Глава 17
Уже две недели я находилась на корабле илишту, и четвертый день мы бороздили просторы космоса в заданном квадрате. Позавчерашний разговор с Тарием никак не выходил из головы. Мысли нет-нет да возвращались то к обстоятельствам бурного выяснения моей личности, то к личности самого безопасника.
Самое невероятное, что я даже в какой-то момент подумала о руководителе службы безопасности на «трех семерках» просто как о мужчине. И сама себя сильно удивила и задумалась. Да, в нынешнее время всеобщей интеграции многие миры заселены различными расами, которые отличаются друг от друга как внешне, так и культурными обычаями, но между тем активно контактируют. Нередки были межрасовые браки, но в основном между теми, кто в силу определенных причин схож хотя бы внешне или ведет подобный образ жизни, а в моем случае…
Я привыкла к высоким астеничным мнакам; маленьким субтильным чивасам, которые чаще всего ростом мне по плечо, кажется, если обниму крепко – запросто покалечу; людям с Терры или рольфам. Представители этих рас внешне похожи на тсареков, особенно люди, и среди них вполне можно найти себе друга мужского пола для жизни и для души. Но люди и рольфы живут в два раза меньше, а пережить любимого для меня было бы тяжелейшим ударом. Моя мать не умерла, а лишь сменила пол и бросила нас с отцом, но для него бывшая жена словно умерла, и долгие годы он не мог прийти в себя после потери.
Для эмпата способность улавливать чужие чувства и эмоции – еще и слабость, потому что он привязывается к тому, с кем долго живет, насквозь пропитывается его эмоциями, чувствами. Как однажды говорил мой отец, вспоминая маму, мы буквально заражаемся любовью и болеем ею всю оставшуюся жизнь. Невероятно тяжело сменить партнера, а тем более – забыть или вычеркнуть из своей жизни. Нужно иметь железную волю, чтобы суметь это сделать, вот папа так и не смог перестать любить маму. А она, получается, никогда его и не любила.
Когда мы с Маркусом на каком-то этапе перешли к более близким, интимным, отношениям, папа забеспокоился и провел со мной серьезную беседу именно на эту тему. Интересовался, уверена ли я в Маркусе настолько, чтобы доверить ему не только свою жизнь, но и душу. В тот момент я затруднялась с ответом, и, как выяснилось недавно, мне повезло, что чувства к нему были неглубокими. И опять же, папа позволил встречаться с Маркусом и довольно легко отнесся к нашим отношениям, потому что мои гормоны «гуляли» вовсю и к чему-то серьезному я была не готова. А сейчас организм полностью подготовлен к материнству и семейной жизни, и мне надо быть очень осторожной с мужчинами.
Я медленно, в задумчивости шла из столовой, ни на кого не обращая внимание, – надоели уже. И снова вернулась мыслями к Тарию Биане и его непонятным поползновениям в мою сторону. Какого… ему, в сущности, от меня надо?
Странное поведение, разговоры среди экипажа, наш последний разговор и эмоции Тария выбивали из колеи. Они верят, что я мужик, и этот факт, безусловно, морально убивает безопасника, но он почему-то вызвал меня на мостик и приказал выполнить ненужную работу, лишь бы дотронуться до моей руки. Я же чувствовала, что он испытывал в том нужду – сильную и непреодолимую ДАЖЕ для него, а в его силе воли уже успела убедиться. После «рукопожатия» я непостижимым образом словно проваливаюсь ему в душу, а ведь такого раньше никогда не было. Да и с другими илишту мы часто обмениваемся пристальными взглядами и – ничего. А еще мистическое, по-другому не назовешь, притяжение наших с Тарием ладоней. Может, тоже что-то означающее? Или дающее возможность заглянуть ему в душу? Неужели тот случай стал каким-то своеобразным импульсом к началу дальнейших событий? Ведь до памятного столкновения эсар меня презирал и даже не замечал, а потом все покатилось словно камень с горы…
А в итоге он громит «бордель», затем идет ко мне в каюту и предлагает стать женщиной. И снова в голове всплыл подслушанный разговор двух пострадавших илишту. Биана на меня запал, причем вынужденно, не по своей воле… И женщин они… нет, не боятся, это я уже смогла понять по обмолвкам мужчин, но встречаться с ними лицом к лицу не горят жгучим желанием. Вон, как Севаро расстроился, что ему назначили в качестве наказания обслуживать женщин.
Круг вопросов и непонятностей ширился, а вот точных ответов никто не дает. Да еще и сама личность этого Бианы неведома. Конечно, за две недели я привыкла к особенностям и отличиям мужчин илишту от привычных мне рас, но все-таки представить себя с Тарием Бианой… хм-м, как-то не получается.
