Глава VIII

Несмотря на предсвадебную суету, мы продолжали с Митей встречаться. Тайно. Чтобы не смущать наших детей. Вот поженятся, решили мы, тогда и откроемся. И тоже поженимся, добавил Митя. Он рискнул снова сделать мне предложение! И мы словно вернулись на двадцать лет назад. Да и вели мы с Митей себя, как тогда. Правда, с некоторыми нюансами. В те годы мы скрывались от родителей. А теперь – от детей!

Ну не везет нашему поколению! Вечно наша любовь зависит от кого-то другого, и мы вынуждены прятаться. Я искренне надеялась, что это когда-нибудь кончится. Я, взрослая женщина, заместитель директора гимназии, незамужняя, без всяких обязательств, и он, генеральный директор солидной фирмы, взрослый самостоятельный человек, тоже совершенно свободный, а тем не менее мы оказались в такой глупой ситуации.

Хотя, положа руку на сердце, должна признаться, что тщательная конспирация придавала нашим отношениям особую остроту. Будь нам все можно, вероятно, мы не испытывали бы такой бури эмоций. А мы с Митей радовались всему. Каждой уворованной у жизни свободной минуте, которую нам удавалось провести вместе. По-моему, я не любила так даже тогда, в двадцать. И как раньше мы, чтобы увидеться, иногда сбегали с лекций, так и сейчас Митя переносил на другое время важные деловые встречи, едва у меня в гимназии образовывалось окно в занятиях.

Выручала нас с Митей и верная Гетка. Она согласилась побыть еще какое-то время в демонстративно глубокой депрессии, кстати, почти настоящей.

– Накаркала, сама себе накаркала, – скорбно объявила она. – Ты представляешь, Катька, меня впервые в жизни действительно бросили. Конечно, в тоску впадать я по сему поводу не намерена, однако неприятно. Слушай, ты с Митей своим поговори, а? Может, у него есть подходящий приятель?

– Не знаю.

Я пока видела только одного из Митиных нынешних друзей – хозяина того самого итальянского ресторана, к которому мы тогда подъезжали и в который он меня через несколько дней сводил. Услышав об этом, Гета оживилась:

– Он итальянец?

– Внешне похож.

– Давай! – У подруги моей в глазах появился хищный блеск.

– Но вообще-то он оказался молдаванин, – уточнила я.

– Тоже нормально. Сойдет. Для меня все нации равны. Был бы мужик хороший. Он женат?

– Сложный вопрос. Кажется, он пребывает в состоянии между двумя женами. Бывшей и будущей.

– Интересный момент! – явно воодушевилась Гета. – Такого у меня еще не было. И ресторан с итальянской кухней. – Она причмокнула языком. – Слушай, Катька, может, мне последовать твоему примеру? Окручу его, выйду замуж и обеспечу себе достойную старость с итальянским рестораном. Так сказать, от одной жены ушел, а до другой моими стараниями не дойдет.

– Гетка, опасный признак. Ты – и замуж захотела.

– Просто тебе, дуре, завидую.

– Сплюнь через левое плечо! – суеверно воскликнула я. – Мы еще с Митей не поженились и пребываем пока на том же этапе, что и двадцать лет назад.

Гетка поплевала и вдобавок постучала кулаком себе по лбу. Ничего, мол, более деревянного рядом нету.

– В общем, если можно, пусть твой Митя меня со своим рестораном познакомит.

– Хорошо. Только я сама тебя познакомлю. На Ольгиной свадьбе. Мы там и будем ее справлять. Митя как раз договорился.

– Замечательно! И как романтично – познакомиться с мужиком на свадьбе.

В гимназии все стали делать мне комплименты, отмечая, что я поразительно хорошо выгляжу. А после того как завуч по воспитательной части подглядела, что меня на машине встречает Митя, расспросам не стало конца. Пришлось каждому и каждой объяснять, что сестра выходит замуж, а заезжал за мной будущий свекор, с коим мы вместе решаем множество возникающих хозяйственных проблем.

Однако не все поверили такому объяснению, потому что Ольга в один прекрасный день учинила мне форменный допрос:

– Ну-ка, сестрица Катя, раскалывайся, кто у тебя появился?

– С чего ты взяла?

– Это, мама Катя, не я взяла, а твоя директриса. Звонила сегодня тебе, попала на меня. И, как бы невзначай, вкрадчиво спрашивает: «Оленька, вы, кажется, со старшей сестрой решили на пару личную жизнь устроить?» Я очень удивилась и отвечаю: про себя могу точно сказать, что скоро выхожу замуж, но Катя вроде бы нет. Я лично такого про нее не знаю. А она мне: «Ну как же, как же, к ней такой видный мужчина почти каждый день приезжает. И сама она так похорошела за последнее время». Я отшутилась: Катька радуется, что тяжкий груз в виде меня наконец скинула со своей шеи, вот, наверное, и похорошела. Но ты знаешь, она меня заинтриговала. Кто это к тебе в гимназию повадился ездить?

