ГЛАВА 7
С трех сторон света горизонт шел зубцами, а дороги окончательно стали непроходимыми. Армия, и раньше двигавшаяся не слишком быстро, теперь ползла со скоростью больной улитки.
Формально это все еще долина Инкванок. Однако «долиной» ее можно называть уже только в насмешку. Равнинная местность подошла к концу, начались бескрайние скалистые гряды. Словно какой-то колосс уронил каменную расческу.
Земля то и дело сотрясалась от тяжеленных шагов. В этих краях во множестве водились зверодемоны урдах — громадные, напоминающие вставших на дыбы черепах. Пришельцев с Рари они не беспокоили — немного найдется в Лэнге созданий безобидней этих исполинов. Они не едят ни мяса, ни даже растений — их пищу составляют обычные камни.
Но и без урдах в этих местах хватало неприятностей. Теснины со всех сторон обступали узкие, почти непроходимые тропки. Зачастую они проходили над глубокими ущельями и потоками пышущей жаром лавы. То и дело приходилось преодолевать вброд потоки ледяной воды. Не прекращаясь лили дожди, периодически переходящие в град. Резкий горный ветер прохватывал насквозь, и молнии били с грозового неба.
Сама природа Лэнга уготовила пришельцам тяжелейшие испытания. Дважды путь преграждали гигантские отвесные утесы. Их не было возможности обойти, так что приходилось пробивать тоннели, сносить целые горы, чтобы только сделать еще несколько шагов вперед.
А дальше оказалось еще хуже. Впереди возвысилась Импала Бениора, гора-великан, уходящая далеко за грозовые тучи. По карнизу ее тянулась совсем узкая тропка, периодически обрывающаяся пропастью, на дне которой бурлила магма и сочился ядовитый зеленый дым.
Потом началась снежная буря. Склоны горы занесло белой порошей, иссекло мириадами ледяных осколков. Мороз крепчал все сильнее, и вскоре стало уже невозможно находиться вне транспортников без специальных средств защиты. Почти половина войска перебралась на супердредноут и другие машины — но и они с трудом продирались сквозь этот воздух, ставший почти жидким.
Метеомаги в конце концов усмирили страшную бурю, но брести все равно приходилось по пояс в снегу, увертываться от ужасных камнепадов. Темные облака, проносясь по горным скатам, охватывали людей густым туманом, обдавали ледяной водой. Шли иногда почти на ощупь, ориентируясь только на свет прожекторов и светящиеся фигуры ифритов и паладинов.
Но и это было еще не все. Войску пришлось переходить Мост Демонов — искусственную переправу между Импала Бениора и Тор Бенаквиста, ее товаркой, лишь совсем немного меньшей по высоте. Человеческая фантазия пасовала перед этим ужасом, тянущимся на целые часы пешего перехода. Над головами кружили тучи Птиц Лэнга, и воздушные силы Креола только тем и занимались, что испепеляли бесчисленных тварей.
— Следите за небом! — призывал Хобокен. — Вниз не смотреть, внизу земля! Земля худа не сделает!
Перебравшись наконец через мост, Хобокен развел войско на две колонны. Первая, возглавленная им самим, по-прежнему шла к Кадафу прямым путем. Вторая же, переданная под руководство Асанте Шторма и состоящая в основном из кораблей-коцебу, двинулась обходным маневром к Глубинному Царству. Именно от Тор Бенаквиста было ближе всего к нему свернуть.
Бессмертная Эскадра поначалу виднелась в алом свете лун-близнецов, но вскоре скрылась в колдовских тучах. И почти сразу за этим началась бойня. Демоны словно поджидали, пока армия отделит от себя часть, станет слабее. Из трещин в горах вырвался сизый туман, а со всех перевалов посыпались кошмарные твари. В воздухе раскрылись черные порталы, и демоны повалили из них сотнями, тысячами!
— Гранаты!!! — раздался крик Хобокена.
Целая дивизия гренадер единым рывком швырнула к порталам алюминиевые шары с дымящимися фитильками. При ударе они развалились и мгновенно вспыхнули, наполняя воздух духмяными дымами. Движения демонов сразу замедлились, руки начали обвисать.
Тут же заговорили плазмометы. Меж людьми и демонами встала стена жидкого пламени. Оглоушенных, вялых чудовищ сжигали заживо, обращали в зловонные лужи. Горы сотрясались от идущих маршем бронепехотинцев.
Железный Маршал ожидал подобной атаки — и был к ней готов.
