Глава 28
«Выход строжайше запрещён!»

Леночке было грустно. Быстро промелькнула, погасла, исчезла в космической темноте эта удивительная маленькая планета, и теперь лишь как воспоминание о ней остался в её отсеке тонкий запах синих роз и ещё каких-то цветов, не имеющих на Земле названия: голубоватых с острыми лепестками, ярко-жёлтых, ослепительно белых, красновато-чёрных…

Что они понимают в этом, мальчишки? Плавать и хохотать, кататься на листе кувшинки – это по ним, а вот чтоб по-настоящему оценить красоту новой планеты и пожить на ней – на это они не способны…

Она была сердита на мальчишек и все-таки старалась понять их. Конечно же, они не могли поступить иначе! Благоухающие цветы, плеск волн в сказочном жёлтом озере, порхание необыкновенных бабочек и редкостная тишина покинутой планеты – все это не самое главное для них в жизни…

А что, в таком случае, самое главное для неё?

Наверно, для неё самое главное то, чтоб её ценили не только за красоту, чтоб мальчишки по-настоящему дружили с ней, верили в неё…

Прошла неделя, Леночка беседовала в отсеке со своим верным Рыжим лисёнком, одарённым сложнейшим электронно-кибернетическим умом и знавшим тысячи добрых советов, шуток, загадок и сказок, как вдруг из рубки донёсся отчаянный спор. Леночка поняла: они приближаются к новой планете…

Она отодвинула дверь отсека и вышла.

– Не надо на неё садиться! – громко уверял Алька, стоявший у пульта управления, а Колёсников, сидевший в пилотском кресле, яростно сопротивлялся:

– Почему? Вы посмотрите, какого они достигли совершенства! Какие у них дороги – струнки! А какие города! Стоэтажные здания из стекла и бетона! А какие поезда и самолёты! Я отвечаю: здесь нам не будет скучно…

– А где нам было скучно? – спросила Леночка. – Или ты намекаешь…

– Ни на что я не намекаю! – стал оправдываться Колёсников. – Ты посмотри в иллюминатор вниз, там создана высокая цивилизация…

И Леночка посмотрела. Внизу и правда был образцовый порядок: необыкновенно точные квадраты, прямоугольники и треугольники лесов и лугов, правильные, по циркулю проведённые круги морей…

– Как бы не ударили по кораблю из орудий… – сказал Алька. – Ты как считаешь, Жора?

– Не знаю, – ответил Жора. – Не похоже вроде бы, но я теперь ничему не верю – такие эти планеты бывают обманчивые. Сверху видится одно, а внизу оказывается совсем другое…

– А я что говорю! – обрадовался Алька. – Летим дальше.

– Я уже трижды облетел эту планету! – Колёсников, видно, ни за что не хотел расставаться с ней и пролететь мимо неё. – Никакой опасности, и ответ на мой запрос самый благоприятный: «С огромной радостью ждём вас, люди Земли…» Ни разу ещё не было такого ответа… Ну, Толя, ты ведь все-таки мой заместитель…

– Я за то, чтоб сесть на неё, – сказал Толя: что поделаешь, иногда Колёсников бывает прав и приходится его поддерживать.

– А как ты, Лена? – спросил Колёсников. – Уверен, тебе на ней будет интересно.

– Интересней, чем на Планете Синих Роз, мне не будет нигде, – ответила Леночка.

– Ребята, беру всю ответственность на себя! – Колёсников резко повёл звездолёт на снижение и включил тормозные двигатели.

И вот они сели. Отвязали ремни, натянули комбинезоны и, как всегда, цепочкой, полезли за командиром по трапу. Вот он повернул на четыре оборота ключ, и их верный друг автомат проговорил бесстрастно чётким голосом:

«Выход строжайше запрещён!» Ребята оцепенели. Колесникову оставалось последний раз повернуть ключ и толкнуть дверь. Но он застыл.

– Что ж это такое? – спросила Леночка. – Как это понять?

– Надо улетать, пока не поздно! – крикнул Алька. – Нам грозит опасность.

– А если автомат ошибся? – спросил Колёсников. – Я уверен, что он ошибся. Не сработало какое-нибудь реле или вышел из строя полупроводник. Это иногда случается…

– Но не в таком звездолёте, как наш, – сказал Толя. – Он – последнее техническое слово Земли.

– Нельзя, – поддержала его Леночка, – ни в коем случае нельзя выходить!

– Можно! – настаивал Колёсников. – На этот раз наш звездолёт оказался не идеальным и в электронно-вычислительном устройстве, контролирующем выход экипажа из корабля, оказалась неисправность.

– А если он исправен? – не согласился Алька. – Что тогда с нами будет?

– Все будет хорошо. Вот увидите, – сказал Колёсников, повернул ключ ещё на один оборот и толкнул дверь.

