ГЛАВА 25
Креол еще раз просканировал ауру проклятого ублюдка. А потом и еще раз. Он никак не мог поверить, что перед ним действительно Трой, сын Гишбара. Дальний родич и самый заклятый враг. Тот самый, которого — Креол был абсолютно уверен! — он так надежно прикончил в пещере Саккакха на Каабаре.
Теперь он сидел на ониксовом троне, нагло ухмылялся и курил сигарету.
— Ты… ты жив, маскимово отродье?! — наконец воскликнул Креол. — Но… но как?! Глоткой Хубура — как?!
— О, тебе в самом деле интересно? — привстал Трой. — Я знал, что тебе будет интересно! Рассказать?
— Не надо, — отказался Креол. — Мне неинтересно. И вообще… я думаю, что ты Элигор. Уже ожил и опять пытаешься обмануть меня фокусом с превращением. Ауру ты подделываешь искусно, не спорю… но зачем ты так изуродовал Трою рожу?
— Я не Элигор, — мягко улыбнулся Трой. — Ты это прекрасно понимаешь, дядюшка.
Креол поморщился и проворчал что-то неразборчивое. Да, это не Элигор. Тот скопировал бы образ как есть, взяв его из памяти самого Креола. А этот Трой сильно изменился за минувшие годы — и дело отнюдь не только в лице, что похоже на маску Эрешкигаль.
Его аура… это несомненно аура Троя, но она стала гораздо… непригляднее. Миазмы Тьмы уплотнились многократно, Ноус Каи Логос изломался и сплелся неряшливыми клубками, особенно Френес, а на заднем плане явно проглядывает теневая личность. Как у вконец рехнувшегося или одержимого демоном.
Страшно представить, что этот выродок пережил, раз докатился до такой ауры.
— Чрево Тиамат, знал же, что надо было тебя сжечь… — сжал кулаки Креол.
— Уж я бы тебя точно сжег, даже не сомневайся, — хмыкнул Трой. — Так что, дядюшка, не сыграть ли нам напоследок в шек-трак? Как прежде.
— Иди ты к Хубуру, — мрачно ответил Креол.
— Ну да, конечно, ты же всегда проигрывал…
— Потому что ты плутовал.
— Это ты плутовал, дядюшка. Но все равно проигрывал. Ты никогда не умел играть в шек-трак…
— Зато я умел убивать, — процедил Креол.
— Да, это ты всегда умел… Должен признать, я сглупил в той пещере… Недооценил тебя, не подготовился толком… Давай попробуем еще раз, с самого начала?
Трой легко соскочил с трона, выплюнул окурок и взмахнул руками. В его пальцах сверкнул плоский зеленый камень.
Креол очень хорошо помнил этот камень.
— Мы вернули наш Кристалл Памяти, — похвастался Трой, заметив, куда Креол смотрит. — Его нелегко было разыскать в закромах этих гадких экзорцистов… но теперь мы вновь полны сил!
Креол только хмыкнул. Трой всегда ленился писать книгу заклинаний. Ему казалась утомительной возня с каламом и чернилами, поэтому он использовал Кристалл Памяти. Этот артефакт помогает вызвать глубинные воспоминания. Человек ведь на самом деле ничего и никогда не забывает окончательно — достаточно один раз увидеть что-нибудь, услышать, прочесть, и это навсегда отложится в закромах разума.
Трою это нравилось, а вот Креол считал подобный метод крайне неудобным. Конечно, Кристалл Памяти гораздо меньше книги и запоминает все сам, но пользоваться им замучаешься.
Попробуй найди среди океана воспоминаний именно то самое, которое нужно!
Да и ненадежно это. Вот слова на бумаге надежны — они не изменятся, не перепутаются. Память же, даже подкрепленная магией, способна иногда обманывать хозяина. Креол до сих пор ухмылялся, вспоминая, как Трой однажды перепутал две строчки в заклинании и вместо того, чтобы исцелить лугалю рану на руке, вырастил ему еще одну, третью.
При мысли об этом Креол невольно вспомнил о своей третьей почке, и его лицо почернело от гнева. Не то чтобы ему сильно мешал дополнительный комок плоти, но временами он все же чувствовал какое-то давление в животе.
