В конце лета приехал дядя Петя — в отпуск.

— Ну как, — спрашивает, — собачка испанской породы? Понравилась?

— Очень хорошая собачка! — отвечают мать и Таня в один голос. — Прямо умница собачка!

— Вот и чудно! Завтра пойдём с ней на охоту, на озеро. С этой породой как раз на уток охота. Я себе и двустволку купил.

Рано утром пришёл учитель, и дядя Петя собрался с ним на охоту. И Таню с собой позвали — дичь помогать нести.

Идут по берегу озера. Латка впереди бежит, за ней дядя Петя с двустволкой шагает, за ним учитель с одностволкой, позади всех — Таня.

Вдруг — шырр! — вылетает из камышей утка.

Дядя Петя — бах! бах! — из своей двустволки, учитель — ббах! — из своей одностволки. А утка летит себе — и скрылась за лесом.

Дядя Петя проводил её глазами, почесал в затылке и говорит:

— Это чирёнок. Больно маленькая утка. И мчится как сумасшедшая. В такую попасть невозможно.

А Латка сразу после выстрелов бросилась в камыши, поплавала там, поплавала — видит, что там убитой утки нет, и вернулась к охотникам.

Зарядили ружья. Пошли дальше. Теперь учитель впереди.

Вылетает из камышей большая утка — кряква.

Учитель — ббах! Дядя Петя — бах! бах!

Утка только ходу наддала и скрылась из глаз.

— Кхм! Кхм! — откашлялся учитель. — Верно, помирать полетела…

Дядя Петя промолчал, а Латка на этот раз даже не полезла в воду. Зарядили ружья. Пошли дальше.

Но сколько ни вылетало из камышей уток, сколько ни бабахали учитель и дядя Петя, птицы улетали целёхоньки. И каждый раз охотники находили причину, почему дичь не падает. А Таня шла за ними и улыбалась: радовалась, что утки спасались от выстрелов живы и здоровы.

Наконец охотники устали и присели отдохнуть.