Книга: Диверсанты времени
Назад: ГЛАВА 6
Дальше: ГЛАВА 8

ГЛАВА 7

Мишка Суворов решил завладеть сокровищами Алмазного фонда. Не думайте, что он с автоматом на груди и базукой на плече собирался броситься на штурм хорошо охраняемого здания. Хотя этот вариант тоже рассматривался. Покопавшись в Интернете, Мишка узнал, что во время Гражданской войны ценности, упакованные в простые ящики, лежали безо всякой охраны в подвале Большого Кремлевского дворца. Мало того - про эти ящики все благополучно забыли. По слухам, ценности обнаружили совершенно случайно, во время простого обхода в 1924 году.
Таким случаем было грех не воспользоваться. И Бэтмен стал разрабатывать операцию по «экспроприации экспроприированного». Самым простым было бы подогнать нашу «газельку» к заднему входу во дворец, открыть «окно» и спокойно перетаскать ящички в машину. Но в наше время въезд на территорию Кремля был запрещен. Вторым вариантом было высадиться в городе, поближе к какимнибудь воротам, ну, например, у Кутафьей башни. Время выбрать - октябрь 1917 года. Тогда, пользуясь беспорядками во время уличных боев и штурма Кремля революционными солдатами и рабочими, проникнуть в подвалы и вынести, что сможем. Но тут слишком велик риск нарваться на шальную пулю, да и добычи много не возьмешь.
И мы решили произвести вылазку в январе восемнадцатого года. Вопервых, в Москве установилась относительная тишина. Вовторых, советское правительство еще не переехало из Петрограда, а, стало быть, Кремль не был режимным объектом. Втретьих, зима в тот год выдалась морозной, и, значит, мало кто из охраны станет бродить по территории по собственной инициативе. А расположение стационарных постов мы быстро вычислили во время нескольких экскурсий по Кремлю с «глазком» на плече. Внимательно просмотрев отснятые материалы, мы с Мишкой разработали детальнейший план.
Для его осуществления нам потребовалось два комплекта полувоенной формы, в которой тогда ходила половина мужского населения страны. Сначала мы хотели идти в солдатских шинелях и папахах. Но от этого обмундирования пришлось отказаться: ведь в длиннополой одежде неудобно бегать. Затем мы прорабатывали вариант «под рабочих» - пальто из низкосортного драпа до колен и меховая шапка. Но в такой одежде нам бы не хватало солидности, какой мандат ни показывай. Я в шутку предложил закосить под революционных матросов, но эта публика вряд ли получила в сухопутной Москве широкое распространение. Наконец мы остановились на типе «Красной гвардии командир» - потертые яловые сапоги, короткие полушубки, разномастные галифе и суконные фуражки с жестяной красной звездочкой, а чтобы не отмерзли уши - башлык. Из оружия открыто повесили офицерские самовзводные наганы. А под полушубками припрятали по две «Гюрзы».
Следующим после одежды камнем преткновения стал транспорт. Сначала планировали въехать в Кремль на лошадях (на белых лошадях, по предложению Мишки), но на одной лошади много не вывезешь. Не брать же с собой целый табун. Потом мы рассматривали вариант с телегой или санями. Но искомые объекты нужного вида могли обнаружиться только в краеведческом музее города Мухосранска. А современные поделки на автомобильных колесах и с рессорами от ГАЗ53 нас не устраивали по причине конспирации. К тому же транспорт должен был быть маневренным и скоростным на случай погони. Но мотоцикл опятьтаки не обеспечивает нужной грузоподъемности. Так что решение воспользоваться автомобилем созрело достаточно быстро. А ведь автомобиль кроме скорости, маневренности и грузоподъемности обладал еще одним большим плюсом - в случае непредвиденных боевых действий он может стать отличной защитой. Достаточно просто сделать машину бронированной.
