Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Эмоционально зависимый партнер отчаянно цепляется за свои мечты о любви. Казалось бы, его уже не должно удивлять предложение лидера расстаться, но все же он потрясен. Реакция Деборы на предложение Джонатана «сделать передышку» была физической и эмоциональной.
По дороге домой я испытывала реальное ощущение, что внутри у меня образовалась какая-то холодная пустота. Конечно, я плакала, но особенно странным было именно болезненное, щемящее чувство вакуума. Холод заставил меня подумать, что это настоящий физический шок. Удивительно, но, хотя я и ожидала разрыва, травма все равно оказалась очень тяжелой. Думаю, что-то подобное происходит, когда медленно умирает любимый человек: к смерти невозможно подготовиться.
Дебора действительно пережила своего рода психологическую смерть. Джонатан стал для нее настолько важен, заняв центральное место в ее жизни, что его уход оказался равнозначен смерти и был так же травматичен. Аналогия с шоком вполне уместна. Физический шок замедляет процессы в организме, чтобы позволить начаться выздоровлению. Эмоциональный шок подготавливает «слабого» к выполнению трудной задачи самоисцеления.
Ситуация в чем-то напоминает жонглирование на раскачивающейся веревке. «Слабому» необходимо придумать, чем заполнить зияющую дыру, оставленную любимым, и одновременно справиться с истязающей болью. Он должен суметь оставить в покое бывшего партнера, хотя нуждается в нем отчаяннее, чем когда бы то ни было. В этом заключается финальное проявление ловушки страсти: один партнер вырывается из нее, забирая с собой все те чувства, которые другой вложил в отношения. Но пока отвергнутый «слабый» страдает, процесс его возрождения уже начинается.
У отвергнутого партнера появляется такое пронизывающее чувство утраты, что он поначалу ощущает полный крах своей жизни. Появляются мрачные мысли: «Я не переживу», «Мне больше никого не полюбить», «Счастье — не для меня» и «Я не смогу стать таким, как прежде». Эта реакция очень сильна, с ней трудно совладать, как поняла Бет.
После того как Майлс уехал, я постоянно говорила себе: «Только не волнуйся. Все будет хорошо. Конечно, сейчас не самый лучший период, но ты справишься, так уже не раз бывало». Но уже спустя минуту я безудержно рыдала, как будто рухнул мир.
Многие психологи полагают, что уход возлюбленного пробуждает первобытный страх быть брошенным. Дети инстинктивно боятся потеряться, потому что их физическое выживание зависит от постоянного присутствия того, кто о них заботится. В определенном смысле мы действительно похожи на детей, только наши страхи сконцентрированы вокруг потребности эмоционального выживания. Мучения отвергнутого красноречиво говорят о силе этих потребностей.
Бет поступила правильно, дав волю чувствам и горю, одновременно утешая себя. Возможно, ободряющие слова не дают немедленного эффекта, но они так или иначе доходят до подсознания и способствуют исцелению.
Ощущать себя жертвой вполне естественно для отвергнутого эмоционально «слабого» партнера. Он предложил возлюбленному самое дорогое — безграничную, бессмертную любовь, сделал ради него столько добра, но все равно был брошен. Это ужасно несправедливо!
«Слабому» партнеру кажется, что человек, способный так жестоко отвергнуть его, наверное, душевно или морально неадекватен. Так возникает осознание себя не только жертвой, но и праведником. «Слабый» патологизирует лидера, убеждая себя, что в избраннике не было чуткости. Как правило, ему вторят сочувствующие знакомые (так, все близкие твердили Деборе, что Джонатан был «недостоин» ее). То же самое сказал экстрасенс, к которому она обратилась впервые в жизни.
Это была не гадалка с неоновой ладонью на вывеске, а просто женщина, которую мне порекомендовали подруги. До кризиса с Джонатаном я не интересовалась эзотерикой, но теперь находилась в таком смятении, что готова была слушать кого угодно. Сначала она рассказала несколько удивительных событий из моего прошлого, а когда речь зашла о моей любовной жизни, мое лицо, наверное, все выдало. Экстрасенс сказала, что мужчина, с которым я была связана, оказался слишком «эгоцентричным», чтобы быть хорошим партнером.
«Сильный» может выглядеть плохим, а «слабый» — хорошим, невинной жертвой. На первых стадиях восстановления последний часто ищет утешение и поддержку своего «я» в той идее, что это партнер, а не он привел к крушению отношений.
Однако я пытаюсь убедить «слабых» заглянуть в проблему глубже. Вместо того чтобы фокусироваться на том, какой щедрый дар эгоистично забрал лидер, стоит подумать, почему «слабый» партнер допустил или даже поощрял оскорбительное отношение к себе. На сеансах психотерапии мы обсуждаем, зачем держаться за связь, если она доставляет не удовольствие, а страдание. Осознав свою роль в ситуации, «слабый» убеждается, что у него было больше власти в отношениях, чем ему казалось. В то же время я добиваюсь, чтобы он перестал винить в крахе себя или возлюбленного, а прочувствовал действие мощных движущих сил ловушки страсти.
