ГЛАВА 18

Но вернемся к тому времени, когда Петенька еще сидел на своем посту, беззащитный перед рогаткой Барбара.

Петеньке негде было спрятать себя. поэтому, когда Барбар спустил резинку, в него попал камешек и сбил с корабля. Штурман отчаянно замахал руками, стараясь зацепиться хотя бы за какой-нибудь астероид, и полетел куда-то далеко. А «Искатель» уже развил невероятную скорость и скрылся за кораблем Барбара.

Так Петенька очутился один-одинешенек среди незнакомых звезд.

«Слава Богу, еще не потерял очки», — подумал он, успокаиваясь.

Внимательно оглядевшись, он заметил небольшую планетку. Даже на первый взгляд было ясно, что на этой планетке существуют условия для нормальной жизни. Сквозь голубой воздух виднелись густой зеленый лес и синее море.

Петенька подплыл к ее атмосфере и начал осторожненько спускаться на поверхность, стараясь не раскалиться и не сгореть. И хорошо, что у такой славной планетки было маленькое притяжение и Петеньку не потянуло камнем вниз Правда, у самой земли ускорение немного возросло и остаток дороги ему пришлось планировать, растянув над головой носовой платок. Он описал круг над зеленой лужайкой и мягко сел на душистую траву.

Приземлившись, он открыл гермошлем, отряхнул с себя космическую пыль, разгладил скафандр на коленях и пошел по незнакомой планете, осуждая в душе нехороший поступок Барбара.

Он шагал по яркому, веселому полю. Над его головой порхали существа, похожие на наших бабочек, а под ногами росли цветы, похожие на гвоздику. И среди цветов и сочной травы добродушно жужжали насекомые, напоминающие пчел.

«А здесь благодать, — подумал Петенька. — Вот освободим Марину, и поселимся мы с ней на этой расчудесной планетке. Я буду заниматься ядерной физикой, а Марина — разводить цветы. А кот Мяука, может, перестанет бить баклуши и начнет день-деньской носиться за бабочками. И всем будет так хорошо».

Он брел, стараясь не ступать на цветы, и солнечные поляны на его пути сменяла лесная прохлада. По веткам деревьев, похожих на орешник, сновали пушистые зверьки — вылитые белки — и ни капли не боялись его.

Он шел и шел куда глаза глядят, пока его слух не уловил сквозь пение птиц звонкие голоса. Вдобавок ко всему планета оказалась обитаемой. С тех пор как Барбар сбил его из рогатки, ему положительно везло.

Он свернул на голоса и после десятка минут быстрой ходьбы очутился на опушке, которая так и кишела детьми.

Дети играли в пятнашки и в жмурки, гоняли футбольный мяч, лазили на деревья, прыгали через скакалки, возились в песке и нянчили кукол. Над опушкой висел, не умолкая, невообразимый крик, словно над ней натянули купол из невидимого, но звенящего металла.

Петенька поискал глазами кого-нибудь из взрослых и не нашел. Дети были предоставлены сами себе. Он долго стоял незамеченным. Потом на него обратили внимание — вначале один ребенок, за ним второй, третий, и постепенно игры затихли. Дети разглядывали его молча и с любопытством. Кое-кто засунул палец в рот.

— Здравствуйте, дети, — сказал Петенька, приветливо улыбаясь.

— Здравствуйте! — ответили дети вразброд.

— Я — дядя-ученый. А где ваши родители? Или, скажем, воспитательница?

— Мы не знаем, кто это такие, — ответил мальчик, державший в руках футбольный мяч.

Петенька пропустил мимо ушей странный смысл его ответа, допустив тем самым ошибку, и удивленно спросил:

— Но как же вы здесь очутились одни?

— Мы не очутились. Мы все время здесь, аж с самого утра. У нас Страна Детей, — сказал второй мальчик, удивляясь, в свою очередь, неведению иноземца.

— И большая страна? — пошутил Петенька.

— Самая великая, — строго поправил мальчик, сидевший на деревянной лошадке.

— Пусть будет так, — засмеялся Петенька. — А какие страны там, за лесом?

— На свете лишь одна страна — наша! А за деревьями ничего нет совершенно, — ответил мальчик с мячом, оглядываясь нетерпеливо.