Я сгоряча предложил воспользоваться бронированным «Геленвагеном» из коллекции Игоря. Но тут же сам сообразил, что в восемнадцатом году эта машина будет выглядеть странновато, несмотря на то, что по дорогам России в это время бегали автомобили всевозможных марок.
После долгих раздумий мы с Мишкой приняли концепцию «транспорт для силовых акций». Автомобили, своим внешним видом не вызывающие особого удивления в России того времени. Но начинка должна была соответствовать самым современным для базового времени технологиям. Для их постройки была выбрана полуразорившаяся, но оснащенная самым современным оборудованием тюнинговая фирма. Заказ мы разместили сразу после кризиса девяносто восьмого года и гонорар в полмиллиона долларов буквально спас эту компанию от разорения. Инженеры и рабочие готовы были разорваться от усердия, хотя сроками мы их не ограничивали. И изделия, вышедшие из их рук, обладали качествами поистине удивительными.
Внешне первый автомобиль был почти точной копией «БА20» - легкого броневика на шасси «эмки». Броневой корпус машины был выполнен из титанового сплава и усилен изнутри кевларовыми листами. Шасси - полноприводное, подвеска двухрычажная, пружинная, двигатель мощностью 320 лошадиных сил. Многокамерный, протестированный топливный бак на 120 литров. Конструкция - рамная, тоже из прочного сплава, бампер - таранный, прикрытый для маскировки фальшбампером. Там же спрятана мощная лебедка. В башне место штатного «ДТ» занимал новейший «Утес». Компрессор для автоматической поднакачки шин. Днище полностью закрыто сплошным гладким листом из углепластика, армированного титановым профилем. Не забыли и про отделку салона. В многочисленных тайниках можно было спрятать два десятка стволов и около тридцати килограммов боеприпасов. Ну и, понятно, такие мелочи, как гидроусилитель руля, кондиционер, бортовой компьютер, МРЗплеер (из 2003 года), фронтальные и боковые подушки безопасности, навигационная система. Естественно, что все детали, не соответствующие уровню начала и середины двадцатого века, были надежно скрыты, а нештатные переключатели и кнопки в салоне замаскированы. От курсовых пулеметов и встроенных ракетных установок мы отказались.
Следующим пунктом нашей подготовки стало изготовление документов. Мишка в кратчайший срок написал программу для принтера, названную «Раздолбанный ундервуд». Программа имитировала шрифт пишущих машинок начала века, добавляя эффекты плохо пропечатанных и западающих букв и черточек. А также отлично воспроизводились факсимиле известных политических деятелей и печати советских госучреждений. Теперь наш лазерный принтер мог выдавать любые мандаты за подписью хоть Ленина, хоть Троцкого. Бумагу для документов сначала хотели взять оберточную, но потом решили, что для приехавших из Петрограда товарищей это будет несолидно. Поэтому воспользовались наиболее дешевой писчей.
Стиль документов выдерживали по образцам, взятым из архивов. Первая бумага гласила, что товарищи Иванов и Петров (мы специально взяли самые простые фамилии) направлены в Москву для поиска подходящих для размещения Советского правительства помещений. Всем партийным и госучреждениям оказывать всяческое содействие. Подпись Предсовнаркома - УльяноваЛенина. Второй мандат рассказывал о том, что товарищи Иванов и Петров под видом поисков помещения выполняют секретное поручение Реввоенсовета. Подпись председателя Реввоенсовета - Троцкого, под ней надпись от руки - «Оказывать любую помощь. УльяновЛенин». Но на всякий случай у каждого из нас был мандат, что товарищ Иванов (Петров) является сотрудником ВЧК, подпись - Дзержинского.
