ГЛАВА 31

— Рассказ о ваших исключительных приключениях очень взволновал наши черствые души, — промолвил Роджер. — Мы решили остаться здесь, основать на этой пока безымянной планете новую киностудию «Мультфильм». Мы останемся здесь и будем снимать сказки. Словом, пока, до встречи на экране.

— А кто же тогда будет пиратами? — спросил Саня.

— Это уже не наша забота. А мы теперь не годимся для такого дела, потому что нас перевоспитала Марина, — пояснил лохматый пират.

— Это сказками-то? — удивился Саня.

— Молодой человек, разве вы ничего не слышали о воспитательной роли искусства? — произнес пират с укором. — На что я трудный, а и то перевоспитался. Прямо вот сейчас, сию минуту, — сказал Роджер. — А если уж вам так необходимы опасности, то дело только за вами! — И Роджер потрепал юнгу по плечу.

— Пожалуй, и нам пора расстаться, — сказал смущенно Фип.

— Есть у нас одно незаконченное дельце, — добавил Рип, отводя глаза.

— Да что темнить! Просто нам очень понравилось на планете Икс, — собравшись с духом, признался Пип. — Мы бы хотели еще поиграть с писателем Помсом.

— Тем более, что мы только вам путали все, — честно сказал Фип.

— Ну, значит, так было нужно, чтобы вы нам немножко мешали, — улыбнулся великий астронавт. — Во всяком случае, мы желаем вам как можно больше таинственного, запутанного в жизни.

— Так, чтобы даже не разобраться, где рука, а где нога! — самозабвенно воскликнул Рип.

— И я распрощаюсь с вами, друзья, — подал голос славный рыцарь Джон. — Хотя я все еще Петенькин должник, не сочтите мой отъезд за уклонение от поединка. Сейчас в жизни моего соперника наступили такие события, что какой-то ничтожный поединок по сравнению с ними кажется мелочью. Но когда ему захочется силу потешить, пусть он кликнет меня.

— Я думаю, что мы еще понадобимся друг другу. Мы — друзья, не так ли? — сказал взволнованно Петенька.

— Сэр, для меня это честь. И вообще я завидую вам, штурман, и, хотя у рыцарей сентиментальность не в ходу, скажу откровенно: вы совершаете подвиги ради своей невесты. А мне же приходится заниматься этим во имя чужой, почти незнакомой женщины, которой моя доблесть, наверно, ни к чему. Но я уже обречен стараться ради нее всю жизнь, — сказал рыцарь Джон и улыбнулся с грустью.

— Она ничего не понимает, ваша Аала, — сказала Марина, переборов в себе неприязнь к чужой даме сердца.

— И все же, сэр Джон, когда-нибудь вы совершите такой небывалый подвиг — ну такой, что она наконец-то сообразит, что к чему! — воскликнул Саня горячо.

— Я вам так признателен за сочувствие, сэр Саня, что даже на этот раз спускаю бестактное выражение по адресу своей дамы. Итак, до встречи на очередном перепутье! — сказал рыцарь Джон и решительно зашагал к своему верному «Савраске».

— Ну. а вы, Барбар? — спросил великий астронавт.

— Пожалуй, я с вами, если по дороге подбросите в созвездие Весов. Хочу попасть на Вселенскую ярмарку. — сказал Барбар, подмигивая толстячкам.

Команды заняли место в своих звездолетах, и, когда корабли взлетели разом, пиратам, оставшимся на планете, почудилось, что это запустили ослепительный фейерверк, огни которого тут же рассыпались по Вселенной. А в кают-компанию «Искателя» вернулся прежний домашний уют. Пресыщенные приключениями, члены экипажа собирались вокруг стола, пили чай, вкусно заваренный руками Марины, смотрели, как хлопочет возле двигателей неугомонный Кузьма, и с удовольствием вспоминали минувшие дни.

— Барбар, все уже позади, и теперь, по-моему, можно открыть секрет, почему вы решили именно нам совать палки в колеса, хотя по космосу туда-сюда снуют миллионы космических кораблей? — спросил любознательный штурман как-то за ужином, когда в иллюминаторах «Искателя» уже показались передовые планеты из созвездия Весов.

