Глава вторая. Ходьба в мешках по компасу
Встав рано утром по сигналу дневального, все двенадцать отобранных инструкторов побежали на берег бухты Улисс на зарядку.
– Что, как молодых гоняют! – огрызнулся широкоплечий старшина, только что вернувшийся из гальюна. От главного старшины за версту разило дешевым табаком, и Федоров невольно притормозил, стараясь пропустить Курца вперед, вспоминая, что ему известно о месте, где предстояло теперь служить.
«Бухта Улисс, похожа на раздвоенный рыбий хвост.
На нижнем раздвоении, то бишь бухте Большой Улисс, стоит база торпедных катеров, а на верхнем бригада подводных лодок.
Все побережье бухты Большой Улисс – полуостров Назимова, по береговой линии которого мы сейчас и бежим под предводительством военврача – камни, сопки и различные деревья, вперемежку с кустарниками, в которых придется неизвестно сколько служить. Хотя это не самое плохое место в Советском Союзе. Есть ведь Крайний Север типа Игарки, Колымы и Шпицбергена и крайний юг – типа Кушки, Термеза и Кызыл-Арвата, где температура зашкаливает за пятьдесят градусов Цельсия!» – от ужаса передернул плечами Федоров, на секунду представив эту страшную картину.
Остановившись на берегу, военврач приказал, кивнув на кучу солдатских вещмешков, лежащих на каменистом берегу:
– Набейте до половины мешки камнями, и побежали дальше!
– В учебке нас так не гоняли! – пробурчал Курец, набивая вещмешок мелкими камнями.
– Мелкие камни больше весят. Бери лучше крупные! – посоветовал Федоров, складывая в вещмешок крупные камни.
– Какой ты умный! Прямо плюнуть в рожу хочется! Всего полтора года служишь, и уже старшина первой статьи! – зло сказал Курец, начиная складывать в вещмешок крупные камни.
– Отставить разговоры! Вдоль ограждения, бегом марш! – приказал военврач, первым начиная бег.
Тропинка в метре от ограждения из старых полуметровых тросовых колец противолодочного заграждения тянулась прямо на вершину сопки Назимова. Внизу, прямо на узкой полосе у самой воды, были установлены домики дивизиона торпедных катеров, около которых никого, кроме часового, видно не было.
– Ох, тяжела ты, наша жизнь! – громко заявил Курец, спотыкаясь в самом конце группы.
– Минутный перекур на вершине сопки! – первым взбежав на вершину, громко крикнул военврач, останавливаясь у металлической стойки тросового забора.
Когда последним Курец забрался на вершину, военврач с жалостью посмотрел на него и скомандовал:
– В одну шеренгу становись!
Краснофлотцы, не торопясь, построились.
И только Курец, стоя, нагнувшись около раскидистой лиственницы, надсадно дышал, держась правой рукой за нижнюю ветку, а левой за живот.
– Перед вами наглядный пример вреда курения, товарищи краснофлотцы! Стоило только старшине пробежать пять минут по сопке, как он сбил дыхание и не может выполнить простое физическое упражнение! – насмешливо заявил военврач, стоя перед шеренгой краснофлотцев на расстоянии пяти метров.
– Это неправда! Я все могу! – зло выкрикнул Курец, пытаясь выпрямиться.
Сильный кашель скрутил Курца, чуть не бросив его на землю. И если бы не ветка, за которую он держался, то старшина упал бы на землю.
– Вот тебе нож! И попробуй убить меня! – неожиданно предложил военврач, кидая старшине массивный нож рукояткой вперед.
– Это не настоящий! Вот если бы на кулачках, товарищ военврач! – с издевательской улыбкой заявил старшина, выпрямляясь во весь рост и одним движением отламывая от ножа деревянное лезвие.
– За порчу имущества три наряда вне очереди! – жестко заявил военврач, окидывая фигуру Курца внимательным взглядом.
– Не имеете права! Я старшина! – гордо ответил Курец, расплываясь во весь рот, в котором не хватало двух передних зубов.
– Значит, пять раз пойдете старшим на дивизионный камбуз! Старшим по картошке вполне сможете пойти! – не остался в долгу военврач и, резко повернувшись, снова начал движение.
Теперь военврач взял более быстрый темп, и лицо Курца, который бежал вслед за Федоровым, покрылось красными пятнами.
Сжав зубы, старшина бежал следом за Федоровым, дыша, как паровоз, подходящий к платформе.
Взбежав на следующую сопку, военврач остановился на вершине, которая представляла собой довольно приличную полянку размером с половину футбольного поля, покрытую короткой, не больше десяти сантиметров высотой, травой.
«Как будто траву специально подстригали!» – оценил травяной покров Федоров, заметив лежащие на краю полянки две косы и трое грабель. А вот на приличной копне, за толстой, развесистой лиственницей, лежали трое краснофлотцев и бессовестно спали, не обращая на старшин никакого внимания.