Проклятый Мурок с его непрошеными услугами!
— Значит, хочешь еще раз, — растянул губы в улыбке Креол. — Ну смотри, я тебя за язык не тянул.
Он поднял посох даже с некоторой ленцой. Креол понятия не имел, каким образом Трою удалось вернуться к жизни — да и плевать ему было на это.
Главное то, что сейчас он снова сдохнет.
— Теперь ты меня не боишься, дядюшка? — растопырил пальцы Трой.
— А разве я тебя когда-нибудь боялся, слизь на заду Тиамат?! — аж поперхнулся Креол. — Ты всегда был просто вонючей кочкой, которая периодически подворачивалась мне под ноги!
— Возможно, раньше, — серьезно кивнул Трой. — Когда я был жив. Когда я был только я. Но теперь я не только я. Теперь я — это мы.
— Ты что, все-таки не до конца ожил? — осведомился Креол. — Мозг успел подгнить?
— Мы восстали из мертвых вдвоем, — прошипел Трой. — Мы прошли все ужасы Кура. Мы сумели сбежать из Хрустальных Чертогов во время нападения Йог-Сотхотха. Мы воспользовались удобным моментом. И сейчас мы снова воспользуемся удобным моментом.
— Не воспользуешься.
Креол чиркнул посохом, точно гигантской спичкой. В воздухе осталась широкая огненная полоса. Темный зал осветился маревом, на стенах и потолке заплясали причудливые тени.
Заклятие Огненной Бороны превратило Троя в пылающий стог. Сверкнула и пропала Личная Защита, дав ему пару спасительных секунд. Трой скороговоркой выкрикнул слово противодействия, и пламя опало, схлынуло, вновь погрузив зал во тьму.
— Какой замечательной ты обзавелся игрушкой, дядюшка! — весело крикнул Трой. — Но я тебе в этом не уступлю!
Прежде чем Креол успел снова чем-нибудь шарахнуть, он достал из-за пазухи глиняную фигурку. Карикатурная, грубо слепленная, она однако ж имела несомненное сходство с Креолом. Особенно хорошо удалось передать выражение лица — та же смесь едва сдерживаемой ярости и презрения ко всему окружающему.
А в груди фигурки поблескивал красный камешек — и вот при виде него у Креола выпучились глаза.
— Где ты это взял?! — рявкнул он.
Вместо ответа Трой ковырнул фигурку ногтем — и Креол завалился на бок. Его сердце словно пронзило мечом. Хрипя от боли, он выронил посох — и Трой отшвырнул его пинком.
— Помнишь, как ты натравил на меня Кровавого Альрауна, дядюшка? — аж хрюкнул от удовольствия Трой. — История повторяется, но я распоряжусь твоей кровью гораздо умнее!
— Где… где ты это взял?.. — снова выдавил Креол.
— Ну а где я мог это взять, дядюшка? — всплеснул руками Трой. — Неужто сам не можешь догадаться? Видно, мне народу написано постоянно убивать твоих наложниц…
— Что… что ты сказал?!!
— Я прикончил твою наложницу… или это была законная супруга? Кажется, она была беременна… опять, да… Как там звали ту, прежнюю?.. Мхари, Бхари?..
— Тхари, — произнес Креол мертвым голосом. — Ее звали Тхари.
— Тебе виднее. А эту твою новую звали… вообще не важно. В любом случае приношу извинения. Могу выплатить ее тройную стоимость в золоте. Сколько она стоила?
Креол сразу понял — Трой не лжет. И в груди что-то окаменело.
— Я уже упоминал, что она носила твоего ребенка?.. — продолжал болтать Трой. — Ты об этом знал?.. Если нет, то могу обрадовать известием о первенце!.. ах да, он же уже не родится… Некрасиво с моей стороны.
Конечно, Креол знал о том, что Ванесса ждет ребенка. Он давно разглядел это в ее ауре. Именно поэтому и не взял ее сюда, в Лэнг. Чтобы обезопасить. Перед отъездом он наставил на Промонцери Царука столько печатей, что ни один демон не смог бы подступиться к его жене.
Кто же мог знать, что по ее душу явится человек…
— И можешь даже не пытаться ее воскресить — я сделал все как следует… — ядовито улыбнулся Трой.