— Положим, на свете стран очень много, столько. что не счесть, — возразил было Петенька. — Ну да речь не об этом. Я вот хочу спросить: неужели у вас не появлялись другие люди? Ну такие высокие, как я?

— Один раз! И такие смешные, — сказала девочка с куклой. — Мужчины с усами и в красных платках. И девушка с кошкой. Сели в кружок, а девушка стала рассказывать про серого козлика. Мы хотели спрятаться за деревом и послушать…

— А они как закричат: «Спасайся, дети идут!» Схватили девушку за руки и как убежали! — перебил ее мальчик на деревянной лошадке, очень довольный собой и своими приятелями.

— И давно это было? — спросил Петенька, замирая.

— Давным-давно! Они были сейчас, — сообщила девочка с куклой.

— Сейчас? Как же можно быть сейчас? — удивился Петенька.

Он машинально взглянул себе под ноги и увидел, что планета не вращается вокруг своей оси, и, значит, время здесь стоит на месте, а дети совершенно не растут.

Пока он размышлял под этой загадкой, мальчик подбросил мяч и зафутболил его между деревьями.

— Гол! Гол! — завопили мальчишки. И на опушке возобновилась прежняя кутерьма. —Загудел тугой мяч, замелькали скакалки, бабах! — захлопали игрушечные пистолеты. А девочка, та, что отвечала Петеньке, запела колыбельную голубоглазой кукле.

«Что же это? Ребятишки совсем без присмотра, а я только о себе думаю», — пожурил себя Петенька и закричал, похлопав в ладоши:

— Дети! Дети! Ша!

Но им до него уже не было дела. Тогда он схватил за штанишки карапуза, который, удирая от кого-то, пытался проскочить между его ног.

— Ну, а крыша-то есть у вас над головой? — спросил он, ставя малыша на ноги, но тот не желал держаться на ногах, болтаясь в руках у Петеньки, словно тряпичный. — А ну-ка, покажи мне дом, где вы живете.

— Ой, какой вы прямо надоедливый, — сказал малыш. — Ну как вы не понимаете, что сейчас из-за вас меня запятнают!

Он привел Петеньку на площадку с песком, где рой его товарищей что-то строил, пыхтя, с помощью совков и песочниц.

— Тут их много, домов. — торопливо бросил малыш и убежал играть.

На площадке стояли крошечные домики из песка. Между ними тянулись линии, сохранившие отпечатки ладошек. Как догадался Петенька, они означали улицы. А маленькие строители лепили домик за домиком. Один из них, пухлый и розовощекий, с упоением украшал песчаный город веточками зелени.

— Какие красивые дома! Просто загляденье, — дипломатично похвалил Петенька. — Но как же вы спрячетесь в них? В такой дом ни за что не влезешь.

— Какой он, право, забавный, этот человек, — сказала девочка со скакалкой.

— А зачем нам прятаться? — запыхтел розовощекий строитель.

— Мало ли что может случиться. Вдруг наступит холод.

— А что такое холод? — спросил карапуз, и глаза его стали круглыми.

И мигом дети окружили Петеньку, разинув рты. Он возвышался над их головами точно шпиль.

— Как бы вам объяснить… Холод… В общем, когда температура становится ниже, и тебя всего трясет, и зуб не попадает на зуб.

— Это, видно, очень смешно. Но так не бывает, вы придумали сами, — сказал разочарованно мальчишка, тот, что не расставался с деревянным конем.

— У нас все время тепло и солнце. Прямо с утра, — похвастался мальчишка с игрушечным ружьем.

— Посмотрите туда! Там уже собираются тучи, — сказал Петенька.

Вдали над кромкой леса показалась темно-серая тучка. Она разбухла на глазах, наливаясь черной краской. Можно было подумать, что ее накачивал кто-то, отсюда невидимый.

— Пройдет немного времени, хлынет дождь, и мы промокнем до нитки, потому что у нас над головой нет ни одной крыши, — продолжал Петенька, обращаясь к ребятам.

— А что такое дождь? На кого он похожий? — робко спросила малышка с голубыми глазами и синим бантом; она катала за щеками язык.

