ГЛАВА 33

Едва Клим начал уборку в каюте Малыша, которую определил по сланцам сорок девятого размера и шортам, в одну штанину которых он мог целиком влезть, как заработал судовой двигатель.

Накренясь на правый борт, яхта начала двигаться на восток, как Клим определил по солнцу, довольно высоко стоявшему на небосводе.

Малыш хорошо отдохнул. Простыня валялась в одном углу каюты, а покрывало в другом. Наполовину пустая бутылка старки обнаружилась под подушкой вместе с пустой пачкой сигарет «Парламент», на которой фломастером был написан шестизначный телефонный номер. Чтобы Малыш не забыл, чей это номер, ниже красовался отпечаток женских губ.

Вторую простыню обнаружить не удалось. Клим подозревал, что она покоится на дне Каспийского моря, выпущенная погулять через открытый иллюминатор.

Подметая полы в каюте, которые даже приверженец морских традиций Клим не рискнул назвать палубой – мало того, что в каюте был постелен узорчатый паркет, так его еще покрывал толстый ковер ярко-желтой расцветки, – каперанг обнаружил две черепаховые женские заколки и одну золотую сережку с приличным бриллиантом в три карата. Но самое интересное он обнаружил в конце уборки – два игольчатых радиомикрофона размером с ноготь большого пальца.

«Интересное кино получается!» – подумал Клим, осторожно заворачивая «клопов» в обрывок газеты.

В капитанской каюте тоже обнаружился один «клопик», спрятавшийся под столом. А у себя в каюте Клим нашел целых трех «насекомых», воткнутых в ковер и притаившихся в стенном шкафу.

Если первые два клопа были стандартных размеров и могли условно считаться мертвыми, то последний был явно живым. Рассматривая на просвет «клопа», Клим обнаружил мигающую лампочку.

Во избежание сложностей, Клим щелчком выбросил вредное «насекомое» за борт.

И, как оказалось, не ошибся. Коснувшись водной поверхности, «клопик» шумно взорвался, выплеснув вверх метровый фонтан.

Клим принес капитану кофе, а также найденных «клопов» и развел руками, показывая, что говорить в их присутствии даже на английском языке отказывается.

Мельком взглянув на разложенные трофеи, Виталик мотнул головой, показывая, что он жутко занят. И, подняв обе руки над клавиатурой, два раза сжал и разжал кулаки.

Хлопнув капитана по плечу, Клим показал мимикой, что понял безмолвное приказание: Виталик приказывал прийти к нему через двадцать минут.

Выйдя на палубу, Клим обнаружил, что импровизированный стол убран, а около рубки стоит и курит Малыш.

Яхта, управляемая автоматически, самостоятельно шла вперед. Прикинув, что волнение на море не больше трех баллов, а скорость не больше пятнадцати узлов, Клим решительно потянул Малыша на корму.

Шум на корме был приличный, и ни один шпион не будет ставить клопов около винта. Мало того, что на корме большой шум, так еще ощущается значительная вибрация, которая очень быстро выведет нежное оборудование из строя.

Малыш, ни слова не говоря, выбросил сигарету за борт и послушно пошел за Климом.

– У нас на борту я нашел с десяток «клопов» и одну активированную микромину. Не знаю, какой взрывчаткой она начинена, но голову может оторвать человеку запросто.

– Надо сказать Виталику. Если это твои охотники, то по прибытии в порт нас возьмут, хотя с их возможностями можно это сделать и в море, – предположил Малыш, кинув взгляд на рубку. Немного помолчав, Малыш добавил: – Мне помнится, тут недалеко живут крутые браконьеры, которые в случае неприятностей обещали помощь. Один раз они уже помогли, тем более что в гроте у них стоит миниатюрная трофейная подводная лодка.

– У тебя не голова, а Дом Советов, – обрадованно сказал Клим, вспоминая номер телефона браконьера.

– Возьми девичий мобильник, наши все явно засвечены, – пробасил Малыш, подавая Климу ярко-красную «Нокию».

