Книга: Контрудар из будущего. Время, вперед!
Назад: Глава 13
Дальше: Глава 15

Глава 14

Нас пригласили для беседы с императором Алексеем. Сразу после прилета в Царское Село меня, Мишку, Гарика и Машу провели в кабинет великого князя Георгия Николаевича. Встречали нас те же лица: его величество Алексей, его высочество Георгий, его превосходительство генерал Абрамов и господин Шахов, скромный глава госбезопасности, так и не назвавший своего звания.
– Простите за срочный вызов, господа! – первым начал Алексей Николаевич. – Безусловно, мы компенсируем вам все связанные с прерванными делами и планами неудобства. От воевавших в вашем мире офицеров мы получили известие о достижении быстрой и практически бескровной победы над Крымским ханством. Мы от всей души искренне поздравляем вас с этим знаменательным событием! Особенно приятно, что вы проявили настоящий гуманизм, ограничившись высылкой татар за пределы вашей реальности, хотя имели все основания, повод и возможности просто уничтожить их на месте.
– Спасибо, ваше императорское величество! – Машенька, проникнувшись торжественностью обстановки, даже встала с кресла и поклонилась.
Я и Мишка удивленно на нее покосились, ограничившись в адрес Алексея Николаевича благодарными кивками. А Гарик не преминул добавить свое «фирменное»:
– Пасибки, ваше велико! Да там фигня делов-то и было! А вот насчет компенсации… Так мы списочек-то составим?
Император (вот ведь, блин, выдержка!) и бровью не повел на хамскую эскападу Горыныча. Наверняка мысленно отхлестав по щекам наглого мальчишку, его величество вслух сказал:
– Да, конечно, составляйте! Представите его в обычном порядке в штаб главнокомандующего. Но мы пригласили вас побеседовать на другую тему. Дело в том, господа, что в нашем мире произошло загадочное событие. И мы надеемся, что вы как опытные времяпроходцы сможете разъяснить нам суть сего явления.
– С удовольствием, ваше величество, спрашивайте о чем хотите! – сказал Мишка, поудобнее устраиваясь в кресле.
– Несколько часов назад в Тихом океане без вести пропала японская эскадра, более трех десятков вымпелов. Авиаразведка докладывает о вспышке белого света.
– Еще один пробой! – уверенно сказал Горыныч. – Скорее всего эта эскадра сейчас находится в нашей реальности.
– Что-то новенькое! – задумался Мишка. – Раньше самым большим объектом были, если мне не изменяет память, самолеты кавторанга Крюкова. Или у вас есть другая информация?
– Нет, других подобных случаев не зафиксировано! – отрицательно покачал головой Шахов.
– А вообще, сколько там кораблей, в этой провалившейся эскадре? – уточнил я.
– Тридцать восемь вымпелов! – не заглядывая в бумажки, ответил Шахов.
– В вашем мире могут возникнуть большие проблемы, – озабоченно сказал князь. – Японцы готовились к нападению на Сан-Франциско. И зная их, могу предположить, что, невзирая на перемену обстановки, они приказ выполнят. Если у вас есть возможность, постарайтесь предупредить свое правительство о происшествии. А правительство пускай передаст предупреждение в САСШ.
– Ну и хрен с ними! – беззаботно ответил Гарик. – Достанется америкосам, так и поделом!
– Но ведь погибнут гражданские лица, мирные люди! – удивился император пофигизму Игоря.
– В нашей реальности американцы со своей гнусной политикой уже давно стоят поперек горла у всего мирового сообщества, – сказал Мишка. – И граждане США полностью отвечают за эту политику. Ведь это они выбирают президента, проводящего непопулярный во всем мире курс. Мало им было взорванных нью-йоркских небоскребов, так они полезли в Афганистан и Ирак.
– И потом, ваше величество, в своей реальности мы не представляем какой-либо организации, – добавил я. – Так что нам вряд ли кто-нибудь поверит!
– Видимо, крепко вас достали американцы, что вы не хотите им помочь! – улыбнулся Алексей Николаевич.
– Вы даже не представляете, ваше величество, насколько достали! – хмыкнул Гарик.
– Ну, господа, предупреждать или не предупреждать американцев – ваше личное дело! – сказал Георгий Николаевич. – Но если японцы после удара по Америке решат атаковать Дальний Восток?
Тут мы дружно призадумались.
– Хм… – потер я подбородок. – А собственно, чем эти ваши японцы располагают?
– Два линкора типа «Ямато»… – Главнокомандующий развернул голоэкран и принялся читать донесение: – Сам «Ямато» и его систершип «Мусаши». Главный калибр – девять 460-миллиметровых орудий, стреляющих полуторатонными снарядами на дальность в сорок пять километров.
– Вроде бы похоже на то, что имела Япония в нашей реальности во время Второй мировой войны! – заметил я. – Если это так, то линкор – жуткое старье, и гигантские орудия его не спасут. В сорок пятом году их поршневые самолеты утопили, что уж говорить о реактивных!
– Собственно, и у нас этот тип линкоров считается старьем! – усмехнулся князь. – Одной ПКР «Палица» вполне хватит, чтобы пустить на дно это корыто. Но с нами японцы и не воюют, а у САСШ схожие по тактико-техническим характеристикам корабли. Однако в пропавшей эскадре есть два авианосца типа «Фусо»: сам «Фусо» и «Сикоку». И каждый несет восемьдесят реактивных самолетов третьего поколения – «Сидэн» и «Ичи».
– А третьего – это как? – уточнил Мишка.
– Это с ракетным вооружением, бортовой РЛС и турбореактивным двигателем, – ответил князь и, повернувшись к голоэкрану, вывел на него новую таблицу и укрупнил изображение. – Вот подробные тактико-технические данные.
Мы углубились в изучение. Первым закончил читать Гарик.
– Неплохо, но ничего особенного! – резюмировал он. – Примерно на уровне наших шестидесятых-семидесятых годов! «Сидэн», кстати, здорово напоминает внешне F-4 «Фантом». Кстати, если машины считаются самолетами третьего поколения, то какое поколения состоит на вооружении у вас?
– Шестое! – улыбнулся князь.
– Ладно, с авиацией разобрались! – Я тоже дочитал распечатку и был согласен с Гариком насчет схожести «Сидэна» с «Фантомом». – Против новейших «F-18» они не пляшут. Что у японцев есть еще?
– Линейные крейсера типа «Могами»: «Тонэ» и «Меко». Главный калибр – триста пять миллиметров. Тоже, в общем-то, жуткое старье. Ну и три десятка эсминцев да пяток кораблей сопровождения.
– Ракетное вооружение на них есть? – спросил я.
– Нет, это исключительно артиллерийские корабли, – ответил князь.
– Нет даже зенитных ракет? – уточнил Мишка.
– Насколько мы знаем – есть, но неуправляемые, – мельком глянув на голоэкран, сказал князь.
– То есть и без самонаведения? Тогда живыми им Тихий океан не пересечь! – решительно сказал я. – Даже если первоначально, за счет эффекта внезапности, они и нанесут США ущерб, то в дальнейшем их шансы равны нулю – уровни вооружения несопоставимы! Как только америкосы очухаются – накроют их авиацией, и пипец! Нет, совершенно точно, им до Дальнего Востока не дойти! Да и наши военные, после таких довольно крупномасштабных боевых действий, будут в состоянии готовности!
