Книга: Люба, Любочка, Любовь
Назад: VI
Дальше: VIII

VII

За обедом мама продолжала сокрушаться.
— Ужасно неудобно. Человек вместо отдыха в чужой машине ковырялся. А денег так и не взял. Между прочим, ты, Люба, знаешь, куда пойдешь в гости? — без перехода спросила она. — Там раньше Пылихины жили. Помнишь Надежду Михайловну?
Я не помнила.
— Не может быть, — продолжала она. — Ну такая старуха. Каждое лето под ситцевым зонтиком ходила.
— Зонтик помню. Но это ведь очень давно было.
— Нуда, — подтвердила мать. — Она уже лет десять-пятнадцать назад померла. А потом ее родственники долго дачу делили и в результате продали друзьям твоего Марка. Молодая пара.
— Да? — я удивилась. — А мне показалось, они должны быть моими ровесниками.
Мама кивнула:
— Я и говорю, молодые.
Интересно, теперь, оказывается, я молодая!
— Соседи на них очень жалуются, — с осуждением произнесла мама. — Там вечно шум, гам, дети орут, гости приезжают, до ночи музыка, песни какие-то. И свет чуть ли не до утра горит. Соседка, Мария Кирилловна, бедная, говорит, спать невозможно. У нее так кровать стоит, что свет из их дома ей прямо в глаза.
— Подвинула бы кровать или шторы повесила, — не видела особой проблемы я.
— Дело не в этом, — с еще большим осуждением продолжала мама. — Мария Кирилловна приезжает сюда отдыхать. Ей покой нужен.
— Разве она до сих пор работает? — полюбопытствовал папа.
— Да конечно, нет, давно на пенсии. Ей восемьдесят пять лет. Просто она от шума в городе не знает, куда деваться. Раньше хоть тут было тихо, а теперь приезжает — то же самое.
— Галина, да что она так волнуется. Раз ей столько лет, то скоро вечный покой предстоит. Можно пока и шум послушать. Належится еще в тишине.
Папина реплика меня поразила. Обычно он солидарен с мамой. То ли на свежем воздухе расслабился, то ли не испытывал симпатии к Марии Кирилловне. Мама тоже удивилась:
— Юра, что ты несешь! При ребенке.
— Ну ты, ба, даешь, — не осталась в долгу Василиса. — А то я без деда не знаю, что все мы когда-то помрем.
— Я не о том, — насупилась мама. — Нельзя так неуважительно говорить о старом человеке.
— Грымза она и сплетница, — сердито изрек отец. — Между прочим, и про тебя гадости рассказывает.
— Что интересно? — насторожилась мама.
— Не скажу, — уперся отец. — Буду я еще всякую чушь повторять.
— Нет, Юра, мне нужно знать. И откуда ты знаешь, что она говорила?
Папа никогда ей долго не мог сопротивляться и раскололся:
— В магазине в прошлом году услышал, когда в очереди за сахаром стоял. Ну помнишь, мы клубнику собирались варить? Нет, пожалуй, это было, когда ты смородину протирала. А Мария Кирилловна тоже за чем-то стояла и меня не замечала. И она какой-то другой бабке жаловалась, будто ты у нее безмен увела.
— Какое свинство! Я ей его отдала!
— Ну может, на тот момент ты еще не отдала. Или она забыла, — предположил отец.
— То, что брала, это точно. Мои собственные весы тогда сломались. Но я ничего у нее не крала.
— Вот я и говорю: ерунда.
— Нет, ну какая же противная старушенция! — кипела мама.
— Бабушка, ты нарушаешь свои собственные принципы, — ехидно заметила Василиса.
— Цыц! Я имею право.
— Никакой логики! Дедушка на год тебя старше. Почему же он не имеет права называть Марию Кирилловну грымзой, а ты противной старушенцией имеешь.
— Не твоего ума дело! — отрезала мама. — Тебе вообще слова никто не давал. Когда я ем, я глух и нем.
— Тогда разреши мне плеером за столом пользоваться, и я буду вместо вас музыку слушать, — отбила выпад внучка.
Почувствовав, что Василиса ей не по зубам, мама перекинулась на меня:
— Люба, ты совершенно распустила свою дочь! Никакого уважения к старшим!
— Мама, ты с ней проводишь времени больше, чем я…
— Естественно, у тебя на ребенка времени нет. По гостям все шляешься.
— Воспринимать это как намек, что я не должна идти к Марку?
— Ох, как вы мне все надоели!
Мама схватила кастрюлю с остатками супа и ушла на кухню.
— Васька, собирай тарелки, — распорядилась я.
— Кто вечером в гости идет, тот и собирает, — огрызнулась она.
