали в лавки, играли на музыкальных инструментах. Часто с руганью кого-то куда-то тащила городская стража. По вечерам в окне дома напротив пела одну и ту же песню незнакомая девушка, и Артем любил ее слушать. В этом шуме не было ничего удивительного, ведь путешественники теперь жили в центре большого торгового города, неподалеку от порта.
По ночам за окном становилось потише, но совсем город не смолкал. Артему то и дело приходилось просыпаться то от женского визга, чаще пьяного или кокетливого, реже испуганного, то от шума потасовки, то от криков все тех же стражников и тех, кому посчастливилось в эту ночь повстречаться с ними, то еще от чего-то. Кому-то покажется странным, но господину послу это даже почему-то нравилось. Он запросто мог переехать на окраину, подальше от порта, снять домик, утопающий в садах, однако делать этого не собирался.
Скорее всего, бывший циркач и нынешний посол просто элементарно соскучился по большому городу. Ведь последние месяцев семь, а то и побольше он то торчал в лесах, то жил в провинциальном тишайшем Ицудо, то в заброшенных городах, то куда-то ехал или шел по малолюдным местам. В Хэньяне он провел всего каких-то жалких два дня, а в Осаке жил в тихом особняке и по городу почти не ходил. Артем соскучился по бурной городской жизни во всех ее многообразных проявлениях. Может быть, несмолкающий город за окном напоминал циркачу и послу его настоящую родину, квартиру в многоэтажке, за окнами которой шумно проносились машины, то и дело врубалась автомобильная сигнализация, лаяли собаки, из соседских окон доносились ночные визги похлеще нынешних и вопли телевизоров, включенных на всю катушку. Может, шум и надоел бы ему со временем, но пока никакой умиротворяющей тишины послу не хотелось.
– Меня ты поймешь, лучше страны не найдешь…
Артем не напевал бы, будь у него плохое настроение, или напевал бы, но другие песни, грустные, лирические, с недобрым концом.
Страна под названием Дайвьет на звание волшебной претендовать, конечно, не могла. Она была вполне обычной феодальной страной, зовущейся на китайский манер империей. Кстати, китайское влияние ощущалось тут на каждом шагу и было много заметнее, чем в Ямато. Это и не удивительно, если учесть, что страна двенадцать веков провела под китайским владычеством, избавившись от него и став независимой всего-то менее двух веков назад. Но Дайвьет показался Артему правильной страной, во всяком случае – для заезжих гостей, не стесненных в средствах. Они добрались до пограничной заставы без всяких приключений и происшествий. Без серьезных происшествий, если быть точным. Мелкие были, и одно из них даже закончилось весьма печально. Девушка слезла с лошади, отошла в кусты по своей надобности и наступила на змею. Что это была за гадина, выяснить не удалось. Бедняжка выскочила на тропу с криком и пеной на губах, упала, забилась в корчах. Ей пытались помочь, вскрыли рану ножом, выпустили кровь, чтобы с ней вышел и яд, но ничего не помогло. Минут через двадцать страшных мучений девушка умерла.
Еще сломал ключицу молодой исс. Он заснул на лошади и свалился с нее. Одна старушка из тех, кто доживал свои дни в заброшенном городе, умерла от сердечного приступа. Скончались, не вынеся дороги, несколько человек, раненных в бою на холме. Лошадь одного из вождей иссов соскользнула с сорокаметрового обрыва и, побившись о склон, упала в Черную реку. Однако этот человек, видимо обладавший незаурядной реакцией, в последний миг соскочил с коня, уцепился за дерево, росшее на склоне, и соплеменники втащили его наверх. Ну и еще кое-что происходило по мелочи. В общем, как и во всяком переходе по пересеченной местности, совсем без происшествий не обошлось.
Итак, караван достиг пограничной заставы государства Дайвьет.
Место для нее было подобрано весьма умно – на высоком холме, откуда открывался преотличнейший вид на окрестности. Приближающуюся армию неприятеля отсюда можно было своевременно заметить и отправить гонцов с тревожными сообщениями туда, куда положено их направлять в подобных случаях. Гарнизон заставы в случае чего всегда мог встретить неприятеля и задержать его на границе как можно дольше.