Со столь мощным обеспечением можно было развернуться достаточно широко. План операции предусматривал привлечение для поисков и погрузки ящиков с ценностями солдат гарнизона. Для их помощи нужно было по приезде обратиться к коменданту. Но, несмотря на всестороннюю подготовку, мы с Мишкой испытывали сильный мандраж оттого, что придется тесно контактировать с аборигенами. Ведь опыта подобного общения у нас не было. Местных жителей мы привыкли видеть издалека. Походы в близкое прошлое не в счет. Там мы попадали в родственную нам по менталитету среду. А теперешняя экспедиция предстояла в самую настоящую терра инкогнито. Нам, принявшим участие всего лишь в сексуальной революции конца восьмидесятых - начала девяностых, было очень трудно представить себе, как отреагируют на простую шутку люди, пережившие за короткий период мировую войну, буржуазную и социалистическую революции.
Ну, что же, подготовка закончена. Одежда и обувь подогнаны и разношены. Оружие проверено и заряжено. Магазины и обоймы набиты патронами. Автомобиль прошел «предполетную подготовку» и заправлен. Надо приступать к проведению операции. На всякий случай отправили Гарику сообщение по «емеле».
Десантироваться решили в районе ТверскихЯмских улиц. Место тихое даже в наше время. От Кремля недалеко и совпадает с маршрутом по легенде. Броневик загнали в специально подготовленный КамАЗ. По приезде на место обошли с «глазками» всю улицу. В восемнадцатом году было пустынно, мела поземка. Включили темпормашину. Через рамку «окна», укрепленную в торце фургона, полетели крупные белые хлопья. Быстренько сбросили пандус и спустили «БА20» на землю. Снега было по колено. Мы тихо порадовались своей предусмотрительности - ведь наша машина могла проехать и по полуметровому слою грязи, что ей снег. Убрали пандус и свернули «окно». На мгновение меня охватил ужас, задрожали руки. Ведь через какихнибудь полчаса могла начаться перестрелка. «Это тебе не в вождя мирового пролетариата изза угла стрелять!» - злясь на себя за свой страх, подумал я.
- А не тяпнуть бы нам по соточке за успех нашего безнадежного предприятия! - преувеличенно бодро сказал я.
По скорости, с которой Мишка поддержал мой порыв, я догадался, что и ему несколько неуютно. Сидя в прогревающейся машине, мы выпили по полстакана простой русской водки, закусили бутербродами. Покурили. Волнение постепенно прошло, даже появился кураж.
- Ну, с богом! - сказал Бэтмен.
Я включил вторую пониженную передачу и полный привод, наш броневичок, легко преодолев сугроб, въехал в санную колею и покатил по 2й ТверскойЯмской улице в сторону Триумфальной площади. По СадовоТриумфальной выехали на узкую, совсем не похожую на современную Тверскую. Пару минут полюбовались на облупленную Триумфальную арку. Конечно, мы проходили весь маршрут с «глазком», но одно дело смотреть через видоискатель камеры или на экране телевизора, и совсем подругому это выглядит из окна медленно едущей машины. Удивительно было наблюдать двухтрехэтажные домишки, с покосившимися балконами и пыльными окнами. Магазины с заколоченными витринами, следы от пуль на стенах. На проезжей части только две колеи. Снег на тротуарах едва утоптан. Прохожих не видно, и это в десять часов утра! За все то время, что мы ехали, нам навстречу попался только один извозчик, вытаращившийся на наш экипаж, как уфолог на НЛО. Такое чувство, что мы находимся в уездном городе, через который прошло войско батьки Махно.
Первых пешеходов мы увидели только при въезде на Страстную площадь. И то это оказался патруль. Один из солдат поднял руку. Чтото подсказывало мне - нам приказывают остановиться только из любопытства. Я плавно затормозил и опустил стекло. Бэтмен судорожно сунул руку за отворот полушубка.
- Здравия желаю, господа хорошие! Документики попрошу, - простецки обратился к нам пожилой (на наш взгляд) солдат.
Он не делал никаких угрожающих жестов, его винтовка продолжала висеть на плече. Второй патрульный тоже не выказывал враждебности. Совсем молодой, безусый паренек восторженно разглядывал наш автомобиль. Увидев такое отношение, я немного расслабился. Мишка тоже облегченно вздохнул и вытащил изза пазухи руку, которую держал на пистолете.