После ухода Майлса Бет пережила одну из типичных для отвергнутых партнеров реакций.
Я настолько прониклась жалостью к себе, грустью и злостью на аморальное поведение Майлса, что, казалось, все мои нервы были обнажены. Я не могла смотреть вечерние новости, потому что все мне казалось печальным и отвратительным. Например, однажды в какой-то телевизионной программе показывали женщину с клинической депрессией, у которой муж отсудил право опеки над детьми. Весь эфир я безудержно рыдала.
Отвергнутый «слабый» часто проецирует свои чувства боли и утраты на внешний мир (тогда как влюбленные раскрашивают мир яркими красками). Он чувствует родственную душу в любом человеке, который познал трагическую сторону жизни. Он находит убежище в печальной музыке, грустных фильмах и стихах о безнадежной любви. Обостренная сентиментальность может убедить «слабого», что благодаря страданиям он стал более чутким и глубоким человеком. Зачастую это действительно так.
Шок от краха романтических отношений эмоционально опустошает «слабого» партнера, и тот старается заполнить возникший вакуум делами, в умеренных дозах совершенно нормальными. Такие модели поведения подспудно способствуют процессу восстановления целостности личности страдающего человека, смещая эмоциональный фокус от покинувшего его «сильного» партнера и заживляя оставленную им рану.
Применение моделей «заполнения пустоты» не ограничивается проблемой расставания. Их часто используют «слабые» в негармоничных отношениях любого рода.
Многие «слабые» находят утешение в новом или обновленном чувстве духовности. Это прекрасный суррогат утраченной любви, недаром в культуре существует образ отвергнутого возлюбленного, уходящего в монастырь, присоединяющегося к Корпусу Мира или другой благотворительной организации.
Духовность ассоциируется с жертвенностью, преданностью и верностью — понятиями, воплощением которых считает себя брошенный человек. Духовное рвение и бескорыстное служение дают ему новое «я», а также безопасное и одобренное обществом направление для выражения своей любви.
Как правило, духовность предполагает некий «путь». Готовый набор духовных убеждений, если ему следовать, предлагает новую структуру жизни взамен той, которая была разрушена неудавшимися романтическими отношениями. После визита к экстрасенсу Дебора посетила несколько занятий по духовному самосовершенствованию.
Мне помогли понять, что любовные отношения — не самое главное в жизни. Я осознала, что придавала обладанию мужчиной слишком большое значение. Мне надо было продолжить программу, но она была не совсем для меня.
Дебора считала, что, поскольку Джонатан несправедливо ее обидел, она заслужила право на компенсацию.
Обычно я делаю покупки раз в сезон, а тут вдруг начала проводить все выходные в лучших торговых центрах. Я покупала невероятно дорогие вещи. И это я, которая всегда приобретала все по акциям или в секонд-хенде. Я ощутила себя другим человеком, когда переоделась в новые вещи. Это было приятно.
Позже Дебора поняла, что выбрала именно эти вещи ради самоутверждения. Своим нарядным видом они компенсировали бессилие, которое она тогда ощущала. Кроме того, Дебора интуитивно использовала известный психологический стимулятор — шопинг, чтобы справиться с началом депрессии.
Забота о себе после эмоциональной утраты — важная часть самолечения, однако любая стратегия, доведенная до крайности, может навредить. Тяга Деборы к шопингу поубавилась, а затем сменилась отчаянием, когда она получила выписку по счету кредитной карты. Радость от новой одежды оказалась эфемерной, а счет на 3000 долларов — вполне реальным.
Герои, «заедающие» эмоциональный кризис, прочно обосновались в ситкомах. Однако недавние исследования показали, что такое поведение имеет те же причины, что и страсть к наркотикам. Чувство насыщения успокаивает даже младенцев: оно подавляет тревогу и негативные порывы, дает устойчивое ощущение комфорта. Наркотики действуют во многом аналогично, блокируя как внутреннюю, так и внешнюю боль и вызывая эйфорию.
Пол обратился к пище, чтобы заполнить пустоту, возникшую после ухода Лоры.
Я заметил, что ищу блюда, которые когда-то готовила мама. Каши, легкие пирожные, курица в сливочном соусе, теплый яблочный пирог с мороженым и тому подобное. Недалеко от моего дома есть ресторан с домашней кухней, и я ходил туда завтракать и ужинать. В результате сильно растолстел.
Не случайно, что еда «из детства» приносила Полу самое большое удовольствие. Он рос в атмосфере комфорта и любви, и теперь забытые блюда, казалось, возрождали ощущение надежности и теплоты.
Интересно, что шопинг повышал внешнюю привлекательность Деборы, а еда Полу только вредила. Тем не менее и то и другое «заполняло пустоту» и отражало упавшую самооценку.
Есть категория «слабых» партнеров, реагирующих на пищу противоположным образом и начинающих от нее отказываться. Так произошло с Бет.
Я стала почти презирать еду — отчасти из-за проблем с желудком, отчасти потому, что относилась к продуктам почти как к врагам. Я знала, что в произошедшем виновата не прибавка в весе после родов, хотя она, возможно, способствовала нашему разрыву. Просто Майлс по работе был связан с пищей. Думаю, моя реакция, во всяком случае, объяснима.
