Глава третья. Еще немного про реактивные самолеты.
Клим проснулся от пронзительного женского визга, который разом прервал воспоминания о первой встрече с блондинкой, полученном задании.
Едва самолет коснулся посадочной полосы, как Элеонора дико завизжала.
— Меня укусила змея! — заорала блондинка, пытаясь вскочить со своего места.
Стараясь правой рукой отстегнуть привязные ремни, она дергалась, как эпилептичка, возясь левой рукой на бедре.
— Сейчас закончим посадку и вам поможем, — посоветовал Клим, наблюдая как извивается Элеонора, стараясь сделать два дела сразу: освободиться от привязных ремней и почесать левое бедро, на котором расплывалась краснота.
Самолет минуту пробежал по полосе, снизил скорость и, свернув налево, покатил на свою стоянку.
— Всем пассажирам оставаться на своих местах до полной остановки самолета и выключения двигателей! — объявили на трех языках: русском, английском и испанском бортовая громкоговорящая связь.
Ассис быстро встал и, подойдя к бьющейся в истерике женщине, нагнулся, внимательно рассматривая левое бедро, на котором расплылось багрово-красное пятно, размером с чайное блюдце.
Ни слова не говоря, Ассис повернулся к проходу и сделал непонятный жест.
Появившаяся стюардесса подала высокий стакан с желтоватой прозрачной жидкостью.
Ассис поднес стакан к носу, понюхал и вылил содержимое на бедро привязанной Элеоноры.
Элеонора заорала, как ревун эсминца в тумане и сразу замолчала.
— Что это было? — нормальным голосом спросила она, с помощью стюардессы вставая с дивана.
— Виски «Джек Даниэльс» десятилетней выдержки, — ответил Ассис, одним глотком допивая остатки желтой жидкости.
— Что меня укусило? — резко мотнув головой, как застоявшаяся лошадь, спросила Элеонора.
— Черный муравей. Они не выносят спиртного, особенно виски. Укус черного муравья, если не полить во время виски, может здорово саднить, или даже начнется нагноение, а обработанная спиртным ранка, быстро проходит.
К вечеру на вашем прекрасном бедре не останется даже красного пятнышка.
— Интересная теория! — заявила Элеонора и схватила свою сумку, с явным намерением ринуться к выходу.
— Не торопитесь! Не надо никуда бежать! — остановил суетливую блондинку Ассис, которому только хорошее воспитание, мешало вспылить.
— Надо что-то делать! Сломя голову бежать в таможню! — закричала Элеонора и вцепилась себе в волосы, с явным намерением, если не вырвать, то окончательно привести ее в художественный беспорядок.
— Если вы побежите сломя голову при нашей жаре, то обязательно получите тепловой удар, госпожа Литвинова! — заявил высокий пузатый креол в военной форме, на прекрасном английском языке.
Обойдя остолбеневшую блондинку, пузан, в котором было никак не меньше шести футов с хвостиком, обнял Ассиса и что-то негромко говорил ему на ухо, гулко похлопывая по спине.
Отодвинув резидента от себя на метр, пузан улыбнулся, опустил руки и резко повернувшись на сто восемьдесят градусов рявкнул:
— Документы на стол!
Клим, не торопясь, вытащил свой британский паспорт и положил на стол, рядом с Малышевским.
Цепко взглянув на паспорт, потом на Клима, пузан снова рявкнул:
— Хулио!
Около стола появился молодой индеец в военной форме с кожаным портфелем в правой руке.
Открыв портфель, индеец вытащил печать и присел за стол.
Перелистав разложенные документы, открыл на нужной странице и быстро поставил две печати сначала в Климовский, потом в Малышовский паспорта.
Паспорт резидента, пузан нежно погладил и сам поставил печати, подав резиденту на вытянутых руках.
Снова повернувшись к Элеоноре, пузан тяжело на нее посмотрел и веско сказал:
— Только из уважения к сеньору Ассису, я избавляю вас от неприятностей. Оскорбление члена экипажа при исполнении им служебных обязанностей, влечет по нашим законам тюремное заключение сроком на пять лет.
