Пробой реальности 131
Пятьдесят пятый прокуратор Скифии всадник Плавтий Паллант посмотрел на своего дворецкого Руфина и отрицательно помотал головой. Это означало, что прокуратор сыт, и пятая перемена блюд, только что появившаяся на столе не нужна. Дворецкий вздохнул — хозяин не в духе, раз решил закончить обед без фруктов и десерта. Сделав едва заметный пасс рукой, Руфин убрал с мраморной столешницы полтора десятка тарелок и вазочек. Ещё один пасс и перед прокуратором появилась кованная золотая лохань для омывания рук. Небрежно сполоснув ладони, Плавтий встал из-за стола и, шлепая домашними сандалиями по мозаичному полу, пошел в кабинет. Слуга ошибался — настроение у прокуратора было нормальное, просто сейчас все его мысли занимало предстоящее сегодня испытание «Большого проникателя». Это новое чудо механики было создано молодым гением университета Астериаполя Сервилием Якхом. «Большой проникатель» предназначался для создания ворот между мирами и этот проект патронировал лично император.
Нынешний правитель Римской империи — Леторий Архелай, отличался патологической воинственностью. А поскольку достойных врагов у империи не находилось уже двести лет, Леторий решил обратить свой взор на другие реальности.
Паллант прошел мимо охранявших вход в кабинет легионеров, заученно отсалютовавших прокуратору М-жезлами. Пару минут Плавтий постоял перед дверью, положив правую руку на центральную филенку. Именно столько времени занимало снятие защитного заклятья. Произнеся ключевое слово, прокуратор опустил руку и дверь, издав мелодичный звук, плавно распахнулась. В огромном помещении с высоким сводчатым потолком было сумрачно. Проникновению света препятствовали тяжелые занавеси на окнах. Паллант не любил, когда в его отсутствие в окна заглядывали посторонние.
В середине кабинета стоял массивный стол, с цельной малахитовой столешницей и бронзовыми ножками, подарок тестя, консула Мария Публия. Именно помощь Публия, занимающего пост главы Секретной службы и помогла молодому трибуну Плавтию Палланту сделать блистательную карьеру. За неполных десять лет Паллант сумел подняться с должности мелкого делопроизводителя до высокого поста прокуратора края. Ну, конечно, будь Плавтий тупицей, никакая помощь со стороны не позволила бы ему достичь таких высот. Нет, старый волк Публий очень вовремя разглядел в женихе младшей дочери быстрый, проницательный ум и недюжинную энергию. Марий сумел несколькими корректирующими толчками направить зятя в нужное русло и теперь имел своего человека на ключевом посту главы богатого людскими и материальными ресурсами края. Провинция Скифия простиралась от Дуная на западе, до Волги на востоке, от Черного моря на юге, до Белого на севере. На этой огромной территории располагалось два десятка крупных городов и промышленных центров. В том числе известный на всю Римскую империю город Астериаполь, столица края, в котором находилось несколько высших учебных заведений.
Последние пятьсот лет вся интеллектуальная жизнь империи сместилась в провинции. А Вечный город стал рассадником порока. Таких немыслимых извращений, как в Риме не практиковали больше нигде, даже в известной сексуальными пристрастиями своих жителей Содомии. Уже триста лет ставка императора находилась в столице одной из восточных провинций, городе Траяне-на-Дунае. Хотя официально главным городом страны продолжал считаться Рим, практически все государственные учреждения переехали поближе к императору. По отдельным, непроверенным пока слухам, доходившим до Палланта, молодой император Леторий Архелай, воодушевленный грандиозными успехами питомцев Астериапольского университета, подумывал о переносе своей штаб-квартиры в Скифию.
Посидев четверть часа, задумчиво барабаня пальцами по малахитовой столешнице, Плавтий прикрыл глаза и послал зов командиру своей личной центурии Робирию Постуму. Центурион откликнулся немедленно и уже через минуту бесшумно проскользнул в дверь. Вытянувшись в струнку, Постум строго по уставу поприветствовал прокуратора.