Пока шок расставания не отпускает, еда может казаться «слабому» несущественной или неаппетитной. Однако для некоторых отказ от пищи становится элементом карающего пренебрежения к себе, отражающего низкую самооценку.
Есть и другое объяснение. Психологи, специализирующиеся на нарушениях пищевого поведения, утверждают, что анорексия — довольно частая реакция на разочарование в любви. Активный контроль потребления пищи позволяет «слабым» партнерам компенсировать ощущаемый ими недостаток власти над собственной эмоциональной жизнью.
По свидетельству Пег, Билл всегда выпивал умеренно или сильно, но обязательно по какому-то поводу. Возможно, он был начинающим алкоголиком. Кризис на работе, а затем и в семье столкнул его с обрыва. Хотя Билл отказался посещать психотерапевта вместе с Пег и решил разобраться с проблемой «по-своему», вскоре после нападения на жену он начал посещать встречи группы анонимных алкоголиков.
С помощью спиртного Билл притуплял в себе чувство поражения. Привлекательность алкоголя и еще одного популярного «решения проблем» (наркотиков) заключается в том, что они немедленно облегчают психическую и эмоциональную боль. Кроме того, данный «метод самолечения» не только притупляет неприятные ощущения, но и позволяет «слабому» самому наказать себя за то, что оказался неудачником. Вот почему опасные, изменяющие психику препараты так заманчивы для многих «слабых» партнеров.
Биллу посчастливилось. Акт агрессии напугал его и заставил взяться за исправление ситуации. Но я знаю много других случаев, когда сломленным, впавшим в зависимость «слабым» партнерам повезло меньше. Если вещество, которым человек злоупотребляет, станет постоянной заменой нормальных взаимоотношений, то результат часто оказывается трагичным — эмоционально и физически.
Гнев к лидеру отношений, испытываемый «слабым» партнером, часто порождает фантазии о мести. Иногда такие мечты сбываются. Некоторые поступки, которые я называю «мягким возмездием», помогают зависимому партнеру перенаправить злость в позитивное русло, восстановить ощущение личной власти. Многие варианты мести могут оказаться шансом на последний рывок, чтобы соединиться с возлюбленным.
Бет почувствовала себя значительно лучше после того, как написала в ресторан Майлсу письмо, которое называла «отвали и сдохни».
Во мне скопилось много такого, что не хватило духа ему высказать, когда он собирал вещи. Это ужасно — чувствовать себя до такой степени запуганной. К тому же чем больше я обо всем этом думала, тем лучше и точнее складывались формулировки. Благодаря письму я вдруг поняла: мне тоже есть что сказать. Оно помогло мне найти слова, которых я лишилась в момент расставания. И еще мне хотелось, чтобы Майлс узнал, что я не считаю его большим подарком, хотя, пока писала, страстно желала, чтобы он вернулся.
Письмо-возмездие служит «слабому» партнеру своеобразной трибуной, которой он лишился, когда в паре начались проблемы. Оно дает возможность оставить за собой «последнее слово» и чувство контроля. Такие письма наполнены колкостями, призванными уязвить самомнение «сильного». Но Бет призналась, что ей просто нравилась идея, что Майлс получит письмо и будет «держать его в руках так, будто он держит меня».
Часто идея возмездия не выходит за пределы воображения «слабого» партнера — это фантазии о присутствии на похоронах трагически погибшего любимого. В то время как подобные мечты лидера вызваны стремлением к свободе и не отягощены ощущением вины, «слабому» они дарят чувство власти без душевной боли.
В бестселлере Норы Эфрон Heartburn («Ревность») пережившая измену героиня выражает эту фантазию, рассказывая психотерапевту о неверности своего мужа Марка:
«Так что же вы хотите? — спросила Ванесса. — Марк скоро будет здесь, и вы должны понять, чего хотите, когда он появится».
Я задумалась: «Хочу, чтобы он вернулся».
«А зачем вам надо, чтобы он вернулся? — поинтересовался Дэн. — Вы ведь только что сказали, что он придурок».
«Я хочу, чтобы он вернулся, потому что тогда смогу на него наорать и сказать ему, что он придурок, — ответила я. — И потом, это мой придурок». Я сделала паузу. «А еще хочу, чтобы он перестал с ней встречаться. И хочу, чтобы он сказал, что никогда по-настоящему ее не любил. Я хочу, чтобы он сказал, что, наверное, сошел с ума. Я хочу, чтобы она умерла. И чтобы он тоже умер».
«Надо же, а мне послышалось, что вы хотите его вернуть», — сказала Эллис. «Совершенно верно, — пробормотала я. — Но я хочу вернуть его мертвым».
Я улыбнулась. Это был первый раз, когда я с юмором отнеслась к своей ситуации.
«Слабый» партнер мысленно убивает «сильного», считая, что страдания были бы меньше, если бы любимый умер, а не отверг его. Мне нравится, как Эфрон описывает роль юмора в возрождении «слабого» после личной драмы.