Да, их рост и габариты впечатляли – фигуры илишту вполне привлекательны, рядом с ними ощущаешь себя маленькой и беззащитной девочкой… только вот они меня мужчиной считали и, соответственно, относились так же. Толкали, презирали, косо смотрели, так что негатива к ним у меня выше крыши «трех семерок» накопилось. И к Тарию – не меньше других, хотя он меня спас, помог, когда было жизненно необходимо; пожалел, пусть на миг, но зато сейчас, похоже, именно за свою жалость и расплачивается, терзаясь и выслушивая чужие насмешки. Все равно жуткий тип и внешне в диковинку, и в целом илишту страшные – на мой взгляд, привычный к другим лицам и расам. Эх-х, совсем запуталась в себе и своих мыслях.
Раздумывая, я добралась до отсека, где мы постоянно находились с Фисником в ожидании вызова. Эс Лека встретил меня усталым видом, но с довольным блеском в глазах.
– Наши поймали аварийный сигнал! Это та самая планета, где они потерпели крушение. Теперь уже можно утверждать.
– Вы уверены? – спросила я, по-прежнему сомневаясь. Мы зависли на орбите небольшой планеты несколько часов назад и медленно облетали вокруг нее, сканируя поверхность.
– Да, уверены. Это наш сигнал, – тут же ответил Фисник.
– С ними все в порядке? – осторожно поинтересовалась я и получила кивок в подтверждение. – Значит, сегодня ваших женщин спасут?
Наставник покачал головой и наморщил лоб:
– Не знаю, Есь! Мы поймали необычный сигнал о помощи. Понимаешь, на наших кораблях установлено несколько типов аварийных сигналов, чтобы даже в самых сложных и невероятных ситуациях можно было подать сигнал бедствия. В таких случаях все они включаются автоматически. Даже самый примитивный – радиосигнал… Поверхность этой планеты состоит из твердых пластов и жидких прослоек – этакие своеобразные моря из смеси жидких металлов. Обычные сигналы блокируются, даже наш бортовой сканер не смог определить точное местоположение корабля, лишь примерную область для поисков, благодаря тому, что поймал обычный радиосигнал, но он тоже чем-то экранируется… Сканер не может поймать источник…
– А обломки не видны? – Фисник отрицательно покачал головой. – Должно быть, они в этом металлическом море? – Согласный кивок Фисника. – И как быть теперь?
Наставник пожал широкими плечами, затем устало потер лицо.
– Не знаю, Есь!
– Так они вообще живы? – Неверяще уставившись на мужчину, я добавила: – Они же крибл знает сколько находятся в металлическом море – может, они уже…
– Это не важно, Есь! – мою взволнованную речь прервал Фисник. – Каждый из илишту знает: свои никогда не бросят в беде. Каждый илишту – огромная ценность. И мы, пока не выясним, что с ними стало, отсюда не улетим. Раз надо – будем нырять. Наши шаттлы приспособлены…
– Но там металл, который экранирует и не пропускает любые сигналы, – возразила я. – Как вы их искать будете? Тыкаясь как слепые новорожденные шурки во все более-менее твердое… авось, наткнетесь на корабль?
Фисник нахмурился сильнее и отпарировал:
– А ты что предлагаешь? Если ничего путного, то лучше благоразумно помолчать и дать возможность более умным придумать выход из положения…
Я ехидно поинтересовалась:
– И кто у нас самый умный?
Фисник не обиделся, а, так же ехидно на меня взглянув, ответил с насмешкой:
– Естественно, командор, старпом, ну и эсар Биана… Безопасник у нас самый предприимчивый. Он-то уж точно найдет выход из любой ситуации… или вход…
Я смутилась, гадая, на что он намекнуть хотел. На какую-нибудь банальную мужскую пошлость или что меня переделывать собираются… в женщину? Насупилась, уже собираясь обидеться на Фисника, но не успела. К нам в отсек буквально влетел Ари Гайда.
– Эс Есь, вас срочно вызывают на мостик!
– Можно узнать причину, эс Гайда? – я напряглась основательно.
– А мне не докладывали. Шевелись быстрее… – Адъютант разозлился, было заметно, что он торопится, потому что неожиданно добавил: – Эсары долго ждать не любят. Пошли быстрее, а то влетит нам обоим.
Несомненно, избиение насмешников еще свежо в памяти экипажа. Я подхватила инструменты и бегом последовала за Ари. Фисник проводил нас долгим взглядом, который я чувствовала спиной, пока не завернула за угол.
Коридоры, коридоры… Ненавижу уже этот архитектурный элемент. Когда у меня будет возможность построить собственный дом, сама спроектирую его, и в нем не будет коридоров. Этих бесконечных, безликих, замкнутых… кишок из аналогов мангуя.