— Вы несколько торопите время, утверждая, что все уже позади, — улыбнулся Барбар. — Но тем не менее я постараюсь удовлетворить ваше любопытство…

«И еще я должен узнать, что же все-таки представляет из себя блямбимбомбам и почему Барбар закопал его на Бетельгейзе», — пронеслось в голове у Сани.

— Началось это еще на Земле, куда я залетел в поисках подходящего простофили. Уж так мне хотелось кому-нибудь вдоволь поморочить голову, — продолжал между тем Барбар. — Но, увы, простофили к этому времени стали умней, они уже не верили ни в черта, ни в летающие тарелочки, хотя вы сами свидетели тому, что моя тарелочка была реальным фактом. Уставший от поисков и раздраженный неудачами, я как-то забрел на пустырь, где два молодых человека самым наисерьезнейшим образом сажали на грядке игрушечный звездолет. Вы с головой ушли в свое занятие, Саня, и не заметили человека, который подглядывал из-за угла. «Кажется, ты можешь немного рассеяться», — сказал я себе. И начал всячески пакостить вашему конструктору. Надо признать, он оказался достойным партнером, потому что почти невозможно было угадать, что ему втемяшится в голову в следующую минуту. Когда он заканчивал рацию, я выкрал ее и подбросил пылесос «Дружба», но Эдик ваш не растерялся и смастерил из него превосходный мотор для скуттера. Словом, я как-то развлекся и уж был намерен оставить вас в покое, как вдруг до меня дошла весть, что на этом же забавном корабле собирается на поиски приключений сам великий астронавт.

«Эге, — сказал я себе на этот раз, — оказывается, это все гораздо серьезнее. Ставить силки Аскольду Витальевичу — такое может выпасть только раз в сто лет даже самому выдающемуся пройдохе».

Я втянул в нехорошую компанию наивных толстячков, наплетя им что-то несусветное, и на их корабле «Три храбреца» припустил за вами следом. Мне долго приходилось досаждать вам по мелочам в ожидании более крупной пакости. Но вы сами. не ведая того. не давали мне такой возможности.

— Просто мы сами ее не имели, — пояснил командир.

— Я понимал, что вы ведете честную игру, Аскольд Витальевич, и у меня к вам не было претензий, — произнес Барбар. — Но зато можете представить мою радость, когда Петенька полюбил Марину, а она влюбилась в него. Я заметил это исключительное событие раньше самих влюбленных и сказал себе. «Баря, это то, что тебе нужно. Ты еще не похищал невест, теперь появился шанс украсть такую невесту. И то-то уж будет за тобой погоня.» Ну, остальное вы знаете сами.

— Барбар, позвольте еще вопрос? — не унимался юнга.

— Валяйте! — сказал матрос добродушно. — У меня сегодня отличное настроение.

— Скажите, Барбар, что такое блямбимбомбам?

— Какой вы хитрый, Саня! Так я и выложил, — усмехнулся Барбар — Нет уж, вы отыщите его, откопайте и тогда узнаете сами. Зачем же, по-вашему, я спрятал блямбимбомбам? Да для того, чтобы его искали. Люди все время должны что-то искать, понимаете, Саня? И я могу сказать только одно: блямбимбомбам — это то, что люди ищут иногда всю жизнь… Впрочем, пора закругляться, я слышу шум Вселенской ярмарки!

И на самом деле «Искатель» уже попал в поток звездолетов, спешащих на ярмарку в созвездие Весов. Со всех концов света торопились любители потолкаться в толпе и поглазеть на диковины, привезенные из самых отдаленных галактик.

Когда звездолет приземлился среди шума и гама, бывший матрос Барбар, получив расчет, куда-то убежал, пообещав прийти на проводы, а оставшиеся члены экипажа с головой окунулись в праздничную суету, и каждый искал себе развлечение по вкусу.

Механик Кузьма отправился на барахолку, к старьевщикам, намереваясь посмотреть на всякий случай, не попадется ли какой-нибудь ценный винтик или гаечка.

А внимание командира привлекла карусель, под которую была приспособлена планета, вращавшаяся быстрее остальных.

— В конце концов, чем не центрифуга? — пробормотал великий астронавт и, купив билеты на три сеанса, взобрался на синтетического коня.

И пока крутилась карусель, с его лица не сходила блаженная улыбка.