— Дождь — когда сверху льется вода. Он идет и идет и мочит всех, кто не успел укрыться. На кого дождь похож? Как бы вам сказать… Если он небольшой и теплый, он похож на серебряные нитки, натянутые между небом и землей. А бывает и так, будто опрокинули корыто с холодной и черной водой. И нет ему конца и края.

— Как же вода может политься с неба? Так не бывает. Вы перепутали что-то, — усмехнулся мальчишка с черными проницательными глазами.

— Дети, дети, — сказал Петенька с укором, — я старше вас и больше знаю.

— Какой он глупый, этот человек; — опять хихикнули среди девочек.

— Ну вот что. Хотите играть с нами — играйте, но не морочьте нам голову своими выдумками. Они совсем неинтересные, — немного рассердился мальчик на лошадке и поскакал прочь, прищелкивая языком.

Окружение Петеньки растаяло, и ребята опять принялись за свое. А туча катила над лесом, переваливаясь точно каменная лавина; в ее недрах временами кто-то включал и выключал красный свет.

«Ах, какие непослушные детишки! Придется строить одному», — посокрушался Петенька и, примостившись на пеньке, набросал прутиком проект двадцатиэтажного дома из бетона и стекла.

Потом он произвел все расчеты, но в одном месте неверно умножил три на два, и дом получился косым на один бок. Тогда Петенька пересчитал все заново, и наконец проект был готов. Дом, построенный по этому проекту, мог бы украсить любой город Вселенной.

Но у Петеньки не оказалось бетона и стекла под рукой. И построить такой большущий дом в одиночку ему было бы не под силу. Это стало ясным сразу же, едва он поставил последнюю цифру. Поэтому Петенька только полюбовался творением своим, помечтал немного и начал строить навес из ветвей.

Прежде всего ему понадобились толстые ветви. Он никогда раньше не лазал по деревьям и теперь долго не мог вскарабкаться на дерево, похожее на клен. С помощью ног и рук он кое-как прилепился к его стволу, всего лишь в метре от земли, и теперь висел в неудобной позе, не зная, как осилить первый сантиметр подъема.

— Дети! Деточки!.. — позвал он беспомощно. Он не решался повернуть голову и только по топоту и учащенному дыханию узнал, что подбежало несколько ребят.

— Деточки, подтолкните, пожалуйста, — попросил он, крепко уцепившись за кору.

— Какой он чудак, — произнесла невидимая девочка, и дети засмеялись беззлобно, а один из мальчишек подпрыгнул, пытаясь сорвать с Петенькиного носа очки.

— Нельзя, мальчик, нельзя. Это не игрушка, — забормотал Петенька, мотая головой.

— Он не хочет играть. Идемте стрелять из лука, — сказал недовольный шалун.

— Я!.. Я!.. Чур, я первый! — загалдели дети и убежали на опушку, только хрустнули ветки у них под ногами.

— Деточки, я же для вас! — крикнул он запоздало.

Перед его носом ползали насекомые, похожие на земных муравьев. Ему стало немножечко грустно. «Где там сейчас моя Марина? — подумал он, продолжая висеть на стволе. — И я не имею права ее искать, пока не построю хотя бы навес, а потом и дом для глупых ребятишек».

Кое-как он вскарабкался на нижнюю ветвь и начал ее ломать. Ветвь заскрипела, но дальше этого дело не пошло. Тогда он стал раскачивать ее… На его лицо упала тень. Он уже слишком долго возился, и туча тем временем добралась до опушки.

— Ребята, собирайте ветви! — воззвал он с дерева.

Только одна малышка принесла веточку и, положив ее у подножия дерева, убежала, очень довольная собой.

Он рухнул на траву вместе с ветвью, которая уже была бесполезной. Туча накрыла поляну и стала выжиматься, будто мокрая тряпка. На опушку хлынули потоки холодной воды.

— Ой, мокро!.. Ай-яй-яй!.. — закричали дети и бросились к Петеньке в поисках защиты.

Они пищали на разные голоса, жались к нему. Петенька старался укрыть их своими руками, но из тучи так и хлестало рекой. Вода текла по листьям, по ветвям на головы, плечи, за шиворот, потом струилась по телу к ногам, и от нее не было спасу.

Петенька поднимал вверх глаза, отфыркиваясь от воды, но туча стояла над опушкой, точно нашла себе самое подходящее место. И однажды ему почудилось лицо Барбара, выглянувшее из-за ее верхней кромки.