Креол и так это прекрасно понимал. При наличии умелого целителя недавно умершего вполне возможно вернуть к жизни, поэтому опытные маги убивают своих врагов наверняка. Уничтожают тела или специальными чарами разрушают духовные скрепы.
После такого целитель уже ничем не поможет.
— Зачем?! — только и смог выдавить Креол.
— Это личное, — посерьезнел Трой. — Это всегда было личным. Троны, золото, магия… Я не жаден и не честолюбив. Мне лишь бы ни о чем не тревожиться, жить весело и без забот — и я буду счастлив. Но ты, дядюшка… ты всегда сидел у меня вот здесь. Прямо в печени. Я, честно говоря, уже не помню, что ты мне такого сделал…
— Я убил твоего сына, — процедил Креол.
— Ах да, верно… Я и забыл. Это было так давно… у меня с тех пор появились и другие сыновья… и тоже все умерли. Обычные люди так недолговечны… Я ведь теперь старше тебя, дядюшка, и намного… я-то ведь пробудился еще в девятнадцатом веке… До сих пор помню, как я вылез из гробницы, шарахался по этим новым городам, как пьяный… Арабского языка я тогда не знал, денег не было, одежды не было… Мамлюки Дауда-паши даже бросили меня в зиндан за… чрево Тиамат, не помню, за что именно. Ну да не в этом дело. Главное то, что мне всегда хотелось… сделать тебе больно. Только раньше у тебя просто не было болезненных мест! Но потом я вспомнил, что одно у тебя все-таки есть… — злорадно хихикнул Трой. — Забавно получилось, да?.. Дважды в одну и ту же болевую точку. Прямо ирония судьбы. Тебе не смешно, нет?..
— Не знаю, чего ты хотел добиться, разозлив меня, но добьешься ты только одного, — мертвым голосом произнес Креол. — Мучительной смерти.
Улыбка на лице Троя стала еще шире. Продолжая ковырять глиняную фигурку, он произнес заклятие Паралича.
При обычных условиях Креол бы даже не заметил такие элементарные чары. Возможно, ощутил бы легкое стеснение. Но из-за проклятого вольта он был совершенно открыт для любой магии.
И теперь он просто замер столбом.
Трой потер руки так, словно ему было холодно. Возможно, он и впрямь замерз — по залу гуляли сквозняки. Обойдя вокруг застывшего Креола, Трой словно невзначай ткнул того кулаком в бок. И не просто кулаком, а заклятием Железного Кулака, усиливающим удар во много раз, позволяющим голыми руками дробить человеку кости.
С Креола слетела Личная Защита.
Еще удар — и еще одна Личная Защита.
Еще. Третья.
А когда он сделал это в четвертый раз, его охватили белые молнии.
Даже неспособный шевелиться, Креол сохранил здравость ума и способность колдовать. Без жестов и слов делать это гораздо труднее… но когда это архимага останавливали такие мелочи?
Пораженный заклятием Шока, Трой несколько секунд трясся и стучал зубами. Но он быстро оправился и отскочил назад, с ненавистью глядя на Креола.
Меж этими двоими случалось уже немало дуэлей. Обычно они проходили довольно традиционно — стремительный обмен боевыми заклятиями, выставление магических щитов, создание доппелей и элементалей. Классическая дуэльная школа шумерской Гильдии.
В схватке один на один они были почти равны, владели почти одинаковыми наборами чар, так что дело всегда оканчивалось ничьей. Каждый раз кто-нибудь (чаще Трой) в конце концов отступал, а второй не преследовал, ибо тоже был совершенно вымотан.
Однако в этот раз Трой был намерен действовать наверняка. И поскольку у него наконец появился крупный козырь, он не торопился. Свернув вольту шею (у Креола пошла горлом кровь), он выставил другую руку и нараспев прочел одно из самых страшных своих заклинаний.
То была Печь Гибила. По воле Троя в одной из стен распахнулось гигантское окно — и за ним открылось адское пекло. В громадной зале сразу стало светлей, чем в самый яркий полдень — только свет этот был багрово-красен.
Все еще парализованного Креола поволокло к бушующему пламени. Ритмично сжимая вольт, Трой схватил своего заклятого врага телекинезом. Креол боролся, волевыми усилиями отсекал, отбрасывал невидимые пальцы, но Трой подтягивал его все ближе и ближе…
…И наконец швырнул в печь!