– Один раз человек заехал! – Я начала разыгрывать бурное возмущение. – Дмитрий Сергеевич. Помнишь, я тебе говорила: мы с ним ездили в ресторан по поводу вашей свадьбы договариваться.

Ольга кивнула. У меня отлегло от души. Кажется, удалось притупить ее бдительность. И я с удвоенным воодушевлением продолжила:

– Нашим из гимназии только дай повод человека пообсуждать. А дальше начинается игра в испорченный телефон. Оглянуться не успеешь, как они меня замуж выдадут и в роддом встречать поедут.

Ольга скептически меня оглядела:

– Не знаю, не знаю. Как-то ты, Катюха, в последнее время и впрямь постройнела, посвежела. Давно я тебя такой не видела. Пожалуй, со времен романа с Романом. Может, твои из гимназии не врут?

– Врут! – Я постаралась это воскликнуть как можно убедительнее. – Всему виной твоя предстоящая свадьба. Из-за всех связанных с нею хлопот три килограмма потеряла.

– Хлопот? – всплеснула руками Ольга. – Да ты и съездила только один раз, по поводу ресторана договориться. Проблему со сданной квартирой решил Ярик.

– Уже решил? – изумилась я. – А кто ему позволил?

– Я, – ничуть не смутилась Ольга. – Квартира-то моя. Я хозяйка. Да ты не волнуйся. Жильцы ничуть не расстроились. Все равно собрались искать двухкомнатную. Сказали, им у нас стало тесно. Дальше, – вернулась к исходной теме сестра, – платье я с подружкой присмотрела. Туфли и разную мелочь всякую тоже… Подарок Ярику мы так и не купили. Сколько раз, между прочим, просила тебя со мной вместе пойти, но ты все не могла. Вот мне и интересно, на чем же ты три килограмма сбросила? Дома тебя постоянно нет. Готовить почти перестала. Даже стиральную машину уже две недели не включали, полон ящик грязного белья. Ну мне-то, понятно, не до того. Не каждый год свадьба бывает, так хочется, чтобы все вышло красиво! Но ты-то, Катя, чем занята, если не в школе, не со мной, не помогаешь мне со свадьбой и дом запустила? Мне казалось, ты перед моей свадьбой, наоборот, захочешь побольше со мной побыть напоследок. А ты словно рада от меня избавиться. Скинула на Ярика и исчезла.

– Я не исчезла.

– Даже не пошла покупать со мной свадебное платье! – Ольга произнесла это с неподдельной обидой. – Не понимаю, зачем и что ты от меня скрываешь?

Чувствуя себя, как разведчик, завалившийся в стане врага по всем пунктам, я все же не теряла надежды выкрутиться и нарочито небрежно бросила:

– Оленька, да какие секреты? Конец учебного года! Как обычно, куча всяких дел. – Здесь по легенде мне следовало устало вздохнуть, и я вздохнула. – Такая морока! Да и тебя самой дома почти не бывает. Иногда рада бы провести с тобой вечерок-другой, да не получается. И, по-моему, за столько лет я должна бы тебе сильно надоесть. И не в разные концы Москвы разъезжаемся. За стеной будешь жить.

Сердце у меня екнуло: где на самом деле мы поселимся с Митей, когда поженимся? Вероятно, в его квартире. Она больше моей. Тогда Ольга с Яриком сюда переберутся. И замечательно. Покупать им ничего не надо. Вот Ольга, узнав, обрадовалась бы. Может, признаться? Нет, нет. Подожду. Свадьбу сыграем, тогда уж и узнает. Как мы с Митей договорились, так и поступим. И, стремясь окончательно разрядить обстановку, я сказала:

– А платье ты замечательное купила. Сама бы лучше не выбрала.

– Но мне хотелось, чтобы мы это сделали вместе, – не смягчилась сестра.

Она привыкла, что моя жизнь и мое внимание целиком сосредоточены на ней. А я в столь решающий для нее момент жизни отошла в сторону и погрузилась в собственные переживания. Естественно, Ольга немедленно это ощутила. Я должна была чувствовать себя виноватой, но не могла. Меня распирало от собственного счастья, и я словно оглохла и ослепла для всех, кроме Мити. И, видя, что я поглощена совсем не ею, и не понимая причины подобного поведения, Ольга еще больше обижалась.

