Глава 32

«Три семерки» я покидала со смешанными чувствами. С одной стороны, радовалась, что скоро ступлю ногами на землю, с другой – привыкла к кораблю как ко второму дому. Тарий же испытывал легкую грусть и печаль, но не более. Вещи – мой скромный рюкзак и его большой баг – забрали с собой, хотя Шеран предлагал доставить багаж чуть позже. Со старпомом и командором прощались ненадолго – они наши соседи.

Из шлюзовой камеры мы вышли на небольшую площадку с огромными грузовыми лифтами и пятью пассажирскими – с прозрачными стенками. Вместе с нами внутрь кабинки лифта вошел второй пилот эсин Лоренк Сарная, одетый как Шеран при памятном первом знакомстве – в длинный светло-серый плащ, очки и перчатки. Мы же с аннаром плащи оставили на корабле, форму – собственность военного ведомства – тоже предстоит вернуть. Так положено. Тарию защита больше не потребуется, а вот для меня очки и перчатки теперь стали необходимостью. Особенно на загадочной мужской половине, о которой все дружно молчат. Лифт тронулся вниз, а я наконец обернулась к прозрачным стенам, чтобы полюбоваться видами планеты. С километровой высоты, на которой мы сейчас находились, должно быть, хороший обзор, и еще меня как архитектора интересовало, благодаря чему эти высоченные конструкции имеют такую прочность и устойчивость.

Серые облака оказалась под нами, и мы в небольшой кабинке буквально влетели в пушистую массу, через пару мгновений проскочили, и передо мной открылась панорама Илишту. Несколько километров черной, словно выжженной, посадочной полосы космопорта, ангары, кары, боты, а в стороне, справа, высились купола зданий. Увы, совершенно неожиданно я оказалась не готова очутиться на высоте птичьего полета в прозрачной, будто подвешенной в небе кабинке. Почувствовав дурноту и слабость в коленях, осела на пол и, зажмурившись, прижалась к ногам Тария.

– Шиу, что случилось? – раздался надо мной его взволнованный голос.

Вслед за ним донеслось удивление и от Сарнаи. Не в силах заставить себя оторваться от пола, уткнувшись лицом в колени Тария, – настолько стало страшно, я прохрипела:

– Высоты боюсь! Может, мы пешком? – и плевать на будущие насмешки.

Тарий наклонился, оторвал мои трясущиеся ладони от коленей и поднял на руки.

Эсин Лоренк с улыбкой в голосе посочувствовал:

– Пешком никак, здесь лестниц не предусмотрено.

– А если пожар? – просипела я из последних сил, чувствуя, как спиральки волос на голове шевелятся от ужаса. – А если сломается? А…

Тарий прижал меня крепче и уверенно сказал:

– Я с тобой, Есения!

Поцелуй я сначала игнорировала, охваченная собственным страхом, а потом уже привычно забыла обо всем. Лишь когда раздалось его требовательное «Посмотри мне в глаза, малышка!», заглянула в любимые блестящие глаза, погружаясь в спокойствие и умиротворение. Чуть глубже – в восторг от очередного слияния наших душ, радость, сочувствие, желание успокоить и защитить, нежность и… обожание. О-о-о, не любовь, я знаю, но также поняла, что приблизилась на ступеньку к этому прекрасному чувству. И возликовала, прониклась обожанием, насладилась и поверила в него…

Нас окликнул эсин Лоренк, от которого пришло чувство легкой зависти и уже понятной тоски. Второй пилот старше Тария на тридцать лет, и сейчас ему больше ста. Я уткнулась лицом Тарию в грудь, чтобы не смотреть по сторонам. Но выяснилось, что мы уже внизу. Перебрались на небольшой автокар на антигравитационной подушке и стремительно понеслись в зону обслуживания пассажиров.

Как ни странно, пассажирский терминал местного космопорта оказался похож на множество других, через которые мне пришлось путешествовать, пока играла в прятки со смертью. Нас сразу привезли в ту часть порта, откуда будет проще добраться до дома, наняв перевозчика. Дожидаться военного спецтранспорта Тарий не захотел, чтобы не заставлять меня ждать еще дольше. Хотя, казалось бы, куда мне теперь торопиться?!

Мы тепло попрощались с Лоренком и направились к стоянке перевозчиков. В одной руке Тарий нес баг, другой – поддерживал меня за локоть, пока я с любопытством, забывая смотреть под ноги, крутила головой по сторонам. Вокруг были десятки илишту. Мужчины в защите и без, в такой же, как у нас, серой военной форме или в яркой гражданской, но неизменно светлой одежде. Женщины – либо в черных служебных костюмах, либо в одежде темных тонов. Ах да, Фисник же рассказывал о цветовых предпочтениях мужчин и женщин илишту.

Мое внимание привлекли дети. Вполне возможно, что такие же скоро появятся у нас с Тарием. Какие симпатичные и забавные маленькие илишту! Особенно те шестеро, которые доводили своего светлого папочку до белого каления шумными играми и не совсем безобидными выходками.