Самый эффективный из приемов мягкого возмездия — «я ему докажу». Он стал причиной немалого числа весьма успешных карьер. Обогнав «сильного» партнера в профессиональном отношении, «слабый» надеется превзойти его в социальном статусе не только для того, чтобы устранить дисбаланс, но и чтобы создать существенный перевес в свою сторону. Надо сделать так, чтобы бывший лидер всю оставшуюся жизнь жалел о расставании со своим «слабым» партнером. Перемещение романтического разочарования на карьерные усилия помогает «слабому» быстрее восстановиться. Иногда такой прием возмездия даже становится успешным решением проблемы отношений, привлекая ушедшего лидера или более интересного партнера. Далее я подробнее расскажу, как перенаправить душевную боль от разрыва.
В небольшом, хотя и пугающем проценте случаев разрыв романтических отношений активизирует таящуюся в человеке склонность к агрессии. Яркий пример тому можно найти в популярном фильме Эдриана Лайна Fatal Attraction («Роковое влечение»), вышедшем на экраны в 1987 году. Для «слабого» партнера, которого разрыв с любимым человеком окончательно лишает контроля над ситуацией, причинение боли обидчику позволяет достичь двух целей: восстановить чувство личной власти и скорректировать резкий дисбаланс в отношениях. Как таковое возмездие тесно связано с движущими силами ловушки страсти. Чем агрессивнее и враждебнее «слабый» ведет себя в других сферах жизни, тем более крайние формы принимает его месть.
Этот весьма распространенный прием мести заключается в том, что покинутый партнер распространяет слухи и вредную полуправду о бывшем возлюбленном и их отношениях. Классический пример — брошенный мужчина утверждает, что его бывшая партнерша была фригидной или наоборот. Запятнав ее репутацию, он поддерживает собственное эго, подразумевая, что, во-первых, она была его недостойна, а во-вторых, это он на самом деле ее бросил.
Женщина — «слабый» партнер — достигает той же цели с помощью намеков, будто у отвергшего ее партнера были проблемы в постели или не хватало каких-то душевных качеств. И мужчины, и женщины, мстящие таким образом, рассчитывают унизить бывшего любимого, как были унижены они сами, и уменьшить его привлекательность на «любовном рынке».
Работа — важнейшее место романтических знакомств и сфера, где месть может быть особенно губительной. Пол со стыдом признался, что намеревался «ужалить» Лору таким образом.
Я входил в состав аттестационной комиссии, когда должны были обсуждать эффективность работы Лоры за первый год. Я уже обдумал последствия и решил ограничиться одной слегка негативной ремаркой в ее адрес типа «несобранная» или «непоследовательная». Но когда подошла ее очередь, я не смог сделать это, просто спасовал. Однако, кажется, о нашей истории довольно хорошо знали в компании, и она немного повредила Лоре. Ей почти не повысили зарплату.
Зафиксировано довольно много случаев, когда женщины (да и мужчины) страдали на профессиональном поприще из-за романов с коллегами, которые заканчивались разрывом, особенно когда пострадавшей стороной считался руководитель. Большинство психологов считают удовлетворение в любви и на работе краеугольными камнями счастья, поэтому месть на работе особенно опасна.
Некоторые брошенные «слабые» мучают бывших партнеров непрошеными визитами в любое время суток и превращают телефон в звонящее без умолку орудие пыток. Иногда такие надоедливые «слабые» даже прибегают к актам вандализма, повреждая дом или машину «сильного». Им трудно остановиться, хотя они понимают, что этим уничтожают последний шанс помириться.
Один из самых деструктивных, с точки зрения психологии, приемов мести — вовлечение общих детей в проблемы взрослых. К счастью, большинству семейных пар, с которыми мне приходилось работать, удавалось относительно успешно оградить детей от связанных с расставанием негативных эмоций. Вместе с тем некоторые люди превращают своих беззащитных детей в пешки в своей агрессивной шахматной партии. Самая распространенная тактика брошенного супруга — настроить ребенка против ушедшего. В основе этой тактики лежит желание лишить «сильного» партнера любви его ребенка, чтобы тот понял, «каково это». Крайняя форма данного приема возмездия — похищение собственных детей, и это не такое уж редкое преступление.
Примерно через месяц после завтрака с Джонатаном Дебора отчаялась как никогда.
Я несколько недель не получала от Джонатана вестей и понимала, что звонить ему унизительно и бесполезно. Казалось, все было против меня. Я отправила слайды своих работ в несколько галерей, но все они вернулись с формальным отказом. Я начала новую картину, но ничего не получалось. Мне пришлось просить у мамы взаймы, чтобы расплатиться за шопинг, и мы поругались. Повесив трубку, я почувствовала, что меня никто не любит, что у меня нет таланта и что я ни на что не способна. Я выпила немного вина и разрыдалась, оплакивая бесполезность своей жизни. Вдруг я оказалась в ванной и стала сыпать на ладонь таблетки. Перед моими глазами стояла картина: Джонатан узнаёт новость [о моем самоубийстве]; он совершенно сломлен, а все думают, что он виноват в моей смерти.