У Креола уже не осталось Личных Защит. Но вместо них он успел начитать на себя Доспех Мороза. Толстая ледяная корка охватила его целиком… и со страшной скоростью начала таять!
На своем веку Креол трижды нырял в вулканы. В Этну, в Чичиноцин и в Огненную Гору. Именно Доспех Мороза защищал его от страшного жара. Действия заклятия хватало на три, даже на четыре часа — вполне достаточно, чтобы опуститься на серьезную глубину.
В жерле Огненной Горы Креол вообще пробыл так долго, что решил, будто добрался до самого ядра планеты.
Но Печь Гибила горячее вулканов. Печь Гибила горячее самого солнца. И Доспех Мороза иссякал в десятки раз быстрее.
Мана утекала, точно вода из разбитого кувшина. Разлученный с посохом, подавленный вольтом, Креол не мог ее восполнить. Трой стоял всего в шаге и глумливо скалился — безгранично горячая внутри, Печь Гибила ничего не выпускала наружу. Ее можно было почти коснуться — и не ощутить даже легкого тепла.
— Минута! — выкрикнул Трой. — Я даю тебе минуту, чтобы истратить ману и сгореть!
Креол тоже оценивал свои возможности примерно во столько. Доспех Мороза клокотал и колебался, с каждой секундой теряя стабильность.
А когда он спадет, Креол превратится даже не в пепел, а просто в ничто.
Но глядел он с ледяным спокойствием. Расчетливо и скупо Креол расходовал оставшиеся мгновения, одновременно ведя даже не два, а три магических процесса.
Прежде всего он разбивал оковы Паралича. Любое заклинание, любые чары можно сломать самостоятельно. Чем крепче дух человека, тем сложнее его околдовать. И если рассеять волевым усилием Огненный Шар или Молнию — дело крайне сложное, то вырваться из ментальной хватки или порвать телекинетическое щупальце гораздо проще. Слабые колдуны вообще могут насылать что-то подобное лишь на слабых духом.
И даже пораженный вольтом, Креол смог освободиться довольно быстро. Вот уже у него шевельнулись пальцы, вот дрогнула рука…
…И из нее выметнулся магический меч!
Мягкое золотистое сияние, похожее на большой медовый леденец. Начинаясь на кончиках пальцев Креола, заклятие вытянулось почти на два локтя…
…И уперлось прямо в грудь Троя.
В первый миг тот невольно вздрогнул. Моргнул. Прислушался к внутренним ощущениям, удивляясь, что не лишился Личной Защиты. А потом издевательски рассмеялся.
— Да ты совсем ослабел, дядюшка! — хохотнул Трой, водя рукой прямо сквозь магическое лезвие. — Что ты собирался наколдовать — Огненный Меч?.. Прости, но это лишь его жалкое подобие! Сколько маны ты сюда вложил — эон, два?.. Какая жалкая попытка, право!..
Креол ничего не ответил. Он только растянул губы в улыбке, с трудом поднимая другую руку. Доспех Мороза работал уже на последних крохах — еще несколько секунд, и тратиться начнет прана.
Но Креолу хватило. Пристально глядя на свой вольт, он стиснул зубы, резко сжал кулак…
…и ладонь Троя объяло пламенем!
Вольтование — очень мощная ветвь магии, но у него есть серьезные недостатки. Один из них тот, что вольт — обоюдоострое оружие. Он дает почти неограниченную власть над оригиналом, однако и оригинал может на него влиять. Для этого даже не требуется колдовство — по-настоящему сильный разум может перебороть контроль Вольтера и ударить по нему в ответ.
И теперь уже Троя скрючило от боли. Он поспешно отшвырнул глиняную фигурку — на глазах теряющую форму и уже совершенно бесполезную.
— Я думал, ты сделаешь это раньше, — прошипел Трой. — Я бы на твоем месте именно с этого и начал.
— Я этим закончу, — процедил Креол, выходя из огня.
Вольт перестал действовать, и ему мгновенно стало легче. Он скинул с себя Паралич, как смахивают паутину. А в раскрытую ладонь ткнулся тонкий обсидиановый ствол.