К этой группке детворы и бедному замученному мужчине илишту подошла расфуфыренная дамочка и начала громко ему выговаривать. Совершенно не стесняясь в выражениях, женщина кричала, что он ни к чему не способное ничтожество, что она все несет на своих плечах и ко всему прочему ошиблась, выбрав его в аннары, и вообще, пожалела никчемного и никому не нужного… и так далее и тому подобное. Мужчина побледнел, ссутулился и начал быстро, суетливо собирать расшалившихся детей в кучу под презрительным взглядом, как выяснилось, анна. Они стояли непосредственно перед нами в очереди к терминалу перевозчика. И мы со взбешенным, но молчаливо терпевшим отвратительную сцену Тарием наблюдали, как семья наконец-то занимает роботизированный бот.

В волнении сжимая руку аннара, я ощущала различные эмоции от окружающих, тоже наблюдавших эту некрасивую сцену. Большинство мужчин испытывали такие же эмоции, как Тарий, – бешенство и презрение в отношении женщины, жалость и сочувствие – к ее аннару. Но и среди мужчин нашлись те, кто облил презрением «виновника». Женщины же, особенно свободные, злились на анна, явно раздраженные ее поведением, и теперь я понимала их опасения: подобные этой злючке вконец отвратят от них мужчин. Но были и те, которые в душе соглашались со скандалисткой: испытывали презрение и чувство превосходства над мужчинами.

На нас с Тарием с любопытством посматривали, привлеченные видом наших сцепленных рук, из-за отсутствия на нем защиты и моей военной светло-серой формы. Как у него! Тем временем Тарий выбрал маршрут на электронном табло, оплатил своей личной картой, и мы сели в очередной бот.

Когда, описав плавный круг, мы взлетели, я поинтересовалась у аннара:

– Тарь, а нам долго лететь?

Он тепло усмехнулся, услышав сокращенное имя, и одним движением пересадил меня к себе на колени, отвечая:

– Примерно час, родная!

Расстегнул мою куртку и с большим удовольствием и облегчением запустил в ворот свою ручищу.

– Нам повезло, что космопорт ближе к мужской половине. Зато ты наконец сможешь увидеть, чем они отличаются. Порт находится на огромном острове. На Илишту всего два материка и множество мелких островов. Многие находятся в частой собственности.

Тарий прижал меня к себе, ладонью поглаживая мою грудь, мягко сминая, поэтому очень скоро стало не до окрестностей, но заниматься сексом здесь я не захотела. Шлепнула аннара по запястью и попыталась вытащить наглую лапу, иронично заявив:

– И каким образом я смогу хоть что-то увидеть, если ты будешь продолжать в том же духе?

С ворчанием он выполнил мою просьбу, но теперь принялся прокладывать дорожки из поцелуев от щеки до шеи.

Вот так, обласканная и зацелованная, я наблюдала, как мы покидали остров, где располагался космопорт. Потом долго летели над невероятным темно-синим океаном, а затем показалась земля. И с этого момента я забыла обо всем, захваченная открывающимися пейзажами.

Тарий что-то набрал на приборной панели бота, и тот плавно поднялся выше, увеличив обзор. Всюду, куда хватало глаз, простиралась поверхность, покрытая темными камнями и черным песком, кое-где имелись небольшие оазисы с водоемами. Тарий, поглаживая меня по плечу, тихо проскрежетал, обрадованный моим интересом к планете:

– Это вулканический песок. И камни тоже вулканического происхождения. Скоро увидишь самое интересное.

Через некоторое время мы углубились на территорию материка, и начали встречаться странные разломы в земле. Казалось, они бездонны. Желтая звезда Илишван немилосердно палила, это чувствовалось, несмотря на кондиционированный воздух внутри бота. Казалось, что черные камни и песок, впитывающие жар, раскалены до предела. Было бы жутко оказаться здесь без бота. Еще через несколько минут появились не виданные мной прежде гейзеры, периодически выбрасывающие целые фонтаны воды. Образуя ручейки, затем реки, вода бежала между камнями и – водопадами низвергалась в очередные разломы, и над этим экзотическим великолепием висели маленькие радуги.

Чем дальше мы летели вглубь материка, тем выше и мощнее были фонтаны, глубже и шире – разломы, и главное – ярче и красивее радуги над ними. Очень скоро появились первые постройки, располагавшиеся на островах или перешейках между разломами, похожие на своеобразные кварталы. Через разломы под радугами были перекинуты прочные широкие подвесные мосты; увеличился поток ботов. Вскоре все пространство впереди переливалось радугами, а на окнах бота засверкали капельки воды. Мы ныряли из одной радуги в другую, и от восторга захватывало дыхание и сердце пускалось в пляс. Наш бот сделал виток над очередным невероятных размеров разломом, в который с шумом низвергался каскадом потрясающий изумрудный водопад. Бот нырнул под очередным мостом, обогнул серое невысокое здание на перешейке и приземлился на небольшой зеленой площадке островка – твердой поверхности, где в окружении зеленых лужаек, сада и голой скальной породы расположился большой одноэтажный дом.

Я повернулась к Тарию и с трепетом спросила, нет, скорее из-за мешавшего шума водопадов проорала ему на ухо:

– Это наш дом?