Пока мы с Ари шли к рубке, встречавшиеся провожали нас любопытными взглядами. Вполне ожидаемо, учитывая, чем в прошлый раз закончился мой визит туда. На этот раз, однако, когда мы прибыли на место, пилоты и навигаторы старательно не обращали на нас внимания, ну очень-очень старательно, хотя точно знаю – если бы могли, на затылке глаза бы отрастили. А с мостика до меня донеслись раздражение, напряжение, недоверие, сомнение. Но все эти чувства перекрывало одно более сильно выраженное – непоколебимая уверенность. Не знаю почему, но сразу поняла, что последнее принадлежит Тарию Биане, и испугалась до дрожи в коленках.
Как и в прошлый раз, поднялась на мостик за Ари.
– Эсар Дина, ваш приказ выполнен, эс Есь доставлен.
Командор кивнул адъютанту и жестом черной руки приказал удалиться. К моему вящему ужасу, стоило Ари спуститься вниз, эсар Дина приказал «седьмому» поднять защиту, и из того самого ограждения, через которое так лихо перепрыгнул пару дней назад Биана, до потолка выросла энергетическая перегородка. Практически незаметная глазу, дрожащая от напряжения и переливающаяся голубоватыми волнами.
Передо мной расположились четверо: командор сидел, старпом стоял за его креслом, Биана и врач Нут Джама тоже сидели. Все эсары глядели на меня с плохо скрываемым интересом, и у каждого в глазах застыл молчаливый вопрос. Несмотря на энергетическую стену за спиной, добровольно приближаться к этим хищникам я не стала. Тоже уставилась на них в ожидании первого хода. Командор чуть приподнял безволосую бровь, осмотрел меня с ног до головы и неожиданно любезно для его положения и статуса произнес:
– Эс Есь, мы позвали вас сюда, чтобы предложить некоторым образом сменить…
– Не позволю! – тут же выпалила.
Шеран нахмурился и раздраженно спросил:
– Чего не позволишь? – Кончик его уха наклонился вперед уже знакомым образом и пару раз дернулся.
Я неуверенно по очереди заглядывала в их недоуменные лица. Тарий ощутимо напрягся, как бы подаваясь ко мне всем телом.
– Ничего не позволю!
Мужчины переглянулись, и в разговор вмешался Нут Джама:
– А ты о чем подумал, эс?
Все четверо смотрели на меня пристально, явно требуя ответа на вопрос врача.
– Ну, пол менять не буду, меня мой устраивает… – буркнула я, чувствуя себя идиоткой, но сказанного не воротишь.
Мужчины, судя по ощущениям, изумились, а потом с огромным любопытством уставились на Тария Биану.
Тот в бешенстве скрипнул зубами, едва не введя меня в ступор.
Янат Дина вновь вернул внимание мне и уже с веселым смешком, блеснув белоснежными клыками, резко контрастирующими с тонкими темными губами, сказал:
– Это не тот вопрос, который мы хотели с тобой обсудить сейчас. – Пока я уточнение «сейчас», сказавшее о многом, переваривала, командор продолжил: – Ответь мне прямо – правда, что ты сильный эмпат?
Скосила глаза на выглядевшего бесстрастным Тария Биану. Чувства он постарался по максимуму прикрыть и приглушить. Пришлось чуть больше опустить собственные щиты, чтобы «прочитать» его: нервничает и надеется. Ответила честно, раз уж проговорилась:
– Да, эсар Дина, правда.
У Джамы вспыхнули глаза – ах ты ж ярый исследователь нашелся на мою голову, даже передернулась.
Командор и старпом нахмурились и тоже передернулись, но уже из-за меня. Незамедлительно приглушили эмоциональный фон, как Тарий. А мне захотелось горько рассмеяться. Пока эти трое приходили в себя от моих признаний, дело в свои руки взял безопасник:
– Ты в курсе, что мы поймали сигнал? – Согласно кивнула. – А то, что мы не можем определить точное местоположение корабля? – Снова кивнула. – А ты смог бы найти их по эмоциям или каким-либо чувствам?
Да-а-а, Фисник оказался прав – действительно, лучше предоставить умным искать входы или выходы…
– Не знаю, эсар. – Мне понадобилось время сформулировать ответ. – Мне эс Лека сказал, что ваши женщины, скорее всего, находятся в анабиозных капсулах. Это может стать препятствием…
– Капсулы полностью не отключают разум, и многие видят сны, испытывают эмоции, чувства, – вмешался Нут Джама. – Конечно, не так ярко, как во время бодрствования… Поэтому нам интересно, насколько вы сильный эмпат, чтобы уловить обрывки эмоций?
– Никогда не проверял, эсар Джама! А можно вопрос?