«Не может быть! Просто он мне примерещился», — подумал Петенька убежденно.

В конце концов туча истощилась и высохла, стала похожа на обычный брезент. Тогда ее просто сдуло ветерком, унесло куда-то за лес, и было видно, как она там упала. Л над опушкой засияло прежнее солнце. И тут выяснилось, что ливень шел только над теми деревьями, под которыми прятались люди. Опушка осталась нетронутой.

— Дети, всем сушиться! Всем на солнышко! — И Петенька выгнал из леса детей, точно неразумных цыплят.

На опушке было сухо и тепло, дети быстро пришли в себя и зашумели.

— Это все из-за вас! — заявил мальчик с лошадкой, когда Петенька спешил его и стянул с мальчика мокрые штанишки. — Если бы не вы, мы бы и не знали, что такое дождь.

— Господи, да это же атмосферное явление! Я здесь ни при чем. Просто день у вас еще только начался, и вам еще многое незнакомо. Ах, ребята, ребята! Кто знает, что караулит вас впереди. Может, ударят морозы, — опечалился Петенька. — Вам бы в детский садик. Вот бы вам куда.

Но его уже не слушали. Повеселевшие детишки принялись за свое, будто и не было тучи и дождя. Петенька бродил между ними, приговаривая:

— Ну что мне с вами делать, деточки, если наступит зима? Будь здесь Марина, она-то уж нашла бы к вам подход. Но никто не знает, где теперь Марина. И самое грустное то, что вы даже не представляете, что такое зима.

На опушке что-то произошло, дети шушукались, поглядывая на него. Потом от самой многочисленной группы отделился мальчик с мячом, подошел к Петеньке и, прикидываясь не очень заинтересованным, промолвил:

— Дядя-ученый, смотрите — птичка летает… Во, села… Случайно, вы не скажете, а что такое зима? Это, наверное, какая-нибудь невкусная еда, правда?

Петенька покачал головой:

— Лучше есть манную кашу, чем зимовать, не имея теплой квартиры. Вот что значит зима.

— Понятно, — сказал «посол».

Он пошел назад с той же нарочитой беззаботностью, но, сделав два-три шага, не выдержал и пустился бегом. Тотчас вокруг него сгрудилась вся детвора. Он передал Петенькины слова, и дети заахали.

Посовещавшись о чем-то, они толпой повалили к Петеньке. Впереди скакал мальчик на деревянном коне. У него был очень решительный вид.

— Мы просим вас: больше ни слова, — произнес мальчик, заложив правую руку за борт курточки. — До сих пор нам так уж игралось, так игралось, но после вашего появления обрушился этот скверный и холодный дождь и все мы промокли. Пожалуйста, не перебивайте, — сказал он, заметив у Петеньки желание возразить. — Вы, может, неплохой человек и все это у вас выходит нечаянно, но, видно, стоит вам помянуть что-нибудь противное, и оно тут как тут.

— Ребята, вы живете только первый день, и многое еще вам неизвестно, — пояснил Петенька, невольно улыбаясь детской наивности. — Скоро и У вас появится голод. А это очень плохая штука, когда нечего есть. И поэтому мы не должны стоять сложа руки.

— Он продолжает говорить… Все говорит и говорит, — встревожились в толпе детей.

— Вот видите, вы гнете и гнете свое. Все говорите, говорите, — упрекнул его мальчик на лошадке. — Уж лучше вам уйти. Тогда вернутся прежние добрые времена и мы снова сможем играть беззаботно.

— Я не могу бросить вас одних, — сказал Петенька. — И останусь с вами, хотя меня ждут очень важные дела. Но никуда не денешься, видно, их придется отложить.

— Ага, а я что говорил! Вот! А вы не верили, — послышался ехидный голосок.

— Не уйдете подобру-поздорову, мы устроим кучу малу. Правда-правда, вот увидите сами. Считаю: раз!.. — начал мальчик.

— Дети, ведите себя как следует, — заторопился Петенька.

— Два!

— Дети, не делайте глупости!

— Три!

— Разумнее слушаться старших, дети! — взмолился Петенька.

— Не слушайте его! Ни в коем случае. Делайте все наоборот! — раздался знакомый голос.