– Доброе утро! Вы не могли бы позвать к телефону дядю Ефима? – попросил Клим, моля морского царя, чтобы браконьер, вернее шеф браконьеров, был на месте.

– Ефим слушает! – после минутного ожидания раздался в трубке густой бас.

– Дядя Ефим, это вас один старый водоплавающий беспокоит, – извиняющимся тоном напомнил о себе Клим.

– А, это ты, каперанг! – узнал Клима старый браконьер. – Чего хотел?

– Поговорить нужно, только при личной встрече.

– Это мы завсегда пожалуйста. Сейчас десять часов. Судя по гулу, ты, молодой человек, идешь по морю. Давай через три часа встретимся около бакена. Больно много сторожевиков в море болтается, – предложил контрабандист.

– Сейчас передам трубу рулевому, а вы с ним определитесь, – предложил Клим.

Малыш вытащил из кармана маленький навигатор и, держа его в левой руке, взял правой мобильный телефон.

Минуту послушав Ефима, он пробасил:

– Если моя машинка не врет, то мы находимся на расстоянии двадцати миль от бухты. Белая яхта «Дженни», – успел сказать Малыш, и тут связь пропала.

Малыш ожесточенно затряс телефон, пытаясь понять, что же произошло, но дисплей красной игрушки выдавал надпись: «Телефон находится вне зоны обслуживания».

– Все нормально. Ребята отключили всю сотовую связь в регионе. Нутром чувствую, что за нами идет большая охота. Жалко, не успел попросить Ефима привезти сканер.

– Зачем нам чужой сканер? У нас есть свой, и притом самой последней модели, – подошел улыбающийся во весь рот Виталий.

– Ты чего радуешься? – спросил Клим, сам непроизвольно растягивая губы в улыбке – уж больно довольным выглядел Виталий.

– Малыш! Марш в рубку! Видишь, впереди коробка идет? – скомандовал Виталий, указывая на возникший впереди сторожевик.

Завывая сиреной, сторожевик шел встречным курсом, расцветив на вантах сигнальные флажки.

– Чего он хочет? – спросил Виталий, близоруко щурясь.

– Приказывает застопорить ход и принять на борт досмотровую группу, – пояснил Клим, и тут его как будто обухом ударило по голове: «Деньги!» У него в каюте двести тысяч баксов, которые ему дал Антей. Как объяснить появление такого количества денег на яхте?

– У тебя есть место, где можно спрятать тысяч двести баксов? – спросил Клим, прикидывая, сколько это займет времени.

– Тащи все в кают-компанию. Мне тоже надо кое-что спрятать, – приказал Виталий, бегом припускаясь по палубе.

Махнув рукой Малышу, Клим дождался, пока тот высунется из рубки, и приказал:

– Поиграй с ними минут двадцать в прятки, а потом пускай на борт!

В кают-компании Виталик, открыв столешницу стола, укладывал туда кофры с аппаратурой.

Остановившись рядом, Клим положил на приставной столик сверток с деньгами. Но когда Виталик взялся за него, Клим вдруг резко выдернул упаковку из рук капитана.

На недоуменный взгляд Виталика Клим, разворачивая сверток, пояснил:

– Надо тысяч двадцать тебе под рукой иметь! – и протянул капитану две пачки стодолларовых купюр.

– У меня есть российские деньги, – попробовал возразить Виталик, но Клим не слушал его.

– Будешь давать взятку – торгуйся! А то тебя здесь не поймут.

– Не проще ли предъявить ксиву ГРУ и разом решить все вопросы? – спросил Виталий, закрывая столешницу.

– Этого как раз и не следует делать! Нас ребята все равно выручат, но расшифровывать себя не следует!

Стаккато пушечных выстрелов прозвучало неожиданно громко. Поперек курса яхты поднялся частокол водяных столбов, метров по десять высотой. Яхта сразу сбросила ход и уменьшила скорость.