Сошел он очень довольный. Один лягушкообразный парень из созвездия Льва даже в толчее узнал великого астронавта и поинтересовался:

— Ну как, Аскольд Витальевич?

— Отдохнул превосходно! — ответил великий астронавт звенящим голосом.

А Петенька, Марина и Саня, взявшись за руки, носились между аттракционами

— Есть приключения! Самые разнообразные приключения! — послышался средь гама знакомый голос.

— Да это же Продавец приключений! — обрадовался Петенька.

— Приключения, требующие ловкости и смелости! Любви и доброты! Преданности и самопожертвования! — извещал Продавец.

— Ой, как интересно! — пискнула Марина.

— Бежим! — крикнул Саня.

Они устремились на голос Продавца приключений. Тот стоял посреди ярмарки со своим неизменным лотком и даром предлагал самые удивительные приключения. Его окружила толпа людей с горящими глазами, но никто не решался взять у него товар.

Саня протолкался к Продавцу и сказал с досадой:

— А как жаль, что кончился отпуск. А где вас найти на следующий год? Уж тогда-то я возьму снова отпуск и выберу самое отчаянное путешествие, куда-нибудь на край бесконечности!

Продавец внимательно взглянул на Саню из-под густых белых бровей и сказал:

— Молодой человек, подойдите ко мне поближе.

И когда Саня приблизился почти вплотную, Продавец приключений наклонился к юнге и прошептал:

— Лично у вас в моих услугах нет нужды. Вы сами найдете себе приключение. Вернее, оно само отыщет вас. Сказать по совести, у меня товар для лежебок, лентяев и разных нерешительных людей. — Он подмигнул заговорщицки и вновь закричал:

— Кому приключения?! Кому приключения?! Е-есть необыкновенные приключения!

Экипаж сошелся у «Искателя» почти одновременно. Но раньше всех пришел провожающий Барбар. Он слонялся вокруг звездолета и, заметив приближающихся путешественников, пошагал им навстречу. Его глаза были красными, нос заметно распух от слез.

— Не расстраивайтесь, Барбар. Мы вас никогда не забудем, — сказала Марина дрогнувшим голосом.

— Вот видите, Барбар, вы стали даже сентиментальным, — пошутил Петенька, чтобы как-то подбодрить Барбара.

— Чуть что и звоните. Телефон мой у вас имеется. Так и скажите: «Мне Саню», — напомнил юнга, дружески пожимая его локоть.

— В конце концов, Барбар, место матроса остается за вами, — произнес командир.

— Слезы-то? — спросил Барбар, утираясь. — Да нет, это не от этого. Где-то меня просквозило, и, кажется, я малость загрипповал. А в общем-то, на первых порах будет без вас скучновато.

— Спасибо, Барбар, за то, что сдержал слово и пришел проводить, — сказал командир от имени экипажа.

— Да что уж там! Дай, думаю, сдержу слово. Разок. Вот удивятся! Только пришел, а вас все нет и нет. Даже испугался: неужели, думаю, задержаться решили? — признался Барбар.

— Наше путешествие подошло к концу, и растягивать его нарочно мы не имеем права. Теперь, Барбар, мы очень спешим на родину. Там нас ждут новые дела, — энергично пояснил великий астронавт. — Поправляйтесь, Барбар, от гриппа.

— А я желаю успешного возвращения, — произнес Барбар, обмениваясь последними рукопожатиями. — Может, и я, глядя на вас, развяжусь со своей беспокойной профессией. Пойду лежебокой-домовым в какое-нибудь тихое место. Скажем, в Дом для престарелых.

— Ну, вот и простились с Барбаром. Теперь он будет вытворять что-то еще, а мы так и не узнаем, — пожаловалась Марина, когда «Искатель» оторвался от космодрома и крошечная фигурка Барбара совсем исчезла из виду.

— Признаться, я к нему привык, — пробор-мотал грустно Петенька.

— Что уж и говорить, хлопот он нам доставил по горло. Но, сказать по совести, если бы не Барбар, наше путешествие было бы не таким содержательным, — добавил Саня.