— Да, ладно, дружище, расслабься! Выпей вина, разговор есть! — махнул рукой Плавтий. Робирий был его старым приятелем ещё с военной академии. Первые шаги по службе парни делали вместе, но потом Паллант удачно женился и резко ушел вверх, а Постум продолжал тянуть лямку, командуя незначительными подразделениями в провинциальных гарнизонах. Устроившись на месте прокуратора Скифии, Плавтий не поленился разыскать старого друга, и поставил его на должность начальника личного конвоя.
Робирий небрежно засунул М-жезл за пояс и подошел к стоящему в углу погребцу. Налив себе охлажденного вина центурион деликатно прислонился к краю стола. Других сидячих мест, кроме кресла хозяина в этом кабинете не предусматривалось. Увидев затруднение Постума, прокуратор положил левую руку на висящий на груди Знак Власти, а правой сделал легкий пасс. В двух метрах от стола появился стул. Дождавшись пока центурион усядется, Паллант начал говорить:
— Как ты помнишь, на сегодняшний вечер назначены испытания «Большого проникателя». Для обеспечения безопасности ты поставил снаружи лаборатории удвоенные посты. Это правильно! Но ведь если «Проникатель» заработает, он откроет дверь в другой мир! Вдруг оттуда что-нибудь вылезет к нам?
— Хорошо! Расставлю по залу свой лучший десяток, — после размышления предложил Робирий, осторожно прихлебывая из кубка. — А уж если эти воины не справятся, то по тревоге сразу поднимется весь «Шестой Победоносный». Я распоряжусь, чтобы легат отменил сегодня все увольнительные в город.
— Отлично! — одобрил решение своего подчиненного прокуратор. — А то у меня сердце было не на месте! Я как узнал, что Сервилий закончил возиться с «Малым проникателем», и взялся за «Большой», так, можешь себе представить, спать стал плохо. Все время кошмары какие-то снятся! То из «двери» чудовища выползают, то воины в полном боевом.
Постум сочувствующе покивал головой, не забывая отхлебывать из кубка. С какого кипариса прокуратора стали мучить кошмары, центурион представить не мог. Испытания «Малого проникателя» закончились, по сути, ничем. Всё исправно работало, но «дверь» не открывалась. Сервилий Якх объяснил это тем, что до критической отметки не хватало энергии. Но, по словам ученого, только то, что «Проникатель» работает, уже говорит о правильности выбранного принципа. Любого другого, позволившего себе такие фокусы, прокуратор уже как минимум посадил бы в карцер. С формулировкой: «За разбазаривание государственных средств». Но Якху благоволил сам император, и лаборатория приступила к созданию более крупной модели.
И вот сегодня всем заинтересованным сторонам наконец-то станет ясно, на что потрачены полтора миллиона сестерциев. Специально для размещения «Большого проникателя» к физической лаборатории был пристроен ангар. Чисто внешне машина впечатляла. Металлическая арка, высотой сорок локтей. Это массивное тело пронизывает квадратный проход, шириной десять локтей. Внешняя обшивка выполнена из листов полированной бронзы. На боковых стенках расположены причудливые хрустальные конструкции, похожие на люстры. Между ними находятся утопленные в небольших углублениях обсидиановые стержни. Вся внутренняя поверхность прохода исписана заклинаниями. Буквы нанесены вперемежку золотой краской и дегтем.
Яркий свет, висевших под потолком громадного помещения, газовых шаров отражаясь от полированных панелей машины, бросал блики в глаза наблюдателей. А их в этот вечерний час собралось немало. Сервилий Якх пригласил на испытания большую группу ученых университета. Тут присутствовали почти все деканы и руководители лабораторий. Многие с помощниками и лаборантами. На фоне этой шумной толпы несколько потерялись представители власти. Прокуратор Скифии Плавтий Паллант захватил с собой, кроме Постума, своего дворецкого Руфина и личного советника Цезония Приска. Обещанный Робирием десяток внутренней охраны уже разошелся по залу, совершенно пропав из виду среди конструкций вспомогательной аппаратуры. На всякий случай центурион приказал легионерам прийти в полном боевом: два М-жезла, стальной меч, серебряный и обсидиановый кинжалы, доспехи из черной бронзы с вытравленными на них защитными заклятиями.