Но что я могла поделать? Время-то вспять не вернешь. В любом случае я уже не могла общаться с сестрой столько, сколько раньше, когда она не только дома, но и в гимназии была на моих глазах. Да я и не подозревала, что ей это теперь нужно. Сама ведь мне еще совсем недавно говорила: «Катька, займись теперь собой». И вот я занялась, а ей стало недоставать моего внимания. Нет, она, конечно, не жаждет, чтобы я по-прежнему ходила за ней по пятам. Но тем не менее обижается, как ребенок! Видимо, Ольга представляла себе время перед свадьбой совсем по-другому, и в эти последние мгновения нашей с ней совместной жизни мне отводилась важная роль – главной советницы, наставницы и вообще человека, который в первую очередь разделит ее радость.

Я твердо решила взять себя в руки и в ближайшие дни проявлять как можно больше внимания к сестре. С Митей у нас, в конце концов, вся жизнь впереди. Однако как только я стала почаще бывать дома, выяснилось, что сестры моей там не бывает. У нее началась сессия, и она то отправлялась в библиотеку, то штудировала билеты у какой-нибудь из подруг, а оставшееся время проводила с Яриком и отнюдь не у нас в квартире. Зато на меня обиделся Митя. Получалось, теперь я избегаю его общества. Он начал нервничать, то и дело с подозрением меня спрашивая:

– Ты ничего от меня не скрываешь?

Я прекрасно понимала, что это намек на события двадцатилетней давности, и объясняла ему про Ольгу. Однако Мите мои аргументы убедительными не казались.

– Интересно ты, Колибри, расширяешь время общения с сестрой. Ты у себя дома, а Ольга с Яриком сидят у меня.

– А я ее ждала.

– А я только что с Яриком говорил. Они там. Потому и звоню. Давай я сейчас к тебе приеду.

– Нет, нет, нет, – решительно отвергала предложение я. – Во-первых, может, они скоро явятся. А во-вторых, я здесь уборку затеяла.

– Конечно, конечно. Ярику на твою уборку смотреть можно, а мне нет.

– Потому что у тебя статус другой, – отшучивалась я. – Ярик твой уже официально почти член семьи, а ты пока на нелегальном положении. К тому же я хочу встречаться с тобой при полном параде.

– Уговорила, – сдавался он. – Нелегал уходит в подполье. Поеду поработаю, чтобы завтрашний вечер освободить. И предупреждаю заранее: завтра, Катя, никаких отговорок не принимаю.

На другой день в обиду впадала Ольга. Я уходила на свидание с Митей, а когда очень поздно возвращалась, заставала дома надутую Ольгу, которая «как раз сегодня выбрала вечерок, чтобы пообщаться с любимой сестрой». И опять начинались расспросы, где меня носит и чем я так занята, что совершенно забыла о ней.

Мои мучения не ограничились метаниями между Ольгой и Митей. Вообще я давно заметила, что проблемы обычно сваливаются не поодиночке, а целой кучей, и притом когда их совершенно не ждешь. Мало мне было Ольги и Мити, так в один ненастный день, когда с утра зарядил затяжной проливной дождь, выяснилось, что на внимание моей скромной персоны появился еще один претендент.

Раздался телефонный звонок. Хорошо еще, я была одна в квартире и сама подняла трубку.

– Катя?

Голос показался мне смутно знакомым, однако я не смогла сразу сообразить, кому он принадлежит.

– Наконец-то вырвался на родину, – продолжали в трубке. – Очень хочется тебя увидеть. Как ты живешь? Как сестра? Кстати, большой вам привет от Кости.

Я так и села.

– Роман, это ты?

– Узнала?

– Конечно. Просто так неожиданно…

– Я хотел сперва тебе написать или оттуда позвонить, а потом решил: приеду, и уж на месте… Да и думал, вдруг ты переехала.

– Нет, у меня, как видишь, все по-старому. Ольга, правда, замуж выходит.

– Да ну-у? Она у меня, понимаешь, в памяти так маленькой девчонкой и осталась. Хотя да, они ведь с Костей моим ровесники, а он уже здоровый мужик. За кого выходит-то?

– За однокурсника.

– Свадьба-то скоро?

– Через три недели.

– Я еще тут буду. Пригласишь?

Я замялась. Вот уж кто мне на этом торжестве совершенно не нужен! Он истолковал мое замешательство по-своему.

– Да не надо, не надо. Я все понимаю. И не собираюсь твоей сестре праздник портить. Она ведь меня никогда не любила.