Петенька поднял голову и увидел кораблик, похожий на две тарелки, когда одна накрыта другой. Из приоткрытых створок, точно моллюск, выглядывал Барбар.

— А вот и я, Петенька! Разве я мог вас надолго оставить? Такая уж у меня работа: за вами за всеми следить и мешать по мере возможности! — крикнул Барбар, вредно улыбаясь,

— Они уже, небось, освободили Марину? — спросил Петенька почти уверенно.

— А вы думаете, это просто? Э-э, это не так-то легко делается.

— Тогда отпустите ее немедля! — потребовал Петенька и даже топнул ногой.

— Так не пойдет! Вы должны освободить ее своими руками. Где это видано, чтобы злодей выпустил жертву по собственной воле? Так что шевелите мозгами, жених! Хотя у вас ничего не выйдет,

— Выйдет! — возразил Петенька. — Но сейчас мне не до этого! Сами видите, сколько у меня детей.

Барбар было захохотал, но что-то увидел на горизонте, и смех его пресекся. Он нырнул в свой корабль, и створки со стуком сошлись. Кораблик помчался вверх, словно его подкинули ладонью.

— Так где же Марина? — вопросил Петенька напоследок.

Створки приоткрылись на этот раз на мгновение, наружу высунулся Барбар и крикнул:

— Я бы и сам хотел это знать! Адью!

— Эй, мы уже досчитали до трех, — напомнил мальчик. — Но поскольку вас отвлекли, считаю еще раз… Три!

— Нет-нет. ребятки, даже не просите, — замахал Петенька руками.

— Ну тогда мы начинаем кучу малу. Куча мала!

— Ура! Куча мала! — подхватили остальные детишки, полезли на шею, на плечи Петеньке и быстро облепили его.

— Куча мала! — пищали дети, штурмуя Петеньку.

— Ребятки, ребятки, так нельзя, — бормотал Петенька, раскачиваясь. — Без дяди вам придется уж совсем нелегко… У дяди все же есть какой-то опыт…

— Куча мала! Куча мала!

Он зашатался и, падая, увидел, как высокое небо пересек звездолет с надписью «Савраска» и исчез где-то за лесом.

Петенька рухнул на траву, и над ним тотчас же вырос живой, веселый, шевелящийся холм.

— Ура! Он упал! Мы его повалили!.. — ликовали дети, барахтаясь.

Тогда Петенька решил показать характер и припугнул:

— Кажется, я сейчас встану и поставлю всех в угол, сорванцы вы этакие!

— А вот и не встанете! Ага! Ни за что не встать вам теперь! — засмеялись дети. — Можете пробовать хоть сто раз.

И Петенька обнаружил, что тело его опутано скакалками и сам он не способен пошевелить даже рукой.

Дети ухватились за путы и поволокли Петеньку по траве.

— Ах, ребятки, ребятки! Самое нелепое то, что я на самом деле вам нужен позарез. Только вы еще не понимаете этого.

— Ну и пусть, — от-вечали ему. — Зато, больше не будет ни отвратительного дождя, ни зимы, и мы будем резвиться, как прежде.

Они оставили Петеньку связанным в лесу, а сами побежали играть на опушку.

— Развяжите меня, иначе я так и помру! — крикнул им Петенька вслед.

— Нет, он все-таки смешной! — произнес кто-то из детишек, и они побежали к себе на опушку.

Петеньке стало очень обидно: он так старался для этих людей. «У нас получилось как у взрос-лых. Они, наверно, взрослые дети, как же я не догадался сразу. Ведь может такое быть — взрослые дети. Они взрослые потому, что родились давно, и дети потому, что совсем не растут. И если время не стронуть с места, эти взрослые так и останутся детьми, — сказал себе Петенька и разволновался. — Но почему же планетка не вращается вокруг своей оси? Что ей мешает? Я должен выяснить, в чем дело! Действовать и действовать, так бы сказал и командир, и мой дружище Саня. Вперед, штурман, вперед! Хорошо, что планета круглая».

