Глава сорок четвертая
Освобождение друзей. Спецназ своих не бросает
– Я сейчас улетаю. Тебе придется некоторое время побыть одной, – ответил Роман, выкладывая на стол ключ от входной двери.
– Что же я теперь буду делать? – сделала большие глаза Хлоя.
– Жить, восстанавливаться в Плехановке, обживаться в Москве. Деньги я тебе оставил на диване. На первое время хватит, – закончил разговор Роман, выскакивая на улицу.
Буквально сразу перед ним остановился микро автобус с дочерна затененными стеклами.
– Господин Карцев? – требовательно спросила невысокая девушка, сидевшая на первом сиденье.
– Так точно! – по-военному четко ответил Роман, заскакивая внутрь.
– Вперед! – приказал коренастый мужчина, протягивая мощную руку с короткими пальцами.
На мужике была камуфляжная куртка с погонами полковника.
Романа дернули за рукав, призывая сесть на первом сиденье.
– Что вы там натворили? – требовательно спросила девушка, пристально смотря в глаза Романа.
Мужик с погонами полковника поднял правую руку вверх и низким голосом попросил:
– Лететь нам долго, так что спокойно рассказывай каплей, что там случилось. С подробностями и как можно большим количеством деталей.
Через два часа, уже сидя в самолете, Роман закончил рассказ, умолчав, конечно, об общении с Крысом и перемещении в пространстве с помощью порталов, зато честно рассказав о суммах полученным в процессе недельного пребывания в городе.
– Вы звонили Митрофанычу? – спросил полковник, протягивая Роману мобильный телефон.
– Два раза звонил, но он не брал трубку, – быстро ответил Роман, по памяти набирая номер телефона.
После третьего гудка трубку взял Саныч. По оханью и кряхтенью, чего за Санычем не водилось, Роман понял, что тот придуривается, и больше играет на публику. Раньше за ним такого не водилось.
– Что с Митрофанычем? – вместо приветствия спросил Роман.
– Везу на заднем сиденье. Мужик плох, сердце здорово прихватило, – последовал медленный ответ.
Так говорят, когда кто-то рядом сидит, слушает разговор и подсказывает ответы.
– Где ты едешь? – быстро спросил Роман, смотря, что старенький ЯК – сороковой заходит на посадку.
– Проехали Ведеево, – успел сказать Саныч, как связь моментально прервалась.
– Капитан! Определись! – приказал, не оборачиваясь полковник.
Самолет коснулся бетонки и начал торможение.
– Они идут по сорок первому шоссе. От нас девяносто два километра. До границы сорок семь километров! – доложили сзади.
Полковник вытащил из бокового кармана маленькую рацию и приказал:
– Готовьте борт!
И тут же прижал рацию к уху.
Послушав минуту, коротко буркнул:
– Конец связи!
Нажав еще одну кнопку на рации, полковник снова приказал:
– Курс на Ведеево!
Через десять минут группа снова была в воздухе.
– Какой автомобиль у вашего друга? – спросил полковник.
– Старый Мерседес черного цвета, – быстро ответил Роман, смотря на картинку на экране ноутбука.
По совершенно пустой дороге видна была колонна из трех машин: милицейской Волги, Лады с проблесковым маячком, черного мерина, а замыкала колонну черная Вольво.
Прижав лингафон к горлу, полковник начал командовать, после чего вертушка резко пошла вниз.
Сев на шоссе, вертолет выпустил из своих недр группу из семи человек, одетых кроме камуфляжа в шерстяные маски и бронежилеты, замаскированные под разгрузки, романа с девушкой, и тут же взлетел.
Три человека с пулеметом заняли правую сторону дороги, три левую, оставив на дороге только полковника, вооруженного автоматом и мегафоном.
Через пять минут на дороге показалась милицейская Лада, которая, не снижая скорости, неслась по середине шоссе, наплевав на все правила дорожного движения.
Не доезжая пятидесяти метров, до полковника, Лада затормозила.
– Остановиться! Проверка документов! Всем выйти из машин с поднятыми руками! Работает спецназ! – прокричал в мегафон полковник.
Эхо от громоподобного голоса раскатилось по окрестностям.
Никто и не думал выходить.
Справа из-за леса вынырнул вертолет и пройдя на бреющем над головами, завис за последней машиной.
Отойдя метров на пятьдесят, вертолет сел на дорогу, полностью перекрыв ее для движения.
Взревев мотором, Лада рванула вперед.
Прозвучало одновременно два выстрела.
Лада как будто споткнулась, и, проехав десять метров на пробитых передних колесах, остановилась.
Из Лады выскочил полицейский и только успел сделать первый шаг, как слева коротко простучал пулемет. В полуметре от ног мента взвились фонтанчики асфальта, выбитые крупнокалиберными пулями.
Полицейский разом вскинул обе руки вверх и застыл как истукан.
– Пассажирам Лады выйти из машины и лечь на землю! Через две секунды открываем огонь на поражение! Начинаю отсчет! – предупредил полковник в мегафон.