Командор кивнул, остальные трое насторожились, а я уточнила:
– А вы уверены, что они живы? Что радиосигнал – не чья-то хитрая ловушка? Может, те, кто напал на корабль, сейчас там нас поджидают…
– Нет, сигнал наш, кодированный. Радиосигнал включает в аварийном режиме бортовой компьютер, – пояснил Тарий, хмуро глядя на меня.
Я же была не намерена отступать, ведь уже поняла, куда они клонят, и просто так рисковать не хотелось.
– Может быть, они давно погибли, а сигнал продолжает идти? Вы же не можете проверить?!
Ответил мне командор, причем бескомпромиссно жестко:
– Мы обязаны проверить, эс Есь, и вы нам поможете!
Я решила приподнять бровь в притворном изумлении, но получилось лишь чуть заметно ею дернуть. Хотя все и по моим глазам поняли, что я пытаюсь выразить свое вежливое несогласие. Дина встал, а я отступила назад и сразу почувствовала спиной вибрацию энергетического поля – дальше отступать некуда. Он подошел ко мне и вкрадчиво, но с металлом в голосе спросил, тоном предупреждая, что лучше согласиться:
– Сколько ты хочешь, тсарек? За помощь в спасении наших женщин?
Нутром поняла – альтернативы илишту не предоставят и выбора у меня нет, но поторговаться вполне могу. Янат Дина неожиданно повел носом, хмурясь сильнее. Я насторожилась – снова про мой запах сейчас что-нибудь скажут. Старпом возник слева от командора, усиливая психологическое давление на меня:
– Ты получишь тройное вознаграждение против положенного сейчас…
Что ж, неплохо, облеченные властью эсары, вы тоже знаете о моей критической ситуации – деваться некуда. Кто вы и кто я? Подсчитала сумму и решила: деньги лишними тоже не будут, а раз выбора нет, почему бы не сыграть по-крупному. Особенно когда справа от командора возник Тарий Биана, да еще явно в бешенстве.
– Я согласен на тройной оклад, – отметив удовлетворение на их лицах, решительно припечатала, чтобы не передумать, – уж очень эсары давили на психику своими габаритами. – И вы, эсар Дина, дадите слово защитить меня… если что…
Первое лицо на судне посверлил меня взглядом. Чувствовалось, что давать мне какие-либо обещания он не хочет, но, скрипя зубами, отозвался:
– Я обещаю, эс Есь, что в пределах своего корабля предоставлю вам защиту… если что…
К бешенству Тария добавилась жажда убийства – это уже читалось в его глазах, обращенных на меня. Я втянула голову в плечи от страха. Но все же теперь у меня есть слово командора, а значит, когда они наконец догадаются, что я женщина, – не высадят в открытом космосе. Поэтому быстро и с облегчением ответила:
– Тогда я согласен. Какие будут дальнейшие указания?
– Через полчаса наш шаттл отправится на поверхность планеты в нужный квадрат. По прибытии мы начнем поиски с вашей помощью. Никаких инструментов вам не потребуется, у вас есть несколько минут на самые неотложные дела, – процедил сквозь зубы Тарий Биана.
Надо полагать, мне корректно на туалет намекнули, как самому трусливому засранцу… Гад! Командор приказал убрать защитное поле, и все, кроме него, направились вниз. В этот момент я ощутила его любопытство, затем сомнение, насмешку и… триумф. Резко обернувшись, поймала взгляд Дины, неожиданно подмигнувшего мне. И что бы это значило? Неужели мне не удалось обмануть капитана?
Несмотря на обиду, я решила воспользоваться советом Бианы и сбегать в каюту, чтобы посетить санблок. А то неизвестно, как будут развиваться события, долго ли поисково-спасательная операция будет продолжаться, тогда илишту раскроют мой уже, похоже, не секрет для командора… а может, и для Фисника.
Я пронеслась по коридорам, спустилась на нижние этажи на лифте. В каюте, посетив сан-блок, на мгновение замерла перед зеркалом и тут же снова помянула крибла. Почти все тело очистилось от старой кожи, которая буквально пластами отваливалась после каждого посещения ионного душа. А не мыться нельзя – илишту запах почувствуют. Вот так и разрывалась между двумя проблемами.