Я снова предпочла промолчать. Глупо оспаривать очевидное.

– Эх, кабы не она, может, у нас бы все и сложилось.

– Кто знает, – уклончиво отозвалась я.

Мне не хотелось говорить ему правду, но сама-то я знала: сложись у нас с ним тогда по-другому, я была бы сейчас замужем, жила в другой стране, мы не встретились бы с Митей, а значит, я никогда бы не стала по-настоящему счастлива.

– Слушай, Катя, – тем временем продолжал Роман. – Я так хочу тебя увидеть! Столько ведь в прошлом нас связывает. До сих пор постоянно о тебе вспоминаю. Мы можем хоть ненадолго встретиться? Кто знает, когда еще здесь окажусь. Да и окажусь ли.

Я никак не отреагировала.

– Катя, ну пожалуйста, – настаивал он. – Давай где-нибудь посидим. В ресторане пойдет? Я за тобой заеду.

С появлением Мити все в прошедшем двадцатилетии, кроме Ольги, стало видеться мне случайным, смутным, да и ненужным. Было и прошло, и быльем поросло. Чувство мое к Роману, и без того неглубокое, давно умерло, оставив в душе лишь подернутую паутиной времени благодарность за то, что он меня любил и пытался скрасить мое одиночество. Небо над нашими отношениями было отнюдь не безоблачным, но он-то в этом не виноват. Он не сделал мне ничего плохого.

Кроме того, мне вдруг стало любопытно на него посмотреть. Все же когда-то он был частью моей жизни, а каким теперь стал? Да Роман ничего и не требует. Просто посижу с ним в ресторане, все равно сегодня как раз еще не обедала. События складывались одно к одному. Ольга выходит замуж. Чуть позже мы с Митей поженимся. Каждый из нас будто прощается с прошлым. И появление Романа на моем горизонте именно сейчас я тоже восприняла как еще одну возможность сказать последнее «прости» прошлой жизни. А главное, именно сегодня я оказалась совершенно свободна. И Митя, и Ольга заняты. И если Роману удобно, лучше встречусь с ним сразу же. Встречусь и отделаюсь. А то начнет потом названивать, на Ольгу нарвется, зачем это нужно. И я ответила:

– В ресторан? Тогда давай прямо сейчас. Сам понимаешь, дальше у меня будет хлопот полон рот.

– Катя! – он страшно обрадовался. – Через полчаса могу быть уже у тебя. Собраться успеешь?

– Успею. Адрес диктовать?

– Да ты что! Я наизусть его до сих пор помню! И никогда не забуду.

Я сама себе удивилась, но мне оказалось приятно: он до сих пор помнит мои координаты! Возле подъезда я поймала себя на том, что воровато оглядываюсь, словно на тайное свидание спешу. Мне это категорически не понравилось. И впрямь пора было заканчивать с прошлой жизнью, с дурацким враньем, недомолвками. Скорее становиться Митиной женой и жить в свое удовольствие. И без того сколько времени упустили!

Роман возник передо мной с немыслимых размеров букетом палевых роз. «Букет прямо для невесты», – невольно отметила про себя я.

– Здравствуй, Катя! – Он нежно поцеловал меня в щеку.

Я присмотрелась к нему. Узнать можно, но изменился. Погрузнел, и резкие прежде черты лица как бы несколько стерлись, смазались. А глаза поблекли, потухли. Он и раньше не был красавцем. Теперь же вовсе превратился в среднестатистического усталого немолодого мужчину. Из толпы не выделишь. И одет куда хуже, чем одевался здесь. Прилично, но не более того. Не скажешь, что из-за границы приехал. Хотя в основном там одеваются просто.

Я взяла цветы.

– Поехали? – Он указал на желтое такси и пояснил: – Своего у меня давно здесь ничего не осталось, вот и езжу на наемных экипажах.

– Подожди. Поднимусь, букет дома оставлю. Такие розы красивые, жалко, если завянут.

Роман увязался за мной. Мол, хочет глянуть одним глазком в прошлое. Лишь когда мы оказались в квартире, я поняла, какую совершила ошибку. Не успели розы обрести приют в вазах, Роман обнял меня и впился в мои губы. Я отпрянула. Он повторил попытку. Я лихорадочно искала предлог, чтобы пресечь ненужные мне домогательства и одновременно не обидеть его.

Чуть оттолкнув Романа в сторону, я с усмешкой произнесла:

– Никак решил сэкономить на ресторане? Нечестно.

Тяжело переведя дух, он ответил:

– Просто… так долго мечтал о встрече с тобой. Надеялся, что и тебе не будет неприятно.