На счет «Раз» дверцы полицейской Лады распахнулись и из них выскочили трое полицейских в форме и упали на асфальт, дисциплинированно сцепив руки на затылке.
Два автоматчика выскочили из кустов и сковали полицейским руки за спиной.
Из Вольво не торопясь, вышел толстый полицейский с полковничьими погонами пошел к стоящему на шоссе спецназовцу.
– Стоять! Сесть на землю! – приказал спецназовец.
Одновременно с последними словами команды, прозвучала короткая, в пять патронов очередь вертолетного пулемета.
Полицейский не стал испытывать судьбу и сел на асфальт, высоко подняв колени и сцепив руки на затылке.
Только сейчас Роман заметил, что на вертолете кроме красной звезды и триколора больше опознавательных знаков не было.
– Вы ответите за самоуправство! – подал голос полицейский полковник, отцепляя правую руку с шеи.
– Молчать! – прозвучала команда в мегафон и сухо прозвучал негромкий выстрел.
Фуражку на полицейском сбило и отбросило метров на двадцать.
Полицейский полковник моментально замолчал и нагнув голову, которую украшала приличная лысина, шустро сцепил руки на шее.
– Пассажирам Мерседеса выйти из автомобиля и лечь на землю! – снова приказал спецназовец, переместившийся за задний бампер прострелянной Лады.
Из мерина шустро выскочил Саныч и громко закричал:
– В автомобиле раненный! Нужна срочная медицинская помощь!
Роман попытался вскочить, но мощная рука придавила его к земле.
– Да я врач! У меня лекарство с собой.
Секунда и на Романа одета спецназовская маска с прорезями для глаз и рта.
Вскочив, Роман увидел, как с заднего сиденья два плечистых полицейских, выволакивают Митрофаныча, у которого было сплошь разбито лицо.
Подскочив к раненному, Роман сделал вид, что осматривает пациента, независимо вколов ему крысовый шприц-тюбик.
Полицейские дисциплинированно сцепили руки за головы, улеглись на асфальт, широко разведя ноги в стороны.
– Пассажиры из Вольво! Выйти из автомобиля! – снова скомандовал полковник, заглянув в салон мерина.
Из Вольво выбрался директор ликеро-водочного завода, еще какой-то брюхастый мужик и со всего маха плюхнулись на дорогу.
Едва полковник подошел к директору, который качался, как пресс-папье на своем животе, как тот вскочил и, упав на колени перед полковником, залопотал, протягивая полный портфель.
– Тут пол миллиона евро! Только не убивайте! У меня еще деньги есть!
– К тебе придут и скажут от полковника! Отдашь еще миллион! – негромко приказал полковник спецназа, делая незаметное движение пальцем.
Из кустов выскочил боец с погонами майора и схватив портфель, скрылся в кустах.
Брюхастый, приподнял голову, и с ненавистью произнес:
– Ты полкан кровью будешь харкать! Я из ФСБ! Я тебя из под земли найду! Мамой клянусь!
Получив по ребрам ботинком, Пузан моментально заткнулся.
– Грузите в вертушку! – приказал полковник, кинув на Пузана очень многообещающий взгляд.
– Ох отольются тебе сегодня слезы жертв Зелимханов! – прошептал себе под нос полковник.
Роману даже показалось, что губы полковника сложились в усмешку. Но это только показалось. Под шерстяной маской лиц рассмотреть было невозможно.
Митрофаныч, тем временем, встал на свои ноги и еще шатаясь, подошел к начальнику милиции и провел молниеносную серию, в секунду разбив в лицо в кровавую маску.
Полковник спецназа обхватив Митрофаныча сзади, попытался остановить, но раненый легко вывернулся, напоследок пнув полицейского в бок. Послышался хруст поломанных ребер.
– Они с Зелимхановым нас всю ночь пытали. Чуть яйца не оторвали! Все к ним грузики привешивали!
– Быстро ты отошел! – покачал головой полковник спецназа, только на секунду отвлекшись.
Митрофаныч подскочил к Пузану и провел с ним ту же операцию, что и с полицейским, напоследок два раза пнув в промежность.
– Взлетаем! – скомандовал полковник спецназа, окидывая взглядом дорогу со стоящими автомобилями.
Ни одного человека, кроме директора, шустро отползавшего в кусты, видно не было.
Вертолет, взлетев, взял вправо и по широкой дуге пошел на северо-восток, как по солнцу определил Роман, чтобы через полчаса приземлиться прямо в лесу на широкой поляне.
– Документы все собрали? – спросил полковник, когда пленные были выброшены на землю.
– Так точно! – молодцевато ответил майор, последним заскакивая в вертушку.
И уже сидя в самолете, Роман осмелился спросить:
– Где мы сделали посадку? – без всякой надежды на ответ.
– В Чечне. Там очень не любят террористов. Пока разберутся, пока их пробьют, посидят в тюрьме. Пусть на своей шкуре узнают, что такое настоящие застенки для переодетых в милицейскую форму террористов.
Конец первой книги
notes