Со вчерашнего дня шарфом пришлось еще и голову закрывать, потому что на затылке кожа практически вся очистилась под давлением отрастающих заново каштановых волос. Осталось лишь лицо, но и оно…
Потрогала скулу и тоскливо понаблюдала, как в раковину полетел очередной приличный фрагмент отмершей кожи, оголившей высокую скулу под нежной молодой. Под ней только слепой не заметит более тонкий и женственный овал лица, чем может быть у мужчины. Умный и наблюдательный просто мысленно дорисует лицо с другой стороны, и правда вылезет наружу непременно. А дураков здесь нет – я уже успела узнать. Тут же возникла паническая мысль: что делать? Может, самой сразу капитану признаться в обмане? Пообещал же под защиту взять?! Но на спасательном шаттле его не будет, там я окажусь с задиристыми штурмовиками и непредсказуемым Тарием Бианой, и если сейчас расскажу, то страшно подумать, как он со мной разделается…
Выскочила из санблока и вытащила свой рюкзак с самой нижней полки, куда положила его, чтобы не привлекал чужого внимания. Там спрятаны мои настоящие документы, немного женской одежды, а сверху мужская, сейчас ненужная, потому что выдали служебную форму. Удивительно, как тут все не перетряхнули с учетом последних событий, когда Тарий из меня собственноручно чуть душу не вытряс! А если задуматься, какая разница? Что может сделать какой-то мелкий жалкий тсарек? За всеми моими перемещениями постоянно следят, благо, мысли еще читать не научились.
Судорожно порылась в рюкзаке в поисках средства спасения, главное – выиграть хоть немного времени и вернуться на корабль под защиту командора, а там – трава не расти. Отыскав тюбик с кремом, чуть ли не взвизгнула от счастья. Снова рванула в санблок, где трясущимися руками с помощью крема приклеила кусок старой кожи обратно, закрывая молодую. Затем тюбик предусмотрительно спрятала в карман: пригодится во время спасательной операции – вдруг отвалится? Критически себя обозрела – да-а-а, Есения, дожила… клеишь из себя крокозябру, лишь бы укрыться от мужского внимания. А ведь совсем недавно тебе именно мужского внимания не хватало.
Вспомнила, как пару лет назад мы с папой сидели за столом, празднуя мой день рождения. Отец попросил загадать заветное желание и съесть песочное пирожное, которое специально для меня испек. Если джем из него не прольется, пока ем, – желание исполнится… Я тогда, пока ела, стараясь не пролить ни капли, загадала, что хочу встретить крупного мужчину, умного и сильного, который всегда знает, чего хочет, для которого стану смыслом жизни. А через месяц встретила Маркуса, и если особо не придираться, то он подходил по всем критериям, наверное, поэтому я с энтузиазмом ответила на его ухаживания – раз сама судьба подарила. Ошиблась, получается, ох, как сильно-то ошиблась. Хотя смыслом жизни точно стала, вот только в другом аспекте. Эх, надо быть очень осторожной в своих желаниях. Ладно, в следующий раз точнее загадаю. Про большую и чистую любовь, наконец…
Из вороха воспоминаний и тревожных мыслей вырвал настойчивый сигнал от входной двери. Окинув себя критическим взглядом в зеркале – вполне сойдет, – я пошла выяснить, кто там.
За дверью оказался эс Гайда.
– Эс Есь, – он протянул мне большой сверток, – Эсар Шеран приказал передать вам облегченный защитный скафандр. Шлем пока можно на голову не надевать, пусть болтается сзади. Ботинки на магнитных замках. Мне приказано проводить вас к зоне вылета шаттла.
Я взяла сверток и, кивнув, закрыла перед недоуменным лицом Ари дверь. Думаю, адъютант не ожидал, что его оставят в коридоре.
В блестящем промаркированном мешке оказался синий сплошной комбинезон с пристегнутым к нему облегченным шлемом. А поверх лежали мягкие, но, уверена, ультранадежные ботинки. Подобные костюмы обычно рассчитаны на эксплуатацию в различных внешних средах и должны защищать от излучений и других опасных воздействий.
Я тяжело вздохнула и принялась быстро, но без суеты раздеваться. Мне еще липовые плечи переклеивать на комбинезон придется. Оставшись в одной тонкой трикотажной маечке и трусиках, которые сейчас спасали мою нежную кожу от трения, начала заново наводить внешнюю маскировку. Лепить, клеить, наматывать, надевать… Натянув поверх сложной конструкции синий комбинезон, к своему полному неудовольствию отметила, что он слишком облегает фигуру и многочисленные ухищрения не смогли скрыть мой по-женски выпирающий зад. Пришлось дополнительно затолкать на спину футболку, чтобы скрыть выступающую часть тела. Взглянув на себя в зеркало, скривилась: сейчас я походила на прямоугольник, зато порадовалась: взглянув на меня теперь, вряд ли кто догадается, что я женщина. Крем с трудом засунула в манишку на груди перед тем, как застегнуть скафандр. В крайнем случае, оттуда смогу его достать, не привлекая всеобщего внимания.
Когда я открыла дверь и показалась на глаза Ари, тот поджал губы, и до меня донеслись презрение и явное неодобрение. Любопытно – кого или чего…
Мы вдвоем поднялись в транспортный отсек, где находилось несколько легких кораблей для ведения боевых действий с противником в условиях открытого космоса и пара тяжелых шаттлов, к одному из которых мы и направились.