Его глаза довольно сверкнули, когда он кивнул в ответ.

Выйдя из кабины, я сразу же почувствовала, насколько здесь жарко и душно из-за повышенной влажности. Мы забрали свои вещи и, проводив взглядами бот, повернулись к дому. Как и говорила Иванка, все постройки, которые я увидела, пока летела сюда, были однотипные – светло-серые и безликие. Наш дом напоминал скорее военный блиндаж, чем жилье, но говорить о своем первом впечатлении Тарию я не собиралась. Ему бы явно не понравилось, что его жилище можно разве что обсадить плющом.

Достав из нагрудного кармана пульт, хозяин дома нажал на него и повел меня внутрь. Там меня тоже встретил суровый безликий интерьер с преобладанием белого цвета. Вспомнила Фисника, который гордился и хвастался, что у него в доме все белое. Теперь там царствует Иванка, а у нее любимые цвета – темные.

– А мне можно здесь что-то поменять по своему вкусу? – спросила я Тария.

– Есения, весь участок принадлежит мне. Если захочешь, можешь построить нам новый дом, ты же у нас архитектор, – он с пониманием ухмыльнулся, отвечая. – А этот будет моим кабинетом: все равно хотел расширить тренировочную базу для студентов…

И я с радостным визгом повисла у него на шее. Аннар покружил меня, а потом, наглым образом воспользовавшись моим восторгом и на все готовым настроением, принялся настойчиво соблазнять. В итоге спальню я рассмотрела после того, как мы воспользовались ею. Впрочем, я таким образом изучала весь дом, представившийся мне скорее машиной для жилья. А Тарий растянул это удовольствие на пару дней. Кухня была полностью роботизированная, и я первым пунктом в план постройки нового дома внесла зону для приготовления еды. Я люблю готовить и хочу иногда сама это делать, но сейчас всегда горячая и готовая пища только радовала.

Лишь на третий день мы выбрались по делам и за покупками. Последнее можно было из дома сделать, но самим показалось интереснее, а главное – познавательнее. Стоило оказаться вне помещения с хорошей звукоизоляцией, меня вновь оглушило шумом окружающих водопадов. Правда, аннар сказал, что в случае необходимости, если захочется возле дома погулять в тишине, можно воспользоваться шумоизолирующей системой, чему я несказанно порадовалась.

У меня было с собой совсем мало одежды, но захотелось выглядеть как женщина, а не как служащая военного космического флота. Поэтому, недолго думая, я надела легкие черные облегающие брюки с темными туфлями и темно-синюю тунику, украшенную бисером по вороту и краям длинных свободных рукавов, – нарядно и удобно. Два других костюма – слишком светлые, а мне не хотелось особенно выделяться на фоне местных дам.

Тарий оделся в белые брюки и жемчужного оттенка рубашку, и я еще раз убедилась, насколько ему идет светлая одежда, великолепно контрастируя с черной кожей.

На собственном красивом белоснежном боте Тария мы отправились в деловой центр Самура. Так назывался центральный город на мужской половине Илишту. Во-первых, Тарию не терпелось зарегистрировать нашу связь и заполучить меня в полное и безраздельное владение, хотя я считала, что в безраздельное владение получу его я. А во-вторых, предстояли развлечения, экскурсии и покупки. На что ушел целый, самый счастливый за всю мою прошедшую жизнь день.

Было невыразимо приятно держаться все время за руки, обниматься, целоваться где и когда хотелось. Причем наше поведение не выглядело неприличным или чем-то из ряда вон выходящим. Для илишту такое скорее являлось нормой или мечтой, к которой многие из них втайне стремились.

И даже неплохо, что пришлось надеть очки, потому что глаза слепила Илишван, и к тому же я постоянно крутила головой и откровенно пялилась на окружающих – надеюсь, это было не так заметно за темными стеклами. На мужской половине все женщины были в защите, зато мужчины сверкали бриллиантовыми глазами и ходили без перчаток. Я увидела много семейных пар, и опять мое внимание привлекали ребятишки разных возрастов. Наверное, на экскурсию прилетели с женской половины. Мой повышенный интерес от Тария не укрылся, его объятия стали крепче и теснее, а чувства – острее. Он от души радовался, что я не против детей и увлеклась ими. А еще все ярче и чаще я ощущала его обожание и нежность, буквально купалась в них и часто сама «липла» к аннару, желая лишний раз коснуться, погладить, поцеловать или просто прижаться к нему хоть на миг.

В кафе мы впервые разговорились на житейские темы. Тарий Биана Есения впервые беззаботно смеялся, поразив меня в самое сердце потрясающей улыбкой, когда я начала записывать его любимые цвета и предпочтения, чтобы использовать в интерьере будущего дома. Потом прямо-таки умилился моему желанию узнать, какие блюда он больше всего любит. Мы почти не замечали окружающих. Казалось, весь мир крутится только для нас двоих.

Домой возвращались усталые, но счастливые. И там я в полной мере прочувствовала, что воспринимаю неказистое по моим меркам холостяцкое жилище как свой дом. Ведь для меня дом теперь там, где аннар – мое сердце!