Приближающийся отряд под предводительством Артема в глазах даже самых подозрительных погранцов вряд ли мог сойти за неприятельскую армию. И числом он не вышел, и видом недотягивал. Поэтому стражи рубежей встретили путешественников вполне нормально, как оно и было положено, хотя и с некоторой долей вполне понятной настороженности. Гарнизон заставы, видимо, в полном составе находился на боевых позициях за бамбуковым частоколом, однако ворота были приоткрыты. В проеме стоял комендант гарнизона, офицер императорской армии.
Не желая испытывать нервную систему вьетов, Артем остановил процессию и подъехал к офицеру лишь в сопровождении Хидейоши. Посол рассчитывал на то, что ему пригодится знание Кумазава-младшим китайского языка, и этот расчет вполне оправдался. Офицер-вьет прекрасно владел китайским. Артем представился по всей форме, объяснил, что он – посол тэнно Сидзё, императора Ямато, направляется в далекую страну под названием Русь. С ним сопровождающие лица, как оно и положено столь высокому чину. Он предъявил офицеру свои верительные грамоты, тот внимательно ознакомился с бумагами, где был текст и на китайском, кивнул и вернул грамоты Артему. Потом комендант сказал, что все в порядке. Он рад приветствовать на земле вьетов посла великой империи Ямато. Господин посол может отдохнуть или сразу продолжить путь, как ему хочется. Он должен будет представиться императорскому наместнику, который сейчас находится в Хайфоне, значит, господин посол должен направиться в этот город. Это недалеко. Господину послу будут выделены солдаты для сопровождения до Хайфона. И все. И никаких тебе допросов с пристрастием и без такового, никаких таможенных досмотров.
Артем чуть позже убедился в том, что подобное поведение офицера отнюдь не случайно. В сильной стране и офицеры не дерганые, а, наоборот, спокойные, действующие взвешенно и разумно. Они не подвержены излишней подозрительности, их не тянет немедленно задерживать, сажать, допрашивать. Они вежливы со своими подопечными, стремятся как можно скорее передать их по начальству, сбыть с рук. Пусть, мол, с чужими проблемами разбираются те, кто на лесенке повыше меня и чье жалованье побольше моего.
Между прочим, проделав путь до Хайфона и пожив немного в этом городе, Артем не раз ловил себя на странной мысли. Вьеты вроде бы внешне ничем не отличались от тех вьетнамцев, которых он помнил по прежней жизни, но некое неуловимое отличие все же присутствовало. Он долго не мог понять, в чем оно заключается, а потом сообразил. А вот как раз в той спокойной уверенности и достоинстве. Именно это чувствовалось в каждом вьете, проявлялось в их походке, осанке, посадке головы, взглядах без всякой затравленности, манере говорить. Господин посол решил, что такими делало их сильное и богатое государство, которое могло защитить их.
Ну а портовый город Хайфон – это вообще… Впрочем, давайте обо всем по порядку.
До Хайфона они двигались по вполне пристойной дороге, которую не превратили в непроходимое месиво бесконечные дожди последних недель. Отличный дренаж, высокая насыпь, глубокие водоотводные канавы вдоль – такие же дороги Артем начал прокладывать от Ицудо к границам провинции, но не успел довести это дело до конца.
Дорога до Хайфона заняла всего три дня. При желании можно было добраться и побыстрее, да только спешить изо всех сил им не было никакой нужды. По дороге путешественникам не встретилось ни одного города, лишь деревни, рисовые поля, сады, огороды, крестьяне, кланяющиеся при встрече, да постоялые дворы.
Иссы, надо сказать, пребывали в полнейшем отупении. Они будто не понимали, с ними ли это происходит, явь это или сон. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Привези любых людей, всю жизнь проведших в дикой глухомани, в цивилизованные места, и будет ровно то же самое. Иссы напоминали Артему зомби, которыми, впрочем, было очень легко управлять. Сами они боялись всего незнакомого, которое как раз их и окружало, и готовы были беспрекословно выполнять приказы человека, который уверенно держался среди этого всего, знал, куда надо направляться и что надо делать. Господин посол и был таким человеком.