— Друзья, — вмешался командир, — уж кто-кто, а я вас понимаю. Вам не хочется расставаться с нашим путешествием и со всем, что было с ним связано. Но, увы, когда-то это приходится делать, и тогда, чтобы как-то вознаградить вас, наступает пора воспоминаний. Если уж откровенничать — не менее приятная пора. И сразу же намотайте на ус: предаваться воспоминаниям можно в любом состоянии, но лучше всего это делать в глубоком кресле. Уйдя в него с головой, откинувшись на спинку и закрыв глаза, вы постепенно погружаетесь в минувшие события.

— Командир, — подал голос механик Кузьма, — с кораблем что-то происходит.

Только теперь остальные члены экипажа обратили внимание на странное поведение своего «Искателя». Он продвигался судорожными рывками, потому что его двигатель чихал. От чихов корпус межзвездного корабля мелко содрогался.

— У нас кончается горючее? — воскликнул Саня.

— Вы ошибаетесь, юнга, его запасов нам хватит с лихвой еще на пару таких же путешествий. С нашим звездолетом случилось что-то необычное, — покачал головой командир. Он приложил ладонь к стене и пробормотал: — Тридцать семь и пять… Не будь я сам тому свидетелем, никогда бы не поверил, что звездолет может болеть гриппом. Но от диагноза никуда не денешься. Очевидно, в двигатель нашего корабля проник вирус гриппа. Признаться, видел я всякое, впрочем, это вы знаете давно, но с таким происшествием мне еще не приходилось иметь дела.

Звездолет между тем чихал все оглушительнее, и при каждом чихе его заклепки и обода опасно трещали.

Экипаж «Искателя» уже свыкся с мыслью, что испытания остались позади, поэтому сообщение командира ошеломило его подчиненных, уж и подавно не ожидавших такого оборота, но сам он раздумывал не долго.

— Приказываю: стюардессе извлечь из аптечки весь запас сульфадимезина. Штурман, вас назначаю своим ассистентом. Механику — выключить двигатель, — распорядился командир в два счета.

Когда рев двигателей стих и звездолет повис в пустоте, командир и его ассистент вышли наружу и высыпали в сопла корабля полную горсть таблеток сульфадимезина.

Это радикальное лечение пошло звездолету на пользу. В его механизме наступило заметное улучшение, а вскоре он летел как ни в чем не бывало, с каждым парсеком приближаясь к Земле.

— Так на чем мы остановились? — спросил великий астронавт, возвращаясь к прерванной беседе.

— На удобном глубоком кресле, куда можно уйти с головой, — напомнила Марина, вместе со всеми устраиваясь за столом.

— Совершенно верно, — согласился командир. — Итак, нет большего удовольствия, чем воспоминание о пережитых приключениях. Друзья, для того мы и пускаемся черт знает куда, чтобы затем обзавестись еще одной прекрасной историей. И у кого их куры не клюют, того зовут богачом. Вот кто на самом деле богач, дети мои.

— А вы, выходит, миллионер? — воскликнул Саня.

— Аскольд Витальевич — миллиардер, — заспорила Марина.

— Не спорьте. Вы оба правы, — не выдержав, улыбнулся великий астронавт.

Так в приятных и поучительных беседах они провели остаток путешествия.

От границы Солнечной системы их сопровождал пестрый эскорт почитателей. Почитатели выбрались кто на чем горазд — в стареньких малолитражных ракетах, на космических мотоциклах, а некто прилетел на самокате собственного изготовления. Теперь эта разноликая орава вилась вокруг «Искателя» и просила, чтобы путешественники прямо сейчас, не откладывая, начали рассказ о своих приключениях. Эфир так и трещал от их позывных, потому что они непрерывно вызывали знаменитый экипаж.

— Потерпите немножко, потом… — делали знаки путешественники, появляясь в иллюминаторах.

Для приема «Искателя» был приготовлен самый большой космодром. Звездолет описал орбиту почета и под бурные аплодисменты и возгласы собравшихся пошел на посадку.

Он опускался медленно и величественно, давая возможность каждому запечатлеть в памяти этот исторический момент. Вот уже до земли осталось три метра! Два!.. Единственный метр!.. Сантиметр!.. Миллиметр!.. Ничего!..

И вдруг звездолет развалился, поднимая клубы пыли. Когда пыль улеглась, потрясенные зрители увидели на месте «Искателя» гору металлического лома. Но вот обломки шевельнулись, и на белый свет вылез кот. Он сел в сторонке и начал старательно умываться, полностью игнорируя происшедшее.