– Хорошо, господа, ваша позиция нам понятна! – кивнул император. – Однако есть еще одно обстоятельство, заставившее нас обратиться к вам за помощью.
Мы всем своим видом выразили бодрую готовность выручить союзников.
– Вместе с японской эскадрой пропал наш субкрейсер «Аскольд»! – объявил князь.
– Э-э-э… субкрейсер – это что? – удивился Мишка.
– Подводный корабль! – «перевел» главнокомандующий.
– А-а-а… подводная лодка! – усмехнулся Гарик. – Так бы и сказали!
– У нас такой термин не используется! – недовольно поджал губы князь. – Какая же это лодка – двенадцать тысяч тонн водоизмещением?
– Ну, субкрейсер так субкрейсер! Терминологию мы оспаривать не будем! – покладисто согласился Гарик. – Так что от нас-то требуется? Вытащить его оттуда?
– Гм… – только и произнес император, переглянувшись с главнокомандующим и безопасником. – Вообще-то, мы рассчитывали, что вы поможете в спасении экипажа, но если у вас есть возможность вернуть весь корабль…
– Да чего там! Перемещали ведь мы «Антарес» – и ничего! – похвастал Гарик.
– «Антарес»? – удивленно приподнял бровь император.
– Списанное учебное судно Морского корпуса! Передано сим господам в счет компенсации! – пояснил князь. – Но у него ведь водоизмещение не в пример!..
– Так, я думаю, разницы-то никакой! – сказал я на правах изобретателя тайм-машины. – Всего на пару-тройку тысяч тонн поболее. Построим рамку соответствующего размера, и субкрейсер снова ваш! Только вот…
– Что?! – увидев мою заминку, немедленно отреагировал князь.
– Рамка-то в Черном море, а подлодка ваша… Тьфу! Подводный крейсер – в Тихом океане! И как он пойдет через три океана…
– Н-да… – тоже призадумался Мишка. – Нарвется, как пить дать – районы с развитым судоходством! Да и амеры по всему шарику будут на ушах стоять после такого шухера!
– В смысле: вооруженные силы Соединенных Штатов Америки будут находиться в состоянии повышенной боеготовности по всему миру после нападения на Сан-Франциско! – заметив недоуменные взгляды визави, я «перевел» Мишкину фразу на русский язык. – В общем, вполне возможны разнообразные неприятности. Не их утопят, так они кого-нибудь!
– А какая альтернатива? – быстро спросил Шахов.
– Можно отвезти рамку в разобранном виде на турболете! – предложил Гарик и сам осекся. – Хотя нет – она даже в разобранном виде в «Филин» не влезет. Или в собранном виде на внешней подвеске – там всего-то тонн шесть.
– Тогда воздушное путешествие займет сутки! – веско сказал князь. – Лететь придется на дозвуковых скоростях, иначе никакие тросы не выдержат! Она у вас вообще из чего сделана?
– Из стальных балок! Проводник поверху. Просто там определенная жесткость нужна, иначе портал будет нестабильным.
– А если сделать рамку из легких реек небольшой длины, чтобы в грузовой отсек турболета вошли? – предложил князь. – Есть у нас такие материалы!
– А их не скрутит? Если вся рамка из небольших кусочков будет собрана – обязательно скрутит! – возразил я. – Стремно! В смысле – опасно! А ну как она в самый ответственный момент – хрусть! И пополам! Нос корабля в одном мире, корма в другом!
– Господа! – Малость офигевший от технических подробностей император решительно встал из кресла. – Простите, но у меня очень много дел. Я вижу, что принципиальная договоренность достигнута, а детали вы вполне можете обсудить с более компетентными людьми! Поручаю вас заботам Георгия Николаевича!
С этими словами его величество пожал нам руки (Маше поцеловал) и удалился в сопровождении Шахова.
– Так… на чем мы остановились? – только через минуту спросил князь.
– На том, из чего делать рамку! – напомнил Горыныч. – Давайте пойдем прямым логическим путем – покажите нам тот материал, который вы упоминали, а мы прикинем хрен к носу… Ой! То есть проведем исследования по сопротивляемости материала и дадим заключение о пригодности!
– Отлично! – с воодушевлением воскликнул главнокомандующий. – Тогда я передаю вас в руки наших инженеров! И, кстати, «Филин» – не самый большой турболет в нашем авиапарке! Есть гораздо, гораздо больше!
Главнокомандующий бодро поднялся из кресла и, подойдя к своему рабочему столу, несколько раз щелкнул кнопкой джойстика, заменяющего в этой реальности «мышку». Перед нами развернулась четырехметровая голопроекция. Висевший в черной пустоте объект мало напоминал привычные нам летательные аппараты. Хотя бы тем, что у него напрочь отсутствовали крылья. Да и горизонтальное оперение. Больше всего неизвестный турболет напоминал имперский линкор из «Звездных войн» – почти такой же корпус, похожий на широкий наконечник копья. Только без башенок-надстроек и с двумя большими вертикальными килями на корме.
– Прикольно! – минут через пять подал голос Мишка. – Красивая штукенция! А размеры?
Князь молча вывел на голоэкран масштабную сетку. Все присутствующие, включая Машу, присвистнули от удивления.
– И оно летает?! – спросил я, продолжая внимательно разглядывать картинку. – Это же больше «Мрии»! Для чего нужна такая махина? Если вы мне скажете, что для транспортировки мобильных пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет, – я буду смеяться!
– Нет, конечно! – ошарашенно ответил князь. – Зачем перевозить пусковые установки, если межконтинентальная ракета сама может долететь в любую точку? Стратокрейсер создан в качестве первой ступени системы воздушного старта космических кораблей и вывода спутников.
Мы все-таки не удержались и заржали в голос. Георгий Николаевич смотрел на нас, как на больных, не понимая причины веселья.
– Все-таки мы из разных миров! – негромко сказал князь, покачивая головой. – И что в этом смешного?
– А почему вы назвали его стратокрейсером? – заинтересовалась Маша.
– Потому что машина способна подниматься на высоту в шестьдесят тысяч метров.
– Ух ты! – восхитился Мишка. – Так это же даже выше стратосферы!
– Вот бы нам его руками пощупать! – озвучил я общее желание.
– Я немедленно распоряжусь о подготовке к походу «Авроры»! – изучив на голоэкране какой-то график, сообщил князь. – «Паллада» сейчас занята – очередной старт со спутниками на борту.
– Скажите, Георгий Николаевич, а какова численность экипажей этих кораблей? – поинтересовался Мишка.
– Два пилота, два штурмана, два бортинженера, три стрелка, – перечислил князь. – Всего девять человек.
– А сколько они еще могут взять людей? – не унимался Мишка.
– Там есть жилой отсек, он рассчитан на размещение тридцати человек, – ответил князь.
– Отлично, ваше высочество! – сказал я. – Нам обязательно нужно взять не менее двадцати десантников. Там, куда мы отправляемся, вполне вероятны боевые действия!
– Конечно, я прикажу составить десантный наряд из самых лучших солдат и офицеров! – кивнул главнокомандующий. – Давайте-ка пока вернемся к параметрам рамки для портала. У вас есть спецификации?
– Совершенно случайно лишняя копия завалялась, – хмыкнул я, доставая из кармана инфокристалл. – Здесь принципиальные схемы машины времени. В том числе все необходимые спецификации. Пускай ваши инженеры посмотрят эти записи и решат, позволяет ли современный уровень технологий смонтировать рамку подходящего размера!
