Глава 11
Хурук оказался небольшим городком, затерянным в пустынной саванне. Одноэтажные домишки, собранные из листов жести, пластика и фанеры, стояли вдоль дороги. Правда, над каждым домиком виднелась спутниковая телевизионная антенна, на одних небольшая, а над другими – до полутора метров в диаметре.
Проехав двести метров, кавалькада, спугнув десяток тощих жилистых кур, въехала на площадь, где высился двухэтажный дом, над которым гордо реял выцветший флаг Сомали.
И только справа, за третьим рядом пустых деревянных прилавков, высилось трехэтажное здание, на фронтоне которого была огромная надпись по-русски: «Больница», выложенная из красного кирпича.
Больше всего Бориса поразила железная крыша с ярко блестевшими на солнце водостоками.
– Узнаю родимых советских строителей! – по-русски сказал Викинг, спрыгивая с трехколесника сзади Метиса.
– Что это такое? – спросил Метис, дотрагиваясь до водосточной трубы рукой.
– Водосток. По нему дождевая вода стекает на землю! – пояснил Борис, прислоняя свой мотоцикл к стене белокаменного здания.
– Дождей в этой части Африканского Рога почти не бывает! – удивленно сказал Метис, качая головой.
Из обшарпанных дверей больницы выскочила негритянка и тут же попыталась скрыться обратно, но не тут-то было.
Борис поймал ее за руку и быстро по-английски спросил:
– У вас лежит избитый парень?
Негритянка, которой на вид было не больше двадцати лет, дернулась, заверещала, как будто Борис начал ее резать тупой пилой.
На визг девушки из дверей выглянул здоровенный негр с советским «АК» на груди.
Метис вышел вперед и что-то спросил. Визг девушки мгновенно прекратился, а на лице охранника появилась улыбка.
Короткий обмен словами, и Метис первым пошел в здание, сунув по пути охраннику пять долларов.
После чего тот шагнул из двери и, широко расставив ноги, встал справа от прохода.
– Джил на третьем этаже! – через плечо кинул Метис, проскакивая дверной проем.
– В какой палате лежит Джил? – спросил Борис, протягивая охраннику еще пять долларов.
– В триста четвертой! – быстро сказал тот, ловко пряча купюру в карман брюк.
Борис и Викинг бросились внутрь здания. Лестница на третий этаж оказалась, как ей и положено, в конце коридора. Один пролет, второй, третий, четвертый.
Триста четвертая палата нашлась второй слева. На открытых дверях с внутренней стороны висела цифра «2».
После короткой прихожей с умывальником и закрытой дверью друзья попали в комнату, в которой на кровати около окна лежал весь замотанный в окровавленные бинты негр.
Около головы раненого стоял Метис с растерянным выражением лица.
– Иди, ищи врача, а мы попробуем помочь твоему приятелю! – предложил Викинг, придвигая к кровати тумбочку.
Выложив на нее спецназовскую аптечку, Викинг приложил два пальца к шее негра и удовлетворенно хмыкнул.
– Что тебя так обрадовало? – спросил Борис по-русски.
– Пульс ровный, хорошего наполнения и совсем не частит, – ответил Викинг, внимательно осматривая раненого.
– Мне надо сейчас поговорить с раненым! – сказал Метис, проталкивая вперед знакомую негритянку в зеленом халате.
– Пациент сейчас без сознания. Я ничем не могу вам помочь! – резко сказала негритянка.
– Вы врач или медицинская сестра? – спросил Викинг, прикрывая аптечку носовым платком.
– Какая вам разница? Больной без сознания, и мы делаем все возможное для его выздоровления! – резко ответила девушка, не поворачивая головы. Все внимание девушка адресовала Метису, полностью игнорируя Бориса и Викинга.
– Какое медикаментозное лечение вы проводите больному? – спросил Викинг, задирая рукав синей застиранной рубашки у раненого.
Ни одного следа инъекций на локтевом сгибе не было видно.
Даже Борису, далекому от медицины, было ясно, что никаких процедур с помощью игл раненому не делали.
– Даем таблетки, делаем инъекции, ставим капельницу, проводим другие лечебные процедуры! – быстро ответила девушка, уставясь в открытое окно.
– Госпожа врач! Хотите научиться летать? – неожиданно спросил Борис, крепко беря девушку за руку.
– Я закричу, и сразу прибежит полиция! Вас, белые выродки, посадят в тюрьму! – быстро сказала девушка, делая тщетную попытку освободиться.