Конечно, я очень волновалась, потому что только на нервной почве в голову мне могла прийти фраза, которая частенько звучала в офисе строительной фирмы, где я работала на Дерее: «Настоящий мужик должен построить для себя в жизни три вещи: ресторан, бордель и автосалон». Вот и здесь в столовой уже была, второе тоже в наличии, теперь и леталки увидела.
Нас уже ожидали одиннадцать илишту, одетых так же, как я, правда, выглядели они при этом не в пример лучше – высокие, стройные, подтянутые. Синие комбинезоны выгодно подчеркивали их мужские атлетические тела, при движении перетекавшие словно металл. Прямо-таки эстетическое зрелище, и, кроме того, синий очень неплохо сочетался с черным цветом кожи, как выяснилось. Немудрено, что именно в этот момент я особенно остро ощутила привлекательность илишту, их несомненную мужественность. И уж совсем не удивилась тому, что Тарий Биана среди своих штурмовиков выглядел представительнее и опаснее любого из них. Этакая стая хищников, которая, заметив нас с Ари, плотоядно уставилась на меня.
Зря старались: оценивающие презрительные взгляды меня абсолютно не трогали, наоборот, порадовали, ведь означали, что мой секрет еще не раскрыт. Появилась такая маленькая трусливая мыслишка: возможно, я неправильно поняла намек командора, и они тут поголовно с большими «голубыми» проблемами в голове.
Стоило Тарию увидеть меня, я тут же ощутила его отклик – злость и почему-то снова непонятная нужда. Ладно, с непонятностями потом разбираться буду, желательно под защитой капитана.
– Все на борт! – громко и удивительно безэмоционально приказал Тарий, первым повернулся ко мне спиной и пошел по пандусу на площадку, у которой был зафиксирован шаттл. За ним потянулись остальные, и я в том числе.
С трех сторон прямоугольной формы шаттла размещались шлюзы различной конфигурации. По всей вероятности, чтобы стыковаться к разным кораблям и в любой обстановке или для выхода в открытый космос. На борту – отсек для пилотов за переборкой, а посередине два длинных ряда кресел, стоящих спинками друг к другу. В них сейчас рассаживались штурмовики. Я зашла последней и, несмотря на то, что шаттл рассчитан не на один десяток пассажиров, разместилась подальше.
Но отгородиться от остальных расстоянием мне не дали. Пока пилот вел предполетную подготовку и расстыковывался с «тремя семерками», ко мне подошел Тарий и, неожиданно взяв за руку, заставил подняться с кресла. Защитные перчатки – пока без надобности – болтались, прикрепленные к запястьям скафандра, поэтому я в полной мере ощутила горячую ладонь Бианы. А еще – пробежавшую по его руке легкую дрожь после соприкосновения с моей и эмоциональное удовлетворение. Всего-навсего ощутив мою руку в своей, он успокоился и расслабился внутренне, хоть и вначале бесился от этого. Но не успела я подумать о таком странном наборе эмоций, руководитель спасательной команды металлическим голосом пояснил:
– Ты не можешь оставаться там, Есь. Стоит пилоту достигнуть поверхности планеты и нырнуть в «море» – станешь нашими глазами и ушами. Сядешь рядом с ним.
Под скептическими взглядами экипажа Тарий провел меня вперед и помог устроиться рядом с пилотом. На меня так же, как и остальные, с сомнением и подозрением уставился уже знакомый эсин Лоренк Сарная. Да-а-а, на эту операцию и для работы со мной выделили не абы кого, а второго пилота.
Задрала голову и отчаянно посмотрела в лицо Тарию:
– Я же говорил, что могу почувствовать что-то живое, только если оно имеет чувства и эмоции. А там море жидких металлов и атмосфера из кислот – кто там живым может быть?!
До меня тут же донеслись яркие эмоции окружающих. Мужчины заволновались за свое внутреннее содержание, которое я могу почувствовать. Поэтому мстительно добавила:
– Особенно когда тут десять мужиков с трепетом за свои чувства переживают. Они ж заглушат всех остальных…
Тарий резко развернулся и очень тяжелым взглядом обвел присутствующих, которые теперь усиленно старались не чувствовать вовсе. Правда, им это плохо удавалось.
Несмотря на суету, эсин Лоренк Сарная уверенно вел по тоннелю к выходу наш шаттл, направляя его в открытый космос. А я все сильнее нервничала: они слишком на меня рассчитывают, а ведь возможно и такое, что раз сигналы не проходят, то и мои способности улавливать волновые излучения эмоций и чувств будут бессильны перед этим металлическим морем.
Над головой вновь раздался уверенный голос Тария Бианы:
– Мы будем последовательно зависать над участками нужного нам квадрата, где поймали аварийный сигнал, и ты попробуешь засечь живых…
О том, что там, вероятнее всего, уже нет живых, говорить я не стала. В жизни всякое случается, надо мной тоже сгорел дом, так почему бы не произойти чуду? Поэтому коротко кивнула.