Трой изменился в лице. Уже не пытаясь прикончить Креола красивой комбинацией, он просто шваркнул Плетью Тьмы…
…И ничего не произошло. Заклинание просто не сработало. Трой изумленно моргнул и отчаянно замахал руками. Ледяное Копье, Кислотный Шквал, Молния, Огни Шамаша — он бросал их одно за другим, видя лишь пустые пальцы.
Его словно сковали хладным железом!
Креол тряхнул рукой, сбрасывая заклятие Золотого Меча. Ему подумалось, что эту штуку лучше было назвать Золотым Факелом. Не рубит, не режет, вообще не причиняет прямого вреда. Нужно некоторое время, чтобы цель ощутила воздействие.
Но уж когда она его ощутит…
— Помнишь, как мы дрались в той пещере из хладного железа? — оскалился Креол. — История действительно повторяется, но теперь магии не будет только у тебя!
Он поднял посох, но в последний момент замешкался. Креолу ужасно не хотелось убивать Троя… слишком быстро. Он предпочел бы подвергнуть его медленной… очень медленной и мучительной пытке. Залить в рот расплавленное золото и посмотреть, как тот будет корчиться в агонии.
Увы, сейчас не время и не место. Йог-Сотхотх куда-то отлучился, но в любой момент может вернуться. Да и эффект Золотого Меча длится всего четверть часа.
И поэтому Креол просто швырнул в Троя Черную Смерть. Самое надежное заклятие, если нужно кого-то прикончить.
Но, к великому Креола изумлению, Трой даже не вздрогнул. Только улыбочка на его лице стала еще более гаденькой.
— Заклинание, закупоривающее нади, — задумчиво молвил он. — Просто поразительно, до чего только не додумаются люди. Мне вот составление новых заклинаний дается с трудом, но ты… ты всегда был неподражаем в таких вещах, дядюшка.
Креол его не слушал. Он морщил лоб, пытаясь понять, почему на этого ублюдка не подействовала Черная Смерть. Она обязана была подействовать! Возможно, он бы это пережил — все-таки Трой по какому-то недоразумению считается архимагом, — но уж точно бы не стоял, вот так ухмыляясь!
Решив просто попробовать еще раз, Креол шарахнул Молнией. Но за миг до этого Трой… переместился в пространстве. Не телепортировался — телепортация происходит совсем иначе. Просто… сдвинулся по координатной оси.
— Кажется, мы оба успели научиться новым фокусам, дядюшка, — прошипел Трой, хватая Креола за горло.
Он швырнул его с нечеловеческой силой. Большую часть удара принял на себя Каменный Доспех, так что кости остались целы… но Креол все равно не удержался от крика.
А в следующее мгновение Трой снова оказался рядом с ним. Теперь Креол успел заметить, как он это делает, — и не поверил своим глазам.
То была не магия, но демоническая сила. Прямой контроль реальности.
Ни одному смертному чародею такое недоступно.
— Трой, ах ты… — моргнул Креол.
— Уже не Трой, — произнес тот изменившимся голосом. — Теперь мой черед.
Креол узнал этот голос. Он уже слышал его раньше.
— Ты… — ахнул он.
— Я Иак Саккакх.
— Ты что, тоже жив?! — взъярился Креол, окружая себя Доспехом Мардука. — Почему у меня такие никчемные враги?! Самое простое дело на свете — сдохнуть, а вы даже этого не можете?!
— Ты даже не спросишь, как я ожил?.. — удивился Саккакх. — Не спросишь, почему я в этом теле?
На лице Троя-Саккакха отразилась какая-то почти детская обида. Ему ужасно хотелось рассказать своему заклятому врагу всю эту историю. Чтобы он понял, уяснил, с кем имеет дело, насколько могуч и велик бог-демон Иак Саккакх и насколько ничтожен пред ним всякий смертный муравей.
Но Креол терпеть не мог, когда ему изливали душу. Особенно если это делали те, кого он все равно собирался убить.
Он выбросил из рукавов цепи и заорал:
— Я убил тебя один раз — убью и во второй!
— Не переоценивай себя, смертный! — зло оскалился Саккакх. — Ты сумел убить меня только потому, что я был заморожен и не мог защищаться! Гадкие, мерзкие паладины стреножили меня, как буйного рысака, лишили меня достоинства! Во второй раз это не повторится!