Деборе повезло. Ее лучшая подруга позвонила как раз в тот момент, когда она глотала третью таблетку.
Я даже не могла говорить, просто рыдала. Келли приказала мне ничего не делать, или она позвонит в полицию. Вскоре она приехала, заставила меня выбросить таблетки и отругала! Я слушала ее слова о том, что она с самого начала считала Джонатана неудачником, недостойным моей любви и тем более смерти из-за него. Мне полегчало. Потом Келли настояла, чтобы я обратилась за помощью к психотерапевту. Вот почему я здесь.
«Слабые», предпринимающие попытку самоубийства, приходят к интуитивному пониманию смысла ловушки страсти и осознают, что между их отчаянной, цепкой любовью к «сильному» и его отчуждением есть коварная связь. Когда наступает депрессия, они чувствуют, что не в силах «выключить» свою страсть, и самоубийство начинает казаться блестящим решением. Приходят спокойствие и сила. Суицид одним ударом решит все их проблемы: положит конец нестерпимым страданиям, освободит от эмоциональных оков, заставит «сильного» расплатиться за нанесенную им обиду по высочайшей цене — чувством вины за смерть другого человека.
Хотя к отвергнутым людям часто приходят мимолетные мысли о самоубийстве, большинство из них все же понимают, что их страдания не навсегда. Дебора позже призналась, что ей вряд ли хватило бы духу довести свой план до конца, но все равно она была рада, что Келли вовремя позвонила и не дала ей возможности проверить это.
Нередко страдающие от разрыва отношений «слабые» партнеры представляют себе страшную участь бывших любимых, которые отвергли их. Иногда такие фантазии даже психологически полезны. Однако число отвергнутых любовников и супругов, мысленно посягнувших на жизнь своих бывших партнеров, удручает. По статистике ФБР, примерно 30% убитых женщин умирает от руки партнера, которого они оттолкнули. Аналогичный показатель для мужчин заметно ниже — 6%, но нельзя забывать, что женщины вообще гораздо реже совершают убийства.
Конечно, такое преступление всегда свидетельствует о более серьезных психологических проблемах убийцы, приведших к патологической неспособности справляться со злостью, отчаянием, чувством бессилия. Убивая своего партнера, «слабый» прибегает к единственному оставшемуся у него средству вернуть его под контроль в соответствии с принципом: «Так не доставайся же ты никому».
Хотя гнев является нормальным чувством, жестокость и агрессию нельзя оправдывать и считать допустимыми. В дальнейших главах мы рассмотрим здоровые способы освобождения от гнева.
Как алкоголики или наркоманы, многие зависимые от страсти «слабые» опускаются на дно. Пьяное нападение Билла и попытка самоубийства Деборы — примеры того, каких глубин отчаяния достигли эти люди. Обоих пережитое подстегнуло к возрождению. Пол, достигнув дна вскоре после фиаско на корпоративном пикнике, выбрался из бездны менее драматичным, но решительным способом.
Я сидел в любимом кафе, ел лепешки с мясным соусом и набрасывал черновик очередного письма Лоре. Вдруг, подняв глаза, я увидел в зеркале свое отражение — одутловатое лицо, на подбородке пятно соуса. Мне стало противно. Вот он я в свои тридцать пять лет — растолстевший, бледный, с лысеющей головой. Чем могу похвастаться? Знанием, что могу очень долго вести себя как полный кретин?
Пол в тот же день записался в тренажерный зал и решил оставить Лору в покое. Тем же вечером он позвонил Дафни и пригласил ее в следующие выходные на ужин и в консерваторию.
Падение на дно встряхивает человека и выводит его из эмоционально зависимого положения. В этот момент для него обычно остается единственный путь — наверх.
Многим людям, побывавшим в этой роли, не хватает смелости и силы на решительный подъем из бездны, но они медленно и последовательно исцеляются от боли и перенаправляют свое внимание в сторону от «сильного» партнера. Триумф наступает в тот день, когда мысли о прежнем возлюбленном впервые не приходят в голову.
Для первого этапа возрождения «слабого» к жизни характерно сосредоточение внимания исключительно на «сильном» партнере и своих мучениях.
Второй этап начинается, когда эмоциональная энергия «слабого» начинает в большей степени расходоваться на организацию новой жизни, чем на попытки вновь завоевать лидера, да и просто справиться с душевными страданиями. Это постепенный процесс: человек учится отпускать ситуацию, борется за эмоциональную независимость. Часто самое быстродействующее средство (хотя и не всегда самое лучшее) — найти нового партнера.
И недавно расставшиеся, и страдающие от неразделенной любви эмоционально зависимые люди ищут роман по одной и той же причине — исцелить свое ослабевшее «я». У «сильных» партнеров в новых связях совершенно иные цели — им хочется вновь пережить страсть и восторг. Но мотив у тех и других общий: это желание, порой бессознательное, связать себя с человеком, который будет лучше соответствовать их потребностям.
Хотя «слабый» понимает, что новый партнер мог бы сделать его счастливее, ему бывает непросто преодолеть естественное отвращение ко всем, кроме прежнего возлюбленного. Бет пришлось справиться с этой реакцией, когда Кевин, терапевт, с которым она встречалась до знакомства с Майлсом, узнав о ее одиночестве, пригласил на свидание.