Супердредноут и значительная часть боевых машин не могли здесь толком развернуться. Во тьме, в тумане шла битва не на жизнь, а на смерть. Оказавшись в ужасном котле, окруженные со всех сторон, солдаты палили без продыху, без единой паузы.
Особенно в этом месиве отличились Рыцари Света. Взмывая на вершины скал, они раз за разом занимали удобные позиции и рассекали воздух лучами блаженного света. Демоны шарахались от этих лезвий, искали спасения в пещерах и рвах, где их встречали огнем из орудий, заливали потоками плазмы.
Уныло гудели барабаны и визжали флейты. С одной стороны сверкали зубы и когти, с другой — стволы и клинки. Благовонщики лили целые реки благовония Зкауба, ослабляя противника, заставляя его столбенеть и покорно давать себя резать. В страшной рукопашной схватке красная человеческая кровь смешивалась с черной слизью демонов, и в непроглядной тьме уже не видно было, где чья.
Хобокен направил несколько особых отрядов по каменной арке. Они обошли основные силы демонов и ударили им в тыл, частично обрушив несколько скал. Отовсюду засвистали плазменные шары, одного за другим сбрасывая чудовищ в пропасть.
Пользуясь их смятением, армия возобновила наступление и проломила вражеский заслон. Кошмарная местность оказалась обоюдоострым оружием — Хобокен имел немалый опыт войны в горах и успешно применил его здесь.
Невозможно представить, как он успевал присматривать за всем. Его хриплый каркающий голос то и дело прорывался в чьем-нибудь устройстве связи, отдавая команду — зачастую странную, неожиданную. Исполняли их мгновенно и беспрекословно — все уже привыкли, что Железный Маршал не делает ложных ходов.
— Не стоять, не стоять на месте, ребятушки! — приговаривал Хобокен. — Внезапность, быстрота, натиск! В одиночку не бейся, товарищу руку протяни! Ломок прут, а метлой человека повалишь!
Солдаты шли и шли. Громадные фигуры бронепехотинцев двигались сплошной цепью — неспешно, неторопливо, вычищая все на своем пути. Меж ними проносились лазерные лучи снайперов и курились дымы благовонщиков. С небес полыхали слепящие клинки паладинов и Рыцарей Света.
На переднем фланге шагали безмолвные Стальные Солдаты. Созданные сгинувшими магами Империи Гор, эти боевые автоматы изначально предназначались для подобных битв. В непроглядной мгле, в ужасной проходимости, среди скал и пещер. Они молотили страшными отбойниками, прорубая, проламывая себе дорогу, а вокруг свистали тысячи лезвий, рубящие в фарш все живое и мягкое.
Спустя несколько часов ожесточенных боев барабанный гул начал захлебываться. Демонов отбросили вниз по склонам, к холодному грязевому озеру Пра-Хлуад. Здесь горы редели, снова становясь подобием равнины, впереди вздымались пышущие огнем вулканы и пики чистого льда, а далеко на горизонте виднелась уродливая фигурка, похожая на паучка.
Ониксовый Замок Кадаф.
— Падучая капля камень точит! — гремел многократно усиленный голос Хобокена. — Долби их, донимай до последнего! Недолго терпеть уж, прости Единый! Знай наших — любого сломим, любому фору дадим!
Оказавшись на открытой местности, армия Серой Земли удвоила натиск… только чтобы обнаружить еще большую лавину демонов. Неприятель имел явное численное превосходство, и одни только Рыцари Света еще давали какое-то преимущество.
В бескрайней черной туче шевелились огромные тени. Мелькали щупальца и кривые когти. Откуда угодно мог вылететь шип или ядовитый плевок. Многие бойцы падали просто сами по себе, без видимых причин. Ментальные атаки поражали их одного за другим, косили, как ржаные колосья.
Здесь впервые появились Эмблемы — пока всего четверо или пятеро, но тем не менее. Не вступая в бой лично, они возглавляли целые легионы, командуя ими с большого расстояния. Креол скрежетал зубами, ища личной встречи с любым из них, но они благоразумно держались от архимага подальше.
В переднюю линию Шаб-Ниггурат бросил полудемонов. Совсем других, нисколько не похожих на испронгша и винджен, воевавших под Симбаларем, а потом сожравших друг друга в «Банке Скорпионов».
Нет, то были шетша, дети Йага. Огромные, невероятно могучие, они медленно шагали вперед, подталкиваемые пиками Тощих Всадников Ночи. Совершенно слепые, эти подземные чудовища искали добычу по запаху, шевелили раздувающимися ноздрями. Любой из них мог своими лапищами разорвать танк или шагоход.