Петенька раскачал себя и покатился под уклон, потому что планета в самом деле была круглая. Катись себе и катись, только не застрянь в кустах или между деревьями. Но Петенька ловко лавировал и мчался все дальше и дальше, временами распугивая зверьков, похожих на зайцев. Постепенно его обострившийся слух уловил далекий звук, похожий на рокот мотора. Где-то проверяли мотор; он то мерно тарахтел, то начинал реветь, увеличивая обороты, — такое было впечатление.

«Ого, да здесь на планете есть еще кто-то, кроме нас», — подумал Петенька и покатился на звук, то и дело меняя направление. Он выкатился на зеленый роскошный лужок и осмотрелся.

Посреди ромашек стоял, остывая, его старый знакомый — звездолет «Савраска». Рядом спал, раскинув руки и сжимая свой знаменитый меч, сам рыцарь Джон. Его-то мощный храп и принял Петенька за работу мотора. Храп вдруг резко оборвался.

— А? Кто здесь? — спросил чуткий рыцарь, приподнявшись на локтях. — Это вы. благородный штурман? Ясно, вам не терпится довести до конца поединок, и вот вы сами нашли меня. Я вас прекрасно понимаю и готов хоть сию минуту удовлетворить ваше законное желание. Тем более, что я ваш должник, — произнес рыцарь Джон, поднимаясь. — Однако вы несколько необычно подготовились к поединку. Черт побери, я дрался в тысяче турниров, но такого еще не видел. Должно быть, вы очень искусный боец, если намерены сражаться со связанными руками и ногами. Но, смею вас заверить, сэр Петенька, я никогда не принимал от соперника поблажек, сражался только на равных условиях. Поэтому я тоже опутаю себя по рукам и ногам, и, хотя, признаться, не представляю, чем держать оружие, мы все же начнем честный поединок. Только дай Бог найти кусок хорошей веревки.

И рыцарь Джон полез в звездолет за веревкой.

— Минуточку! — воскликнул Петенька, лежа на боку.

— По правде говоря, я до сих пор не представляю, чем держать оружие, хотя думаю об этом все время, — сказал рыцарь Джон, выглянув из люка. — Но вы уж за меня не беспокойтесь, выкручусь как-нибудь. У меня, знаете, большой турнирный опыт.

— Минуточку, сэр Джон, — повторил Петенька. — Признаться, на этот раз некогда мне. Дело в том, что я должен немедленно спасти целую страну детишек, и у меня сейчас просто нет свободной секунды.

— Спасти целую страну, говорите? Вы меня страшно заинтересовали. Даже не представляете как, — сказал рыцарь Джон, спускаясь на землю.

— Только развяжите меня, пожалуйста.

— Разумеется, разумеется. Мы переносим поединок, и вам такая позиция, понятно, уже ни к чему.

Рыцарь Джон обнажил свой острый меч и перерезал скакалки. Петенька размял онемевшие мышцы, затем он и рыцарь уселись на траву, и Петенька посвятил рыцаря Джона в свое последнее приключение.

— И самое загадочное то, что время здесь почему-то остановилось, и, если его не двинуть вперед, бедные местные жители останутся детьми навечно, — закончил Петенька, стараясь не плакать от жалости.

— М-да, — только и молвил посуровевший рыцарь Джон, поглаживая в раздумье рукоять боевого меча.

Они помолчали озабоченно. Потом рыцарь Джон положил по-дружески на Петенькино колено свою ладонь в стальной перчатке.

— Признаться. Петенька, я человек полуграмотный, читаю и то по складам, — произнес рыцарь Джон задушевно. — Все было недосуг за подвигами-то. Поединок там, поединок сям. Турниры за турнирами. Тысячи турниров! Миллионы! Но скажите, Петенька, а не может ли какой-нибудь злодей — ну, положим, колдун или циклоп — задержать вращение планеты с помощью черной магии, скажем, или нечистой силы? Вам-то в двадцать первом веке видней.

— Это ваша гипотеза? У вас есть научные факты? — встрепенулся Петенька, опять превращаясь в молодого и талантливого ученого.

— Я не знаю, что такое гипотеза. Но если вам угодно так называть это происшествие, шут с вами, называйте! Я уж вам сказал, не силен в науках. В наше время больше ценилась грубая физическая сила. Мое дело — вам рассказать, а вы соображайте сами, что тут и к чему, — произнес рыцарь Джон.

И теперь уже он поведал о своем последнем приключении.