Я была слегка удивлена звонком Кевина и сразу вспомнила истории про «стервятников», слетающихся на недавно разведенных женщин, хотя до развода у меня еще не дошло. Я считала, что у нас с Кевином была случайная интрижка, но он явно был огорчен, когда я порвала с ним ради Майлса. На мой взгляд, он всегда пытался придать своей персоне большее значение, чем это было на самом деле. Однако я знала, что Майлс чувствовал угрозу с его стороны, и приняла приглашение во многом из-за этого. Да и просто приятно, когда тебя куда-то зовут. На первом свидании я с трудом заставила себя поцеловать Кевина на прощание, но на втором позволила себя соблазнить. Причем вряд ли это было связано с энтузиазмом Кевина. Потом он сказал: «Ты по-прежнему очень замужняя женщина».
В глазах Бет Кевин не мог сравниться с Майлсом, но его внезапное появление позволило удовлетворить две обуревающие ее потребности: снова почувствовать себя желанной и в отместку ранить Майлса. Кроме того, «слабый» партнер надеется, что новая связь отвлечет его от воспоминаний о «сильном», но часто этого не происходит.
Как ни странно, «слабый» может страдать из-за чувства вины за измену и бояться нового романа. Как правило, после первого свидания он чувствует себя очень подавленно. Так было с Бет.
Знаю, что это звучит невероятно, учитывая то, что сделал со мной Майлс… Но, переспав с Кевином, я не могла избавиться от чувства, что изменила мужу. Кроме того, я опасалась, что, когда Майлс обо всем узнает, у нас не останется шансов воссоединиться.
Бет поддерживала психологическую дистанцию с Кевином. («Я еще не дошла до момента, чтобы „на следующее утро“ знакомить Хлою с псевдопапами».) Однако когда Пол достиг дна своей бездны, его мотив встретиться второй раз с Дафни был совсем другим.
Приглашение Дафни на пикник было уловкой. Но даже тогда я восхищался тем, как она себя держала, хотя прекрасно понимала, в чем дело. Поэтому во второй раз мне пришлось долго объяснять ей все и уговаривать. Когда она согласилась на новую встречу, я почувствовал рассвет нового дня. Меня больше не интересовали очередные «американские горки» эмоций. Дафни привлекала меня как раз тем, что полностью сформировалась как личность и не искала себя, как Лора. Хотя, может быть, Лора была интереснее…
Хотя Пол признавался, что Лора по-прежнему имела над ним власть, он был решительно настроен вырваться из ловушки страсти. Его поход на симфонию с Дафни оказался спасением для раненой самооценки.
Я был на седьмом небе от того, как она держала меня за руку, когда мы выходили из концертного зала. Это было так естественно, так незатейливо, так доверчиво. Я снова почувствовал себя сильным мужчиной, а не лебезящим дураком. Дафни не настаивала, чтобы мы бросались в отношения в переходный период, и я уважал ее за это. Мы виделись еще несколько раз, и, когда наконец занялись любовью, Лора не приходила мне в голову целых четыре часа.
Пол переживал радостный процесс перенаправления своих эмоций в новую любовь. Делая это, он, сам того не зная, создавал возможность кардинального изменения отношений с Лорой.
Начав встречаться с Дафни, Пол избегал Лору на работе, но слышал сплетни, что Ник бросил ее после того, как они проиграли дело о мошенничестве. Поэтому, когда она вскоре вошла в его кабинет, он был удивлен, но не шокирован.
Лора пыталась держаться беззаботно, но выглядела очень нервной. Она спросила, может ли по-прежнему считать меня другом, потому что ей сейчас очень нужен друг, человек, который знает ее по-настоящему. По словам Лоры, она очень быстро влюбилась в Ника, но «у них просто не получилось». Еще она сказала, что вела себя подло, воспринимая мое отношение как само собой разумеющееся. Потом последовал вопрос, не хочу ли я поужинать вместе. Я сказал, что встречаюсь с Дафни, но завтра вполне можно пообедать. Было видно, что она застигнута врасплох.
Пол был приятно смущен. Он знал, что Дафни не будет в восторге, услышав, что он обедал со своей бывшей, но его серьезно тревожило состояние Лоры. Казалось, она действительно страдала, и Пол беспокоился о ней. Кроме того, это всего лишь дружеский обед и его не надо было скрывать. Тем не менее он решил ни о чем не говорить Дафни, чтобы лишний раз ее не огорчать.
Развитие событий, столь озадачившее Пола, было вполне логичным. После трудного старта ему удалось добиться успеха. Он решил оставить Лору в прошлом и завязал новые отношения — более прочные, хотя и не такие страстные. Пол обрел контроль над ситуацией, и его жизнь наладилась.