«Полный бардак и никакого уважения к старослужащим!» – оценил положение вещей Федоров, но благоразумно оставил свое мнение при себе, тем более что военврач, жестом построив бегунов на краю поляны, быстрым шагом направился к центру только что выкошенной и убранной от травы поляны.
Посередине поляны стоял стол, на котором имелось три шлюпочных компаса и стопка черной материи.
– Сейчас мы попробуем пройти с компасом из одной стороны поляны до другой! – весело заявил военврач, знаком подзывая Федорова к себе.
Второе движение рукой, и с копны прибежал матрос, держа в правой руке две палки длиной метра полтора, заостренные с одной стороны и покрашенные в красный цвет.
Еще одно движение руки военврача, и краснофлотец стремглав бросается на левую сторону поляны, держа в правой руке две палки, а в правой приличную кувалду на короткой ручке.
«Мужик сам ходит под воду и знает жестовую азбуку! Приятно с таким дело иметь!» – с удовольствием отметил Федоров, внимательно и с удовольствием, да и, пожалуй, с уважением, смотря на военврача.
Еще два движения правой рукой для вновь появившегося матроса, и палка вбита в землю на полметра, а буквально через минуту вторая, на той же стороне, но на расстоянии от первой метров пятнадцать.
Вся группа инструкторов, затаив дыхание, молча смотрела за действиями краснофлотцев.
– Ерунда какая-то! Стоило для этого бежать на две сопки и смотреть на матроса, который вбивает раскрашенные палки! – вполголоса заявил Курец, бросая на военврача ненавидящий взгляд.
Военврач дернулся, но говорить ничего не стал, а только внимательно посмотрел на стоящих перед ним краснофлотцев.
– Сегодня мы начнем тренироваться в передвижении на поверхности по компасу. Если у вас есть какие-то замечания и предложения, то прошу высказываться! – предложил военврач, смотря поверх голов строя.
– Ерунда все это! Кто на шлюпке ходил, тот запросто сделает! Да и компаса не проверены! – опять негромко пробубнил рыжий Курец хриплым, прокуренным голосом.
– Возьмите один компас, старшина, и бегом вниз! Вон стоянка спортивных шлюпок, а справа от них плотик для проверки компасов!
Проверьте один компас и принесите сюда! Мы посмотрим склонение других компасов, и будет ясно, на сколько они дают ошибку! Жду вас через час! – приказал военврач, протягивая главному старшине шлюпочный компас со стола.
– Я сейчас не могу бежать, устал, – попробовал отказаться старшина Курец.
«При таком обилии старшин, для того чтобы как-то их различать, необходимо давать им прозвища или клички!» – решил про себя Федоров, внимательно смотря вокруг.
– Я подожду вас два часа. Мы не спешим! – ответил военврач, жестом руки отправляя Курца вниз, а сам повернулся к инструкторам, которые обступили стол.
– Старшина подал правильную идею насчет компасов, но сегодня будем работать с тем, что у нас есть. Сегодня, в крайнем случае завтра, если в этом будет необходимость, мы проверим все компаса!
Видите четыре буйка, которые стоят квадратом? Катер загоняют туда и вертят между ними. Вот там выверяют компаса и размагничивают корабли, – рассказывал военврач, стоя на расстоянии двух метров от стола.
– Вот Филя повертится с компасом! – раздался чей-то веселый голос.
Федоров понял, что Курца звали Филя, от чего-то уменьшительное имя. Старшина обретал не только звание, но и имя.
Справа и слева раздались веселые смешки.
– Отставить смешки, товарищи краснофлотцы! – резко оборвал веселое настроение моряков военврач и спокойным тоном продолжил:
– На берегу стоят, то есть лежат, два громадных камня, отмеченные белой краской, на одной линии с катером. Место мелкое, и никакие корабли там не ходят, кроме катеров, которые на момент проверки компасов тоже не двигаются. Рядом берег, и это правый берег бухты. Если присмотреться, то виден противоположный берег бухты, по верху которого идет дорога во Владик.
Левее идет однопутка железнодорожная, по которой очень удобно подвозить грузы к лодкам, катерам и другим судам.
Вон стоит крайний железобетонный столб. Это место стоянки боевого дежурного звена, который состоит из трех катеров с полной боевой выкладкой, считая торпеды.
– А слева от катера, под чехлом, боевая зенитная установка! – переступая с ноги на ногу, не удержался от реплики Федоров, обладающий превосходным зрением.
– Старшина первой статьи Федоров! Подойдите к столу! – приказал военврач, беря со стола большой черный мешок из плотной материи.
– Засеките азимут на правую вешку! – приказал военврач, жестом подтвердив свой приказ.