– Но тебе будет все равно! Знаешь, как больно падать с третьего этажа? – неожиданно вступил в разговор Метис.
– Ты, полукровка, рот закрой! Тебе места нет ни среди черных, ни белых! – отрезала девушка, упираясь ногой в стенку около окна.
– Дергаться не надо, солнышко! – ласково попросил Борис, упирая ствол пистолета в довольно приличную задницу, обтянутую зеленым халатом.
Такое положение ствола не дает возможности пленнику не то что провести контрприем, но и даже изменить положение тела.
Борис специально применил этот нестандартный прием в надежде на ответную реакцию девушки, которая неминуемо должна была последовать.
Но реакции не было.
У Бориса похолодело на сердце: перед ним был профессионал! Только очень тренированный человек может стоять в таком положении!
Растерянность Бориса длилась не больше секунды.
Удар кулаком в основание черепа – и девушка беззвучно рухнула на пол.
Направив пистолет на раненого, Борис приказал:
– На счет два – стреляю!
Тот моментально ожил и, сев на кровати, потряс головой.
– Сними бинты с головы! – приказал Борис, ткнув раненого в голову стволом пистолета.
Раненый одним рывком сдернул с головы окровавленные бинты, и перед глазами Бориса предстал широкоскулый негр с двумя золотыми кольцами в нижней губе.
Выкаченные глаза негра ярко блестели, а губы подергивались.
– Где Джил? – подскочил Метис к сидящему на кровати негру.
– Я не знаю! Мне приказали полежать на кровати и замотали бинтами! – громко закричал негр, вжимаясь в угол комнаты.
Громко хлопнула соседняя дверь, и затопали тяжелые шаги.
Метис моментально сдернул с плеча автомат и сделал шаг в сторону.
В палату медленно боком вошел огромный пузатый негр.
Подняв голову под потолок, негр презрительно посмотрел на присутствующих и пробасил на приличном английском:
– После первого же выстрела сюда ворвутся солдаты службы безопасности президента!
– А после такого удара? – спросил Метис, металлическим прикладом автомата ударив негра по правой почке.
Борис еле успел принять на плечо тело падающего негра, которого развернул и медленно прислонил к стенке.
Вдвоем с Метисом они аккуратно положили громадную тушу негра на пол.
– Что вы наделали? – запричитала лжемедсестра, ломая руки в показном отчаянии.
– Пытаемся найти выход из создавшегося положения! – сказал Метис, надевая на шею толстяка желтый ошейник. Шея была настолько огромной, что концы пришлось связать проволокой.
– Теперь толстяк превратился в огромную бомбу, которую разминировать может только… – успел сказать Викинг, как в комнату просочился худой как щепка негр с пронзительными светлыми глазами и с ходу продолжил:
– Отставить мучить несчастного чернокожего, капитан первого ранга Джеймс Патрик!
– Представляю вам начальника охраны банка «Нейшл Кеник» Филиппа Кергуса, – церемонно поклонился Метис, не опуская автомата.
– Давайте поговорим как цивилизованные люди! – предложил Филипп, делая приглашающий жест рукой.
– Только без фокусов, коллега! – попросил Метис, вынимая из кармана сотовый телефон.
Минуту потыкав пальцем в клавиши, Метис, вернее капитан первого ранга, удовлетворенно хмыкнул. За эту минуту раненый снова натянул на голову бинты и улегся на кровать.
Медсестра тоже выскользнула из палаты, а четверо здоровых негров, взяв толстяка за руки и за ноги, кряхтя от натуги, понесли из палаты.
Пройдя за Филиппом в конец коридора, все трое оказались в обычной палате, посередине которой стоял стол, уставленный бутылками с водой и открытыми армейскими пайками в жестяной упаковке.
Ни слова не говоря, Борис с Викингом уселись на смятую койку у правой стены и внимательно уставились на Филиппа, который, подойдя к столу, налил себе в пластиковый стакан прозрачной воды.
– Не могу привыкнуть к местной сомалийской воде! – громко сказал Филипп, залпом осушая стакан.
– Где мой человек? – спросил Метис, по примеру Филиппа наливая себе стакан воды.
– В Сомали идет война, и неизбежны жертвы. Люди Ахмед-паши убили твоего напарника и утопили яхту, которая нам нужна так же, как и тебе, – сказал Филипп, снова отпивая глоток воды.