Креол только фыркнул. Да, у него и в самом деле было бы немного шансов, предстань Иак Саккакх во всей своей былой ужасности. Но, погибнув от адамантового копья, он лишился божественности, лишился доли в такульту. Стал бестелесным демоном — из тех, что неспособны принять зримый облик, неспособны ничего совершить самостоятельно, а могут только вселяться в чужие тела.
Такие демоны тоже могут доставить хлопот, но им и рядом не стоять с воплощенными. Смертная оболочка сковывает их, ограничивает возможности. А покинув ее, они вовсе делаются никем и ничем — просто астральным сгустком, клочком живой Тьмы, неотвратимо влекомым к Кровавому Пляжу.
И Саккакх понимал, что Креол это понимает.
— Думаешь, мне нравится ютиться в этом жалком теле?! — рявкнул Саккакх. — Не такое уж оно и жалкое! — возмутился он же, но другим голосом. — Замолкни, смертная тля! Я достоин большего! Я заслуживаю лучшего! Там мое настоящее место! — выкрикнул Саккакх, указывая вверх.
— На крыше, что ли? — не понял Креол.
— Нет, идиот, на троне Лэнга!
— Он не там, — хмыкнул Креол. — Он здесь. Прямо за твоей спиной. Ты сидел на нем, когда я вошел, помнишь?
У Троя-Саккакха задергалось лицо. Единственный глаз налился кровью, а в пустой глазнице заклубился черный дым.
А Креол встал в боевую позицию. Он сильно опешил, когда Трой внезапно превратился в Саккакха, потому и сплоховал. Но теперь он знает, с чем имеет дело, так что врасплох его больше не застанут.
С кем с кем, а уж с демонами-то он сражаться умеет.
Но Саккакх источал все более сильный мрак. Живая, чернильная темнота, постепенно становящаяся самой настоящей Тьмой. Они хорошо спелись — черный маг и Темный бог.
С другой стороны извивались цепи из кровавого железа. Креол описывал ими широкие восьмерки, ожидая удачного момента. Его губы шевелились — маг начитывал усмиряющее заклятие. Сейчас Трой-Саккакх вполне подходят под определение одержимости, так что и методы нужны соответствующие. Ага Масс Ссарату, хорошая доза благовония Зкауба…
Но никак не удавалось подгадать. Тело Троя вибрировало, перемещаясь в пространстве самым хаотичным образом, находясь одновременно в нескольких местах. Вот он впереди, а вот уже сзади, сбоку, даже сверху!.. Цепи и защитные экраны не подпускали его близко, но и сам он не давал себя коснуться.
Саккакх продолжал наполнять зал ядовитым дымом. В нем сверкали желтые молнии, и каждая молекула дышала тленом и скверной. Самые плотные клубы уже обрели некую форму и глядели подобием глаз — то зарождались Служители Близнеца. Совсем слабые, не способные оформиться в самостоятельные сущности, но зарождались.
Креола постепенно загоняли в угол. Ему некуда стало отступать. Везде был только мрак, из которого исступленно бормотал Иак Саккакх.
— И сказал С’ньяк — да будет Тьма! — горячо шептал он. — И стала Тьма. И увидел он, что это хорошо, и удалился от дел. А без его великомудрого присмотра все, разумеется, пошло по пи…
— Что ты несешь, смрадная отрыжка Ктулху?! — процедил Креол, зажигая Ага Масс Ссарату.
Вот сейчас бы использовать Свет Зари. Заставить это облако вспыхнуть, садануть по бывшему богу-демону чистым Светом!
Увы, Свет Зари — медленное заклятие. Ему нужно время на подготовку, нужно хотя бы несколько минут спокойного речитатива.
Саккакх точно не даст ему этих минут.
— Знаешь, я ведь был там, — сдавленно хохотнул Саккакх. — Видел рождение Лэнга. Я присутствовал при том, как С’ньяк перенес наш мир сюда, в Бездну. Я последний из тех, кто при этом присутствовал, — все остальные давно уже в могиле… Был еще полукровка Йог-Сотхотх, но он тогда был ребенком. Маленьким хвостатым уродцем. Да я и сам был еще совсем мальчишкой. Я был ассистентом С’ньяка… помогал ему в работе.