«Ерунда какая-то!» – оценил про себя манипуляции офицера Федоров, тем не менее четко выполняя приказ офицера.
– Приблизь компас к глазам! – последовал новый приказ.
– Слушаюсь! – моментально выполнил приказание Федоров, совершенно не понимая, зачем он все это делает.
– Ваша задача: пройти по азимуту до вешки и найти ее! – жестко приказал военврач, и только старшина поднял глаза, чтобы еще раз посмотреть на раскрашенную палку, как последовало новое действие, которого никто из инструкторов не ожидал.
Два движения, и на голову Федорова военврач натянул черный мешок и завязал на бедрах тесемки, оставив небольшую щель для воздуха.
– Пошел! – последовала новая команда военврача.
Федоров сделал первый шаг и только после этого посмотрел на светящиеся цифры компаса.
Два шага, и стрелка пошла влево.
Выставив точно стрелку, Федоров медленно пошел вперед, не отводя взгляда от стекла компаса, освещенного маленьким масляным фонариком.
Стрелка уходила то вправо, то влево, и через минуту Федоров плохо ориентировался, так как цеплялся подошвами ботинок за обрезанные стебли травы, которые оказались на диво упругими и твердыми. Но Федоров упрямо шел вперед, прикидывая про себя, что если бы он шел под водой в двенадцатиболтовке, то шел бы намного ровнее. Ноги все так же цеплялись за траву, и Федоров ощутимо уходил налево, все время пытаясь выровняться по стрелке компаса.
Через две минуты, во время которых Федоров прилично взмок, последовала новая команда: «Стой!»
Федоров передернул плечами и чуть не выронил компас.
В мешке было тяжело дышать от запаха сгоревшего масла.
«Надо что-нибудь попроще применять, чем шлюпочный компас и со светящимися стрелками! Вот где только найти? Да и лаг не помешает! На земле надо просто вымерить расстояние шагами от места старта до вешки!» – сам себе наказал Федоров, не понимая, зачем он занимается такой ерундой.
Едва мешок сняли, Федоров, сощурив глаза, увидел, что он ушел влево на два метра.
Еще один лунатик, шатаясь из стороны в сторону, шел ко второй вешке, уходя все больше вправо.
– Разрешите еще раз выполнить упражнение? – спросил Федоров, глазами измеряя расстояние от места старта до вешки.
– Вы думаете, что лучше пройдете? – заинтересовался военврач, с интересом смотря на потное лицо Федорова.
– Попробую! Есть кое-какие мысли по улучшению ориентации в мешке, – ответил Федоров, вытирая потное лицо тыльной стороной правой руки.
Ничего не получилось. Пот по-прежнему тек со лба, заливая глаза. А вот рукав голландки прекрасно справился с ролью полотенца, и Федоров почувствовал себя лучше.
Да и поднявшийся ветерок быстро остудил разгоряченное лицо.
– Отдохни тридцать минут, а потом еще раз пройдешь по компасу! – махнул рукой военврач, поворачиваясь к следующему испытуемому инструктору.
Видя, что никто не обращает на него внимания, Федоров прошел от вешки до места старта и стал внимательно наблюдать за испытаниями.
Теперь уже установили три вешки, и инструктора по три человека, с надетыми на головы мешками пересекали поляну.
Пока трое шли по азимуту, остальные инструктора внимательно наблюдали за идущими краснофлотцами, стараясь определить ошибки и проделать упражнение как можно лучше.
Все испытуемые на метр-два уходили от вешки вправо или влево. Правда, один высокий старшина ушел на целых три метра от вешки влево.
Федоров отошел от вешки в сторону старта, считая шаги и внимательно смотря под ноги.
– Вечно ты, Федоров, себе приключения на задницу ищешь! – скривился широкоплечий рыжий старшина второй статьи, проходя к старту.
– Такая натура, Семен! Ничего с собой сделать не могу! – негромко огрызнулся Федоров, беря в руки компас.
Точно определив направление на левую вешку, Федоров кивнул головой.
Тут же на него надели мешок, противно пахнувший чужим потом.
– Внизу не завязывайте! Дышать тяжело! – попросил Федоров, переминаясь с ноги на ногу, как застоявшийся жеребец.
Снова надев мешок, Федоров медленно пошел вперед, ставя ногу на всю ступню и не сводя взгляда с компаса, который чуть освещала масляная лампочка с тусклым отражателем.
Десять шагов, пятнадцать, двадцать.
Федоров чувствовал, что идет точно к вешке и его не стаскивает в сторону.
Через тридцать семь шагов Федоров остановился и, высунув правую руку вперед из-под мешка, схватился за палку и одним рывком выдернул ее из земли.
Инструктора радостно заорали, приветствуя победу своего товарища.