Георгий Николаевич взял инфокристалл с такой осторожностью, словно это была граната без чеки. Щелкнув несколько раз манипулятором, князь переслал файлы по электронной почте.
– Давно хотел узнать… А как вам это удалось? – с улыбкой спросил нас князь.
– Как-как, – усмехнулась Маша, – напились в стельку – это у них мозговой штурм называется!
– Однако! Может быть, и мне как-нибудь напиться, чтобы свежие мысли появились? – очень тихо, отвернувшись в сторону, прошептал князь и добавил громче, обращаясь к нам: – Надеюсь, что наши специалисты подберут подходящий материал!
– Да ничего там сложного нет! – отмахнулся я. – Вы вот лучше скажите, а какое вооружение стоит на ваших стратокрейсерах?
– Для самообороны – спаренные электромагнитные пушки калибра тридцать миллиметров, стандартные для всей нашей летающей техники, – ответил князь. – На дистанционно управляемых турелях. Еще можно устанавливать практически любую конфигурацию тяжелых ракет. До двадцати четырех штук на внутренней подвеске.
– В том числе противокорабельные? – уточнил Гарик.
– Да, авиационные противокорабельные «Шестопер», – ответил князь.
– И как они? – неопределенно покрутил ладонью Гарик. – В смысле – по мощности? Нам ведь практически в зону боевых действий лететь, так что… Сами понимаете – мой интерес неакадемический. От мощности «Шестоперов», может так получиться, наша жизнь будет зависеть!
– А по какой шкале у вас мощность взрывчатки измеряют? – спросил Георгий Николаевич.
– Эквивалентно тротилу! – ответил Гарик.
Князь, пощелкав манипулятором, вывел на голоэкран какую-то таблицу и, забив в нее цифры, сообщил:
– Двенадцать с четвертью тонн! Это если округлить.
– Сколько?! Двенадцать с лишним тонн? – недоверчиво переспросил Горыныч. – Охренеть! А какой вес у боевой части?
– У кумулятивной фокусно-плазменной боеголовки – пятьсот килограммов, – сверился со справочником главнокомандующий. – У объемно-детонирующей – пятьсот десять.
– Теперь понятно, как Антоха Крюков умудрился двумя такими ракетами американский авианосец утопить! – усмехнулся я.
– Это вы о капитане первого ранга Антоне Крюкове говорите? – уточнил князь.
– Но когда мы видели его в последний раз, он был кавторангом, – удивился я. – Он сказал, что на флот его возвращать не хотят, собираются отправить на переучивание или что-то типа того.
– Да, его действительно отправляли на учебные курсы, – улыбнулся князь. – Курсы пилотов стратокрейсеров. По их окончании он получил очередное звание. И, между прочим, Крюков пойдет пилотом на крейсере «Аврора»!
– Отлично! С Антоном мы уже сработались, – порадовался я. – А еще было бы неплохо, ваше высочество, включить в состав десантного наряда ребят из Атаманского полка. Со многими из них мы успели вместе повоевать.
– Припоминаю! – опять улыбнулся князь. – Несколько десятков гвардейских офицеров хотели провести свой отпуск в семнадцатом веке. Ну, и как, успели они за месяц шашкой намахаться?
– Вообще-то, у нас прошло больше трех месяцев, – в свою очередь усмехнулся я. – Так что навоеваться они успели вволю. Надеюсь, что все их впечатления остались приятными!
– Три месяца? Неплохой они придумали способ увеличить время отдыха! Надо будет удержать из их жалованья, – пошутил князь. – Ладно, будь по-вашему! Десантный наряд сформируем из бойцов Особой сотни лейб-гвардии Атаманского полка.
На рабочем столе главнокомандующего мелодично прозвучал сигнал селектора. Князь встал из кресла и щелкнул кнопкой ответа:
– Что случилось, Николай?
– Георгий Николаевич! – донесся из динамиков голос адъютанта. – С вами настойчиво хочет поговорить начальник Путиловского КБ. Говорит, что это очень срочно!
– Соединяй! – скомандовал князь подполковнику.
– Ваше высочество, Георгий Николаевич! – новый собеседник князя задыхался, словно после пятикилометровой пробежки.
– Михал Иваныч, да ты успокойся, дорогой! – ласково посоветовал князь. – Что стряслось? Завод горит? Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!
– Георгий Николаевич! Мы только что закончили просмотр переданных вами записей! – немного успокоился невидимый Михаил Иванович. – Откуда у вас эти чертежи?
– Их авторы сидят в моем кабинете! – ответил князь. – Хотите на них посмотреть? Я сейчас включу изображение!
Георгий Николаевич щелкнул кнопкой селектора, и голопроектор развернул перед нами трехмерную картинку какого-то кабинета. В кресле за рабочим столом сидел дородный седовласый мужчина. Видимо, он тоже получил наше изображение, потому что стал внимательно рассматривать нас, озадаченно покачивая головой.
– Такие молодые, – проговорил наконец Михаил Иванович, – извините, господа, я был буквально шокирован, просмотрев ваши чертежи! Решение настолько просто и изящно, что я удивляюсь, почему мы сами не догадались сделать что-нибудь похожее!
– Сколько у вас уйдет времени на сборку экспериментальной установки? – неожиданно поинтересовался князь.
– Схемы очень просты, а элементная база построена на наших кристаллопроцессорах, – ответил инженер. – Я уже отдал чертежи в лабораторию, и, думаю, через пару дней установка будет готова!
– Вы там поаккуратнее с ней, без фанатизма! – усмехнулся я, решив малость пугануть этих умников. – Не вздумайте включать ее в помещении. Мы вот сделали такую ошибку, и полмастерской перенеслось в далекий космос! Георгий Николаевич, без программного обеспечения темпор-машина никуда не поедет!
– Простите, любезный Сергей Иванович! – немедленно ответил князь. – Я ни в коей мере не собирался без вашего разрешения копировать устройство! Мой вопрос Михаилу Ивановичу носил исключительно информативный характер.
Ладно, сделаю вид, что поверил. Как же, не собирался он… Впрочем, я ведь предполагал подобную ситуацию, когда передавал князю инфокристалл. И, соответственно, подстраховался. Мы хоть и союзники сейчас, но мало ли как в будущем карта ляжет!
– Давайте лучше займемся простыми вещами – рамкой для окна! – предложил Мишка, по очереди внимательно посмотрев на меня и главнокомандующего.
– Конечно, конечно! – откликнулся князь, поворачиваясь к голоэкрану. – Михал Иваныч, быстренько распорядись, чтобы твои лаборанты подобрали подходящий материал для прочной, но легкой рамки портала.
– А размеры? – спросил инженер.
– Чтобы субкрейсер типа «Алмаз» свободно прошел!
– Это как-то связано с пропажей «Аскольда», Георгий Николаевич? – зачем-то поинтересовался инженер.
– И куда только контрразведка смотрит! – проворчал князь. – Так, глядишь, и в газетах объявление появится!
– На «Аскольде» мой племянник штурманом служит, Игорь Петровский, сын моей старшей сестры. Родственникам об исчезновении уже сообщили. Под подписку о неразглашении, конечно. Ну, а сестра со мной поделилась, – пояснил свою осведомленность инженер. – Так как, вы знаете, где корабль?