– Яхта «Дженни»! Приказываю остановиться! Пограничная служба! – прозвучал голос, усиленный мегафоном.

– Похоже, такие же мореманы, как ты, Виталик! – прокомментировал Клим объявление чужого сторожевика. Нажав кнопку селекторной связи, соединяющей рубку с кают-компанией, посоветовал: – Левый поворот и вруби максимальную скорость!

Виталик смотрел в маленький жидкокристаллический экран, прикрепленный к стене. На его экране был виден сторожевик, на юте которого стояла скорострельная авиационная пушка.

– Странная коробка, ни тебе государственного флага, ни номера на борту, – заметил Виталик, включая увеличение изображения. Протянув руку под экран, капитан щелкнул переключателем и сказал: – Смотри на экран! Говорить можно спокойно, я включил глушитель!

На борту катера появился трехзначный номер, а на корме заполоскался российский флаг.

– Ничего не могу понять: как на военном сторожевике могут поднять российский флаг и как на нем может мгновенно появиться номер? Они явно слышат наши разговоры.

– Только не сейчас. Когда работает моя глушилка, расшифровать разговор невозможно.

– Ты гений электроники! Срочно свяжись со своим куратором в Краснохолмске и попроси поддержку!

– Ноу проблем! – бодро ответил Виталий и застучал по клавишам компьютера.

Мгновенно на экране поверх картинки лже-сторожевика появилась надпись. Ни одной знакомой буквы Клим не смог в ней разобрать.

– Это санскрит, компьютер с помощью местной программы переведет на русский язык. Ну, вот и перевод: «Ракетный катер «Волгарь» будет у вас через двадцать минут», – обрадованно сказал Виталий.

– Теперь надо не дать сторожевику утащить яхту с этого места, – задумчиво сказал Клим, всматриваясь в сторожевик, возле пушки которого суетился черноволосый человек.

– Яхта «Дженни»! Срочно лечь в дрейф! Приготовиться к пограничному досмотру! – прогремел уверенный мужской голос, и сразу же с правого борта поднялся частокол водяных столбов.

– Малыш! Вырубай движки! – приказал Виталий по селекторной связи, снова тарабаня по клавишам компьютера.

Взглянув на экран, удовлетворенно сообщил:

– Теперь сам господь бог не сможет завести движки. Нужна приличная команда хакеров, чтобы снять защиту с программы!

От сторожевика отделился моторный катер и шустро запрыгал по волнам, приближаясь к яхте.

– Держимся спокойно, тянем время, предельная корректность. Пока я ни слова не понимаю по-русски – общение со мной только на английском языке, – предупредил Клим.

Выскочив на палубу, Клим первым делом бросил кранцы за борт, а между ними шторм-трап, затруднив еще больше прием моторного катера синего цвета.

Борта яхты на два метра возвышались над поверхностью моря, а моряки на катере были аховые. Клим видел, как волна два раза здорово плеснула через борт катера.

В катере сидели пять человек, считая рулевого, который не слишком уверенно управлял своим плавательным средством. Волна, как водится на Каспии, с утра разгулялась и достигала двух метров, что для низкобортного катера было многовато.

Вооружены пограничники были короткими автоматами «АК-74», а вот у рулевого на плече висела польская трещотка «ПМК-ДГН-60».

Хотя это тоже модернизированный автомат Калашникова, но имеет более длинный ствол с приспособлением для метания винтовочных гранат. В Российской армии такого оружия на вооружении нет, да и сам Клим всего пару раз видел такую «игрушку», да и то в Африке.

Одеты «пограничники» оказались в простую робу со знаками различия от старшего матроса до главного корабельного старшины.

Что же вообще не влазило ни в какие ворота – желтая полоска главного корабельного старшины, перетянутая посередине черной ниточной полосой. Старшина второй статьи, носивший такие погоны, имел кучерявую шевелюру, полностью закрывавшую уши, а на затылке у него с трудом держалась маленькая бескозырка с коротенькими, не длиннее десяти сантиметров, ленточками.