Я еще ни разу не летала на таких шаттлах. Здесь, сидя в кабине пилота, я могла видеть происходящее вокруг благодаря большому интерактивному табло, собиравшему и выводившему на экран всю информацию по окружающему миру и системам шаттла. В какой-то момент даже отвлеклась от своих тревог – столько любопытного и интересного сразу!
Мы прошли стратосферу и оказались в мутной сероватой атмосфере, если ее можно так назвать. На экране отразилась информация о большом содержании кислот. Шаттл спустился ниже, и то, что я увидела, добавило неуверенности и вообще создало гнетущую обстановку. Всюду, куда хватало глаз, высились странные вершины, как будто с неба лился металл и затем застывал на поверхности, образуя невообразимый ландшафт – оплывшие свечи, устремленные в кислотное небо. Между этими «свечками» разливались серебристо-серые, с непонятными разводами, иногда даже булькающие моря. Несколько минут мы летели молча и вскоре достигли заданного квадрата.
Эсин Лоренк парой манипуляций заставил шаттл низко зависнуть над серебристой жижей, а я рассматривала «пейзаж», поймав себя на том, что даже с открытым ртом.
– Вы можете приступать, эс Есь! – неожиданно мелодичным голосом обратился ко мне пилот. Он явно испытывал неуверенность так же, как и я, и, кроме того, тщательно скрывал страх… ко мне.
Тяжело вздохнув, обратилась к мужчинам, стараясь не смотреть им в глаза:
– Убедительно прошу вас успокоиться. Я не собираюсь «читать» вас, у меня другая задача, и если поможете мне своим внутренним спокойствием, добавите шансов на успех.
Наконец-то мужчины вздохнули с облегчением, но даже словом не обмолвились. Вскоре один за другим, вслед за Тарием, они приглушили свои эмоции. А я обратилась в себя. Уровень за уровнем, как учил папа, отсекала все ненужное и близкое и пыталась ощутить общий эмоциональный эфир. Очень скоро у меня получилось отодвинуть «ближних ощущаемых» и настроиться на поиск. Я быстро разобралась, что здесь было «пусто», соответственно, корабля тоже нет.
– Здесь его нет! – наконец смогла я вернуться в реальность, обращаясь к пилоту.
– Вы уверены? – вместо пилота спросил Тарий.
– Я ни в чем не могу быть уверен, – пожала я плечами и тихо пояснила: – Но могу утверждать, что здесь не чувствую ничего. Здесь живых нет.
Последнее замечание заставило нахмуриться эсина Лоренка, он двинул шаттл дальше, затем осторожно спросил:
– Скажите, эс Есь, на какое расстояние мы можем переместиться?
– Давайте не больше мили. Корабль, который мы ищем, большой, но раз экранируются все сигналы… почти… значит лучше не рассчитывать на большой радиус моих возможностей.
Лоренк согласно кивнул, и мы начали планомерно обшаривать милю за милей. Когда я уже отчаялась что-либо найти, неожиданно почувствовала короткий приглушенный всплеск страха. Там, внизу!..
– Стойте! – В этот момент мы просто перелетали, меняя участок, но я уже практически не выходила из состояния поискового транса.
Подняла руку, призывая присутствующих затихнуть, и углубилась в свои ощущения, расширила восприятие и полностью опустила собственные щиты. Там, внизу, чуть в стороне от нас снова вспыхнул чей-то страх. Такой яркий и, мне показалось, женский. Странно, но, на мой взгляд, мужчины боятся по-другому. Потом неожиданно уловила обрывок чьей-то зависти, удовольствие кто-то испытал мимолетное, потом еще и еще – словно пазлы в картинку складывались один к одному новые чувства и эмоции. Хоть и едва ощутимые. Если бы не тот одиночный сильный страх, мы бы пролетели мимо и еще долго кружили безрезультатно.
Я вновь абстрагировалась от чужих эмоций и устало посмотрела на эсина Лоренка, который напряженно сверлил меня бриллиантовыми глазами.
– Под нами и немного правее, – показала жестом направление. – Они концентрируются в одном месте, думаю, в отсеке для анабиоза. Из бодрствующих только один. Одна. И она испытывает страх. Мне кажется… Потому что слишком сильное и продолжительное чувство для спящего…
Команда дружно выдохнула, наверняка приказ «стойте» заставил всех не дышать от волнения. Лоренк улыбнулся мне и быстро доложил на корабль наши координаты и то, что я почувствовала живых. Нам пожелали удачи в дальнейшем поиске и разрешили погружение. Эсин Сарная направил шаттл в эту невообразимую жидкость под названием «море», а я спиной вжалась в сиденье, опасаясь, что сейчас разобьемся. Не оправдав моих страхов, шаттл словно нож в масло вошел в жидкость, и вскоре мы оглохли и ослепли. Точнее, наш кораблик обволокло серым непроглядным веществом, и табло теперь отражало лишь состояние внутренних систем шаттла.