– Знаем, Михал Иваныч, знаем! Можете успокоить сестру – в самое ближайшее время мы ребят вытащим! Но чтобы больше ни одна живая душа! – князь с нарочитой строгостью покачал указательным пальцем. – Работайте, сроки поджимают!
– Слушаюсь! – ответил повеселевший инженер.
Главнокомандующий свернул голопроекцию кабинета инженера и снова уселся в кресло.
– Да, господа, вся надежда на вас! – негромко проговорил князь. – Я постараюсь ускорить подготовку к походу. Но и вы не подведите! Бог с ним, кораблем, еще построим, но там тридцать семь человек экипажа. И каждый из них чей-то сын, муж, брат или, как вы сейчас видели, племянник. Верните нам их!
– Мы сделаем все от нас зависящее! – просто ответил я.
Пробой реальности № 134
Ударная группа Японского императорского флота в составе авианосцев «Сикоку» и «Фусо», линкоров «Ямато» и «Мусаши», линейных крейсеров «Тонэ» и «Меко» в сопровождении трех десятков эсминцев, двух быстроходных танкеров-заправщиков и двух универсальных судов снабжения двигалась через Тихий океан к Североамериканскому континенту, чтобы нанести карающий удар по Сан-Франциско. Командовал эскадрой прославившийся в американо-японскую войну 1983 года полный адмирал Мусатаро Комура. Очередной конфликт между Японией и САСШ находился в стадии бурного кипения. На этот раз страны опять не поделили между собой Гавайские острова, переданные Японии по Лондонскому договору 1986 года.
Нагло поправ международные морские законы, американские корветы стали производить вблизи островов задержание и досмотр всех торговых судов. Правда, за пределами территориальных вод Японии.
Вскоре выяснилось, что вся возня возле островов была не более чем провокацией со стороны САСШ. Дождавшись, пока японцы, в нарушение соглашения о демилитаризованной зоне, подтянут в этот район несколько эсминцев, американцы обрушились на город и порт всей мощью тайно подошедшей эскадры линейных кораблей и авианосцев. Четыре японских эсминца не могли долго противостоять объединенной огневой мощи линкоров «Айдахо», «Айова» и «Массачусетс». А вслед за этим к островам подошли транспорты с десантом. Беззащитный Перл-Харбор оказался захвачен врасплох. Американцы незамедлительно принялись укреплять оборону, осознавая, что японцы не простят такую пощечину.
Однако японский ответ оказался асимметричным – ударная группа императорского флота пошла в поход на Сан-Франциско. Момент для атаки был предельно удачным – третий флот САСШ покинул базы на континенте и готовился к бою за Гавайи. Защищать Сан-Франциско было некому – пара судов береговой охраны не в счет.
Параллельным курсом, на удалении пятидесяти миль от японского отряда, шел русский подводный крейсер «Аскольд». Его заданием являлось отслеживание всех перипетий боевых действий между противниками. Командовал субкрейсером опытнейший морской волк, участник и руководитель нескольких десятков боевых походов, капитан первого ранга Василий Шарыгин.
Поскольку русский корабль мог одним залпом лучших в мире противокорабельных гиперзвуковых ракет «Палица» пустить на дно весь ударный отряд, японцы не без опасения относились к присутствию субкрейсера, несколько раз пытаясь вынудить его оставить сопровождение эскадры.
От строя отряда периодически отделялись несколько эсминцев и, включив активные сонары, начинали прощупывать толщу воды. На субкрейсере играли боевую тревогу, приводили в боевое положение оружие. Японцы, получив доклад от акустиков, что они слышат продувку торпедных аппаратов и пусковых установок, разворачивались и возвращались в строй. Начинать первыми они небезосновательно опасались – за нападение на свой субкрейсер русские без раздумий помножат на ноль весь императорский флот, а не только одну эскадру.
Эта игра на нервах продолжалась все время похода. Когда до американского берега оставалось двести миль, японцы решились в последний раз перед серьезным боем прощупать русских.
– Боевая тревога! – в очередной (шестой раз за поход) скомандовал Шарыгин. Но на этот раз командир решил жестко отбить у самураев всякое желание проверять на прочность его нервы. – Всем занять места согласно боевому расписанию. Отсекам доложить о готовности! Приготовиться к ракетной атаке! Ввести в БИУС параметры линкора «Ямато». Стрельба одиночным, боевая часть «Палицы» – объемно-детонирующая! Ввести в ГСН увеличение дистанции срабатывания взрывателя до четырехсот метров! Пуганем их так, чтобы подштанники испачкали!
– Параметры цели введены в БИУС. Расчеты по стрельбе противокорабельной ракетой получены, – доложил штурман.
– Докладывает первый отсек! Тест систем ракеты закончен. ПКР «Палица» к старту готова!
– Пусковая – товсь!
– Есть, товсь!
– Пли!!!
Из шахты вырвалась тяжелая противокорабельная ракета. Поднявшись над водой на пятьдесят метров, «Палица» врубила маршевый двигатель и ушла в сторону эскадры. Японцы, поняв, что доигрались, попытались задействовать план противоракетной обороны, но даже не успели отдать всех нужных команд – дистанция между субкрейсером и линкором составляла не десятки миль, а десятки кабельтовых. По меркам ракетной атаки – в упор! ПКР преодолела разделяющее корабли расстояние за несколько секунд.
Ракета взорвалась в воздухе буквально в паре кабельтовых от борта «Ямато». Линкор качнуло взрывной волной, с палубы и надстроек смело три десятка зазевавшихся матросов. Командир линкора, контр-адмирал Такэси Нисимура, вытер шелковым платком обильно струившийся по лицу пот и пробормотал сквозь зубы длинное, заковыристое ругательство.
Не успел развеяться дым от взрыва ракеты, как вокруг эскадры разлилось белое сияние. Через пару секунд светящийся туман пропал, но вместе с ним пропали и корабли.
Узнав об этом происшествии, жители Сан-Франциско высыпали на улицы, громкими воплями славя Господа за чудесное спасение. Президент САСШ Джим Керри долго возносил благодарственные молитвы, стоя на коленях посреди Овального кабинета.
Но в то же самое время, в том же кабинете, но другой реальности президент США Барак Хусейн Обама скрежетал зубами от злости. Появившиеся, словно из ниоткуда, громадные корабли, казалось, сошедшие с экранов старой военной кинохроники, несущие японский флаг, вдребезги разнесли Сан-Франциско и ушли в сторону открытого океана. Попутно они утопили не ожидавший нападения атомный авианосец «Нимиц» вместе с несколькими другими кораблями.
Все мировое сообщество пребывало в шоке. Такое событие уже нельзя было списать на происки несуществующей Аль-Каиды. Естественно, что правительство Японии в ужасе открестилось от этой эскадры, объявив нападавших самозванцами и террористами.
Нападение произошло в субботу шестого октября – когда в Сан-Франциско проводился военно-морской парад и аэрошоу в рамках Недели Флота. В восемь часов тридцать две минуты на западном побережье заметили яркую вспышку, словно где-то в океане рванула атомная бомба.
На загоризонтной радиолокационной станции системы предупреждения о ракетном нападении авиабазы Биле в Калифорнии зафиксировали мощнейшие помехи в ионосфере, парализовавшие работу СПРН северо-западного побережья. Учитывая, что никаких сообщений о повышении солнечной активности или электромагнитных возмущениях не поступало, дежурный офицер, до прояснения ситуации, объявил «желтую тревогу» (DEFCON 3). Через пятнадцать минут постепенно затухающие помехи локализованы в океане на удалении 30 миль от Сан-Франциско. Для обнаружения их источника на авиабазе Фресно Йосемит начинают готовить в вылету дежурную пару «Ф-16».