- Какие мы тебе господа, товарищ! - сказал я, протягивая патрульному первый мандат. - Господа все в Париже! - невольно вырвалось у меня.
Но солдат не заметил последней фразы. Его внимание было целиком поглощено чтением. Он медленно вел по строчке пальцем и шевелил губами. И тут я успокоился окончательно. Ну в самом деле, чего нам бояться за двадцатимиллиметровой титановой броней, да еще будучи вооруженными до зубов. Это аборигены должны нас бояться.
- Ого! Так вы из самого Петрограда! - минут через пять изумленно проговорил патрульный, вытирая со лба обильный пот.
«От семи строчек умаялся, бедняга!» - подумал я, а вслух подтвердил: - Из него родимого, из колыбели революции.
- А мандатикто ваш, неужто сам Ленин подписывал? - продолжал любопытствовать солдат.
«Что ты пишешь, Володенька? Мандаты, Наденька, мандаты! Сам ты, х… лысый!» - влез в голову старый анекдот. Я чуть не расхохотался. Мишка удивленно посмотрел на меня и сказал:
- Он самый, товарищ! При нас подписывал, мы его вот как тебя сейчас видели!
- Ну и какой он? Товарищ Ленин? - никак не успокаивался патрульный.
- Красивый! - брякнул Суворов, и мне пришлось закусить губу. Еще немного, и я взорвусь от смеха.
- Прости, дорогой товарищ, нам ехать пора! - с трудом выдавил я, забирая свой документ.
- Товарищи, товарищи! А как называется ваш бронеавтомобиль? - влез в разговор молоденький напарник.
- «Вождь угнетенного пролетариата Италии товарищ Спартак», - ответил Мишка. - Из самого Питера едем, через заносы и метели. Спасибо доблестным рабочим Путиловского завода, которые и сделали этот замечательный самобеглый экипаж. - Бэтмена понесло. Еще немного, и до патрульных дойдет, что над ними издеваются. Надо сваливать.
- Мы в Кремль правильно едем? - спросил я старшего патруля.
- Правильно, правильно, отсюдова до Кремля верста с гаком.
- Ну, счастливо, товарищи! - Я рванул машину с места, окатив солдат снегом изпод колес.
Всю оставшуюся до цели дорогу мы ржали как сумасшедшие. Уже не глядя по сторонам, мы проехали Тверскую до конца, проскочили Манежную, взлетели по Никольскому спуску и очутились на Красной площади. Здесь я заметил открытые ворота в Никольской башне и притормозил. Пока часовой рассматривал наш мандат, мы с Мишкой вышли из машины и, закурив, стали осматриваться. Пейзаж абсолютно сюрреалистический. Совершенно пустую площадь пересекали несколько тропинок. И не скажешь, что в другие времена жизнь здесь бьет ключом. Наконец «вратарь» разобрался с нашим документом, созвонился с командованием и приглашающе махнул рукой. Я попытался выяснять, как нам найти коменданта, но через минуту появился начальник караула, залез на подножку машины и стал показывать дорогу. В кабинете коменданта Кремля, скупо обставленном поцарапанной канцелярской мебелью, сидело двое. За стоящим в центре письменным столом разместился представительный седовласый мужчина, умное, породистое лицо выдавало в нем бывшего офицера. Вот только держался он както скованно. Зато второй человек, развалившийся на стуле у стены, чувствовал себя вольготно. Этот типчик с узкой лисьей мордочкой и бегающими сальными глазками сразу мне не понравился. И разговор начал именно он, визгливым голосом заорав, как только мы переступили порог:
- Почему нас никто не предупредил о вашем приезде? Каким местом вы там в Питере думаете?
- Заткнись, урод! - завелся Мишка, не переносящий, когда на него кричали. - Пославший нас сюда товарищ Ленин обычно думает головой, а не задницей, как ты!