Бить наотмашь не поворачивался язык. И я вновь решила свалить все на Ольгу.

– Сестра скоро должна вернуться, а она…

– Понятно, – лицо его расплылось в невеселой улыбке. – Боишься, она застанет нас. Поехали в ресторан.

Этот раунд я, кажется, выиграла, однако в душе поселились нехорошие предчувствия, и я начала жалеть, что вообще согласилась на встречу с ним.

Опасения мои оправдались. После обеда в ресторане Рома принялся настойчиво зазывать меня к себе в гостиницу. Кое-как удалось отбояриться, однако в такси он то и дело лез целоваться. Ощущение глупейшее! Вдобавок ко всему в ресторане, рассказывая о своей жизни в Канаде, он успел изрядно напиться, а целоваться с пьяным мужиком, к которому еще и не испытываешь никаких чувств, удовольствие ниже среднего.

Рассказом о своем канадском житье-бытье он тоже меня не порадовал. Бизнес у него какой-то имелся, однако чем именно он занимается, я толком не поняла. Роман всячески старался подчеркнуть, что все у него идет замечательно, однако немедленно выяснилось, что с личной жизнью ему опять не повезло. Женился на канадке украинского происхождения, но через несколько лет развелся.

– Она совершенно меня не понимала, – уже в изрядном подпитии признался он. – И Коська, поганец, совсем отбился от рук. Учиться не хочет, работать тоже, в Индию, видите ли, собирается. Духовно совершенствоваться и просветляться. Естественно, за мой счет. И от меня отделился. Снял квартиру с приятелями. Тоже, конечно, за мой счет. Они все там живут за мой счет. Эх, Катерина, если бы мы с тобой тогда поженились. И ты бы как королева жила, и Константин, глядишь, человеком бы стал. Да что теперь… – Он помолчал и, задумчиво подперев рукой голову, совсем другим тоном добавил: – А может, снова попробуем? Какие наши с тобой, Катя, годы. Мне еще нет пятидесяти. А тебе сколько? Сорок? Даже ребеночка своего завести успеем. – Опрокинув в себя очередную рюмку, он заплетающимся языком продолжал: – Ольга твоя все равно замуж выходит, здесь останется. А Коська пускай в свою Индию прет. Вдруг ему там какой-нибудь йог и впрямь мозги прочистит? А нет, пускай как хочет. Содержать его материально буду. И Ольгу твою, если понадобится. Но чтобы нам не мешали. – Он погрозил пальцем невидимому врагу. – А мы с тобой, Катя, как заживем! Все вокруг обзавидуются.

Из этого я могла сделать вывод, что пока там, в Канаде, Роману никто особенно не завидовал.

Звучали его речи жалко и одновременно оставляли неприятный осадок. Мне захотелось поскорее уйти из ресторана. Зря, очень зря я все-таки согласилась на эту абсолютно ненужную мне встречу.

Облегчение я почувствовала лишь в тот момент, когда, вырвавшись из его пылких объятий и захлопнув дверцу такси, наконец вошла в собственный подъезд. Однако покой мне только снился. Дома меня поджидала изнывающая от любопытства Ольга.

– Мама Катя, откуда у нас этот цветочный магазин?

Врать я устала, да и ничего не могла придумать. Поэтому сказала правду:

– Ты будешь смеяться, но объявился Роман.

– Замечательно, Катюха! – к большому моему изумлению, воскликнула Ольга. – А он как, свободен?

– Увы, – развела я руками. – Абсолютно свободен. И жаждет увезти меня с собой в Канаду.

– Здорово! – она кинулась мне на шею. – Мама Катя! У меня теперь просто гора с плеч. Я так, когда выросла, мучилась, что тогда помешала тебе замуж выйти. Ой! Теперь понимаю, где ты последнее время пропадала! Значит, ты с Романом встречалась. А мне боялась рассказать, потому что я раньше его не любила. А я просто была маленькая и глупая. И Костя был мерзкий. А Роман ведь отличный мужик. Теперь-то я понимаю. Ой, как все замечательно!

Она снова повисла у меня на шее.

– Оля, я не встречалась с ним до этого дня. Он только приехал.

– Катя, не надо! Я уже взрослая. Все понимаю. И отчего глазки так у тебя сияли. И отчего похудела-помолодела. И ничего в этом стыдного нет. И я вам с Романом желаю счастья! Выходи за него и не думай. Лучше не найдешь. Тем более раз он за столько лет тебя не забыл. А как там Костя?

Я рассказала про Костю. А вот развеивать ее заблуждений не стала. Ольга все равно бы не поверила. А признаваться ей в том, кто у меня есть на самом деле, было рано.