В этот момент в пяти милях от входа в бухту Сан-Франциско готовились к параду авианосец «Нимиц», ракетный крейсер «Принстон», универсальный десантный корабль «Пелелиу», ракетный фрегат «Вандегрифт», раритет времен Второй мировой – транспорт типа «Либерти» «Джереми О'Браен». Эсминец «Сэмпсон» полным ходом спешил к основной группе, но все еще находился от нее на расстоянии пятнадцати миль.
В самом порту, возле пирсов № 30, 31, 32, стояли открытые для посетителей эсминец «Хиггинс», два тральщика, корабли Береговой охраны США «Бертольф» и «Алерт». Очереди к трапам желающих совершить экскурсию тянутся на десятки метров. Кроме этих кораблей пользуются популярностью подводная лодка «Пампанито», превращенный в музей авианосец «Хорнет», транспорт «Кейп Могикан» и ряд других крупнотоннажных кораблей Резервного флота (Ready Reserve Fleet), стоящих на вечном приколе у пирсов старой базы военно-морского флота в Аламиде.
Несмотря на раннее время, берега залива усеяны людьми, в парке «Золотые ворота» настоящее столпотворение. Поглазеть на шоу собралось больше миллиона жителей города и гостей, специально приехавших со всего западного побережья. Бухта заполнена прогулочными катерами и яхтами – в количестве почти полутора тысяч, – экипажи и пассажиры которых готовятся любоваться парадом.
С восьми часов утра в небе выписывают фигуры высшего пилотажа винтовые самолеты асов из команды Sean D. Tucker & Team Oracle. Здесь и спортивные монопланы, и антикварные бипланы, и реплики-новоделы, и бережно восстановленные боевые самолеты времен Второй мировой войны. На час дня запланированы групповые выступления пилотажных групп «Голубые ангелы» (US Navy Blue Angels) на истребителях Ф/А-18 «Супер Хорнет» и «Патриоты» (Patriots Jet Team) на «Альбатросах». Часом позже зрителей будут развлекать гости – пилотажная группа ВВС Канады «Снежные птицы» (Snowbirds). Затем запланирован пролет различных самолетов и вертолетов военно-морского флота и Береговой охраны США, включая патрульные P-3 «Орион», Р8А «Посейдон», конвертопланы «Оспрей», Ф-15 «Игл», Ф-35, АВ-8Б «Хариер».
Пробой между реальностями такой большой массы, как целая эскадра, вызвал кроме традиционной яркой вспышки ряд побочных эффектов – электромагнитный импульс вывел из строя часть электронной аппаратуры. Приготовившиеся к параду корабли испытывают сложности с радиосвязью, а у эсминца «Сэмпсон» в придачу отказывает РЛС.
Адмирал Мусатаро Комура получает доклад об отказе систем спутниковой навигации, о потере связи со Штабом Флота, дежурным звеном истребителей и самолетом ДРЛО. Внезапно адмиралу докладывают, что РЛС фиксирует береговую черту, соответствующую Сан-Франциско. И дистанция составляет всего 60 километров. Впрочем, Комуре некогда раздумывать, каким образом белый светящийся туман перенес отряд на двести миль к востоку, – в воздухе замечены множественные цели, которые просто не могут быть не чем иным, как вражескими самолетами.
Повинуясь приказу командующего, линкоры «Ямато» и «Мусаши», линейный крейсер «Тонэ» и двадцать эсминцев берут курс NNO. Авианосцы в сопровождении крейсера и «Меко», десяти эсминцев и кораблей снабжения отстают и держат мористее на NW. С «Фусо» поднят самолет ДРЛО и две пары истребителей-перехватчиков «Митсубиши А-12» «Сидэн», с «Сикоку» – три пары истребителей-бомбардировщиков «Накадзима Б14Н» «Ичи» для доразведки целей. Основные силы авиагрупп на авианосцах готовятся к бомбо-штурмовому удару по авиабазам, порту, верфям.
На эсминце «Сэмпсон» восстановили работу РЛС и с громадным удивлением обнаружили в пятнадцати милях мористее большую группу крупных надводных быстроходных кораблей и взлет самолетов. Поскольку связь еще не восстановлена, командир эсминца не может выйти на командование и определить принадлежность неизвестных кораблей. На парад ждали канадцев, но они планировали прислать фрегат и пару сторожевиков, а тут… полным ходом прет эскадра под сорок единиц. На всякий случай командир приказывает объявить тревогу, не подозревая, что обнаружен парой «Сидэнов», и ударная группа артиллерийских кораблей, ведомая «Ямато», уже делает поворот и ложится на курс сближения.
С «Сикоку» и «Фусо» начинают подниматься авиагруппы – полторы сотни боевых самолетов. Жить «Сэмпсону» остается считаные минуты – головной линкор японцев открывает огонь. В течение трех минут американский эсминец получает три попадания главным калибром. В носовой части разгорается сильный пожар, корабль ложится на левый борт, что делает невозможным использование противокорабельных ракет.
В этот самый момент к поврежденному эсминцу приближается вертолет, посланный с ракетного фрегата «Вандегрифт» сразу после потери связи. Пилот устанавливает с «Сэмпсоном» визуальный контакт и тихо матерится – прямо на его глазах в терпящий бедствие, горящий эсминец попадает четыре снаряда, еще дюжина ложится близким накрытием. «Сэмпсон» тонет. Едва успев передать на фрегат результаты наблюдения, вертолет попадает под удар японских истребителей и, объятый пламенем, рушится в океан.
На кораблях готовящегося к параду отряда объявлена боевая тревога. Включены РЛС. Система спутниковой связи не восстановлена. С «Нимица» в воздух поднимается дежурное звено «Суперхорнетов» и самолет ДРЛО. Им не везет – через пару минут после взлета они попадают в прицел «Сидэнов». Система оповещения о радиолокационном облучении срабатывает, но, увы, поздно. Летчики успевают катапультироваться.
Японцы засекают массированное включение корабельных радиолокаторов и фиксируют взлет самолетов. Комура догадывается, что ему противостоит корабельная группировка, имеющая в своем составе авианосец. Заподозрив ловушку, адмирал все-таки командует атаку.
Японские линкоры переносят огонь на парадный ордер противника. Эсминцы ускоряются и вырываются вперед, готовясь к торпедной атаке. С самолетов-разведчиков подтверждают наличие у американцев большого авианосца. С «Нимица» успевает подняться еще три пары «Ф-18» с ракетами «воздух – воздух». И это… все! «Ямато», «Мусаши» и «Тонэ» обрушивают на него настоящий град снарядов – система «Иджис» задействует против них противоракеты, но перехватывает всего десяток из более чем сотни. Авианосец получает полсотни попаданий главным калибром в надстройку и полетную палубу. Уничтожены антенны РЛС, пусковые установки зенитных ракет, подъемник. Разгорается пожар от разлитого топлива с разбитых прямо на палубе «Суперхорнетов». Гигантский плавучий аэродром теряет способность принимать самолеты.