Клим все мог простить: длинную шевелюру, неуставные погоны и даже бескозырку явно не по размеру головы, но коротенькие ленточки! Это был нонсенс! Ленточки у моряка могут быть длиннее уставных – это нормально, но короче – никогда! Объяснение могло быть только одно: перед ним были ряженые, имевшие весьма приближенное мнение о флотской форме одежды.

Соответственно, и вести себя с ними нужно было так, как они заслуживали.

Состроив на лице тупое выражение, Клим встал около трапа и стал равнодушно наблюдать за тем, как первый пограничник, закинув автомат за спину, неловко поднимается по трапу. Ноги у погранца заплетались, а руками он судорожно хватался за деревянные перекладины шторм-трапа. В довершение всего налетел порыв ветра, который мало того, что чувствительно приложил морячка о борт яхты, он еще и сорвал бескозырку с его головы. Внизу закричали, но пограничник не обратил никакого внимания на потерю, продолжая упорно лезть наверх.

Перевалив грузное тело через борт, «пограничник» отпихнул услужливо протянутую руку Клима и на полусогнутых ногах затопал в рубку.

Клим не стал на него дальше смотреть, а перевел взгляд на второго поднимающегося по трапу «пограничника». Этот вообще был в черных кроссовках, но взобрался он по шторм-трапу ловко, не потеряв ни бескозырки, ни автомата.

Третий «пограничник», лет тридцати, с погонами старшего матроса, стал тяжело взбираться по трапу, который раскачивался во все стороны. Помогая ему перелезть через борт яхты, Клим увидел на правой руке наколку – кинжал в обрамлении арабской вязи. Такие наколки носили суданские морпехи из специального подразделения «Лейлят аль-Мирадж», которое выполняло самые секретные задания суданской контрразведки.

Надпись, как помнил Клим, означала: «Наш Господь – Аллах».

– Ты чего, скотина, не помогаешь пограничникам? – рявкнул на Клима суданец, отвлекая его внимание от последнего «пузатого» пограничника, с погонами главного корабельного старшины, лезшего на борт.

Сноровисто лезший главный корабельный старшина держал в зубах плоский черный чемоданчик.

Перепрыгнув через борт яхты, последний ряженый – Клим отметил, что этот тоже был в неуставных черных кроссовках, – окинул внимательным взглядом палубу и спросил:

– Где капитан?

– Не понимаю, я говорю только по-английски! – развел руками Клим, удивленно раскрыв рот.

– Только черножопого нам на борту не хватало! – сказал пузатый и, не меняя выражения лица, спросил на хорошем английском: – Сколько человек на борту?

– Три человека вместе с капитаном, сэр! – быстро ответил Клим, отступая к рубке, стараясь держать этих двоих в поле зрения.

– Чем обязан, господа пограничники? – резко спросил Виталик, появляясь из люка.

– Пограничный контроль, – лаконично ответил главный корабельный старшина, быстрым шагом направляясь к капитану.

Клим заметил, что идет он уверенно, ловко передвигаясь по качающейся палубе, что свойственно морякам со стажем.

– Мы находимся в территориальных водах России, о каком таможенном контроле может идти речь? – удивленно спросил Виталик.

– Всех, кроме капитана, в кают-компанию! – распорядился главный корабельный старшина, одним движением сдергивая с плеча автомат.

– Это произвол! Я буду жаловаться! – взвизгнул Виталий, испуганно глядя на ствол автомата.

В кают-компании, усевшись на место капитана, пузатый моряк начал говорить, обращаясь непосредственно к Климу:

– Как ты сюда попал?

– Проигрался в казино, денег ни цента, вот и пришлось вспомнить старую профессию – наняться матросом на яхту богатых бездельников. Капитан ничего не понимает в кораблях и судовождении, да и этот здоровый, его все Васей зовут, не очень, хотя курс держать умеет.

– Ты какой веры, креол? – спросил пузатый, не обращая никакого внимания на Малыша, которого Клим обозвал Васей.