Тут уж я рассердилась:
— Васька, не перегибай палку. Что-то тебе чувство меры отказывает.
Дочь моя, взяв только свою тарелку, демонстративно потащила ее на кухню.
— Растет ребенок, — многозначительно проговорил мой папа. — И, конечно, отца ей не хватает.
Вечером, собираясь в гости, я три раза переоделась. Никаких особых нарядов я на даче не держала, да и шашлыки на свежем воздухе к особым изыскам в одежде не располагали. Тем не менее мне непременно хотелось хорошо выглядеть. Поэтому, перебрав несколько пар джинсов, я остановила выбор на тех, которые сидели ладнее всего. Голубых, в обтяжку.
Я повертелась перед зеркалом. Попка очень даже аппетитно выглядит. Впрочем, зачем я стараюсь? Скорее всего после сегодняшнего вечера мы с Марком больше и не увидимся. Он в наших палестинах не живет, а когда еще снова к друзьям наведается. Но, по-моему, я ему нравлюсь. И он мне… тоже. Имею я, в конце концов, право хорошо выглядеть перед человеком, который мне симпатичен!
К джинсам я выбрала бирюзовую маечку, тоже в обтяжку, а на плечи накинула полосатый свитер. Сейчас тепло? а к ночи наверняка похолодает.
Старалась я, как показало ближайшее будущее, совсем не зря. Наградой мне был одобрительный взгляд зашедшего за мной Марка.
— Не дожидайтесь меня и ложитесь спать, — шепнула я на прощание маме.
Она выразила неодобрение поджатыми губами. Василиса на мой уход демонстративно не прореагировала. Она сидела в наушниках, уткнувшись в книжку. И когда я поцеловала ее в макушку, недовольно дернула головой.
Мы с Марком вышли за калитку. Он молчал, я тоже, совершенно не представляла, о чем с ним разговаривать. Мы же фактически были не знакомы. Чтобы хоть как-то нарушить затянувшуюся паузу, я кашлянула. Он с улыбкой взглянул на меня, однако и после этого не вымолвил ни слова. И тогда от отчаяния я вдруг выпалила:
— А как, интересно, вы догадались, что я не замужем?
— Да я не догадывался. Я знал.
— Следили за мной? — Ответ его меня совершенно ошеломил.
— Нет, Люба, узнал об этом из вашего прошлогоднего разговора с дочкой в магазине. Дословно, естественно, уже не помню, но суть была в том, что отца у нее нет.
— А вдруг бы у меня другой муж оказался?
Вряд ли. — Он с довольным видом хихикнул. — Кольца на руке у вас нет. И на дороге, когда машина заглохла, ни разу мужа не упомянули.
— Ну мало ли по каким причинам я о нем не сказала. Может, к слову не пришлось.
— Так я подстраховался. Пока вы в гамаке спали, уточнил у вашего папы. Для стопроцентной гарантии.
Я поглядела на его руку. Кольцо отсутствовало. Марк поймал мой взгляд.
— Все правильно. Ни кольца, ни жены. Могу паспорт показать.
— Нет и не было? — захотелось уточнить мне.
— Была, но не удержал.
— И до сих пор жалеете?
— Жалел. Но она непременно хотела иметь детей, а у нас не получалось.
— Теперь-то они у нее есть?
— Нет. То есть, есть, но не в прямом смысле.
— Простите, не поняла.
— Ну они усыновили.
— А вы чужого не хотели?
— Она тогда не хотела. Надеялась своего родить. Да что мы с вами о грустном.
Но Марк ошибался. Мне грустно не было. Наоборот, ужасно интересно. Выходило, он уже год назад заметил меня, запомнил и при первой же возможности завел знакомство. И пусть даже у нас ничего серьезного не получится, все равно приятно. Ну Люба! Ну погоди! Еще на что-то годишься! Главное, парадокс. Сколько лет уже вообще никто внимания не обращал, а тут мужик косяком пошел. Сперва Слава, а теперь Марк. Прямо женщина нарасхват.
Я спохватилась: мы опять молчали. Однако придумать новую тему или хотя бы развить дальше старую времени не осталось. Мы уже добрались до нужной дачи, и Марк принялся меня знакомить.
Хозяев, Лену и Костю, я в поселке действительно уже встречала, и мальчишек их тоже видела. Вечно гоняют по поселку с космической скоростью на велосипедах, сметая любые препятствия на своем пути. Настоящие вожди краснокожих. Сейчас они сидели в домике на дереве, орали и пробовали попасть в собаку прошлогодними картофелинами. Собака, видно, была тренированная. Она флегматично, но ловко уворачивалась. Одну картофелину она поймала пастью и, удалившись в кусты, смачно сгрызла.
