Хуже, чем в СССР
– Но то было при загнившем режиме КПСС. Неужели ничего не изменилось в эпоху славных реформ? Ведь класс капиталистов просто с руками должен рвать все то, что помогает снизить затраты производства!
– Сложный вопрос. С 1992 года я ушел в частный бизнес. С товарищами организовали мы компанию «ЦИНТ» – Центр исследований наукоемких технологий. Тогда мои знакомые работали в Службе безопасности президента под началом знаменитого Александра Коржакова и очень мне помогали. Скажем, адмирал Георгий Рогозин. Они свели меня с Международным фондом содействия малому предпринимательству в России, и вскоре «ЦИНТ» собрал около сорока необычных технологий со всей страны. В каких областях? В области новых материалов, экологии и медицины. В 1994-м поехали мы в Женеву на 28-й международный салон изобретений, вернувшись домой с восемнадцатью наградами: четырьмя большими золотыми медалями, с шестью малыми и с россыпью серебряных да бронзовых. Горды тогда были безмерно. Но в России встретили полное равнодушие…
И наш «ЦИНТ» приказал долго жить. Кстати, Георгий Коломейцев, зарабатывавший немалые деньги на внедрении своей агробиотехнологии в колхозные времена, тоже оказался лишним в рыночной России. Все приглашают его, требуют совершить чудо за его же счет, ахают при виде результатов – но платить ничего не хотят. Ему приходится зарабатывать деньги за рубежом.
– А чем, если не секрет, вы занимаетесь сейчас?
– Пробовали мы еще многое. Создали своеобразное объединение под маркой «Гринмастер», которое занялось коммерциализацией оригинальных разработок. Вот сейчас выдаем «на гора» уникальный плазменный аппарат для сварки. С точки зрения классической науки он работать не должен, однако работает – да еще с каким качеством сварных швов. Связи со своими знакомыми изобретателями стараюсь не терять, приобретаю новые.
Сейчас же мы налаживаем производство уникальной ветроэнергетической турбины. Альтернативная энергетика, знаете ли, давно меня увлекала. Я уверен в том, что у РАО «ЕЭС» и вообще у нынешней централизованной энергетики нет будущего. Она слишком прожорлива и неэкономична, и подсчеты показывают, что из ста единиц энергии, извлекаемой из-под земли в виде газа, до потребителя доходят только шесть-семь единиц. Все остальное теряется.
В России, как водится, нашей чудо-турбиной никто интересоваться не стал, но мы нашли спрос в Европе. Когда мы отправили турбину в Австрию, там ее решили попробовать: поставили на мостовой кран и провезли по заводскому цеху. От встречного потока воздуха, соответствующего слабому ветерку, русский агрегат выдал 1200 оборотов в минуту. Внешне он выглядит очень эффектно, футуристически – три особых сопла в овале. Поток воздуха, попадая в эту систему, ускоряется в четыре с лишним раза. Вот так и работаем – на иностранцев.