Малыша второй пират, а что это именно они, Клим теперь был уверен на сто процентов, пристегивал наручником к трубе отопления.

Только полный идиот мог пытаться обездвижить человека таких габаритов, как Малыш, пристегнув простыми наручниками к полудюймовой трубе. Малыш был в состоянии порвать эту трубу голыми руками.

Правда, свои соображения Клим предпочитал держать при себе, не обременяя своего собеседника лишней информацией.

– Мы с тобой одной крови. Я суданец, что нам эти белые собаки, которые нас за людей не считают? А нам такие люди, как ты, позарез нужны, – говорил тем временем суданец, вербуя Клима по всем правилам искусства шпионажа.

– Да мне заработать только на билет домой, а там я уже человек! Здесь я «черный», на меня ни одна девушка не смотрит без денег, а у себя на островах я самый завидный жених.

– Сегодня на катамаране один белый привез четырех девушек, и они всю ночь провели на яхте. Никто из них по-английски не говорил. Раз были четыре девушки – значит, должны быть четыре мужика, говорящих по-русски. Один уплыл на катамаране с четырьмя девками, вас на яхте только трое. Куда делся четвертый? Или ты притворяешься, что говоришь только по-английски?

«Все-таки я оказался прав! Нас на яхте плотно прослушивали! Теперь только квалифицированно преподнести ему лапшу на уши, и все в порядке», – промелькнула быстрая мысль в голове у Клима.

– Я давно хочу принять ислам, даже начал изучать Коран.

– Ну выдай хоть одну суру, неверный, и тогда я тебе поверю, – широко ухмыльнулся пузатый.

– «Тем, кто подвергается нападению, дозволено сражаться, – начал цитировать Клим Коран, защищая себя от насилия. – Воистину во власти Аллаха помочь тем, которые были беззаконно изгнаны из своих жилищ только за то, что говорили: «Наш Господь – Аллах». Если бы Аллах не даровал одним людям возможность защищаться от других, то непременно были бы разрушены кельи, церкви, синагоги и мечети, в которых премного славят имя Аллаха. Нет сомнения, Аллах помогает тому, кто Ему помогает. Воистину Аллах – сильный, великий», – закончил Клим читать суру Корана. С десяток сур Клим знал наизусть, и это иногда помогало ему в определенных ситуациях. Лишних знаний не бывает, Клим это усвоил давно, и сегодня знание Корана спасало ему жизнь. Пузан слушал с открытым ртом, беззвучно шевеля губами.

Он так заслушался, что проворонил гул ракетного катера. Очнулся пузан, когда услышал мощный голос, усиленный динамиками:

– Внимание, террористы! Выйти на палубу с высоко поднятыми руками, без оружия! При сопротивлении пленных не берем.

В иллюминатор было видно, как авиационная пушка пиратов начала поворачиваться, как ракета ударила в борт лжепограничного катера. Вспышка была такой силы, что не только Клим, но и захватчики закрыли глаза.

В этот момент Малыш ударил ногой в живот смуглого пирата, а мгновение спустя резким ударом левой руки по голове Пузана отправил его в глубокий нокаут. Смуглый тоже лежал и не шевелился.

Третий пират – старший матрос, держа автомат на изготовку, ногой распахнув дверь, ворвался в кают-компанию. Удар ногой в диафрагму, мастерски нанесенный Климом, погрузил его в беспамятство минимум на тридцать минут.

Одиночный винтовочный выстрел снайперской винтовки без глушителя, прозвучавший наверху, показал, что с последним пиратом покончено.

– Ты меня отстегнешь, или мне отопление яхты ломать? – спросил Малыш, видя, что, подхватив автомат, Клим устремился к выходу.

– Сам разберешься! – ответил Клим, отшвыривая первого пирата к Малышу.

Виталик, пристегнутый к столику в рубке, представлял собой печальное зрелище. Его обнаженный торс был покрыт кровоподтеками.