Тем временем у самой Лоры все было не столь радужно. Она искала более захватывающих отношений с Ником и нашла их, но причиной ее восторга оказались новые ощущения положения «слабой». Ник стал первым мужчиной «со времени старших классов», который сам ее бросил. Лора пережила и серьезное профессиональное поражение. Потрясенная эмоционально, лишенная чувства собственного достоинства, Лора пришла к Полу, надеясь найти утешение у того, кого все еще считала «своей собственностью». Однако когда она узнала о новых отношениях Пола и Дафни, ситуация полностью изменилась. Внезапно, как это случилось раньше, Пол стал для нее интересен с романтической точки зрения. Единственной разницей, которую Лора не приняла во внимание, было то, что она больше не обладала былой привлекательностью. Позиции почти полностью поменялись местами.
Пол рассказывал о своем изменившемся восприятии Лоры:
Лора оказалась простой смертной! Во время обеда я действительно видел в ней подругу и ничего больше; человека, который переживает трудный период в жизни и хочет поплакать у меня на плече. Я попытался вызвать в себе прежние чувства к ней, но вспомнил только ее эгоизм и родинку рядом с губой. Было странно рассматривать ее без розовых очков. И еще удивительнее было наблюдать, как она пыталась флиртовать со мной.
Пол не знал, что делать с незнакомым и несомненно приятным чувством власти, которое ощущал теперь в присутствии Лоры. Это чувство усиливалось тем, что женщина явно нуждалась в его поддержке. В конце обеда Лора заявила, что Дафни «недостаточно хороша» для Пола.
Появление у «слабого» партнера нового возлюбленного часто приводит к резкой смене власти в прежней паре. Майлс описывал свою реакцию на известие о романе между Бет и Кевином.
Я совершенно обезумел: мне было скучно без Бет. Однажды вечером, решив, что мне необходимо с ней встретиться, я поехал к ней и позвонил в дверь. Открыла няня Хлои. Увидев меня, она очень удивилась и сообщила, что Бет нет дома. Я сказал, что посижу с дочкой и она может идти, но девушка очень разнервничалась. И тут до меня дошло, что Бет была с мужчиной! Как будто мне нож в сердце вонзили. Я целый час ездил кругами, купил бутылку водки и припарковался за несколько домов от нашего. Примерно через 20 минут подъехал «ягуар». Из него вышла Бет, и я заметил, что она была со своим бывшим парнем — Кевином. Я не верил своим глазам! Вернувшись домой, я едва не прошиб кулаком стену.
Майлс страдал от нарциссической травмы — удара по самолюбию, способного вызывать животную ярость даже у самых рассудительных людей. Он считал, что Бет — его собственность и что она примет его назад, как бы ни злилась. С Моникой дело шло к расставанию (оказалось, что у нее проблемы с наркотиками), он сам начал скучать по дому и семье. И хотя Бет всегда утверждала, что Кевин ее не впечатляет, Майлс никогда этому не верил, а теперь тем более.
На следующий день Майлс попытался увидеть «светлую» сторону. Поскольку у Бет завязались романтические отношения с Кевином, ему, Майлсу, больше не надо чувствовать себя виноватым в уходе из семьи и связях на стороне. Но теперь его тяга к свободе и возбуждению казалась пустой и бессмысленной. Бет выпорхнула у него из рук, и ловушка страсти вновь сделала ее привлекательной, трудной целью. Он хотел именно ее.
Лора наивно и самоуверенно воспринимала Дафни как недостойную внимания соперницу и была поражена прохладным приемом Пола. Во время их последнего разговора (когда она призналась в связи с Ником) Пол поклялся, что, если она когда-нибудь передумает, он будет в ее распоряжении, ведь его любовь навсегда.
После того как Ник меня выставил (а это называется именно так), я чувствовала себя последней дурой. У меня был отличный парень — Пол, все складывалось чудесно. Просто, как в поговорке, у соседа трава показалась зеленее. Но я чувствовала, что теперь очень повзрослела и знаю, чего хочу и в чем нуждаюсь. И это — Пол. За обедом он сказал, что мне нельзя доверять… мне было обидно это слышать, но его сложно винить. Теперь я решила доказать, что изменилась и что мы действительно подходим друг другу, а Дафни — просто вариант для подстраховки. Я всерьез задумалась о браке. Вообще, мне кажется, что именно страх перед серьезными отношениями толкал меня в объятия Ника, хотя подсознательно я по-прежнему любила Пола. В мире так мало достойных мужчин, и меня ужасала мысль, что я и впрямь могу его окончательно потерять. Я должна за него бороться!
Лора стала нуждающейся стороной. Теперь она, сама устроившая расставание, демонстрировала серьезность намерений и предложила записаться на прием к специалисту. Это был откровенный вызов принципиальности Пола — ведь именно он упорно настаивал на сеансах психотерапии для пар, когда Лора связалась с Ником.
Узнав о Бет и Кевине, Майлс почувствовал, что его предали, и разозлился. Но его застало врасплох еще одно чувство.
Это было чувство глубокой любви. После моего ухода мы провели вместе всего одну ночь, и я был поражен своими ощущениями. Теперь я испытывал настоящую, страстную любовь. Через пару дней после случая с Кевином я устроил встречу с Бет, не обнаруживая, что я о чем-то знаю. Бет выглядела прекрасно. Она снова вышла на работу на неполный день, хорошо одевалась, умело пользовалась косметикой. Но она вела себя со мной официально, и я не осмелился открыть ей свои чувства. Откровенно говоря, я так нервничал, что у меня даже вспотели ладони.