Императорского наместника в Хайфоне не оказалось. Он ведь не мог знать, что к нему едет сам посол Ямато, поэтому преспокойно отправился на охоту в какой-то загадочный Тхайшон. Ничего не поделаешь, высокому гостю пришлось ждать, когда наместник изволит наохотиться. Чиновники заверили господина посла, что тот вернется не позже чем через две недели, и вот уже неделю Артем ждал возвращения наместника с охоты, впрочем, ничуть не жалея о том, что тот не торопился домой.
Во дворце наместника посольству остановиться не предложили. Артем поговорил с одним из советников наместника. Тот пребывал в заметном замешательстве. Похоже, ему прежде не доводилось иметь дело с послами иноземных держав и он не очень представлял, где их надо селить, как с ними следовало обходиться. Поселить посла во дворце наместника, видимо, было не в его полномочиях. Наверное, он собрался бы с мыслями и предложил бы какой-нибудь вариант, однако Артем упредил его.
Едва въехав в Хайфон и немного поглядев на город, он уже понял, чего ему хочется. Поэтому господин посол сказал советнику, что желал бы с частью своих людей остановиться на одном из постоялых дворов, а другие его спутники привыкли жить в шатрах на вольном воздухе. Им так же необходимо место для размещения их лошадей. Желательно, чтобы их не беспокоили местные жители, поэтому если где-нибудь есть свободный пустырь… Советник не смог скрыть радости из-за того, что ему не придется подыскивать послу Ямато подходящее жилье. Ну а уж пустырь для простых людей он как-нибудь подыщет. Вернее, этим ему самому и не придется заниматься. Для такой ерунды есть подчиненные.
Пустырь вьеты подыскали, иссы разбили на нем свои шатры. Артем нес за них ответственность, ему следовало обеспечить их всем необходимым. Посол договорился с советником, чтобы тот выделил из числа своих подчиненных чиновника, владеющего китайским языком, которому вменялось бы в обязанности опекать иссов, то бишь ходить с ними на рынок, помогать покупать все необходимое, участвовать в разрешении других бытовых вопросов, какие непременно возникнут. Посол сказал, что он вознаградит этого чиновника за хлопоты. Такого чиновника советник мгновенно выделил, и Артем успокоился за ближайшее будущее иссов. Чуть позже необходимо будет окончательно определиться с судьбой кочевого народа. Но это потом, после встречи с наместником, после того как сам Артем здесь осмотрится и определится со своими планами.
Итак, вот уже неделю Артем пребывал в Хайфоне, бродил по этому портовому городу, и ему здесь чертовски нравилось. Как и все крупные портовые города, Хайфон был многолюдным, живым, беспокойным, бурлящим и веселым. В том, что порт здесь крупный, Артем убедился на третий день пребывания в Хайфоне, когда побывал в этом самом порту в сопровождении почти всей своей свиты. Не пошла гулять только Омицу, которая неважно чувствовала себя в этот день. Даже пес Раг увязался в порт за своим новым хозяином Ёсимунэ.
Артем уже видел один порт этого древнего мира. Это было в Осаке. Так вот, порт Осаки так же походил на порт Хайфона, как пристань в городе Суходрищенске походит, ну, скажем, на марсельский порт. Залив был прямо-таки забит разнообразными судами. Преобладали, разумеется, джонки, но хватало и других кораблей, прибывших явно издалека. Этот порт и в самом деле был одним из главных в окрестных морях. А уж лодок и лодчонок по акватории порта сновало неисчислимое множество, аж в глазах рябило от их количества. Артем хотел было нанять какую-нибудь лодку и поплавать между кораблей, посмотреть на порт с воды, но потом передумал – успеется еще.
Столь же пестрым был и народец, тусовавшийся в порту. Подавляющее большинство, конечно, составляли несомненные дальневосточные азиаты, раскосые и невысокие, но хватало и людей совсем иной внешности. Здесь были, скажем, индусы в чалмах, а напротив остроносого корабля с тряпичными, а не тростниковыми парусами стояла группа несомненных арабов. Все они были чернобородые и черноусые, в характерных развевающихся одеждах и в тюрбанах. Европейцев Артем что-то пока не усматривал, но ничуть не исключал и такую встречу.