— Мяука, ты где? — послышался девичий голос, и из-под обломков выбралась Марина.

— А Петенька где? Петенька, ау! — позвала Марина.

— Я здесь! — ответил Петенька и моментально выбрался наружу.

Следом за ним, стряхивая обломки, выкарабкались Саня и механик Кузьма. И, наконец, перед онемевшей публикой предстал великий астронавт. Как командир, он оставил погибший корабль последним.

— Друзья! Самое сложное в путешествии — поставить заключительную точку! — воскликнул великий астронавт. — Заключительный аккорд оказался достойным нашего удивительного путешествия.

— Но что же произошло? — спросил Саня, отряхиваясь.

— Сейчас все узнаем, юнга, — сказал он, всматриваясь в спешащего к ним человека в форме почтальона.

— Ух, запыхался! — сообщил почтальон. — Все спешил: дай-ка, думаю, встречу их сюрпризом. И как видите, успел, — сказал почтальон и протянул телеграмму.

— Вот вам и разгадка, она заключена здесь, — промолвил командир, вскрывая бланк. — Все ясно:

«С приветом Барбар». Я сразу сообразил, чьих рук это дело, — сказал великий астронавт, пряча телеграмму в карман. — Он и напоследок остался верен себе — заразил наш корабль вирусным гриппом. Ну и проказник!

— Но он все равно просчитался, Аскольд Витальевич! Мы же вылечили свой звездолет сульфадимезином, — возразил Саня.

— И все же грипп успел дать осложнение. Барбар добился своего, — ответил командир улыбаясь.

Его взгляд случайно упал на бесконечно умывающегося кота, и улыбка сползла с его губ.

— Может, я ошибаюсь — а вы, друзья, прекрасно знаете, что я никогда не ошибаюсь, — но мне начинает казаться, будто этот кот попал в наше путешествие по недоразумению, — пробормотал командир. — Путешествие уже закончено, а он так и проумывался, хотя вокруг было столько изумительных событий. Другой бы на его месте использовал каждую возможность.

— Командир, может, не пришло его время? Может, он еще ждет, когда наступит подходящий момент? — вступился Кузьма за своего приятеля.

— Да, да… Он не такой уж бессердечный кот, и он еще себя покажет, вот увидите! — подхватила Марина, которая до этого не знала, как выгородить любимца.

— Когда, спрашивается? Все уже позади, — пробурчал командир, но затем встрепенулся: — Друзья, а теперь нас ждут наши близкие друзья. И наши воспоминания, — закончил великий астронавт и, обняв Петеньку и Марину за плечи, зашагал по космодрому.

И тут Саня вспомнил, что так и не узнал толком у Барбара, что же такое блямбимбомбам.

«Ничего, все еще впереди! Настанет и черед блямбимбомбама. Я найду его и обязательно откопаю!» — сказал себе Саня и поспешил вдогонку за друзьями.

— Весь город вышел встречать! Так и толпится на окраине. Да что там город — весь земной шар! — сообщил почтальон задыхаясь, потому что все время возбужденно суетился вокруг космонавтов — то забежит вперед, то семенит сбоку.

Возле дороги наших героев ждал огромный автомобиль, сверкающий лаком.

— Здравствуйте, Аскольд Витальевич! — воскликнул шофер и, потупив глаза, добавил: — Это я в то утро, ну, когда вы шли на космодром, сказал:

«За приключениями, Аскольд Витальевич?» И вы еще ответили: «За приключениями, за приключениями!»

— Я вас сразу узнал, — приветливо отозвался великий астронавт.

Экипаж «Искателя» и почтальон погрузились в автомобиль, и шофер торжественно повел машину.

Почтальон постепенно успокоился, откинулся на спинку сиденья и, обняв юнгу за плечи, спросил:

— Ну как вам путешествовалось, друзья?

— Да ничего путешествовалось, — скромно ответил за всех командир и улыбнулся своим тайным мыслям; очевидно, в этот момент в его голове уже промелькнуло воспоминание об одном из только что минувших приключений.