— Какой там член экипажа! Вшивый негритос, которого в порядочный дом пускать дальше прихожей нельзя! — выкрикнула Элеонора, гневно смотря на таможенника.
— Вы сейчас снова в присутствии свидетеля, оскорбили начальника охраны корабля.
Госпожа Литвинова! Позволите дать вам совет? — спросил таможенник, вертя в руках российский паспорт женщины.
— Да, конечно, — немного побледнев, ответила Элеонора, сообразив наконец, что выставлять свои расистские взгляды перед людьми, в жилах которых течет негритянская кровь не только не уместно, но может быть и опасно.
— Вы очень внимательно выслушайте моего начальника! — жестко предложил индеец, смотря на Элеонору в упор.
— С удовольствием выслушаю сеньор! — поспешила согласиться Элеонора.
— Господа! Вы можете идти на выход. Моя машина ждет вас у трапа! — недвусмысленно предложил таможенник, ясно показывая, что желает остаться с Элеонорой наедине.
Когда все потянулись на выход, Клим специально остановился за дверью.
— Если ты, белая сучка, еще раз покажешься в Бразилии, то клянусь Святой Марией, я устрою тебе уютное местечко на нарах!
— Клянусь, я ничего плохого не сделала! — попробовала повысить тон Элеонора.
— Это не имеет никакого значения! Ты белая тварь, если ступишь ногой на землю Южной Америки, то останешься здесь навсегда! Я тебе не грожу, но просто предупреждаю! — прошипел таможенник.
Раздались удары печати и Клим выскочил на трап и сразу увидел, садящихся в открытый черный джип Малыша и Ассиса.
Не успел Клим сбежать вниз, как вверху показалась красная как рак, Элеонора.
Женщина, сгибаясь в три погибели, тащила свою сумку, в бешенстве шепча явно не литературные слова.
Клим, выскочив из машины, побежал наверх и на середине трапа схватил сумку из рук Элеонора и охнул — в сумке было никак не меньше шестидесяти килограммов веса. Поставив сумку на широкое заднее сиденье, около резидента, втиснулся следом.
Молча, усевшись на переднее сиденье джипа, Элеонора царственно махнула рукой.
С визгом покрышек джип рванул от трапа самолета.
Десять минут быстрого хода, и автомобиль приблизился к небольшому реактивному самолету, около которого на раскладных стульчиках сидели двое молодых людей.
Едва джип показался, как молодые люди вскочили со своих мест.
Кусок обшивки пошел вниз, образовав трап, по которому едва машина остановилась, Элеонора бросилась вверх по трапу.
Клим с Малышом переглянулись и не торопясь пошли наверх, таща вдвоем сумку Элеоноры.
— Сумка богатой госпожи весит килограммов пятьдесят, — не преминул пожаловаться Малыш, таща обычную спортивную сумку.
Едва троица уселась в салоне, аналогичном только что покинутому, как взревели турбины и самолет начал движение.
Короткий разбег и самолет оказался в воздухе.
В салон заскочила переодевшаяся Элеонора и сразу же заорала, не обращая внимания на четверых охранников и троих гостей:
— Вы идиоты! Какие вы мудаки!
Вас всех делали по пьянке!
— Что случилось? — спокойно спросил, вставая со своего места Клим.
— У меня сегодня должно быть деловое свидание в Рио, которое вы сорвали! Кто мне возместит убытки!
Ты еще тот козел! — ткнула Элеонора пальцем в Клима.
Охранники, быстро встав, двинулись с угрожающим видом на Клима.
Четыре удара проведенные спецназовцами и бездыханные человеческие фигуры охранников лежат на полу салона.
Резко зазвонил мобильный телефон Ассиса.
Послушав минуту, резидент устало опустился на диван, обхватив голову руками.
Если на избиение своих охранников Элеонора обратила внимание не больше, чем на согнанную с постели кошку, то вид пригорюнившегося резидента сразу заставил блондинку собраться.
— Через два часа объявят о побеге из Бразилии трех опасных преступников.