Ситуация для американцев проясняется – идет настоящий бой. С крейсера «Принстон» и фрегата «Вандегрифт» запускают противокорабельные ракеты «Гарпун» и крылатые «Томагавк». Слишком поздно – один из попавших в авианосец «Нимиц» полуторатонных бронебойных снарядов, последовательно пробив полетную палубу, палубу технических служб и ангар (оторвав крыло у одного из самолетов), взрывается в зале подготовки вооружения, где оружейники готовят для авиагруппы несколько противокорабельных ракет. Боеголовки «Гарпунов» детонируют – сильнейший взрыв разрушает несколько смежных отсеков, в том числе кормовую ядерную силовую установку. Автоматика успевает заглушить реактор, но командир «Нимица» понимает – жить его кораблю остается пара минут. Без зенитного прикрытия, без радиолокаторов, с развороченной полетной палубой – он не более чем мишень.
С берега видят черный дым над авианосцем и инверсионные следы запущенных ракет. Тревоги и паники среди зрителей нет – никто не понимает, что происходит на кораблях, принимая боевые действия за элемент ожидаемого шоу. Хрустит на зубах попкорн, пузырится в стаканах «Кола»… о том, что в нескольких милях от них гибнут люди, никто даже не догадывается. Связи ведущих бой кораблей со штабом по-прежнему нет – на берегу по-прежнему царит оживление перед трапами открытых для экскурсии кораблей.
Японские РЛС засекли массовый старт ракет с кораблей противника. Задействован план противоракетной обороны «Хассен». Это одна из «домашних заготовок» японского флота. Имея в основных вероятных противниках Российский флот, вооруженный гиперзвуковыми ПКР «Палица», японцы выработали своеобразный метод противодействия. В момент обнаружения приближающихся противокорабельных ракет на авианосцах, линкорах и линейных крейсерах отключаются радиолокаторы. Орудия крупного и среднего калибра открывают огонь в направлении подлетающих ракет шрапнелью и специальными снарядами, заполненными кусочками фольги, создавая помехи для головок самонаведения.
В результате этих действий два «Гарпуна» уничтожены, а еще два сбились с курса и самоуничтожились. К сожалению, остальные ракеты достигли целей. Три головных японских эсминца получили по одной ПКР. Бесконтактные взрыватели – страшная штука. Подрыв 225-килограммовых боеголовок над надстройками приводит к полной недееспособности кораблей – буквально сметены антенны РЛС и дальномерные посты. Давать ход и стрелять эсминцы еще могут, но попадать в кого-нибудь – уже нет. Однако японцы продолжают атаку – «Нимиц» виден невооруженным глазом. Огонь артиллерии усиливается.
Всего в течение двух минут по американским кораблям выпущено двадцать четыре 460-миллиметровых снаряда, восемь 356-миллиметровых, сорок 152-миллиметровых. Система «Иджис» снова отработала противоракетами – снаряды главного калибра принимаются за баллистические боеголовки. Отклонено с опасной траектории восемь штук, но остальные находят свои цели – универсальный десантный корабль «Пелелиу», принимаемый японцами за легкий авианосец, получает десяток крупнокалиберных бронебойных «подарочков». Последствия: пожар, внутренние взрывы, сильный крен на правый борт. УДК практически выведен из строя. Больше повезло ракетному крейсеру «Принстон» – в него попал всего один шестидюймовый осколочно-фугасный снаряд, немного повредив надстройку. Боеспособность не потеряна, но моральный дух экипажа стремительно падает.
Крейсер и фрегат успевают дать еще один ракетный залп – «Принстон» выпускает четыре «Гарпуна» и четыре «Томагавка», «Вандегрифт» – два «Гарпуна». Причем ракеты стартуют в направлении японских кораблей по пеленгу – просто «в ту сторону». Это происходит из-за перегрузки системы «Иджис» – она занята отражением приближающихся на малой высоте воздушных целей – на подходе первая волна истребителей-бомбардировщиков – тридцать два «Ичи».
Они обрушиваются на американцев через полминуты. Горящий «Нимиц» и сильно кренящийся «Пелелиу» временно оставлены в покое – атакуются ракетный крейсер и фрегат. Невзирая на предельно точный зенитный огонь, японцы, потеряв четырнадцать самолетов, прорываются к кораблям и наносят бомбовый удар. В «Принстон» попадает три пятисоткилограммовые бомбы – две в надстройку, вдребезги разнося фазированные антенные решетки комплекса РЛС, а одна – в вертикальные пусковые установки, где находится еще несколько ракет. Боевые части двух «Томагавков» детонируют, вызывая окончательное разрушение ВПУ. Корабль мгновенно ослеп и потерял свои кулаки. Фрегат пострадал меньше – ему досталась всего одна бомба, вызвавшая пожар на корме. Японцы уходят на второй круг, собираясь повторить бомбардировку. И ведь это только первый эшелон – за ним с пятиминутным промежутком следует второй, состоящий из сорока восьми истребителей-бомбардировщиков «Ичи».
Увлекшись борьбой с воздушными целями, американцы проморгали надводную опасность – японские эсминцы выходят в торпедную атаку на «Нимиц», практически в идеальных условиях – по ним никто не стреляет. Гигант получает в борт восемнадцать торпед. Огромные столбы воды взлетают выше верхушки мачты. Множественные пробоины, через которые вода поступает в корпус сотнями тонн. Считающийся практически непотопляемым, суперавианосец, самая большая боевая машина на планете, опрокидывается и в считаные секунды идет на дно вместе со всем многотысячным экипажем и десятками реактивных самолетов в ангаре.
Головная тройка эсминцев, отстрелявшись по «Нимицу», отворачивает в сторону, освобождая место для идущих следом. Десантному кораблю «Пелелиу», и без того имеющему сильный крен, хватает четырех торпед – он тоже опрокидывается и быстро тонет. Спастись успевает всего пятьдесят человек из трех сотен экипажа.
Понимая, что следующий на очереди он, ракетный фрегат «Вандергрифт» выпускает по эсминцам остаток (всего четыре штуки) противокорабельных ракет и открывает огонь из единственного орудия. Стрельба убийственно эффективна – ближайшие японские корабли получают по два «Гарпуна» и просто исчезают в облаке взрывов. Но 76-миллиметровые фугасные снаряды не причиняют противнику особого беспокойства – по крайней мере, так кажется – наблюдатели отмечают не менее десяти попаданий в головной эсминец, а тот продолжает идти прежним курсом.
Борьба не затягивается – десять артиллерийских кораблей против одного ракетного, расстрелявшего свой «главный калибр», – за пару минут фрегат схлопотал полсотни шестидюймовых гостинцев, превратившись в развалину, и погрузился в волны, пылая от носа до кормы.
От всего парадного ордера на поверхности моря остались только ослепший и обезоруженный «Принстон» и транспорт «Джереми О'Браен». Идущим на второй заход бомбардировщикам не пришлось долго возиться – восемь «пятисоток» гарантированно отправляют ракетный крейсер вместе со всем экипажем в гости к русалкам. А старичок-«либерти» получает всего одну торпеду от японского эсминца – в упор, с особым цинизмом. Однако последний привет «Принстона» находит адресата – четыре противокорабельных и четыре крылатых ракеты попадают в «Ямато». На линкоре разбиты все антенны РЛС, два дальномера из четырех, выбита половина зенитных расчетов, продырявлена дымовая труба, на корме начался сильный пожар.