Почтальон приоткрыл было рот, собираясь продолжить беседу, но так и замер… Мотор зашипел и умолк. И автомобиль с героями остановился на виду у всего города. Встречающие махали издали: мол, что же вы, мы вас ждем! Покрасневший шофер дергал все рычаги, но автомобиль стоял точно окаменевший.

— Ах какая накладка, ах как нехорошо получилось! — пробормотал сгорающий от стыда шофер и вышел из машины.

Он приложил ухо к радиатору, прислушался и сказал в отчаянии:

— Кончился шум! А без шума мы не тронемся с места! Вы же сами знаете, что машина едет оттого, что урчит мотор!

Он вернулся за руль, положил голову на баранку и застыл от горя.

— Ну что ж, мои юные друзья! Будем искать выход из положения. Ситуация, я должен вам сказать, незавидная. Так застрять на глазах у встречающих! Со мной такого еще не было, — заявил великий астронавт.

— Командир, разрешите? — послышался голос механика.

— Действуйте, — кивнул командир. Кузьма нагнулся к Мяуке, почесал его за ухом и что-то шепнул. Кот подобрал под себя лапы и замурлыкал: «Мррр… мрр… мррр…» Ну совсем как моторчик! И что бы вы думали? Автомобиль плавно сдвинулся с места и не спеша покатил навстречу праздничной толпе.

— Так вот что вы имели в виду, — сказал командир механику и стюардессе.

ЭПИЛОГ, без которого не может обойтись ни один приключенческий роман С тех пор минуло много лет.

«Что же поделывают наши герои?» — спросит дорогой читатель.

Уже на другое утро после возвращения великий астронавт достал из письменного стола общую тетрадь и химический карандаш и вывел твердым почерком:

«Руководство. Как сделать путешествие более увлекательным».

Весь день великий астронавт писал, почти не отрываясь. И когда раскаявшееся начальство предложило ему звездолет новейшей системы, то оказалось, что Аскольда Витальевича уже не так-то просто оторвать от письменного стола. Удивленные курьеры беспрестанно сновали между новым кораблем и командирским домом, говоря:

— Аскольд Витальевич! Что же вы?.. Но командир отвечал одно и то же:

— Сейчас… Еще один абзац!..

И звездолет стартовал, так и не дождавшись своего знаменитого командира. Известие об этом великий астронавт выслушал с непривычной для него рассеянностью, а затем встрепенулся и воскликнул:

— Биллион… запятых! Вот уж никогда не думал, что это занятие может принести наслаждение, по сравнению с которым все остальное ничто! — И, закончив тираду, Аскольд Витальевич опять схватился за карандаш.

Но славное дело его не заглохло. Если каким-нибудь образом судьба затащит вас на космодром, спросите юнгу Петрова. Возможно, вам здорово повезет и Саня окажется на корабле, только что опустившемся на летное поле. Тогда вы увидите пожилого мужчину с бронзовым от солнечного ветра лицом и седой шевелюрой. Уже утекли десятки лет, но Саня все еще не расстается с увлекательной должностью юнги. Так пожелаем ему путешествий, полных интереснейшими опасностями!

Его преданный друг Петенька к этому времени стал маститым академиком. Уже вскоре после возвращения бывший штурман «Искателя» выступил с докладом о любопытных явлениях, замеченных им в космосе, и, в частности, о кометах, что оставляют хвост в руках у человека, стоит только его ухватить. За докладом признали научное значение, не поддающееся пока достойной оценке, а сам Петенька был избран в Академию наук. Сейчас он поглощен новыми исследованиями во Вселенной. Его взбудоражил вопрос: что выйдет, если собрать всех Самых Совершенных да и выстроить в линию? Петенька подозревает, что таким образом можно получить многоточие, коему нет ни конца ни края. Как истинный член экипажа «Искателя», он не стал откладывать дело в долгий ящик, а тут же собрал рюкзак и пустился по Вселенной, решив проверить свое предположение в естественных условиях. Как вы догадываетесь, все замечательные трудности, что он находит в пути, с ним с большим удовольствием делит Марина и ее верный кот Мяука.