В порту, куда они пришли в разгар дня, кипела работа. Суда швартовались, отходили, разгружались. Грузчики крючьями тащили огромные тюки или бегали с мешками за спиной. Плотники ремонтировали суда, вытащенные на берег. С кораблей сводили невольников, вытаскивали клетки со зверями, хохотали моряки на палубах, ругались на берегу купцы и капитаны, в сопровождении стражников важно расхаживали чиновники, собирающие пошлину.
Глядя на всю эту человеческую пестроту, Артем твердо решил, что порт надо будет посетить еще раз. Сегодня они здесь просто на экскурсии, а в следующий раз надо побывать с пользой для дела. Причем прийти сюда надо будет с Хидейоши для переводов с китайского и с айном для обеспечения безопасности, посидеть в припортовых питейных заведениях, пообщаться с людьми. Глядишь, и удастся господину послу расширить свои знания о разных странах, морях, обычаях, языках, войнах и многом другом, что в дальнейшем очень сильно может пригодиться в их путешествии, еще далеко не оконченном. Китайские моряки, капитан и матрос, любящий травить байки, в порту оживились, как оживляется рыба, долго-долго бившаяся на берегу под палящим солнцем и наконец оказавшаяся в море. Оба они даже чуть не заплакали, когда увидели корабли, ну а разглядев китайские джонки, которых в порту было полным-полно, и заслышав родную речь, дружно запросились у господина посла, чтобы тот отпустил их поговорить со своими.
– Да идите вы куда хотите! – взмахнул рукой господин посол. – Будда милостивый, кто ж вас держит-то!
Моряки из порта так и не вернулись. Пошел уже пятый день, а их все не было. Артем считал, что они не вернутся вовсе. Возможно, уже в первый день оба на каком-нибудь корабле отплыли домой, хотя могли бы и зайти попрощаться.
Купец-китаец, кстати говоря, распрощался со всеми уже вечером их первого хайфонского дня. Напротив постоялого двора находилась китайская лавка, где торговали товарами, привезенными из Поднебесной. Купец немедленно отправился к соотечественникам, проговорил с ними несколько часов и вернулся слегка захмелевший и довольный. Он сообщил, что в Хайфоне как раз находится какой-то родственник его жены. Он, мол, сейчас пойдет к этому родственнику, будет жить у него и вместе с ним потом вернется в Китай.
Артем предложил купцу отправить с ним кого-то ради безопасности. Город-то портовый, а у купца при себе немало денег. Но тот вежливо отказался, сказав, что прятать деньги от уличных грабителей жизнь давно его выучила. Купеческая логика была понятна Артему. Грабители, болтающиеся по улицам, точно не могут знать, есть ли у него при себе деньги, а вот выделенному сопровождающему, которым наверняка стал бы этот дикарь-айн, о деньгах прекрасно известно. Мало ли что ему придет в голову по дороге.
«Ну да ладно, дело хозяйское, – подумал Артем. – Этот купец трогательно со всеми попрощался, всех поблагодарил, а мог бы и проставиться перед всем посольством, выкатить бочонок чего-нибудь забористого, закуску организовать. Если бы не я, то, скорее всего, он не выручил бы за свою медь и гроша. А если бы не мои хлопцы и девчата, то не видать бы ему ни Хайфона, ни родственника жены».
Кстати, в первый же день своего пребывания в Хайфоне Артем озаботился внешним видом, как своим, так и посольских работников. Их одежда за время скитаний если не превратилась в откровенные лохмотья, то вид имела крайне жалкий. Ладно, по городу ходить в этом еще куда ни шло, тут в чем только не ходят. Никто здесь не знает, что вот идет посол Ямато, а значит, он не позорит Страну восходящего солнца. Однако к возвращению наместника следовало приодеться подобающим образом.
Не откладывая дела в долгий ящик, Артем повел всех своих японцев и айна к портному. Он даже не пытался выяснить, а нет ли тут специалистов по шитью японского платья, сразу обратился к местному мастеру. Тот заверил богатого клиента в том, что сможет сшить любое платье, даже японское, главное, чтобы был образец. Образцы были, пусть изрядно потрепанные, но все же, как говорится, представление давали.