«Лисенок», не ожидавший такого напора, удивленно замолчал. Я решил взять инициативу на себя, пока не дошло до рукопашной.
- Начнем с начала! Вопервых, здравствуйте! Я Иванов, а это товарищ Петров, мы сотрудники центрального аппарата ВЧК. В Москву приехали по личному заданию Ленина и Троцкого. Вот секретное предписание, - сказал я, доставая из внутреннего кармана второй мандат. - Кто из вас комендант?
- Я комендант, - откликнулся седой, - штабскапи… тьфу, командир Чернов. А это товарищ…
- Председатель солдатского комитета Яков Зоникман, - отчеканил «лисенок», злобно сверкнув глазками.
При этих словах на лице коменданта мелькнула гримаса брезгливости. Быстро просмотрев документ, Чернов хмыкнул и передал бумагу Зоникману. Тот только что на зуб этот листок не попробовал: и перечитал раза четыре, и минуты три изучал подписи и печати. Наконец откинулся на стуле и разочарованно вздохнул - придраться было не к чему.
- Что вы хотите от нас? - спросил комендант.
- Нужны помощники - тричетыре толковых человека. Работа предстоит большая, - ответил Мишка, - нам необходимо обследовать Большой дворец. По имеющимся данным гдето там спрятаны архивы царского Министерства иностранных дел. Они необходимы нашим товарищам, ведущим сейчас очень сложные переговоры с немцами в БрестЛитовске.
- Когда приступите? Ведь вам надо отдохнуть с дороги, - поинтересовался комендант, - добралисьто удачно?
- Нормально добрались, а отдыхать нам некогда! Пока мы здесь будем прохлаждаться, на западе может произойти катастрофа.
- Как говоришьто гладко! Никак из бывших? - мерзко ухмыляясь, влез в разговор Зоникман.
- Что?!! - одновременно взревели мы с Бэтменом. - Да я член РКП с пятнадцатого года, потомственный рабочий, - продолжил я, - и не тебе, гаденыш, гавкать на нас! Мы сюда не в бирюльки играть приехали! Будешь препятствовать нашему делу - мы тебя по закону революции, без суда и следствия!!! - Я демонстративно положил руку на кобуру нагана.
- А полномочия у нас самые широкие, - небрежно пояснил Чернову Мишка. - Ну, так даете людей?
- Конечно, конечно! - радостно согласился комендант, чувствовалось, что унижение его сотрудника доставляет ему необыкновенное счастье. - Пойдемте со мной, я сам отберу вам бойцов.
Во дворе комендант приказал построить дежурный взвод. Пока он выкликал фамилии солдат, мы с Мишкой удивленно разглядывали полузасыпанные воронки от снарядов крупного калибра. Мы, конечно, знали, что в Москве велись бои во время Октябрьского переворота, но у нас както не укладывалось в голове, что можно стрелять из пушек по Кремлю. Наконец кандидаты в помощники были отобраны, а остальные солдаты отправлены назад в казарму. Чернов объяснил отобранным бойцам, что они поступают в наше распоряжение. Мишка коротко рассказал, чем нам придется заняться. Во время его монолога я внимательно рассматривал лица собравшихся и остался удовлетворен результатами наблюдений. Интеллектом ребята не блистали, но и дебильных рож среди них не оказалось.
После инструктажа Чернов, попрощавшись с нами, отправился к себе, а Зоникман продолжал сшиваться поблизости, и когда мы направились к Большому дворцу, небрежно пристроился рядом.
- А ты куда намылился? - спросил его Мишка.
- Я пойду с вами, - ответил Зоникман.
- На хрена ты нам сдался?! Вали отсюда! - Я грубо схватил председателя солдатского комитета за воротник и коленом в задницу придал ему ускорение в обратном направлении.