– А где еще два бойца? – спросил Метис, впиваясь взглядом в Филиппа.
– Я про них ничего не знаю! – быстро ответил Филипп, вынимая пачку «Кента».
– Мы по твоей просьбе послали двух военных водолазов, которые пропали. Третий боец убит. Не слишком ли большие потери для простого поднятия яхты? – зло спросил Метис, по примеру своего собеседника вынимая пачку сигарет.
За все время полета Борис первый раз увидел, что Метис курит.
Филипп состроил сочувственное лицо, в котором было столько же сострадания, как в морде крокодила, который ест свою жертву.
– Что мне прикажешь сейчас делать? – спросил Метис, делая первую затяжку.
– Выполнять задание! Как только вы поднимете яхту, лично ты получишь бонус в пятьсот тысяч долларов! Правление банка поручило мне передать эти деньги тебе или открыть на эту сумму счет у нас в банке! – сказал Филипп, в две затяжки докуривая сигарету.
– Что случилось с моим напарником? – спросил Метис.
– На него напали неизвестные люди и избили металлическими трубами. Парень, не приходя в сознание, скончался, – быстро ответил Филипп, закуривая новую сигарету.
– Можно взглянуть на труп? – спросил Метис, делая незаметный взмах рукой, приглашая Бориса и Викинга следовать за собой.
– Что это за люди? – спросил Филипп, презрительно скривив губы.
– Аквалангисты из Канады. Друзья Фила, – коротко ответил, вставая с койки, Метис.
– Друзья Фила – мои друзья! – широко улыбнулся начальник охраны банка.
Борису улыбка негра показалась несколько натянутой, но комментировать сейчас было не очень удобно, и Борис оставил свое мнение при себе.
Судя по кривой усмешке на губах Викинга, мнение напарника, которого Борис втянул в не очень красивую историю, совпадало с его собственным.
«Гаденькая история! Как бы из нее унести ноги живыми! Тут пахнет таким керосином, вернее такой тухлятиной, что хоть святых выноси!» – сам себе сказал Борис, ободряюще улыбнувшись напарнику.
Метис, подойдя к Филиппу, о чем-то яростно говорил, живо жестикулируя руками.
Мало того, что не было ничего слышно, так они разговаривали на какой-то тарабарщине, судя по отдельным громким словам.
– Ты извини, что я тебя подрядил на эту канитель! – негромко сказал Борис, снова садясь на кровать.
– Не бери в голову! – беззаботно махнул рукой Викинг, присаживаясь рядом.
– Не хочется мне смотреть на избитый труп тюленя! Прямо с души воротит! – сказал Борис, рассматривая саванну за окном.
– Давай я тебе лучше расскажу про Сомали. Перелет был длинный, и от делать нечего я покопался в Интернете. Много интересного нашел, – неожиданно сказал Викинг и продолжил, не дожидаясь реакции Бориса:
– Сомалийцы выделяют четыре сезона года, как, впрочем, и все люди на земле. Весенний сезон называется «гу» и длится с апреля по июль. Это главный сезон дождей. В это время все реки разливаются, принося с собой плодородный ил, который служит природным удобрением, – начал рассказывать Викинг.
– Какой ты умный! Когда только успел познакомиться с географией страны? – язвительно спросил Борис.
– Ты не язви, а слушай, неуч водоплавающий! – одернул Викинг, видя, что Метис и Филипп продолжают яростно спорить, и продолжил свой рассказ: – Летний сезон, по-местному – «хагай», продолжается с июля по сентябрь. Во время его на всей территории Сомали, кроме юго-запада, весьма сухо. Скажи спасибо, что сейчас осень, а то летом ты бы сварился тут заживо!
– Не стращай! Я был в Туркмении летом, и ничего – выжил, а там тоже жарко! – огрызнулся Борис.
– Территория побережья Аденского залива – одно из самых жарких мест в мире! Температура достигает пятидесяти градусов Цельсия. Вся растительность выгорает, и поэтому сомалийцы называют этот район – «губан», то есть «выжженный».
– А как сейчас называется период? – спросил Борис, видя, что спор начинает утихать.
– Октябрь, ноябрь, декабрь на местном языке – «дер», второй период дождей, – начал рассказывать Викинг, но Борис перебил его:
– А как зимние месяцы обозвали?
– Зима называется «джилял», – успел сказать Викинг, прежде чем Метис махнул рукой, приглашая идти за собой.