Они провели у портного чуть ли не полдня – пока с каждого из них сняли мерку, пока втолковали, что и как надо сделать, чтобы вышло правильно. Лишь один Садато избежал этой пытки. Самурай с торжественным видом в очередной раз провозгласил свой принцип: «Пока оружие и одежда служат тебе, не меняй их, а лишь чини» – и сказал, что одежда еще долго ему прослужит, ее надо лишь немного подлатать, с чем он справится и без всякого портного, тем более варвара. Артем мог бы, наверное, попробовать переубедить его или даже приказать, но посчитал это делом хлопотным и решил заказать для Садато кимоно, косодэ, хакама и накидку-хаори без его согласия. Благо Ацухимэ, как и всякая женщина, могла растолковать портному, на какой размер следует кроить одежду. Ну а потом старый самурай никуда не отвертится, оденется во все новое как миленький.
За перенесенные страдания Артем наградил себя и своих спутников роскошным ужином. Стол накрыли на постоялом дворе. Блюда вьетнамской кухни готовили местные повара, китайскую еду принесли из трактира, расположенного на соседней улице, кое-что из японской кухни пришлось приготовить Омицу. Она ходила за продуктами на рынок и готовила под суровым присмотром Садато, который не мог не сунуть свой нос в это важное мероприятие. Как призналась девушка, за этот день она выслушала столько советов, сколько и за всю предыдущую жизнь.
Винную лавку господин посол посетил лично. Побывал он там, ежели это кому необходимо знать для светской хроники, в сопровождении великана айна со зверским лицом, бдительно зыркающего по сторонам, и молодого самурая с лицом благородным, явно указывающим на его знатное происхождение, что подтверждалось и прекрасным знанием китайского языка. Выбор вин в лавке сопровождался обильной дегустацией их, поэтому сей процесс несколько затянулся. Надо признаться, Артему пришлось часок поспать перед ужином, чтобы, так сказать, вернуть былую форму.
Ужин вышел затяжным и во всех смыслах обильным. Сотрапезники вспоминали все свои похождения, начиная с японских. Как тут не растрогаться, как не поднять еще одну чарку за храбрость, доблесть, верность, за здоровье тэнно Сидзё, за Будду, за прекрасных дам, за мир во всем мире! В общем, все прошло так хорошо, что первую половину следующего дня Артем провалялся в постели, а вторую с мокрой тряпочкой на голове просидел у окна, выходящего на перекресток, наблюдая сценки хайфонской уличной жизни.
На невольничий рынок господин посол отправился на четвертый день их пребывания в Хайфоне. Сперва он хотел в этот день сходить проведать иссов, но потом передумал. Во-первых, ему об иссах и так все было прекрасно известно. Раз в два дня к нему приходил чиновник, которого советник наместника отрядил для помощи иссам, и сообщал, что все у них в порядке, сидят себе на пустыре, что-то готовят, что-то стирают в ручье, в город ходить боятся, только на базар и тут же обратно, ни в чем, ни в каких покупках им не отказывают, как и велено, да только они и не покупают ничего, кроме еды, да и едят-то одно мясо.
Во-вторых, Артему не хотелось тащиться на окраину. В-третьих, Косам рвался на невольничий рынок, а одного его отпускать туда Артем не хотел…
Да, это был тот самый город Хайфон, который неоднократно поминал пиратский вождь в связи с тем, что именно здесь, на здешнем невольничьем рынке, он сбывал свой живой товар, то бишь захваченных пленников. Здесь же Хаси продал и невесту айна. Вот для того, чтобы навести справки о ней, и отправились на рынок Артем, айн и Хидейоши.
Стоит сказать, что отдельно расположенного невольничьего рынка здесь не существовало. Рабами в Хайфоне торговали в особой части самого большого рынка. Он назывался Креветочным и располагался, что неудивительно, неподалеку от порта.