Как и Лора, Майлс вплотную столкнулся с «кошмаром слабого» — страхом потерять партнера из-за одного неверного движения или слова. Став зависимым партнером, он почувствовал свою скованность и в полной мере ощутил отчужденность «сильного» — холодное поведение Бет. Майлс не знал, играет ли Бет безразличие, чтобы наказать его, а потом принять назад, или она действительно не испытывает к нему теплых чувств.
Вскоре после «примирительного» обеда Лора направила Полу еще одно приглашение.
Она заявила, что понимает, как мне сложно еще раз поверить ей, и уважает мое право встречаться с другой. Однако, писала она, я для нее слишком важен, чтобы сдаться без боя. Потом последовало приглашение на ужин у нее дома. Вопреки здравому смыслу я согласился. Лора уже перенесла пару довольно значительных фиаско в личной жизни, и мне не хотелось ранить ее еще больше. Лора приготовила почти такой же ужин, как в тот вечер, когда я впервые к ней приехал. Она выглядела великолепно, была элегантна, распространяла вокруг сильный аромат хороших духов. Магия первой встречи уже давно исчезла, но Лоре трудно отказывать. Мы занялись любовью.
Пытаясь воссоздать атмосферу их первого сексуального контакта, Лора прибегла к суперухаживанию. По словам Пола, она понимала всю иронию ситуации и пыталась обратить ее в шутку, заверяя, что это единственное изысканное блюдо, которое ей удается. Но сама Лора не замечала, как похоже ее поведение на действия Пола, когда тот впервые ощутил ее эмоциональное отдаление. С точки зрения Лоры, она не пыталась отменить свой отказ. Скорее она скромно признавала, что просчиталась, отпустив Пола, и пыталась продемонстрировать свою искренность и надежность. Лора думала, что этого будет достаточно, чтобы вернуть Пола. Но она действовала, не ведая о ловушке страсти.
Перед тем как начать «суперухаживание» за Бет, Майлс подготовил почву. Ему хотелось убедить жену, что перед расставанием плохо себя вел «ненастоящий» Майлс. Настоящие виновники — внешнее давление и обстоятельства, над которыми он был не властен. Бет вспоминала письмо Майлса вскоре после того, как тот узнал о ее отношениях с Кевином.
Это было милое письмо. Майлс писал, что задерживался допоздна на работе и из-за этого постоянно выходил из себя. А еще, конечно, виноват прессинг партнеров по бизнесу. Кроме того, Майлс признавался, как трудно ему было примирить в себе «две личности» — «ночного гуляку» и «прилежного семьянина». И хотя когда-то он считал ошибочным решение завести семью, теперь понимает, что это был самый правильный поступок в его жизни.
Потом, по словам Бет, пришло время цветов, милых до глупости подарков и, наконец, билета на Гавайи с намеком, что там надо «начать работать над ребенком номер два». Майлс целиком отдался новому ухаживанию за Бет.
Когда бывший «слабый» партнер занимает лидирующую позицию в отношениях, он наследует всю неопределенность позиции «сильного». Он видит, что его половина больше не полубог, и иногда даже удивляется, как вообще мог любить такого человека. Может быть, это с самого начала был просто капкан зависимости? Почувствовав сладость свободы и удовольствий, а теперь к тому же и власти, бывший «слабый» задумывается, стоит ли ему мириться с партнером. Это кажется ему шагом назад.
Появившееся негативное восприятие отношений усиливается скрываемой прежде враждебностью. Теперь бывший «слабый» контролирует ситуацию и может свободно проявлять гнев без старых страхов отпугнуть возлюбленного. Задетая гордость шепчет: оттолкни его, пусть получит урок. Кроме того, бывший «слабый» может опасаться, что оживление отношений опять приведет к зависимости. Этот страх испытывала Бет.
Отдых с Майлсом на Гавайях одновременно соблазнял и пугал меня. Я слышала от него те же слова, что и до свадьбы, — весь этот набор фраз о том, как важны для него семейные ценности. Но что нас остановит перед той же ловушкой теперь? Что если Майлс будет превращаться в монстра каждый раз, когда в его ресторане дела будут идти не так, как надо? Мне очень хотелось еще одного ребенка, но я всерьез опасалась, что это приведет к старым проблемам.
Бет правильно опасалась. Многие воссоединенные пары действительно возвращаются к прежним губительным моделям поведения. Однако воссоединение может создать для обоих партнеров идеальные условия, чтобы разобраться в силах, которые властвуют над ними, и выработать более эффективные стратегии управления этими силами. Я призываю своих клиентов, решивших вернуться к былым отношениям, насладиться счастьем второго медового месяца, но при этом стараюсь убедить их не устраняться от тяжелой работы над фундаментом их любви, пока они находятся в более-менее равных позициях. Укрепившиеся пары легче парируют неизбежные «визиты» парадокса страсти.
Войти с помощью соц. сетей: