Глава 7. Скажи мне, кто твой сын, и я скажу, кто ты!

— Девочка! А ты не боишься так поздно одна возвращаться домой?— Еще как боюсь! Вдруг кто-нибудь остановит, а я сегодня без паспорта, и даже без разрешения на оружие!

(Анекдот)

Яблоня от яблочка недалеко ушла

…Есть старый одесский анекдот. Идет шикарная свадьба, гуляет вся улица, и в центре всеобщего внимания — прелестная, стройная, воздушная невеста. «Ах, посмотрите на невесту!» — восхищенно говорит случайный прохожий, толкая в бок соседа. «А шо невеста? — мрачно отвечает сосед. — Вы посмотрите на мамашу!» И указывает на огромных размеров суровую тетку, которая отдает распоряжения. Что имел в виду прохожий, и почему в Одессе над этим анекдотом не столько смеются, сколько плачут? Вообще-то этот анекдот про жизнь взрослых. Про то, что худенькая тихая девушка очень скоро может пойти по стопам родителей и после первых же родов стать огромной бочкообразной женщиной, из которой полезет командирский дух. Одна из героинь фильма «Обыкновенное чудо» Эмилия была замужем за комендантом, помните? Так вот, чтобы стать Эмилией, необязательно быть замужем за комендантом, можно быть дочкой коменданта, то есть комендантши.

Дети бессознательно воспринимают ту модель поведения родителей, которая для тех настолько привычна, что они даже не обращают на нее внимания.

Мы предлагаем посмотреть на ситуацию совершенно с другой точки зрения. Давайте все перевернем с ног на голову. Скажи мне, кто твой сын, и я скажу, кто ты! Хотим узнать что-то про взрослых — давайте понаблюдаем за их детьми.

Дети бессознательно воспринимают ту модель поведения родителей, которая для тех настолько привычна, что они даже не обращают на нее внимания. Такие модели поведения представляют собой так называемые пресуппозиции, или неосознаваемые убеждения, базис, то, что действует по умолчанию. Это неписаные правила, которым никто сознательно не учит. Это не десять заповедей, которые передаются из поколения в поколение, и не кодекс корпоративной этики, под которым расписываются при поступлении на работу. Это то, что люди знают как само собой разумеющееся. И именно по этим пресуппозициям люди одной культуры узнают и понимают друг друга, человек же другой культуры может их вообще не понять. Например, пресуппозиция нашей культуры: ожидать, что мужчина откроет дверь женщине. А жительница Полинезии, где многие племена еще не затронуты современной цивилизацией, в этот момент может стоять у двери и не понимать, что от нее ждут.

Именно пресуппозиции влияют на то, в каком направлении пойдет развитие человека. При одном и том же количестве ресурсов способы достижения одних и тех же целей могут быть совершенно разными.

Поскольку люди обычно не осознают свои пресуппозиции, их можно выявить и проанализировать только в результате специального исследования. Однако узнать их (а заодно и выяснить много интересного лично о себе) можно, и наблюдая за собственной семьей. Как же мы сможем это сделать, спросите вы, если пресуппозиции — явление бессознательное? Я вас уверяю: у нас есть «золотой ключик», который поможет открыть дверь в эту бессознательную область. Он часто путается под ногами и мешает нам работать, не хочет утром вставать в детский садик или в школу, а также требует машинку, шоколадку или куклу Барби в самый неподходящий для этого момент. И именно тогда и обнаруживает всю нашу культуру, основные наши пресуппозиции, нормы, установки и ценности.

«Где он этому научился?

В сказке такого нет!»

Детское бессознательное настроено на то, чтобы улавливать основные модели поведения намного раньше, чем дети начинают понимать, что к чему. Наблюдая за своими детьми, родители часто удивляются: «Где он только этому научился? Ведь ни в одной сказке этого нет!»

…Мальчику четыре с половиной года. В доме отдыха он играет с другими детьми в песочнице и периодически говорит очень серьезным голосом: «Ну что ты делаешь? Ну разве можно так ставить формочки? Ты понимаешь, что она треснет и у тебя больше не будет такой красивой формочки?» Или: «Как ты можешь? Разве можно сморкаться в пальцы? В пальцы сморкаться нельзя!» И так далее. Мама мальчика — совершенная хиппи, дитя цветов, такая свободная и жизнерадостная. Глядя на нее, и не предполагаешь, что это ее сын. Начинаем спрашивать, не узнает ли она в нем себя? Да нет вроде бы, откуда? И только когда я понаблюдала, как она кормила его в столовой, все сразу стало понятно.

Потому что, будучи такой легкомысленной резвушкой-веселушкой, эта молодая женщина совершенно преображалась, когда бралась за воспитание ребенка. У нее становилось очень строгое лицо, и тоном классной дамы она говорила: «Ты понимаешь, что ложку надо держать правильно, потому что иначе ты сейчас уронишь кашу на штаны, и я сниму с тебя штаны, и ты будешь ходить без штанов, и все будут над тобой смеяться». Я помню, как молодой человек, который раньше был настроен затеять с ней какой-то флирт, после того как посмотрел, как она кормит своего сына, вдруг резко отказался от своих намерений. «Кеша, почему?» — спросила я его. Он сказал: «Честно? Я испугался, что она мне скажет таким же тоном: “А если ты не наденешь презерватив…”»

Следующий портрет: мальчик из семьи психологов — людей открытых общению, веселых. Он подходит к своему младшему брату, без разговоров бьет его в ухо, а потом говорит: «А теперь все будет хорошо! Все пройдет! Ты не бойся!» Брат плачет, а он его успокаивает: «Все будет хорошо!» С чем мы здесь имеем дело? Это тоже портрет родителей. Папа мальчика — человек очень импульсивный, сначала он действует, а потом включает все психологические методики для того, чтобы заштукатурить случившееся. И все это мгновенно становится понятно, стоит только посмотреть на его сына.

А вот очень хорошенькая маленькая девочка, одетая, как куколка, рыженькая, в беленьких носочках, словом, ангел во плоти. С ней гуляет очень напыщенная, разодетая мама, и обе ждут приезда папы. Картина идеальная: мама и ангелочек. Но когда они заходят в кафе, стоит только маме отвернуться, ангелочек подбегает к столику, где сидят какие-то люди, подкрадывается к человеку со спины, и как только он, ничего не подозревая, оборачивается, корчит ему страшную рожу и кричит: «Ааааа!!!» Тот едва не давится десертом, все остальные в шоке. Появляется наконец и папа, такой солидный бизнес-консультант. Но те, кто знают папу ближе, знают, как периодически в ходе абсолютно серьезного семинара он начинает вдруг очень серьезным голосом говорить: «Конечно, если муху долго бить по почкам, она в конце концов признается, что она слон и начнет кричать: “Слон, я слон! Только по почкам меня не бейте!”» Поэтому те, кто видит, как дурачится ангелочек, понимают, что на самом деле она очень похожа на своего папу. И как бы мама ни боролась с папой, запрещая ему носить «косухи» и серьгу в ухе и покупая ему дорогие костюмы, как бы она ни заставляла его быть приличным, а-ля «девочка в белых носочках», вот это хулиганство нет-нет да прорывается сквозь благовидный облик. Его дочь это желание показать язык в самый неожиданный момент осознает как правильное, и она его пронесет по жизни.

Вместе с тем дети могут показать нам и самые позитивные свойства нашей души. В Турции в отеле стайка детей, визжа, съезжает с водной горки. Вдруг одна девочка вскрикивает (впоследствии выясняется, что она сломала пальчик на ноге), возникает общая суматоха. Тем не менее в группе находится девочка, причем того же возраста, что и остальные, которая, не визжа и не причитая, не теряется, отдает распоряжения: «Отойдите, не кричите!» — и отправляется за родителями пострадавшей. Смотрим на маму: та — мать-одиночка, руководит отделом в организации и привыкла брать на себя ответственность. Кстати, через неделю во время отъезда в аэропорт, когда задерживался автобус, именно ее мама без истерик и нервных жалоб в пространство, спокойно садится за телефон и звонит в турфирму, улаживая проблему.

Наши замечательные намерения, прекрасные интерпретации и объяснения — это только слова. Даже когда мы говорим об абстрактных понятиях, к примеру о любви, мы подразумеваем некое поведение. Правдиво только поведение. Маленькие дети очень хорошо усваивают на базовом уровне способы поведения, которые приняты в семье. Лет в пять дети начинают осваивать уровень принятия решений. В это время у них уже полным ходом идет социализация, и они начинают соображать, что живут в обществе, и пытаются понять, как это общество устроено.

…Ребенок подходит к папе и говорит: «Папа, а давай посмотрим мультик!» Папа говорит: «Нет!» Тогда он подходит к маме и говорит: «Мам, а давай посмотрим мультик!». Мама говорит: «Не знаю, поговори с папой». Он подходит снова к папе и говорит: «Папа, мама сказала, что она не против, чтобы мы посмотрели мультик. Мало того, она его не смотрела, и, скорее всего, он ей понравится». «Ну хорошо! — говорит папа. — Давай!» Вопрос: как принимаются решения в этой семье?

Поколение современных мам и пап, которых никогда нет дома, порождает поколение детей, выращенных и воспитанных нянями, телевидением и играми.

Кто на самом деле глава этой семьи и что, собственно, понимает сын, когда он мгновенно начинает манипулировать мамой и папой? Да просто в этой семье мама с папой так и общаются все время! Когда папа говорит «нет», мама говорит: «да», и тогда папа говорит: «ну тогда да».

Родители не единственные, чей пример влияет на манеру поведения и образ жизни ребенка. Поколение современных мам и пап, которых никогда нет дома, порождает поколение детей, выращенных и воспитанных нянями, телевидением и играми. Недавно мне довелось участвовать в круглом столе на радио, где говорили об отношениях родителей и детей. Во время этой дискуссии неоднократно звучала мысль, что современные родители, которые заняты собой и развлечениями, от детей просто откупаются. Ушли в прошлое совместное чтение книг, поездки по выходным к родственникам, обязательное поздравление бабушки с днем рождения или праздниками, походы на лыжах. Сейчас проще заплатить большие деньги (за которые мама будет работать еще больше и еще больше времени проводить в офисе), чтобы ребенок ходил в школу, а из школы на секции, с секции — к репетитору, а еще лучше — уехал с глаз долой учиться куда-нибудь в Англию. А как только у ребенка появляется свободное время, надо поставить ему новый мультик, дать в руки новый конструктор, чтобы он не мешал. И дети мгновенно эту систему считывают как естественную. Но когда система воспринимается как естественная, ребенок не чувствует никакого подвоха. Значит, так и надо, это поощряемо, это хорошо.

Часто родители полны энергии на работе, но к концу дня они ее теряют, и дома появляются, как выжатые лимоны. Что видят дети? Дети видят, что каждое утро невыспавшиеся родители со злыми лицами куда-то «сваливают», а вечером приходят без сил. Что? Вот это и есть работа? Не хочу тогда работать! Поэтому я совершенно осознанно в свое время стала брать своих старших детей с собой на выездные тренинги. Мне важно, чтобы они видели, как я работаю, какую радость это мне доставляет.

Есть модная система воспитания Монтессори14, но она пришла из многодетных семей, где нет возможности кем-то одним заниматься. Или из дворов и коммуналок, где дети просто считывают все в культуре, в которой они живут. Или из первобытных племен или же крестьянских семей, в которых дети начинают включаться в повседневную жизнь с самого раннего детства. Дети копируют ту жизнь, которую ведут взрослые, и чем эта жизнь примитивнее, чем больше наполнена бытовыми заботами, тем проще ее скопировать. Чем она сложнее (условно говоря, человек сидит целый день за компьютером, и что он там делает — непонятно), тем сложнее ее сымитировать. Ребенок просто копирует бездействие и сидение за компьютером. Очень трудно разобраться, о чем папа говорит два часа по телефону. Может, он трейдер и за это время заработал несколько тысяч долларов, а мама — риелтор, у которой телефон — основной инструмент, но маленькие этого не понимают.

С возрастом бессознательное копирование проходит. Как только у ребенка развивается самосознание, он перестает быть родительским бессознательным и становится самим собой.

Дети — наши лучшие коучи

Есть в психологии важный закон: то, что нас раздражает в других людях, — это то, что мы не принимаем в себе. Наши дети, прямые носители наших пресуппозиций, не исключение: больше всего нас бесит в них то, в чем они на нас похожи, хотя мы сами считаем, что это не про нас, что мы не такие, мы такими вообще быть не можем.

Однажды я проводила большой выездной тренинг на море, там были и родители с детьми. Как-то подошла ко мне одна участница, Лера, и пожаловалась: «Я не знаю, что мне делать с моей дочкой. Она такая зануда, такая негативная, по любому поводу пускается в слезы. Мало того, на нее все время жалуются другие девочки, и они такие хорошие, обаятельные, а моя дочка какая-то угрюмая, необщительная и несимпатичная по сравнению с ними».

Надо вам сказать, что родители нередко приходят к психологу с жалобой на собственных детей. Естественно, им хочется, чтобы психолог достал свою великую волшебную палочку и что-нибудь сделал с этим ужасным ребенком, чтобы тот наконец-то стал улыбчивым, добродушным и симпатичным. Но ни один профессиональный психолог, знайте это, дорогие родители, этого никогда не сделает. Ребенок — продукт системы, определенной культуры, где есть определенные неписаные правила — те самые пресуппозиции. Если он выберет что-то противоположное или неправильное с точки зрения подсознательной культуры семьи, то ему, наоборот, будет очень тяжело в ней жить. Любое поведение, которое выработалось в данный момент в системе, — это то поведение, которое в этот момент правильное, которое помогает ребенку достигать своей цели и выживать.

Мы стали разбираться в Лериной ситуации. Вся группа примерно из 30 человек разбилась на пары, в каждой паре один участник играл роль родителя, а второй — ребенка. «Дети» получили игрушки, мячики, кубики, а также наставление играть и веселиться, а «родители» — учить их всяким умным вещам. Также «детям» была дана установка: вы, товарищи дети, существа неразумные, понять, чего от вас хотят в полной мере, не можете, с философией пока не знакомы. Поэтому вы честно должны: а) дословно повторять то, что вам говорят, выучив наизусть; б) полностью копировать поведение родителей, потому что вы очень хотите быть хорошими. Вот как себя ведет ваш «родитель» — значит, так правильно, так нужно, чтобы быть хорошим.

«Родителям» же мы сказали, что у них очень важная миссия. Им нужно за три минуты научить «детей» какой-то очень значительной истине. Какому-то одному очень важному правилу. «Родители» долго думали, после чего я и мой коллега Сергей Веревкин с ухмылками (потому что мы примерно представляли себе, что будет дальше) наблюдали, как родители три минуты учат свое чадо уму-разуму. Вот одна пара, где «папа», буквально трясет «дочку» за плечи и говорит: «Ты понимаешь, ты слышишь меня или нет, ты пойми меня: с людьми надо общаться вежливо! А ну-ка повтори, поняла?» «С людьми надо общаться вежливо! — кричала ему в ответ “дочка”. — Вежливо надо общаться с людьми, надо всем говорить ”здравствуйте!”».

В другом углу еще один «папа» внушал: «Понимаешь, сын, нельзя воровать!» «Вот так делать нельзя! — говорил он, вытаскивая из кармана “сына” игрушку. — Брать чужое нельзя!» Следующая пара нас особенно умилила, когда очень суровая «мама» (в реальности девушка лет двадцати) села с мальчиком на лавочку и стала говорить: «Самое важное в детстве — найти друзей и радоваться жизни!» Говорила она это спокойным, я бы даже сказала, замогильным голосом. Но, правда, был и такой замечательный «папа», который просто взял мячик и учил «сына» играть в футбол. «Футбол — хорошая игра!» — говорил он сыну и показывал ему, как делать точный пас.

А потом был следующий этап. Всем «родителям» было сказано отойти на шаг назад, образуя некий круг, а «дети» получили инструкцию войти в центр этого круга и вести себя так, как их научили «родители». Что же мы увидели? Мы увидели, как «мальчик» подошел к «девочке», взял ее за руку, посадил на скамейку и без тени улыбки, как будто повторяя урок, начал рассказывать, что самое главное — это веселиться и радоваться. Еще одна «девочка» всем угрожающе говорила «Здравствуйте!» и трясла всех за плечи: «Надо быть вежливым! Почему ты со мной не здороваешься?» Особенно отличился «мальчик», который со словами «Нельзя воровать!» отобрал у детей все игрушки. И только один несчастный «мальчик», который хотел поиграть в футбол, никак не мог найти кого-нибудь, кому можно было быть дать пас. Потому что все были заняты обсуждением важных истин. Со стороны это было похоже даже не на детский сад, а на некое сборище пикейных жилетов. Это были маленький старички, а вовсе не дети.

И впоследствии, когда мы обсуждали с участниками результаты эксперимента, «родители» без тени улыбки с чувством выполненного долга сказали «детям»: молодцы, вы правильно все поняли, вы говорили правильные вещи! Мы с Сергеем покатывались со смеху, «дети» тоже покатывались со смеху, а родители даже в этот момент не видели настолько очевидного и смешного противоречия. Потому что родителям было важно, чтобы дети говорили правильные вещи. Наверное, письменный тест, где человек должен поставить галочки напротив верных утверждений, был бы для них лучшим экзаменом в жизни.

Только когда «дети» стали говорить о том, что они чувствовали, и только когда мы стали буквально показывать пальцами (мы снимали на видео), как все происходило, взрослые задумались: оказывается, формально провозглашая одни ценности, на самом деле мы транслируем совершенно другие.

Потом мы обратились к Лере, которая своим вопросом породила такую интересную игру, и спросили ее: «Так почему твоя дочка такая зануда, где она это видела?» Лера стала уныло говорить: «Я не знаю, на самом деле, ну почему она такая, ну почему все остальные веселые, а она нет, ну вот, ну не знаю, ну быть веселой так хорошо…» Вся группа просто расхохоталась. Чем больше Лера жаловалась на дочку, тем больше все хохотали. А мы с Сергеем были в этот момент, наоборот, очень серьезными и спросили: «Лера, как ты думаешь, а почему все смеются?»

Если вам что-то не нравится в своих детях, это первый повод сказать: ага, вот оно, зеркало, и оно показывает то, что мне не нравится в себе. И то, что вам не нравится, начните менять не в ребенке — в себе.

«Потому что дураки и издеваются надо мной», — мрачно сказала обиженная Лера. «Нет, ты не права, все очень хорошо к тебе относятся, именно из-за тебя все и затеяли эту непростую игру. Они смеются, потому что это один в один напоминает поведение твоей дочки. Ты сейчас очень похожа на свою дочку. Не дочка на тебя, а ты на нее! Ты жалуешься на ее поведение так, как она жалуется на поведение мальчика в садике, как она жалуется на всех остальных детей, которые не хотят с ней играть».

Если вам что-то не нравится в своих детях, это первый повод сказать: ага, вот оно, зеркало, и оно показывает то, что мне не нравится в себе. И то, что вам не нравится, начните менять не в ребенке — в себе. Недаром говорят, «воспитывает даже полоска света из-под двери кабинета, где работает отец».

Почему дети так любят расспрашивать родителей о том, какими те были в детстве? Что носили? С кем дружили? Что любили? И если они слышат в ответ от папы: «Я в твоем возрасте был отличником и пай-мальчиком», а потом находят отцовский аттестат с тройками, они не простят. Какие бы правильные прописные истины ни изрекали родители, если они сами живут и ведут себя по-другому, все их наставления будут просто сотрясениями воздуха. Впрочем, детям не приходит в голову и то, что у вас есть скрытые таланты. Что когда-то вы пели, блистали на сцене и т.д. Поэтому никогда не лишним будет это вспомнить и продемонстрировать.

…Мама-красавица одна растит двух дочерей, муж умер, приходится работать очень много и тяжело. Однажды дочка приходит из школы жутко расстроенная: получила тройки. Мама ее успокаивает: «Дочка, у тебя такие прекрасные зеленые глаза, ты такая красавица, что можешь получать любые оценки, потому что тебя будут любить и так! У тебя и так все получится!» Дочка посмотрела на нее и говорит: «Мама, но у тебя же тоже прекрасные зеленые глаза, ты же тоже красавица, почему же ты так много работаешь все время, где же твой прекрасный принц?» Что поставило маму в тупик: она хочет принца для дочки, но сама-то не верит, что они существуют. Откуда же тогда ее ребенок узнает, что принцы существуют? В зеркале не может отразиться то, чего нет.

Очень часто родители хотят видеть в детях то, что компенсировало бы их собственные недостатки. Но если в вашем ребенке появится то, что вам не свойственно, он может стать тем, кого вы не захотите видеть. Поэтому опять-таки изменение ребенка начинается с изменения родителей. Пока ребенок является родительским бессознательным, все в наших силах. Мы очень многое можем изменить в самих себе, пока у нас есть возможность заглядывать в это зеркало. Для того чтобы система пришла в движение, бывает достаточно сдвинуть с места какой-то один кирпичик, скорректировать какое-то одно качество в себе. Так что вместо того чтобы напрягаться по поводу детей, напрягитесь по поводу себя!

Правда перемены в себе часто остаются невидимыми для остальных. Не факт, что их кто-то заметит. Но все же, работая над собой, вы не останетесь без четкой и объективной обратной связи, потому что изменения в себе вы сразу же заметите на собственных отпрысках.

Я испытала это на своих детях. Мой младший сын в два месяца был сущим наказанием. Вернее, это был ребенок-ангел, но как только мы с мужем собиралась заняться своими делами, например, ждали гостей, Камиль плакал, пукал и шел на любые ухищрения, чтобы сорвать родительские планы. Слава богу, нам хватило мозгов не делать малыша ответственным за наше разочарование. Понаблюдав друг за другом, мы поняли, что, поставив себе цель, сами меняемся, причем не в лучшую сторону. Становимся более жесткими, менее внимательными. Более быстрыми и нервными. А Камилька просто отражает наше нервозное состояние. Тогда мы стали действовать по принципу «мы ничего такого не хотим вообще-то» и все стало получаться.

А своего старшего сына я нередко упрекала: «Вовка, что же ты все время обращаешь внимание на то, что плохо? Посмотри на то, что хорошо!» Но на каком-то этапе я поняла, что сама все время ругаю его и говорю: вот это у тебя не так, и это не так, и то неправильно. И тогда я специально начала обращать его внимание на то хорошее, что случилось. И буквально через пару недель я заметила, что интонации сына изменились, что он даже начал говорить по-другому. Дети — лучшие коучи. Они нам даны не для того, чтобы мы учили их, а для того, чтобы они учили нас.