Войдя на этот рынок, Артем тут же забеспокоился о сохранности денег, прихваченных с собой. Толпа тут была весьма плотная, в ней сновало немало подозрительных и крайне проворных типов с цепкими взглядами. Утешало господина посла лишь то, что деньги лежали во внутренних карманах, о существовании которых местные воришки-карманники вряд ли догадывались. Местная мода не предусматривала их наличия. Невольничья часть большого рынка не ломилась от живого товара. То ли здесь всегда было так, то ли завоза давно не было. Некоторые невольники явно пребывали здесь уже давно, судя по унылому виду торговцев. Это был, так сказать, залежалый товар. Рабы сидели на лавочках, но то и дело кто-то из них, повинуясь жесту торговца, выходил на невысокий помост и ходил по нему. Если никто не проявлял желания его купить, то он вновь садился.
Артем заинтересовался одной симпатичной молодой азиточкой.
«Может, купить, – в шутку подумал он. – Денег-то полно».
Впрочем, девушкой явно заинтересовались и настоящие покупатели, прохаживающиеся мимо невольников. Господин посол понял, что она явно здесь не задержится.
На этом рынке пиратами наверняка была куплена и та негритянка, которую Артем видел в пиратском логове. Негритянок в продаже сейчас не было, а вот негр имелся. Правда, уже немолодой, но вроде все еще крепкий, хоть и невысокий.
«Интересно, откуда они здесь берутся?» В другое время Артем, конечно, задал бы этот вопрос торговцам, но сегодня он должен был спросить их о другом. К этим вопросам он и приступил.
В разговор продавцы вступали охотно, с масляными улыбками на рожах, но, едва узнав, что от них хотят, тут же замыкались, и ничего, кроме «не знаю, понятия не имею», от них нельзя было добиться. Артем начинал свои разговоры с того, что недвусмысленно намекал на щедрое вознаграждение за достоверные сведенья, но это не помогало. То ли тут работала какая-то неписаная этика работорговцев, запрещавшая им разглашать сведенья о своих покупателях, то ли они чего-то боялись, поди разберись с наскока, тем более будучи иностранцем, да еще и крайне чужого обличья. К ним нужен был какой-то особый подход, но Артем его не нащупал.
Словом, вылазка на невольничий рынок окончилась полным фиаско, однако господин посол отчаиваться не собирался. Наоборот, он разозлился и теперь намерен был доискаться правды всеми способами. Один способ он придумал, когда возвращался с рынка.
«А не попробовать ли что-то разузнать через чиновников? Хотя бы через того же советника? Пообещать вознаграждение, как водится. Ну уж попробовать-то стоит точно».
Косам между тем испросил у господина позволения ходить по улицам, искать невесту, так сказать, методом визуального наблюдения. Вдруг она мелькнет на улице, в чьем-то дворе или окне.
«Пусть попробует», – решил Артем, и разрешил Косаму заниматься этим с утра и до наступления вечерних сумерек, а потом велел возвращаться на постоялый двор.
Айн был силен и ловок, но опыта городской жизни не имел и запросто мог угодить в какой-нибудь нехороший переплет. Днем, конечно, такое тоже могло случиться, но с наступление темного времени суток эти шансы значительно повышались.
Поговорить с советником о поисках девушки-рабыни Артем собирался сегодня вечером. Тот позвал его сегодня к себе домой для разговора о скором возвращении наместника. Видимо, они будут уточнять какие-то протокольные тонкости, особенности церемонии приема. Уже после, разрешив эти вопросы, можно будет поговорить и на вольные темы.
Вечера Артем дожидался, глазея на улицу и напевая песенки, и тут в комнату вошел, даже скорее ворвался Ёсимунэ.
– Господин, я прочитал твою книгу! – закричал он от порога.
– Какую мою? Не писал я никаких книг, – Артем отвернулся от окна. – Хотя ты прав. Наверное, уже пора садится за перо и строчить мемуары. Материала накопилось предостаточно.
Ёсимунэ, нетерпеливо перетаптываясь, дождался, когда господин посол наговорится.
– Книгу с деревянными листами и с клинышками, господин.
– Да ну! – Артем, ясное дело, не поверил. – То есть ты хочешь сказать, что уже разгадал тайну клинышков?