Прошло почти сорок минут после заявленного времени начала испытаний, но два десятка лаборантов Сервилия всё ещё продолжали суетиться возле «Проникателя». Напряжение в зале нарастало. Даже невозмутимый Постум начал нервничать, чего не случалось с ним со школы. Центурион украдкой приложился к фляжке с вином. Наконец лаборанты отошли от машины, а Якх, взобравшись на пульт управления, напоминающий престол китайского мандарина, призвал всех присутствующих к тишине. Гул голосов постепенно затих. Было отчетливо слышно, как Сервилий, повернув несколько золотых рычагов на своем пульте, начал читать заклинание.
Раздался скрежет, все подвижные части на арке стронулись с места. Стали вращаться хрустальные «люстры» и обсидиановые стержни. Внутри корпуса машины тоже началось движение. Через узкие вертикальные смотровые щели было видно, как в глубине крутятся гигантские маховики. Скорость вращения постепенно увеличивалась, появилась мелкая вибрация. Свет в зале стал мигать. Наблюдатели застыли на месте, буквально придавленные к полу всё возрастающей мощью.
Шары под потолком зала погасли окончательно. Мрак немного рассеивали светящиеся навершия рычагов на пульте Сервилия. Внезапно появился ещё один источник света — загорелись красным и синим огнем буквы заклинаний, покрывающие внутренность прохода. Затем раздался громкий, хлестнувший по ушам щелчок, зал залило белое сияние. Люди, стоящие прямо напротив проема «двери» успели увидеть, как в дальнем конце прохода появилась картинка. Зеленые холмы под ярким голубым небом. Затем изображение заполнил какой-то движущийся объект. С ужасающим грохотом из «двери» выскочил громадный механизм на толстых рубчатых колесах. За большим стеклом квадратного оранжевого домика, установленного в передней части колесницы, были видны перекошенные лица людей. Отбрасывая как кегли подвернувшихся на пути гостей, чужая машина проскочила всю лабораторию вдоль, и врезалась в наружную стену. Стена, усиленная для надежности защитными заклятиями удар выдержала. Домик на передке смялся словно бумажный, колесницу отбросило на несколько локтей назад.
Снова, как перед началом испытания, наступила тишина. Только теперь её с полным правом можно было назвать «гробовой». Сервилий торопливо дернул на пульте несколько рычагов и произнес короткое заклинание. Механизмы «Проникателя» стали останавливаться. Сначала появился свет, потом пропала вибрация. Люди стали приходить в себя. Кто-то уже пытался оказать первую помощь пострадавшим. Зал стали заполнять стоны раненых и резкие команды очнувшегося центуриона. Легионеры осторожно замыкали кольцо вокруг «пришельца».
В боковой стенке оранжевого домика откинулась дверца и на пол кулем вывалился окровавленный человек, в замызганной пятнистой, желто-зеленой одежде.
— Брать живым! — скомандовал центурион. Легионеры взмахнули М-жезлами, набрасывая на чужака заклятье сети.
Водитель КАМАЗа Анатолий Павлович Буяр, приподнял голову и оглядел мутным взглядом столпившихся вокруг людей, одетых, словно с картинки из учебника истории древнего мира. Короткие туники, сандалии-котурны, на поясах впечатляющий набор холодного оружия, на головах гребенчатые шлемы. «Черт, сколько раз зарекался не пить за рулем! Мало того, что в какой-то сарай влетел, так ещё и глюки пошли!» — подумал Анатолий Павлович и умер.