— Помогал?.. Ты?.. Ему?.. — с трудом выговорил Креол.
Дышалось все труднее — Тьма обволакивала со всех сторон.
Только колдовские щиты позволяли магу оставаться живым и в сознании — но они лопались быстрее, чем он успевал их возобновлять. Даже продолжающая пылать Печь Гибила стала не видна за этой чернильной мглой.
— Помогал, — повторил Саккакх. — Помогал, потому что восхищался им. Восхищался этим чокнутым старым пердуном, который не мог завязать себе шнурки, но брался решать судьбы миров. И ведь я его тогда отговаривал. Я ему сто раз говорил, что ни к чему хорошему это не приведет. Мы были Древними. Мы были богами. И мы хотели возродить угасающую цивилизацию. Склеить осколки. Но мы ошиблись. Сделали то, чего не следовало делать. И видишь, до чего мы в итоге докатились? Видишь, во что я в итоге превратился? Нас, Древних, в конце концов осталось всего два с половиной! Я, С’ньяк и Йог-Сотхотх! И больше уже никогда не появится! С’ньяк умер, я… тоже умер, а Йог-Сотхотх… он полукровка, он бесплоден… наверное.
— А как ты… собираешься размножаться… отрыжка Нергала? — невольно хохотнул Креол. — Женщин-то у вас нету совсем!
— Да каких еще женщин? — фыркнул Саккакх. — Мы, Древние, однополы. Мы почкуемся. А эта ваша возня с засовыванием друг в друга всяких органов… такая мерзость… удивительно, что вас не тошнит, когда вы это делаете!
— И каким же образом тогда… Йог-Сотхотх полукровка?! — прохрипел Креол, бешено ища в клубах Тьмы знакомую ауру.
— Да он эксперимент. Искусственно выведенный уродец. Наполовину Древний, наполовину… дерьмо какое-то. Маразматик С’ньяк намешал коктейль из генов, вытащил из чана несусветную [цензура], похожую на искореженного бескрылого Древнего с [цензура] червяка… и эта [цензура] теперь правит нашим миром. Именно в тот момент я впервые и подумал — надо валить от этих идиотов… В конце концов я не выдержал окончательно, послал их всех куда подальше и перебрался на Каабар… там климат был получше. Но от судьбы, похоже, не уйдешь… дурацкая судьба. Многие смертные в нее верят… смертные вообще глупы. Ты вот веришь в судьбу, смертный?
— Я верю… в себя!!! — ринулся вперед Креол.
Он активировал Доспех Света и ударил почти вслепую, ориентируясь только на ауру. Та почти совсем слилась с этим облаком разведенной Тьмы, но в одном месте все же была особенно густа — и туда именно Креол и бросился.
Цепи захлестнули что-то живое и мягкое. Послышался сдавленный всхлип. Креол не был уверен, чей он — Троя или Саккакха.
Да и какая разница?
— Кипи! Кипи! Гори! Гори! — закричал Креол, концентрируясь только на объекте, не видя и не слыша ничего другого. — Утук Хул Та Ардата!
Доспех Света стремительно слабел, рассеивался. В любой миг Тьма могла прорваться к живому телу и превратить Креола… во что-нибудь. Скорее всего, в пепел или вонючую слизь. Однако иные после этого ухитряются выжить — и Мардук великий, сколь кошмарна такая жизнь!
Вот и последнее слово заклинания. Саккакх уже ничего не говорил — только бессвязно выл. Противодемонические цепи обессилили его, обездвижили. Время от времени наружу прорывался Трой — и Креол слышал грязные ругательства.
— Именем Мардука! — скандировал Креол. — Именем Пятидесяти его Имен! Изгоняю тебя! Изгоняю из этого тела! Изгоняю из этого мира!
— Но твою наложницу я все-таки убил, дядюшка! — безумно захохотал Трой. — Дважды! Дважды!! Два-а-ажды-ы-ы!!!
— И я должен был убить тебя уже после первого раза!!! — проревел Креол, всем телом наваливаясь на посох.
После этого Доспех Света вспыхнул в последний раз и погас.
Креол почувствовал, как меркнет сознание.