– Да, господин Ямомото.
– И сможешь прочесть, что там написано?
– Да, господин Ямомото.
– Как же тебе это удалось?
– Сперва я нашел все одинаковые значки и посчитал, сколько раз какие из них повторяются в книге. Понимаешь, Ямомото-сан?
Артем кивнул.
– Ты, Ямомото-сан, говорил, что значками могут записываться целые слова, куски слов или звуки. Если бы знать сразу, куски слов или целые слова вырезаны на дереве, то я бы справился быстрее.
– И как ты узнал это?
– Один значок повторялся намного чаще других. Два клинышка, один над другим, остриями в одну сторону. Сперва я подумал, что это писавший человек повторяет свое имя. А раз я не знаю его, то и думать над этим нечего. А может, он этим значком говорил «я»? Но дальше у меня ничего не выходило. Тогда я подумал, а какое слово сам записал бы таким значком. Вгляделся – значок похож на следы. Я подумал, что записал бы так слово «идти». А если бы я захотел записать слово «возвращаться», то повернул бы клинышки остриями назад. И с этого у меня начало получаться. А дальше надо показать на книге, иначе ты не поймешь, Ямомото-сан.
– Ну так покажи! Нет, погоди, сперва прочитай, что там написано, потом объяснишь, как думал.
– Я оставил книгу в своей комнате. Я не знал, есть ли у тебя время.
– Немного есть. Беги за ней
«Нет, не может быть, – думал Артем, расхаживая по комнате. – Наверняка Ёсимунэ насочинял что-нибудь, принял одно за другое. Слишком уж невероятно, чтобы пацан, пусть и со способностями к языкам, прочел совсем незнакомые письмена. Он на всех привалах пялился в эту книгу, вот ему и начало что-то мерещиться».– Быстро же ты…
Артем осекся, увидев, что в комнату ворвался не мальчишка, а Хидейоши.
«Что это они сегодня все ко мне влетают как ошпаренные?»
– Я ходил на рынок вместе с Садато…
Хидейоши говорил, проглатывая части слов, дыхание у него явно было сбито.
«Бежал он, что ли? – удивился Артем. – Неужто Садато отравился?»
Самурай сегодня за завтраком заявил, что от стряпни этих олухов вьетов у него болит живот, что ему нужна нормальная японская еда, а раз никто ему здесь не может ее приготовить, то делать это он станет сам, и потащил сына на рынок закупать продукты. С Садато станется пробовать сырую рыбу на прилавках, а так и отравиться легко. Или же он мог устроить на рынке скандал и из-за этого влипнуть в какую-нибудь историю. Скажем, со стражниками. А ведь этот самурай и стражников запросто мог прирезать.– Возле рынка мы увидели Мацумото и Кусанку, – сказал Хидейоши, чуть восстановив дыхание. – Самурай сиккэна и сын пиратского вождя Хаси шли вместе. С ними были еще один самурай и еще один пират.
– Твою мать! – в сердцах Артем двинул по стене кулаком. – Этого только и не хватало на нашу голову!
Мацумото прибыл на остров Рюкосима за головами Артема и его людей, узнал, что пленники сбежали, но с такой вестью к сиккэну вернуться не мог. Хотя и самостоятельно отправиться по морям на поиски беглецов он тоже не смог бы. Но на руку ему сыграло то, что и у пиратов был серьезный повод отправить корабль с командой на поиски господина посла и его людей – месть за Аоки, сына Хаси, убитого Белым Драконом. Ну надо же, принесло их сюда именно сейчас! Нет бы раньше, чтобы к сегодняшнему дню убрались ни с чем! Или позже, когда Артема здесь уже не будет! Ну что за невезуха!
– Найти, где остановился посол Ямато, они смогут быстро, – добавил Хидейоши.
– Да понимаю я!.. – махнул рукой Артем. – Погоди! Ацухимэ пошла на улицу, где торгуют тканями и украшениями. Они же могут на нее наткнуться!
– И Косам где-то ходит, – прибавил Хидейоши. – Что будем делать, Ямомото-сан?
– Что-нибудь будем, – мрачно проговорил Артем. – Это уж точно.
notes