Двух мужчин и одной женщины. Меня в расчет брать не стали — я слишком хорошо известен, то вас всех объявят международный розыск.
В грузовом отсеке, где лежали ваши вещи, найдены остатки нового синтетического наркотика. Все пассажиры рейса арестованы и только нам четверым удалось скрыться.
Через два часа воздушное пространство над Бразилией будет закрыто. Пока в министерстве иностранных дел утрясут ноты, пока дойдет до чиновников, пройдет два часа, — медленно сказал Ассис и поднял голову.
Быстро схватив телефонную трубку, висевшую на стене, Элеонора скороговоркой заговорила в нее:
— Это Элеонора Милкис! Я не приеду на встречу! Давайте перенесем рандеву к соседям!
Выслушав ответ, Элеонора устало сказала:
— По телевидению уже показали наши фотографии и имена. Пилоты рассчитывали долететь только до столицы вашей гребанной республики и поэтому у них топлива только на три часа полета.
— Давайте вашего пилота с полетной картой сюда! — приказал Ассис, сдвигая на край стола в беспорядке наваленные газеты и журналы.
Элеонора взяла местную телефонную трубку.
Буквально через десять секунд седовласый мужчина в синем костюме и белой рубашке появился возле стола.
Разложенная карта оказалась довольно подробной.
Пару минут посмотрев на разложенную на столе карту, Ассис, прикрыл на секунду глаза и потер переносицу.
— Вот здесь есть аэродром подскока. Полоса старая, но бетонная, на которую ваша шикарная машина сможет сесть, — ткнул пальцем Ассис в карту.
На подробной карте никакого аэродрома не было обозначено.
Только две небольшие водные артерии, образовывали почти правильное кольцо в том месте, куда указывал палец резидента.
— Есть ли там топливо для нашей красавицы? — спросил летчик, мужчина лет сорока с грубым лицом, на котором не видно было ни капли волнения.
— Вечно ты Александр, во всем сомневаешься! — снова выкрикнула Элеонора.
— Заткнись дура! Из-за твоего длинного языка мы все попали в эту переделку! — рявкнул выведенный из себя Клим, вспоминая разговор с пузатым таможенником.
— Как ты смеешь орать на меня, контрразведчик хренов! — кинулась на Клима Элеонора, с явным намерением выцарапать глаза.
Малыш протянул длинную руку и обхватив Элеонору за талию, усадил ее около себя, легонько придавив, от чего блондинка негромко пискнула, но вырываться перестала.
— На аэродроме пристроился один индеец племени Алта-Мангу сажать самолеты и заправлять их. Тамоги мой приятель и без лишних слов заправит вашу птичку. Это территория республики Туанабара, а на ней законы Бразилии не действуют, — предложил Ассис, о чем-то напряженно думая.
— Нормальное решение. Если хозяйка прикажет, то через сорок минут мы будем на аэродроме. Придется идти на форсаже, но по-моему, надо быстрее пересечь границу Бразилии, — оценил предложение Ассиса пилот, вопросительно глядя на хозяйку.
— Откуда взялся наркотик, тем более синтетический? — спросила Элеонора, вопросительно глядя на Клима.
— Похоже, таможенники или охрана самолета, тебе, пардон, всем нам, подбросили эту свинью. По долгу службы, таможенники имеют дело со всякой гадостью, в том числе и с наркотиками, а так как ты оскорбила начальника охраны, потом пузатого таможенника то высыпать пакетик с отравой на вещи пассажиров, сам Бог велел.
Теперь всех пассажиров посадят в кутузку или в лучшем случае третьеразрядный отель, поставят охрану, и будут долго выбивать из них показания. В конце концов, выяснится, что единственные, кого нет в отеле, это двоих англичан, русской миллионерши и любителя бабочек.
Вся эта четверка, как будто нарочно, привлекала к себе внимание.
Сначала, едва самолет взлетел, они начали пить, нарушая все мыслимые правила поведения пассажиров в воздухе: курили толстые гаванские сигары, ходили на головах, трахали по очереди миллионершу, потом все вместе нагло перешли в первый класс, где и продолжили оргию, — пояснил Клим свое видение нежданно свалившейся на них проблемы.