Первоначально полудемонов планировали использовать в качестве диверсантов и десантных групп. Поскольку на них не влияли печати Мардука, они безо всяких зиккуратов могли свободно действовать в других мирах.
Но эксперимент оказался неудачным, полудемоны получились куда менее эффективными, чем надеялись их создатели. А главное — они не могли размножаться. Старцы пытались решить эту проблему, но все их потуги оказались тщетны.
Так что теперь Шаб-Ниггурат бросил этих бесполезных отродий на штыки смертных. Пусть принесут какую-то пользу своей смертью, хоть немного истощат силы неприятеля.
Но, конечно, не одни только шетша были козырем Черного Козла Лесов. Хотя Эмблемы и отказывались вступать в бой лично, Шаб-Ниггурат привел с собой Устура, Духа Пространств Севера.
Этот бесформенный, в принципе не имеющий облика колосс кружился поодаль от всех остальных, сворачивая все вокруг себя в воронку, комкая и уродуя саму реальность. Никто и ничто не могло противостоять ему.
Кроме демонологов. Целых двадцать их во главе с Дайларианой Агонией выступили против Устура. Зная, что одному ему не разорваться и всюду не поспеть, Креол специально обучал их чарам, способным усмирить Духа Пространств.
Все-таки он не архидемон, хоть и чрезвычайно могуч, — чтобы справиться с ним, не требуется адамант, Крест Стихий или призыв Первого Имени. Достаточно определенного ритуала, который так и называется — Запечатывание Духа Пространств. Противодемонический барьер высшей категории. Убить не убьет, но свернет в безмерное состояние, существующую точку.
В таком виде Дух Пространств станет почти совсем безвредным, а развертывание займет у него многие годы.
С демонологами был Монгор Вулкан, лучший пиромант Серой Земли. Его огненные ливни и шквалы не могли причинить вреда Духу Пространств, но он оттягивал на себя внимание, пока Дайлариана вела основной ритуал. Накрытые защитными колпаками, восемь демонологов монотонно бормотали бессмысленный текст, не поднимая глаз, не желая видеть творящегося вокруг хаоса. Двенадцать остальных ждали наготове, чтобы немедленно сменить товарищей, если кто из них вдруг погибнет.
Шаб-Ниггурат исходил злобой, вынужденный отступать все дальше и дальше. Обычно он не признавал никакой другой тактики, кроме «лавины смерти» — беспорядочного наступления без единой остановки. Его Легион Гнева просто несся, ломился вперед, сметая все на своем пути, — и над всем этим торжествовал Шаб-Ниггурат.
Но сегодня он все же решил применить ловушку. Точно такую, которыми всегда козырял червивый маршал Хобокен. Отступая в низину, теряя все больше демонов и бессильно глядя, как сворачивается в точку Устур, Шаб-Ниггурат просто выжидал подходящего момента.
И вот он наступил. Медленно ступающий по иссушенной, потрескавшейся земле бронепехотинец вдруг замер. Вокруг него начало вспухать нечто вроде пышного, пенистого облака. Это было похоже на тот едкий туман, что тек отовсюду в горах, но здесь было нечто более густое, более вязкое…
И оно становилось еще плотнее. Из трещин в почве вытекала бесформенная пузырящаяся масса — и вот уже вся передняя линия фронта увязла в ней. Шагоходы начали спотыкаться, танки застряли всеми ногами, а бронепехота просто перестала двигаться.
— Это что еще за напасть, ваше колдунство?! — вскричал встревоженный Хобокен.
— Это Абхот, — угрюмо ответил Креол.
И это в самом деле был он. Ползучий Хаос Абхот, сородич Нъярлатхотепа, исполинский архидемон-шоггот. Он долго прятался под землей, тщательно скрывал ауру, дожидаясь своего часа, — и теперь появился сразу повсюду. Он вытек весенним паводком, оказавшись прямо посреди армии, — и принялся ее пожирать.
Раньше, чем кто-либо успел понять, что происходит, Абхот поглотил больше тысячи солдат. Все они мгновенно были им переварены, превращены в частицы самого себя. Человеческая плоть становилась протоматерией, вязкой субстанцией, из которой состоят шогготы.
Плоский как блин, Абхот сражался совершенно иначе, нежели Нъярлатхотеп. Он атаковал снизу, из-под ног. Он хватал и затягивал жертв своим безразмерным телом, перерабатывал их — и тут же изрыгал в виде мерзких комьев. Эти комья вцеплялись в новых жертв, обволакивали их, тянули к хозяину… и все повторялось.