Дверь не открывалась. Она решительно не хотела выпускать ребят наружу.

Тогда Колёсников стремительно взбежал наверх, больно задевая своими острыми локтями ребят, гуськом стоявших на трапе, дёрнул в рубке голубой рубильничек – выключил энергосистему корабля – и так же стремительно скатился вниз.

Ребята и опомниться не успели, как он сильно толкнул дверь, вышел наружу, и грянувшая с космодрома музыка оглушила ребят.

– Как встречают, а вы… – Колёсников полоснул глазами по лицам ребят и поднял в приветствии руку.

И все, кто пришёл встретить их – а пришла, наверно, добрая тысяча человек! – подняли вверх руки. Лица их засверкали улыбками, и они громко и очень стройно запели. Но самое удивительное было не это. В небе над ними неподвижно висели сотни бескрылых летательных машин, похожих на вертолёты, и с них тоже оглушительно гремела музыка.

Пятеро маленьких землян робко стояли у своего синего, нацеленного в небо звездолёта, а над ними и перед ними все содрогалось от радостного, восторженного грохота. Впереди правильным, чётким квадратом выстроилась тысяча людей и пела с воодушевлением и мощью. Нигде ещё не встречали их так. Даже на их далёкой гостеприимной Земле никогда не было на космодромах таких встреч.

Перед строем стоял прямой, подтянутый человек в чёрном костюме с блестящим значком на груди и взмахивал дирижёрской палочкой.

Вдруг оркестр и пение враз замолкли, оборвались – ни один человек не ошибся даже на долю секунды.

И когда на мгновение стало тихо, Колёсников шепнул Толе:

– Вот это я понимаю! Какая синхронность, порядок! А посмотри, как они одеты…

Одеты люди были очень просто и продуманно: каждые пять рядов в свой цвет. В синие, коричневые, чёрные, зеленые, жёлтые и белые костюмы. И даже отсюда, от звездолёта, было видно, что сшиты они у прекрасных портных и с точностью до миллиметра пригнаны к фигуре. И фигуры у этих людей были спортивные – ни одного толстяка, распустившего пузо, или худого, с запавшим животом и провалившимися щеками.

– Красотища! – ахнула Леночка.

– И все это ради нас? – не верил Алька. – Когда они успели так приготовиться? Мы ведь только что прилетели…

– Они все умеют! – восхищённо сказал Колёсников.

– С какой вы планеты, пришельцы? – громогласно и радостно спросил их подтянутый, стройный человек в синем костюме, внезапно отделившийся от неподвижного квадрата встречающих.

– Мы с планеты Земля! – так же радостно, подобравшись и вытянувшись, крикнул Колёсников.

– Будете нашими гостями! Мы, люди этой планеты, восторгаемся вами и вашим космическим кораблём… Вы сами довольны им?

– О да! – непривычно торжественным тоном продолжал Колёсников. – Он – чудо техники, электроники и кибернетики, он летает на любые расстояния со скоростью мысли и быстрее! Он так прост в управлении, что его с полной безопасностью может пилотировать даже младенец! Его двигатели работают так экономно…

Колёсников говорил долго, подробно; Толю удивили его словоохотливость, откровенность и жар. И пока Колёсников говорил, ни один из тысячи встречавших их людей не переступил с ноги на ногу, не шевельнул бровью.

Потом эти восторженные, добрые люди, как-то быстро и мудрено перестроившись и составив новый, ещё более изумительный строй, четырьмя правильными треугольниками окружили звездолёт и ребят, стоявших возле него. И стали с пристальным восхищением рассматривать корабль. Вертолёты, неподвижно висевшие в воздухе, приблизились к звездолёту, и с них тоже восхищённо смотрели планетяне.

Они рассматривали корабль долго и в полном молчании, как какое-то чудо, невидаль, верх совершенства. И Колёсников шепнул на ухо Толе:

– Вот кто умеет ценить технику!..

Толя промолчал: видел это и без его слов, и, признаться, такое поклонение их звездолёту, пусть даже очень красивому и совершённому, удивило его.

Внезапно, нарушив строй, на три шага вперёд вышел все тот же человек в безукоризненном синем костюме и громко произнёс:

– Хвала цивилизации, сумевшей построить такое чудо!

И опять прогремело согласное «ура» с космодрома и с неба – с машин, неподвижно застывших в воздухе.

– Слыхали? – Колёсников обернулся к ребятам. – Вот как они отзываются о нашей Земле!

– Чего ж вы тогда улетели с неё? – спросил Жора. – Ну, чего?

– Молчи! – громко шикнул на него Толя. – Ты все равно не поймёшь…

– У нас на планете достижения более скромные, – продолжал человек в синем, – но и мы кое-чего достигли и хотим продемонстрировать вам…