Глава 27
- Бенджамин, как вы мне объясните произошедший конфуз?
- Не знаю. - Дизраэли нервно вышагивал по кабинету и теребил себя за волосы.
- Вы посчитали, что с Санкт-Петербургом было мало проблем, и решили усугубить ситуацию? Или, может быть, вы работаете на этого русского? Признайтесь, он вас купил? - Виктория холодно улыбнулась.
- Ваше Королевское Величество! Я не знаю, как его люди вышли на моего помощника. Это было просто невозможно! - Бенджамин был совершенно расстроен и заметно нервирован. - Сколько Вильям был в их руках, прежде чем Бисмарк взял его под арест, по нашей просьбе? Что он им там рассказал?
- Вас не это должно сейчас заботить. Как вы предполагаете выкручиваться из данного конфуза?
- Все зависит от того, что Вильям рассказал. - Дизраэли задумался. - Лучшим решением бы стала его смерть при задержании, но… Александр взял его живым.
- Что мешает ему попытаться "бежать"?
- Его отец - сэр Вильям-Эдвард Гладстон. Этот уважаемый и влиятельный джентльмен не простит нам гибели своего сына.
- А что он сделает?
- Бог его знает. Очевидно одно - без своего деятельного участия судьбу своего сына он явно не оставит.
- А вы знаете, - Виктория задумалась, - эта идея мне нравится. Ведь не обязательно Вильяму погибать. - Она лукаво улыбнулась.
- Что вы имеете в виду?
- Вильям-Генри напишет предсмертную записку, с просьбой никого не винить и попытается повеситься. Но у него ничего не получится - веревка оборвется как раз к тому моменту как подоспеет дежурный офицер охраны. Он ведь сейчас находится под присмотром пруссаков?
- И что он напишет в предсмертной записке, что исправит ситуацию?
- Что был безумно влюблен в Луизу и поняв, что никогда не сможет добиться ее руки, решил отомстить.
- А что нам с того?
- А нам? Мы его осудим, приговорим к смертной казни за попытку покушения на особу королевской крови, но, в связи с тем, что веревка оборвалась, помилуем. Согласно древней традиции. Особенно беря в расчет тот факт, что совершенное было мотивировано юной горячностью и любовными чувствами.
- Хм. А как отреагируют участники конгресса?
- Я думаю, им всем плевать на то, жива или мертва Луиза. У них сейчас главная задача - конгресс, все остальное их мало беспокоит. Мало того, они все заинтересованы в том, чтобы Великобритания подписалась на итоговых документах. Мы нужны им. Загонять нас в угол никому нет нужды. Даже Александру, который благоразумно остановился на вашем помощнике, а мог, и это я особенно подчеркиваю, мог взять вас. И вот тогда, у нас не было никаких шансов избежать позора. - Дизраэли растерянно смотрел в пол. - У вас есть возможность поговорить с Вильямом-Генри?
- Да. Если дела обстоят так, как вы говорите, то Бисмарк пойдет нам навстречу и даже найдет дежурного офицера для лжесвидетельства.
- Хорошо. Я рада это слышать.
- А как быть с другими жертвами? Ведь кроме погибшей Маргарет есть и другие пострадавшие.
- Если мне не изменяет память, то ничего особенно страшного там не произошло, так что обычным повешением Вильямом-Генри мы вполне сможем ограничиться. Там ведь погибла всего лишь служанка, кое-какие агенты Foreign office и эти… как их там… - королева подняла руку к Бенджамину, чтобы он ей напомнил название.
- Сотрудники Комитета государственной безопасности Российской империи, которые, рискуя жизнью, расследовали это ужасающее преступление, - с постным видом начал Бенджамин, - и мы, как честные люди, должны воздать им почести. Ведь тот поступок, что совершил Вильям - позор для джентльмена. Британская корона очень признательна Его Императорскому Величеству Александру Александровичу, а также его людям, за проделанную работу и вместе с ними скорбит над безвременно ушедшими героями. - Под конец этого монолога Дизраэли буквально закатил глаза и перешел на откровенно издевательскую интонацию.
- Именно так, - улыбнулась Виктория, - Бенджамин, вы совершенно правы. Не забудьте попросить у Александра список отличившихся для награждения и передать некоторые суммы вдовам погибших. А самому императору… королева улыбнулась, - в качестве особой признательности, мы преподнесем орден Подвязки, как человеку, особо трепетно заботящемуся о чистоте британской репутации. - Сказав это, Виктория сдавлено хмыкнула, а потом вдруг сделалась серьезной и спросила. - Что вы там говорили о сокровенных знаниях, которыми мог поделиться Вильям-Генри с Александром?
- Боюсь, что вся наша агентура в Берлине теперь ему известна. Что еще он мог у него выведать за столь незначительное время - я не могу даже предполагать. Но то, как его люди резво шли по агентурным цепочкам меня пугает. Вильям-Генри знает довольно много и, если честно, я не представляю, что он мог поведать этим русским.
- Эта информация не создаст нам проблем?
- Если считать, что мы и наша репутация пока еще нужны участникам конгресса, то не создаст. По крайней мере - в ближайшее время. А потом… да - создаст нам определенные проблемы. К счастью, Вильям-Генри не так давно является моим помощником.