Волны живой плоти захлестывали все и вся. Плазменные вспышки оставляли в ней ямы, проплешины, но они тут же зарастали. «Холмы-9000» создали заслон, дезинтегрируя целые участки Абхота, но он просто протек вниз и снова всплыл позади них.
Демоволк отнесся к такому угощению с нескрываемым восторгом. Он единственный ринулся в эту кашу без колебаний и принялся жрать, жрать, жрать ее со скоростью лесного пожара! Для него Абхот и в самом деле был кашей — сладкой вкусной кашей, бездонной тарелкой вкусностей… но даже демоволк не мог в одиночку уписать такую гору демонятины!
Демоволк успевал одновременно есть Абхота и увертываться от его атак — но большинство войска не умело двигаться так быстро. В воздух взмыли миллионы тончайших щупалец, облепляя гигантские плонетские машины подобно плющу, тяня их вниз с неумолимой, чудовищной силой. От живой трепещущей «почвы» отделялись миллионы капель, розовых брызг, летящих точно в цель подобно пулям. Они пронзали людей насквозь, резали и плавили технику лучше всяких лазеров, лучше самой едкой кислоты.
Абхот был… просто везде!
— Против такого моим ребятушкам воевать неспособно! — отрапортовал Хобокен. — За вами слово, ваше колдунство!
— Знаю, знаю… — проворчал Креол, беря на изготовку посох.
Ему надо было спешить. За считаные минуты Абхот снес почти двадцатую часть войска — и явно не собирался останавливаться. Поглощать машины, автоматов и авиацию ему трудно, да и силовая броня простых пехотинцев вязнет на зубах у этой демонической жижи, но это лишь небольшая задержка.
Если проканителиться хоть немного, Абхот пожрет все, до чего дотянется.
— Бессмертным себя считаешь, моча Тиамат?.. — зло щурился Креол, летя вниз огненной кометой. — У меня тут уже есть парочка таких… тоже себя бессмертными считали…
Навстречу магу брызнули сотни псевдоподий, длинных скользких выростов. Креол шарахнул заклятием Огненной Лавины, превращая их в пепел. А сразу после вытянул вперед посох и, еще не приземлившись, выкрикнул:
— Длань Мардука!!!
Абхот замер. Весь, повсюду. Расползшийся на площадь небольшого города, он как будто оцепенел. Застыли бесчисленные ложноножки, разом плюхнулись брызги-пули, жирная белесая плоть стремительно начала сереть.
А на лицах многих колдунов отразилась нешуточная боль. Они услышали крик — беззвучный мучительный крик, изданный архидемоном. Это звучало так, словно миллионы голосов закричали от ужаса… и замолкли.
И вместе с ними замолк и Абхот.
Длань Мардука не убивает противника. Она лишь перерезает ему доступ к питающей внутреннюю Тьму ба-хионь. На время лишает высших сил. Дагон без них стал всего лишь Глубоководным, Шаб-Ниггурат — всего лишь Двурогим.
Но что, если без этих высших сил ты — всего лишь аморфное месиво? Подобно Нъярлатхотепу, Абхот был Ползучим Хаосом. Ползучий Хаос — это сверхгигантский, крайне неустойчивый супершоггот… и только демоническая энергия позволяет ему двигаться, пожирать, дышать.
Позволяет жить.
И лишившись возможности ее контролировать, Абхот просто… растекся. Превратился в бескрайнее озеро кровянистой слизи — и мгновенно издох.
Стоя по колено в вонючей жиже, Креол громко выругался по-шумерски и встряхнул посох. Он очень надеялся пополнить его еще одним архидемоном.
Увы, тварь испустила дух раньше, чем он успел ее пырнуть.
— Смердит-то как!.. — в изнеможении выдохнул маг, зажимая нос. — Даже дочь Тифона не так смердела!..
Креол никогда не отличался брезгливостью. Брезгливые маги вообще редко изучают демонологию и некромантию — для них есть другие дисциплины, поделикатнее. Но иногда все же вляпываешься во что-то такое, от чего может стошнить и вурдалака.
— Радуйся, что был у меня первым, — хмуро произнес Креол, когда немного отдышался. — А то бы до посоха ты не дожил.
Нъярлатхотеп ничего не ответил. Но его молчание прозвучало очень угрожающе. В обсидиановой сфере, венчающей посох, всплыло искаженное гневом лицо… сотни искаженных гневом лиц. Архидемон смотрел на Креола… недобро так смотрел, оценивающе.
Креол охотно бы над ним поглумился, но его ждали неотложные дела. Ибо Абхот явился не один, а со свитой — и эта свита уже катилась по равнине океаном белесой плоти.