Помимо нас с Марком и хозяев, в гостях были еще три пары. Они представились, однако имена их у меня тут же вылетели из памяти, а лица слились воедино.
Да это и не имело особенного значения, потому что мы тут же направились в овраг, где стоял большой мангал и стол с деревянными лавками. От мангала распространялся аппетитнейший запах шашлыка.
Лена притащила из дома две огромные миски с овощным салатом. Костя принялся открывать и разливать по бокалам красное вино.
Мы ели и пили. Я чувствовала себя уютно, хотя большинство бесед за столом не могла поддержать. Собралась старая компания, с длинной историей дружбы. Тем не менее меня не только не игнорировали, но, напротив, всячески стремились вовлечь в общий разговор.
Узнав, что я косметолог, женская часть оживилась. Жаль, пришлось их разочаровать. Мол, со следующего месяца смогу помочь только мужчинам. Женщины расстроились, а присутствующие мужики явно не относились к завсегдатаям подобных заведений. Их представление об уходе за собой сводилось к бритью, душу и парикмахерской по мере необходимости.
Словом, новых клиентов мне здесь не светило. Но рабочие проблемы меня сейчас волновали мало. Рядом со мной сидел Марк, очень близко сидел, я ощущала тепло его тела, чувствовала случайные касания его руки, бедра, и это кружило мне голову. И густое красное вино теплом разливалось по сосудам.
Давно, как давно мне не было так хорошо и спокойно! Один из гостей притащил гитару. Зазвучали песни студенческих времен, и каждая сопровождалась очередным: «А помнишь?». Вслед за чем следовали давние, но очень забавные истории. Их в подробностях и с удовольствием рассказывали. Специально для меня. Остальные-то и так помнили. Мне было интересно слушать, а им было интересно переживать все вновь. Так что каждый получил свою долю радости.
Стемнело. Угли в мангале догорели. И свечи, которые зажгли какое-то время назад, успели оплыть. Со дна оврага уже вовсю тянуло сыростью.
— Вам не холодно? — заботливо спросил Марк. — Может, плед принести?
Беседа заметно затухала. Я заметила, как хозяин дачи несколько раз украдкой зевнул.
— Да, пожалуй, пора уже. Спасибо, Марк, » такой замечательный вечер устроили мне.
— Это вам, Люба, спасибо. — Он легонько обнял меня за плечи. — В кои-то веки полноценным человеком себя среди них почувствовал. А то они вечно парами, а я один.
«Он в эту компанию женщин с собой не приводил, — с удовольствием отметила я. — Ну если только раньше жену».
Поблагодарив хозяев, я попрощалась с остальной частью компании, и мы с Марком побрели к моему дому. Фонари на улицах поселка в ту ночь не горели. Тьма стояла, хоть глаз выколи. Хорошо, Марк догадался прихватить с собой мощный фонарь, которым светил нам под ноги.
— А что вы завтра делаете? — спросил он.
Я вздохнула.
— Предстоят садово-огородные работы. Участок после зимы очищать.
— И часок для меня не выкроите? Он хотел со мной снова встретиться!
— Возражений нет, — ответила я.
— Тогда предлагаю проверить качество моей работы. Давайте прокатимся куда-нибудь на вашей машине. Я ее как следует на ходу послушаю.
Это был явно только предлог.
— С удовольствием, — поддержала идею я. Посмотрела бы я, кто бы на моем месте отказался!
— Часиков в двенадцать. Устроит? Во второй половине дня я уеду.
— Да когда вам удобно, Марк. Сухие ветки я смогу собрать в любое время.
Мы остановились возле двери нашего домика. Наступал момент расставания. Пока мы шли, меня мучил вопрос: попытается Марк меня поцеловать или посчитает, что слишком рано?
Он нерешительно потоптался на месте.
— Ну значит, до завтра, Люба, — медленно проговорил он и протянул мне руку.
Я пожала ее.
— Спокойной ночи.
Он резко развернулся и пошел к калитке.
Меня пронзило разочарование, однако одновременно я испытала и облегчение. Марк никуда меня не торопил. Он явно давал мне время подумать. С другой стороны, мне так хотелось поцеловаться с ним! Интересно, какие у него губы? Мягкие? Жесткие?..
Прекрати, Люба! Ты с ним знакома полдня. Это вино тебе в голову ударило! А Марк как раз большой молодец, что к тебе не полез. Наверняка Василиса в окно подглядывает, а он ей и так почему-то не понравился. Тебе лишних конфликтов хочется?
И, успокоив саму себя, я решила: вот завтра поедем кататься, тогда где-нибудь по дороге и спровоцирую его на поцелуй.
Назад: VI
Дальше: VIII