— Мы же ничего такого не делали! — закричала Элеонора тонким визгливым голосом.
— Никого это не волнует! Стоит только пообещать пассажиром после недельных допросов с пристрастием, да и не только пассажирам, а любому нормальному человеку, отпустить, как они подпишут любые показания против вас, тем более, что вы чуждый элемент в стране.
Вас нет в наличии, и вы не маячите на горизонте. Самое главное и для пассажиров выскочить сейчас из полицейских застенков! Завтра хоть потоп! — на одном дыхании выпалил Клим, рисуя мрачную картину, кстати, не такую далекую от реальности.
— Мне страшно! — простонала Элеонора, сейчас совсем не похожая на властную миллионершу.
— Ассис, как местный абориген, окажется вне подозрений, два англичанина, совсем не англичане, а представители российского наркобизнеса. А вот миллионерша, которая увезла их на своем реактивном Фальконе, прекрасно тянет на главу наркокартеля. Теперь на твои счета наложат арест и ты перейдешь в разряд нищих, как и мы — твои собеседники, — сказал Клим, прикидывая варианты.
Сделать новые документы для ГРУ не проблема, тем более, что летели они по подложным, но вот бросать женщину, которая выручила один раз его — это было против правил.
«Хотя правила для того и существуют, чтобы их нарушать!» — подумал про себя Клим.
— Если вы согласитесь поменять ваш Фалькон на новый реактивный Локхид, то я на этот аэродром через час пригоню самолет вместе с новыми документами для всех, — неожиданно предложил Ассис.
— Локхид — серийная машина, а мой самолет уникальная вещь! — гордо заявила Элеонора, напряженно морща лоб.
— Мы с аэродрома подскока уйдем по воде, а вам всем придется или принять мое предложение или сидеть на нем очень долго. Без моего разрешения самолет вам не заправят! — спокойно заявил Ассис, который, несмотря на свои резидентские задачи, оставался в первую очередь бизнесменом.
— Только самолет поведут твои пилоты. Мне нужны новые документы на меня и моих людей! — заявила Элеонора, приняв наконец какое-то решение.
— Долго на аэродроме не просидишь. Придут герилья и захватят всех в плен. Тут их по лесам бродит до черта! — поддержал резидента седой пилот, неожиданно появившись в дверях.
— Об этом говорить не стоит! Не упоминай дьявола к ночи! — предупредил Ассис, набирая на мобильнике длинный номер телефона.
Минут пять, поговорив по-спански, Ассис посветлел лицом и сообщил:
— Все в порядке уважаемая сеньора! Самолет через час поднимется в воздух!
— Не забудьте про новые документы! — сразу напомнила Элеонора, глядя на резидента глазами трепетной лани.
— Угостите нас обедом и кофе, хозяйка! — предложил Малыш, наконец отпуская хозяйку от себя.
— Все ты виноват! Здоровая козлиная дубина! Нарастил мышцы и думает ему все можно! — заорала Элеонора, едва Малыш отпустил блондинку и она отскочила от него на три метра, пересев на противоположный диван.
Малыш, удовлетворенно хрюкнув, встал, и не спеша, начал делать ревизию большого холодильника встроенного в переборку.
— Сделала приличный поступок и теперь попала на двести лимонов баксов! — зло сказала Элеонора, с ненавистью уставясь на Клима, считая его виновником всех своих несчастья.
Малыш тем временем вывалил на стол килограммовую банку икры, две палки сервелата и большую головку сыра, размером с суповую тарелку.
Поискав глазами нож, не нашел ничего лучшего, как разломить сервелат и подав половину Климу, откусил от своего куска здоровенный ломоть.
— Свинья, она и в Южной Америке — свинья! Боров! — прокомментировала поведение Малыша Элеонора, незаметно, как ей казалось пиная носком туфли своего охранника.