Шогготы. Будто сотни тысяч уменьшенных копий Нъярлатхотепа вырвались из Ледяного Царства. Были среди них совсем крохотные, но были и громадины, размером с дом, с корабль! Точно сухопутные киты, они ползли, перекатывались с огромной скоростью, эти чудища с сотнями рук и голов.
Они напоминали комки теста. Буровато-серые, бугристые, со множеством выступов и углублений. По мере того как чудовища катились, одни их наросты втягивались внутрь, а взамен тут же раскрывались другие — точно почки на деревьях. За ними оставались белесые следы, похожие на улиточную слизь, но она была не липкой, а совершенно сухой, шероховатой.
Сам по себе каждый отдельный шоггот не так уж и опасен. Но в таком несметном количестве они угрожали просто завалить собой противника, впитать и поглотить всю доступную биомассу. Миллионы рук и голов шарили вокруг, а натыкаясь на хоть что-то съедобное — рвали со страшной силой.
Даже демоны старались не стоять на пути этой живой лавины.
Навстречу ей хлынула река пламени. Тяжелые плазмометы, танковые орудия и мощнейшие заклятия врезались в шогготов везде, повсюду. С небес обрушился огненный град, земля затряслась и разверзлась — но число шогготов словно и не уменьшилось.
Передняя их линия осыпалась пеплом почти мгновенно. Но остальные продолжали катиться, используя собственных братьев вместо щитов. Не чувствующие боли, равнодушные к собственной целостности и даже самой жизни, они рвались вперед, точно безумные.
А иные шогготы и вовсе оказались несгораемыми. Серо-стального цвета, они лишь болезненно вопили десятками глоток, но перли и перли дальше. Эти образовали настоящий панцирь, живой заслон от плонетской плазмы и колдовского огня.
Следом шли уже обычные демоны. Бессчетные Надзиратели, изредка перемежаемые Господами. Они не особенно торопились — в отличие от шогготов, им были дороги шкуры.
Самые воинственные демоны Лэнга — это утукку, будхи, адские духи и Двурогие. Почти все они полегли еще на Серой Земле. А те, что остались, не испытывали желания сложить головы за Кадаф и Йог-Сотхотха. Сколько ни понукал их Шаб-Ниггурат, сколько ни брызгал слюной, раздуть воинский пыл ему не удавалось.
Демоны вообще очень не любят драться, если не видят для себя гарантированной победы.
Впрочем, торопиться и не нужно. Абхот, эта безмозглая тарелка каши, издох очень быстро, но все же успел проредить смертных. Шогготы тоже снимут с них хорошую стружку — а затем уж ударит Легион Гнева.
Шаб-Ниггурат покажет им… он им всем покажет…
Приливная волна шогготов продолжала катиться. Все ускоряясь, ускоряясь. Задние напирали на передних, толкали их вперед, равнодушные к боли и смерти. Бессчетные головы кричали и вопили так, что заглушили барабаны и флейты Тощих Всадников Ночи. Миллионы пальцев жадно сжимались в кулаки, ища схватить человеческую плоть.
И когда расстояние меж ними и людьми сократилось до предела, над пустошью разнесся каркающий голос:
— К бою зеркала!..
Девяносто восемь колдунов-иллюзионистов одновременно сомкнули ладони. Они почти двое суток готовили это заклинание. И теперь воздух заколебался, преломляя свет и создавая эффект исполинского зеркала.
Сотни тысяч шогготов разом увидели свои отражения. Увидели — и замедлили бег. А потом вовсе остановились. Вопли стихли, безумно раззявленные рты закрылись. В миллионах глаз появилось какое-то осмысленное выражение.
А потом шогготы снова закричали. Но теперь это были крики горя и отчаяния. Они как будто осознали, во что их превратили, — и это привело их в ужас.
Вся кровожадность из шогготов испарилась. Нелепые, растерянные, они переминались с ног на ноги, глядели друг на друга и на собственные отражения, все еще витающие в колдовском мираже.
Одни так и продолжали стоять недвижимо, другие вновь неуверенно поплелись вперед, третьи вовсе попытались вернуться обратно — и вот эти последние вызвали у Шаб-Ниггурата лютейшую злобу.
— Даже не думайте об этом, ходячие куски [цензура]!!! — истошно заблеял архидемон. — Быстро развернулись и в бой, отродья Старцев!!!
Его не слушали. Шогготам стали совершенно безразличны чьи-либо приказы. Они все больше разбредались, расползались в разные стороны.
— Всем «Холмам» — огонь, — коротко приказал Хобокен.
БУМММ!!! БУМММ!!! БУМММ!!!
