… произошло вот что. Насколько игра способна пробудить чувства спящие (актерам это более чем известно) настолько же чувство, свирепо бодрствующее, успокаивается, входя в игровой канал. Мягкая условность игры размыла жесткую безусловность жизни. Заработала диалектика чувств. Ревновать было не только можно, ревновать было нужно, а каждодневная обязанность испытывать некое чувство — надежнейший способ это самое чувство убить. ("Хотите стать человеконенавистником? Каждый день заставляйте себя любить людей".

Слава богу, давно, еще до встречи с Д. С., один опытный психотерапевт предостерег меня от этой ошибки.) А кроме того — и может быть, это главное, — домашняя психодрама включила в каждом из двоих незримого Третьего: некоего Зрителя, некоего Другого (может быть, Д. С., может быть, соседа или ребенка), который смотрел на все — и свидетельствовал, и смеялся…

Я назвал его Гостем, потому что уяснил это для себя на простейшем бытовом явлении, знакомом каждой домохозяйке (обоего пола).. А именно: для себя готовить не станешь. Не станешь. Будешь щипать булку по дороге из магазина, десятикопеечные пирожки с позавчерашним чайком, невзирая на холециститы и язвы, на худой конец в забегаловку, но для себя встать за плиту? Нет, не получается. Как-то глупо и просто лень, и грустно отчасти.