Вот тут и произошла самая большая наша ошибка - такого подлеца, как Зоникман, надо было держать рядом на коротком поводке. Пока мы лазили по подвалам, он развил бурную деятельность, пытаясь по своим каналам проверить нашу легенду. Послав несколько запросов по телеграфу в Петроград и получив через несколько часов ответы, Зоникман сумел сделать соответствующие выводы. И хотя существовала высокая вероятность того, что мы были посланы с самого верха и низовые исполнители просто не знали о нашей миссии, мстительная натура толкнула Зоникмана на авантюру с нашим арестом. Он срочно собрал своих активистов и объявил им, что в Кремль с подрывным заданием проникли агенты контрреволюции. А также решив убить сразу двух зайцев, добавил, что бывший штабскапитан Чернов является соучастником. Комендант был схвачен немедленно, а возле нашей машины устроена засада.
Ничего не подозревая о происходящих наверху событиях, мы со своими помощниками спокойно занимались поисками, которые осложнялись наличием в подвалах огромного количества пустых и набитых разным барахлом сундуков, а также поломанной мебели и утвари. Поэтому искомое мы обнаружили только часа через три. Находка представляла собой три десятка зеленых деревянных ящиков, размером примерно 60 на 50 сантиметров, обитых медными полосами. По счастливой случайности первым на этот штабель наткнулся я, а не солдаты. Мне сразу бросилось в глаза болееменее современное исполнение этих «контейнеров» и отсутствие на них многолетней пыли. Вскрываю топориком первый попавшийся ящик. В плотно набитой соломе лежат какието предметы, завернутые в мягкую ткань. Осторожно разматываю самый большой сверток и застываю в изумлении - у меня в руках корона Российской империи. В остальных свертках оказались держава и скипетр.
Слегка оправившись от первого впечатления, я по рации обрадовал Мишку и, захлопнув крышку, стал звать солдат. Выстроившись цепочкой, мы стали подавать ящики к лестнице, ведущей наверх. Я молился только об одном - чтобы какойнибудь олух не уронил и не раскокал упаковку. Но все шло нормально - бойцы оказались рукастыми и, что особенно приятно, не задавали вопросов. Сказано, что грузим архив - значит, грузим архив. А то, что сундучки довольно легкие для набитых бумагами - так пускай начальство думает.
Вскоре весь штабель перекочевал к выходу, и я вышел на улицу, чтобы подогнать машину, а Мишка остался охранять нашу драгоценную находку. После сырой духоты подвала на поверхности прихватывал морозец, и я замешкался в дверях, застегивая полушубок. Это меня и спасло. У когото из сидящих в засаде не выдержали нервы, и он выстрелил из своего маузера. Пуля угодила мне точно в левую сторону груди и выбила из дверного проема в тамбур. «Меткий, черт», - подумал я, кубарем скатываясь вниз по ступенькам. Похвалив себя за предусмотрительно надетый бронежилет, вызываю по рации Бэтмена и сообщаю ему о засаде. Мишка, приказав помощникам оставаться на месте и ничего не трогать руками, поднялся ко мне. Оглядев мою лежавшую на полу фигуру и увидев на полушубке рваную дыру, Суворов както неуловимо переменился в лице и, ничего не спрашивая, скользнул к двери. Сняв с головы фуражку, он осторожно выглянул и тут же отпрянул. Снаружи грохнуло несколько выстрелов, от дверного косяка полетели щепки.
- Их там человек десять, надо прорываться к машине! - оглянувшись на меня, сказал Мишка. - Ты как? Бежать можешь?
- Надо проверить. - Я заворочался, вставая. - Похоже, ребра целы, но синяк будет конкретный. Нормально, воевать могу.
- Отлично, а то до машины метров семьдесят. Еще не хватало тебя, борова, тащить на себе, - сказал Бэтмен, вынимая изпод полы полушубка пистолетпулемет «Кедр». - Ну, мы им сейчас устроим цыганочку с выходом.
- Ты там поаккуратней, это же всетаки наши люди!