Шесть успевших взлететь с «Нимица» Ф/А-18 сбили девять японских истребителей «Сидэн» и сами были уничтожены в «собачьей свалке». Но перед гибелью успели передать командованию состав вражеского флота и количество боевых единиц.
Только сейчас на находящихся в гавани боевых кораблях объявлена тревога. С борта стоящих у пирсов кораблей гонят посетителей. На «Суперхорнеты» пилотажной группы «Голубые ангелы», находящейся на авиабазе Моффет, начинают подвешивать боевые ракеты. Люди на берегу наконец-то поняли, что в море разыгралось сражение. Начинается паника – тысячи людей бросаются к автомобильным стоянкам. В чудовищной давке затаптывают насмерть сотни человек.
А японцы все ближе – линкоры выходят на дистанцию эффективного огня и принимаются закидывать полуторатонными «чемоданами» город и порт. Случайным попаданием поврежден центральный пролет моста «Золотые ворота». Сразу полтора десятка бронебойных снарядов главного калибра поражают эсминец у пирса № 32. Под раздачу кроме «Хиггинса» попадают сторожевики Береговой охраны «Бертольф» и «Алерт», а также подводная лодка-музей «Пампанито». Все они тонут прямо у причалов. Достается и гражданским – десятки яхт и моторных лодок уничтожены шальными восемнадцатидюймовыми снарядами.
Третья волна японских самолетов – сорок восемь истребителей-бомбардировщиков «Ичи» и пятьдесят четыре истребителя-перехватчика «Митсубиши А-12» «Сидэн» – наносят ракетно-бомбовый удар по авиабазам Аламида и Моффет. Отдельно достается авианосцу-музею «Хорнет». База Аламида уже давно оставлена военными – сейчас на ней стоянка частных самолетов. Все они разбиты в хлам – японским пилотам некогда рассматривать цели на земле. На базе Моффет полному разгрому подверглись так и не успевшие взлететь самолеты пилотажных групп «Голубых ангелов» и канадских «Снежных птиц».
«Ичи» возвращаются на авианосцы для пополнения боезапаса, а «Сидэны» развлекаются, гоняясь за спортивными самолетами и сбивая поднявшиеся для ведения прямых репортажей вертолеты телекомпаний. «Ямато», «Мусаши», «Тонэ» ведут огонь по верфям, топливным терминалам и пирсам. Вошедшие в гавань японские эсминцы внезапно дают залп по мирно сидящим на травке и сосущим пиво в парке «Золотые ворота» зрителям шестидюймовыми осколочно-фугасными снарядами. Многие из зевак так и не успели сообразить, что любопытство может выйти боком – потери исчисляются сотнями.
По Третьему флоту США, ВВС и Корпусу Морской пехоты объявлена тревога. На военно-морской базе в Сан-Диего готовится к выходу группа в составе двух ракетных эсминцев и ракетного фрегата. Из Перл-Харбора к Сан-Франциско отправляется авианосная ударная группа во главе с авианосцем «Рональд Рейган». Из районов боевого патрулирования в Тихом океане вызваны две атомные подводные лодки типа «Вирджиния». Но сколько им всем идти до подвергшегося нападению города?
Надежда только на авиацию – на авиабазах военно-морских сил, Корпуса морской пехоты, военно-воздушных сил Национальной гвардии по мере прибытия из увольнения летчиков формируется смешанная авиагруппа. Но на это уходит слишком много времени – суббота, пилоты и персонал отдыхают в торговых центрах и барах. Проходит почти два часа, прежде чем американцы поднимают с баз Лемур, Мирамар и Фресно Йосемит ударные самолеты с висящими под крыльями противокорабельными ракетами.
За это время японцы превратили Сан-Франциско в пылающий костер и двинулись в сторону открытого океана. Возглавляемый «Ямато» отряд артиллерийских кораблей успел отойти от разрушенного города на шестьдесят четыре мили. Но первым делом воздушная армада атакует авианосный отряд. Он не подходил к берегу и теперь находится пятьюдесятью милями мористее своих линкоров.
В первой волне летит почти сотня самолетов – сорок два «Ф-16» прикрывают пятьдесят шесть «Ф-18». Пуск «Гарпунов» произведен, не входя в зону патрулирования палубной авиации. Предварительная селекция целей производится с самолетов дальнего радиолокационного обнаружения и разведывательных беспилотников.
С «Фусо» и «Сикоку» успевают поднять перехватчики, но «против лома»… В залпе – полсотни ракет с проникающими боевыми частями. Почти все японские корабли получают по три-четыре попадания. Но если для тяжелых кораблей это только весьма болезненный укус, то большая часть легких теряет боеспособность и ход. Четыре эсминца тонут в течение пятнадцати минут. На «Меко» бушуют пожары, «Фусо» заработал сильный дифферент на корму, на «Сикоку» повреждены полетная и ангарная палубы.
Завязывается воздушный бой – у японцев больше перехватчиков, но у американцев более дальнобойные ракеты класса «воздух – воздух». Силы примерно равны – самолеты обеих сторон падают в море с пугающей регулярностью. Потеряв половину «Ф-16», американцы поворачивают. Японцам досталось немного сильнее – потеряно примерно две трети перехватчиков. Уцелевшие садятся на «Фусо», который спрямил дифферент затоплением носовых отсеков. «Сикоку» из-за повреждений принимать самолеты не может. Скорость авианосного отряда резко падает.
Но следующий удар американцы наносят по отряду линкоров. У каждого «Суперхорнета» осталось по одной противокорабельной ракете. На этот раз селекция целей произведена не равномерно – в головки самонаведения введен запрет на атаку целей с тоннажом ниже двадцати тысяч тонн. И все «Гарпуны» достаются трем кораблям – «Ямато», «Мусаши» и «Тонэ». Они остаются на плаву, но язык не повернется назвать эти пылающие развалины боевыми кораблями. Средства наблюдения и связи, главный и вспомогательный калибры, зенитные автоматы и пусковые установки полностью выведены из строя. Многочисленные пожары, аварийные команды не справляются. «Ямато» и «Тонэ» вдобавок теряют ход. Эсминцы окружают поврежденных лидеров, но практически ничем не могут им помочь. Однако японцы не привыкли сдаваться: потерявшие ход корабли берутся на буксир, хотя всем уже понятно – живыми из такой передряги не выбраться.
На подходе вторая волна – тридцать четыре «Ф-18» с двумя «Гарпунами» каждый и четырнадцать «Ф-16». Не связываясь с воздушным прикрытием авианосцев, группа атакует линкоры. Еще по десятку ПКР с проникающими боевыми частями, и гиганты один за другим идут на дно. Затем наступает черед избиения эсминцев – из двадцати остаются на плаву двенадцать, половина из которых сильно повреждена.
Дождавшись, когда американцы, истратив все ракеты, уйдут на доснаряжение, японцы перегруппировываются – сохранившие ход эсминцы снимают часть команд с поврежденных и уходят догонять авианосцы. Оставшиеся решили послужить приманкой для очередного налета. Но он так и не состоялся – начался сильнейший шторм.
Все это время за перипетиями боя наблюдали из-под воды. Подводный крейсер «Аскольд» волей провидения тоже перенесся вместе с японцами. Когда отключилось освещение и погасли голоэкраны в центральном посту и боевых частях лодки, каперанг Шарыгин тихо, но отчетливо выругался. Несколько бесконечно долгих секунд русские моряки провели в полной темноте, пока не зажглась аварийная «красная» подсветка и бортовой компьютер вновь не запустил погасшие было экраны.