А когда наступает вечер, выдающаяся супружеская пара присаживается на придорожные метеориты и подолгу глядит на далекие звезды. Марина рассказывает свои сказки, а муж ее в это время подсчитывает в уме, сколько можно встретить всяких приключении, если отправиться в путешествие по его беспредельному многоточию. И идти, идти…

А недавно они заседали во Вселенской академии наук. На кафедру поднялся профессор Мульти-Пульти и с подъемом зачитал доклад обо всем сразу. Когда он закончил, Петенька и его жена долго и от души хлопали вместе со всем залом, потому что бывший император нахватался знаний в таком изобилии, что мог теперь соперничать с крупнейшими библиотеками мира.

На Земле у Марины и Петеньки подрастает сын по имени Аскольд. И нянчится с ним старый механик Кузьма. Его инфракрасные глаза горят любовью, когда он смотрит на малыша, спящего крепко в колыбели. А колыбель, построенная конструктором Эдиком, летает вокруг Кузьмы по орбите, и его питомцу снятся первые приключения. Удостоверившись в том, что малыш поглощен интересными снами, Кузьма на цыпочках выходит из комнаты и отправляется к своему бывшему командиру. Там он тихонько сидит в углу и следит с благоговением, как Аскольд Витальевич вдохновенно исписывает одну страницу за другой.

Иногда к нашим героям приходят известия о новых подвигах сэра Джона. Говорят, славный рыцарь поклялся поставить по живому дракону в каждый зоопарк и теперь уже близок к завершению своего труда. Каждый добытый экземпляр он по-прежнему посвящает даме сердца, и любители зверей шлют благодарные письма прекрасной Аале. А прекрасная Аала не знает, что делать с обширной почтой, и, как сообщают близкие к ней круги, находится на грани того, чтобы просить руки своего рыцаря. Она надеется таким путем укротить славного сэра Джона. Но наши герои слишком хорошо знают бессмертную душу странствующего рыцаря и твердо убеждены, что никогда сэр Джон не променяет свои подвиги на домашний уют.

Когда же с нашими героями случаются неприятности, они переносят их с добродушием. Им кажется, что это их не забывает проказник Барбар. Тогда-то они вспоминают и неугомонных толстячков, спрятавшихся на планете Икс. Где они и кого сейчас интригуют, никому не известно. Но наши герои знают: попадись им новый роман писателя Помса, и там-то наверняка промелькнут Фип, Пип и Рип.

Наши герои здравствуют и по сей день. Да только проживают они в другой стране, которую мы называем Будущим. Впрочем, может, кому-нибудь и повезет, и он встретит бывалого астронавта Саню Петрова, случайно залетевшего в наши времена. Тем более, что с Барбаром многие дорогие читатели, вероятно, знакомы давно.

Что касается самого пересказчика, то, взглянув на дело рук своих, он вдруг удивился и сказал себе: «Впрочем, а оно не так уж и безынтересно, это путешествие. Обычное путешествие, конечно. Тут ничего не скажешь. И все же в нем что-то есть, черт побери!» Такой переворот в душе пересказчика, наверно, поставит дорогого читателя в тупик. «Где же принципиальность? — подумает тот, горько усмехаясь. — В прологе мнение одно, в эпилоге, выходит, совершенно противоположное?» Пересказчик полностью осознает, что попал в щекотливое положение, и вдобавок ко всему он не в силах найти какое-нибудь путное объяснение. Возможно, тут масса причин. Признаться, за время, минувшее с тех пор, как книга, якобы утерянная Продавцом приключений, оказалась в руках пересказчика, кое-что из прочитанного вылетело из его головы. Кроме того, некоторые главы были вообще просмотрены им без особого внимания. Поэтому, садясь за пересказ, он уповал только на собственную память, и не исключено, что в повествование вмешались его личные воспоминания. А порой пересказчик начинает подозревать, будто бы в действительности не было никакой книги и будто бы в то описанное утро он сам крепко спал. Как известно, на даче посещают любопытные сны, особенно под шум мачтовых сосен. И следовательно, человеку не может не понравиться то, что он придумает сам…

Но чу, слышите за окном:

— Есть приключения! Самые разнообразные приключения! Требующие ловкости и смелости! Любознательности и упорства! Дружбы и самопожертвования!

Слышите, лентяи-лежебоки, это идет Продавец приключений! Помните, он обещал заглянуть к нам еще разок? Ну, а мне пора подумать о… Самой Совершенной. Я имею в виду обычную точку.