– Хорошо тебя отделали, – посочувствовал Клим, усаживая Виталика на стул.

Тяжелые шаги подкованных сапог затопали по палубе. Буквально через секунду в каюту ворвался усатый лейтенант-морпех с «Валом» на изготовку. Увидев автомат в руках у Клима, направил на него «ствол».

– Это свой! – слабым голосом остановил морпеха Виталий.

– Кто его допрашивал? – спросил морпех, и желваки заиграли под загорелой кожей.

– Тут старший матрос постарался руки приложить! – проинформировал Клим и, видя, как крутанулся лейтенант, сразу пожалел пирата.

Через минуту лейтенант вернулся, кинул на колени Клима полевую спецназовскую аптечку и быстро спросил:

– Пользоваться умеешь?

– Приходилось обращаться, – туманно ответил Клим, открывая клапан аптечки.

– Тогда я пошел? – спросил лейтенант.

– Главного корабельного старшину хорошенько допроси. – посоветовал Клим. – Он был у них за главного. Остальные пираты, похоже, работали на подхвате.

– Живые будут завидовать мертвым! – пообещал лейтенант, уже находясь в дверях.

– Когда он ушел, Клим освободил Виталика и обработал его раны.

Посмотрев на часы, капитан яхты сказал:

– Скоро рандеву. Ты сейчас спустись в каюту, переоденься и сними грим. Нельзя показываться в таком виде дяде Ефиму. Он принципиально не имеет никаких дел с черномазыми.

– Но я же креол, – попробовал возмутиться Клим.

– Для него это не принципиально.

…К бакену яхта подошла за пять минут до назначенного времени.

Едва они пришвартовались, как подводная лодка всплыла между поплавками. Ни с берега, ни с моря лодку видно не было. Судя по филигранной точности выполненного маневра, он был отработан длительными тренировками.

Кокпит откинулся, и на свет появилась кряжистая фигура старого браконьера. С легкостью, заставившей Клима завистливо вздохнуть, дядя Ефим взобрался на поплавок и быстро нырнул в каюту. Клим быстро последовал за ним, удивляясь про себя проворству и живости движений старого контрабандиста.

Усевшись на алюминиевый стул, который жалобно скрипнул под его тяжестью, дядя Ефим взял двумя руками большую фаянсовую чашку с чаем, отпил глоток и, поставив в углубление стола, сказал:

– Ну, чего хотел, парень?

Клим начал деловой разговор:

– Подводная лодка мне нужна будет всего на один день. Все услуги оплачу.

– Серьезное дело ты, видать, задумал, парень. Что за дело, спрашивать не буду. Меньше знаешь – спокойней спишь!

– Тоже верно, – согласился Клим.

– Когда лодка понадобится, звякнешь на телефон или на трубу. Часа за три позвонишь, и лодка будет здесь. Полностью заправленная и заряженная.

– С аквалангами и подводным оружием! – добавил Клим.

– Договорились! – кивнул контрабандист и затопал по трапу наверх.

Прибыв в город, друзья пришвартовали яхту в старом порту. Клим решил привести себя в порядок и отправился в душ.

Расположенный под трапом за незаметной дверкой душ был отделен от унитаза пластиковой прозрачной перегородкой толщиной в три миллиметра.

На полочке в душевой кабине нашелся разовый станок, которым Клим с удовольствием побрился. Затем тщательно загримировался.

По палубе загрохотали быстрые шаги.

– Есть кто живой? – раздался голос Малыша.

– Ну есть! – отозвался Клим, выходя на середину помещения.

– Капитан просит вас пожаловать в свою каюту для конфиденциального разговора! – предложил Малыш.

– Сейчас буду, – ответил Клим и стал одеваться.

Через минуту он спустился в каюту Виталика.

Спустя еще минуту в каюту вошел Малыш с большим китайским термосом, расписанным синими драконами. Усевшись вокруг стола, они начали наполнять кружки горячим чаем из термоса, и тут вдруг в каюту влетела граната и лопнула с противным шипением.