Ее движение не осталось незамеченным Климом, который, считая минуты пребывания с блондинкой в самолете за часы, все же прокомментировал, пинок:
— Зря вы толкаете ногой своих охранников! Если мой товарищ бьет, то надолго отключает противников от жизнедеятельности. Часа два они пробудут без сознания.
— Может и больше проваляются. Хлипкий охранник нынче пошел! Чуть его задел и он сразу падает без сознания! — счел своим долгом прокомментировать положение дел Малыш, бросая на блондинку нарочито равнодушный взгляд.
Ассис в это время молчал, о чем-то сосредоточенно размышляя.
Клим не стал ничего говорить, а подняв штанину, достал из ножен свой спецназовский нож и стал резать колбасу и сыр. Не замечая удивленного взгляда Элеоноры, ровно отрезал верхнюю крышку металлической банки с икрой.
— Чувствуется простонародье! Могли попросить — я бы дала нормальный столовый нож, — ехидно заметила Элеонора.
— Куда уж нам со свиным рылом в Калашный ряд всовываться! — миролюбиво ответил Клим, тщательно вытирая нож о льняную салфетку.
Луч света, попав на лезвие, осветил узоры стали, которые замерцали переливаясь всеми оттенками темного цвета от светло-синего, до черного.
Элеонора от восхищения картинно закатила глаза.
— Продайте мне ваш нож за любые деньги! — предложила Элеонора, смотря на Клима загоревшимися глазами.
— Это подарок. Все что осталось от моего покойного друга, — пояснил Клим, пряча свое оружие на место.
— Вы могли за него получить на хороший автомобиль! — презрительно сказала Элеонора, еще раз толкая своего телохранителя острым носком в бок.
— Вы знаете, чем отличается умный человек от дурака? — спросил Клим, отправляя в рот бутерброд, составленный из кусочка колбасы, сыра, помазанного сверху черной икрой.
— Сейчас снова скажешь какую-нибудь глупость типа: контрразведка! — не преминула отпустить шпильку Элеонора, снова толкая своего телохранителя ногой.
— Умный человек учится на своих ошибках, а дурак повторяет свои собственные! — успел ответить Клим, как появившийся в дверях молодой парень — второй пилот, похвалил его, вызвав испепеляющий взгляд Элеоноры.
— Исключительно верное замечание господин!
Если вы сообщите нам пароль, то нас примут на аэродроме подскока! — предложил парень, смотря на свою хозяйку.
— Морфео, — быстро выдал Ассис, тем самым показывая, что принять или не принять самолет на этом затерянном в джунглях аэродроме — чистая прерогатива хозяина странного аэропорта.
Пилот повернулся кругом и исчез за дверью.
Буквально через минуту, раздался баритон седовласого пилота:
— Пассажиров просят пристегнуть привязные ремни. Самолет заходит на посадку!
Малыш, в это время, опустошал холодильник, подчистую, выгребая все продукты в свою сумку.
— Что вы делаете? — попробовала возмутиться Элеонора.
— Нам предстоит полное опасностей путешествие по сельве, а вы полетите домой на комфортабельном лайнере, — резонно ответил Малыш, выворачивая прямо в сумку продукты из морозильника.
Самолет резко начал снижаться и Малыш с ходу скакнул на диван, мгновенно очутившись рядом с Элеонорой.
Два отточенных движения и пристегнутая блондинка, гордо вскинула голову, пытаясь что-то сказать, но не успела.
Не привязанные охранники подскочили до самого потолка. Элеонора прикусила себе язык и теперь молчала, ошарашено поводя головой, не в силах сказать ни одного слова.
Изо рта у блондинки текла струйка крови, пачкая ее дорогое платье.
Самолет еще раз подскочил, и надсадно ревя реверсом двигателей, медленно покатил по взлетной полосе, подскакивая на стыках бетонных плит.
Свернув налево, самолет проехал метров триста и остановился, двигатели надсадно взревели и замолкли.
Шум самолетного двигателя послышался слева.
На посадку заходил серебристый самолет.
— Вот и мой Локхид прилетел! — удовлетворенно сказал Ассис, вставая с дивана.