- Эти «наши» пару месяцев назад после штурма Кремля пленных мальчишекюнкеров штыками кололи! А ты их пожалеть решил! Исусик!!! - Суворов, отвлекая внимание, выбросил в дверь фуражку. Грянул одинокий выстрел. Мишка тут же высунулся и дал две коротких прицельных очереди - снаружи раздался вскрик, грохнул нестройный залп. - Гранаты давай!
Я сунул Бэтмену четыре «лимонки» и достал свои пистолеты. Две «Гюрзы», по восемнадцать патронов в каждой, а пуля на полусотне метров пробивает титановый лист в четверть сантиметра толщиной. Ладно, работаем цыганочку с выходом. Сейчас выскочим, как Буч Кесседи и Сайрус Смит на боливийскую армию. Мишка вслепую выбросил первую гранату. Не успели осколки упасть на землю, а Суворов спокойно вышел на крыльцо и не спеша швырнул остальные «лимонки». Когда утихло эхо тройного взрыва, мы выскочили во двор с оружием на изготовку, но воевать уже было не с кем. Бэтмен положил гранаты удивительно точно.
- Смотрика, наш знакомец Зоникман, чертов выродок! Так и знал, что без него не обошлось! - ругнулся я, тыкая сапогом в бок окровавленное тело.
На шум стали сбегаться солдаты гарнизона, выбрались из подвала наши помощники. На наше счастье, председатель никого, кроме погибших активистов, не посвятил в свои планы, и теперь бойцы толклись, недоуменно спрашивая друг у друга, что случилось. Один из умирающих прошептал, что в Кремль проникли враги и что Чернов их пособник. Заподозрив неладное, я, шепнув Мишке, чтобы не расслаблялся, бросился искать коменданта. Он оказался запертым в собственном кабинете, под охраной последнего оставшегося в живых активиста. Винтовка полетела в одну сторону, солдатик в другую, и я ворвался в помещение.
- Вижу, что вы победили! - вместо приветствия сказал Чернов. - Что дальше?
- А дальше вы должны выйти к своим людям и сказать, что Зоникман пытался поднять мятеж против советской власти, а присланные из Петрограда товарищи доблестно его подавили.
- Хорошая идея! - Комендант поднялся изза стола и пошел к выходу, но в дверях оглянулся и, посмотрев на меня, многозначительно произнес, нарочито утрируя произношение: - Товарисч!
«Догадался, что мы засланные казачки!» - понял я. Но вряд ли поделится с кемнибудь своими догадками. Офицерская честь не позволит. Выйдя во двор, Чернов быстро навел порядок. Удивительно, но о гибели в полном составе солдатского комитета никто не жалел. Видимо, Зоникман со своими соратниками задолбал всех.
Мишка стоял возле «эмки» и задумчиво разглядывал легкие царапины на краске - ктото пытался открыть дверь штыком.
- Поздравляю, товарищ старший сержант, - сказал я, - окропили снежок красненьким! Ну, почему нельзя было тихомирно?
- Толстовец хренов! Пока ты коменданта освобождал, я тут поспрашивал одного из задохликов с пристрастием. Оказалось, что наш плюгавый дружок, пока мы по подвалам лазили, с Питером связался, и ему там сказали, что никого в Москву не посылали. Вот он и решил нас повязать.
- Эту гниду надо было сразу кончать!!! Еще при первом разговоре!
- Вот теперь я слышу слова настоящего пацифиста! Иди, спроси у Чернова насчет транспорта - тридцать ящиков в машину не войдут!
- А ты решил все захапать! Ну, ты жаден!!!
- Не хватало еще этим гегемонам долбаным оставлять. - Мишка плюнул в сторону трупов и полез в машину.
А я пошел к коменданту. Через два часа колонна из одного автомобиля и трех подвод выехала из ворот Никольской башни и двинулась в направлении Тверской заставы. Начинало темнеть.
Назад: ГЛАВА 6
Дальше: ГЛАВА 8