– Говорит центральный пост! Осмотреться в отсеках! Доложить о повреждениях! – взяв манипулятор внутрикорабельной связи, приказал командир.
– Первый отсек – повреждений нет, боевая система торпедно-ракетного комплекса перезагрузилась и работает в прежнем режиме.
– Докладывает БЧ-5 – накопители в норме. Все системы восстановились и работают исправно.
– БЧ-2 – работоспособность электронных систем восстановлена в прежнем объеме. Компьютерной диагностикой повреждение ракет и ракетных шахт не выявлено.
– Гидроакустическая группа – система гидролокации в норме. Контакт с японцами по пеленгу двести – потерян. Занимаемся восстановлением гидроакустического контакта.
– Есть, принял! – ответил командир и повернулся к «ареопагу» – присутствующим в центральном посту старшим офицерам крейсера: – И что это было, как вы думаете, господа?
– Новое оружие японцев? – предположил старший офицер. – Направленный электромагнитный импульс? Вы заметили, что удар произошел сразу после подрыва «Шквала»?
– Возможно! – рассеянно ответил штурман, сосредоточенно щелкая клавишами навигационного компьютера и глядя на голоэкран, где длинными колонками громоздились восьмизначные числа. – А этот импульс мог перенести нас на двести миль?
– Что?! – хором спросили сразу несколько человек.
– Игорь Дмитриевич, объяснитесь! – потребовал командир.
– Мы находимся на двести одиннадцать миль восточнее того места, где вы скомандовали ракетную атаку! – повернувшись к сослуживцам, объявил корабельный «звездочет».
– То есть как?!
– Судя по данным приборов подводной навигации, структура поля течения, в котором мы сейчас находимся, его соленость и температура воды полностью соответствуют течениям прибрежной зоны Западного побережья США. Если более точно, то мы где-то между Сан-Франциско и Санта-Крус…
– Возможна ошибка в определении координат из-за компьютерного сбоя? – спросил командир.
– С вероятностью 99,9 процента – исключена. Во-первых, чувствительная «начинка» навигационной системы во время сбоя не пострадала, поскольку ее энергоснабжение автоматически переключилось на автономную систему питания. Вырубились только голоэкраны, а в штатном режиме они замкнуты на основную энергетическую систему. Во-вторых, я трижды перепроверил все данные и расчеты каждого из имеющихся средств подводной навигации. Результат – тот же. Предлагаю подвсплыть на перископную и уточнить наше пространственное положение методами астронавигации.
– Принято! – сказал командир и скомандовал: – Боевая тревога! Приготовиться к всплытию на перископную глубину для астроориентирования! Рулевой – дифферент на корму десять градусов, всплываем на двадцать пять метров!
– Есть! Дифферент на корму десять градусов, всплытие на двадцать пять метров! – четко отрапортовал рулевой, плавно двинув на себя обе ручки управления движением крейсера.
– Расчетная глубина! – через пару минут доложил, глянув на приборы, штурман.
– Поднять антенны и перископ! – скомандовал командир.
– Приступаю к определению нашего местоположения! – сообщил штурман, разворачивая два дополнительных голоэкрана.
На несколько минут в центральном посту «Аскольда» словно воцарился вакууум, офицеры затаили дыхание, хотя режим «Тишина» на подлодке не объявляли. Штурман напряженно колдовал над приборами, время от времени издавая невнятные звуки, похожие на «нунихренасебе!».
– Все сходится! – оторвавшись наконец от голоэкрана, обратился штурман к командиру. – Наши координаты: 37 градусов 44 минуты северной широты и 120 градусов 27 минут западной долготы. Другими словами – мы в двадцати милях к западу от Сан-Франциско… И, кстати, связи с навигационным спутником нет!
– И со штабом флота – тоже! – добавил старший офицер.
– БЧ-4 – центральному посту! «Поповы», мать вашу, что со связью? – схватив манипулятор, прорычал Шарыгин.
– ЦП – БЧ-4! Пока не знаем, но тестирование показывает, что антенный комплекс в полном порядке! – растерянно ответил командир связистов. – Пару минут – все выясним!
– Может, поднимем антенну РЛС? – полупредложил-полуспросил старший офицер.
– Засекут! – напомнил штурман.
– И что? – поднял бровь старший. – Что нам америкашки сделают? Да и япам сейчас не до нас будет! А уточнить обстановку надо!
– БЧ-7 – Центральному! Поднять антенну РЛС! – решившись, скомандовал командир. – Акустик! Что слышно?
– Центральный, докладывает гидроакустик. Контакт по пеленгу двести восстановлен! Дистанция – двадцать два кабельтовых! – ответил гидроакустик. – По пеленгу триста двадцать удаление шестьдесят кабельтовых, отчетливо слышу шумы винтов группы надводных кораблей. Классификации не поддается – аналогов компьютер не нашел.
– Пеленг триста двадцать, дистанция шестьдесят – это у самого входа в залив! Интересно, кто это решил встретить япов? – задумчиво произнес штурман.
– Центральный – БЧ-7! Наблюдаем множественные воздушные и надводные цели. Часть из них идентифицируется как японцы. Они, судя по всему, поднимают самолеты. Но кроме них над заливом видим до двадцати скоростных объектов. А у самого порта четыре надводных цели. Одна из которых ну очень большая! Как бы не авианосец!
– Американский авианосец – это из области фантастики! – усмехнулся Шарыгин. – Но посмотреть на такое интересно! БЧ-5 – Центральному! Накопители в боевой режим! Рулевой! Самый малый! Курс – триста двадцать!
Наблюдение за развернувшимся сражением только добавило загадок. Японцы, конечно, запинали противника, но неожиданно американцы ответили чем-то вроде противокорабельных ракет. И вполне определенные сомнения внесли «поповы», доложив, что связная аппаратура в полном порядке – просто «свои» спутники пропали, а вместо них летают какие-то чужие, работающие на иных частотах и другим кодом. Причем спутников на порядок больше. И с американского побережья транслируется огромное количество сигналов, что совершенно не соответствует обычному довольно убогому фону.
Через полчаса специалисты БЧ-4 смогли перевести береговые и спутниковые радиосигналы в привычную кодировку. Большая часть из них оказалась дальновизирной – передавали изображение.
– Так, мне кажется, я понял, что это был за электромагнитный импульс и где мы находимся! – просмотрев несколько телепередач, озабоченно сказал Шарыгин. – Не так давно вот так же «повезло» нашим летунам в Индийском океане!
– Это те, которые за халифатским линкором охотились и в параллельный мир угодили? – почему-то вполголоса уточнил старший офицер.
Командир кивнул. По центральному посту пронесся дружный вздох – не каждый день вдруг оказываешься в другом мире.
– К счастью, теперь отсюда есть выход! – успокоил подчиненных Шарыгин. – Если это, конечно, тот самый мир – местные ребята, у которых я замечательно провел отпуск, утверждали, что реальностей сорок девять штук!
– Ох, командир, твоими бы устами… – напряженно сказал штурман. – И как нам теперь с этими твоими друзьями связаться?
– Пока никак! – огорошил командир. – Мы такой вариант, сами понимаете, не обговаривали. Думаю, что, когда командование узнает, что мы провалились, само выйдет на них, а уж они свяжутся с нами! Спокойно, ребята, Россия нас не оставит!
Назад: Глава 13
Дальше: Глава 15