Мы не летели, а плыли, причем очень медленно, в любой момент ожидая удара о корпус другого корабля. Что и произошло через пару минут. Меня дернуло вперед, но удар был слабым: мы с Лоренком за пару мгновений до столкновения успели разглядеть темное пятно чужого корпуса.
– Достаточно, вы со своей задачей справились, эс. Освободите место, – ко мне обращался Тарий, нависая сверху.
Пришлось встать и буквально протискиваться мимо, но он, чуть отступив, пропустил меня. Судя по ощущениям, трогать меня за руку – предел его мечтаний, а главное – желаний.
Под любопытными и уже даже почти благожелательными взглядами штурмовиков я прошла в конец шаттла и снова уселась в кресло. Дальше илишту активно обследовали корпус корабля и рисовали его виртуальную схему. Мы ползали вдоль корпуса и наконец обнаружили рубку корабля. Все замолчали, а я по общему потрясению и сочувствию догадалась, что они увидели нечто трагически непоправимое. Быстро подошла к остальным и из-под локтя одного из здоровяков тоже взглянула на экран, транслирующий серую густую муть, наверняка подсвечивавшуюся шаттлом. По темным очертаниям догадалась, что это рубка, куда при падении пришелся основной удар. Корпус был смят и вдавлен внутрь. Крибл меня задери, неужели при таком падении и ударе там еще кто-то смог выжить? Даже в анабиозных капсулах? Словно в ответ пилот выдохнул с надеждой:
– Отсек с пассажирами укреплен дополнительно и выдержал удар…
– Ты прав, эсин, зато рубка и другие отсеки… – в унисон ему глухо произнес Тарий. – Я почти уверен, что экипаж погиб, поэтому они не смогли всплыть или подать штатный сигнал. В живых остались только пассажиры, находившиеся в анабиозе. Капсулы защитили их и от перегрузки, и от удара.
– Один бодрствующий там точно есть. Я уверен, – пропищала я из-под руки штурмовика, кажется, эса Фламера Церена.
Фламер приподнял руку, заглядывая под нее, а я, смутившись, отступила в сторону.
– Проверим! – прозвучал безапелляционный ответ Бианы.
Еще с полчаса мы передвигались по корпусу в поисках аварийного шлюза, чтобы попасть на борт и выяснить, как там обстоят дела. Наконец мы нашли нужный и пристыковались. Экипаж надел шлемы и перчатки, подключая внутренние резервы, я тоже. Затем активировали первый люк на вскрытие. Он отъехал наполовину и – застрял. Похоже, корпус «поехал».
За ним оказалась еще одна дверь, на которой зеленым цветом горел индикатор, сообщающий, что за ней должно быть все нормально, можно открывать. В пространство между дверями протиснулся Фламер и постучал по внутренней двери. На всякий случай проверял – вдруг, помимо заблокированных автоматических дверей, бортовой компьютер сбоит и за дверью нас ждет сюрприз в виде металлического моря. Но раздавшийся звук подсказал, что за дверью пустота. Снова набрав код, спасатели попытались открыть и эту дверь, но, в отличие от внешнего люка, та отползла в сторону сантиметров на тридцать, не более.
Фламер давил на нее, стучал, но тщетно – открываться дальше она отказалась. Попытался протиснуться в отверстие, но опять неудача – оно оказалось слишком узким. Впрочем, как и для любого илишту.
– Черную дыру мне в зад… – прокомментировал увиденное эсин Лоренк, стоявший передо мной. – И что теперь делать?
– Закрывай ее снова. Потребуется оборудование. Нашими лазерами мы здесь неделю их вскрывать будем, – зло приказал Тарий.
Фламер отступил и набрал код, чтобы закрыть дверь, но та, дернувшись пару раз, застыла как вкопанная. Снова та же процедура – Фламер стучал, долбил, но все бесполезно. Вылез из шлюза и теперь, стоя рядом с остальными, мрачно уставился на командира, ожидая его решения.
– Надо как-то связаться с бортовым компьютером корабля. Возможно, он сможет сам открыть двери… как-нибудь, – неуверенно предложил Лоренк.
– Для этого кому-нибудь надо ухитриться протиснуться сквозь эту шуркову дырку… – проворчал Биана, и тут его глаза остановились на мне. – ТЫ! Тебе, возможно, удастся.
Я в шоке посмотрела на него, заранее отрицательно качая головой, и предложила:
– Давайте лучше слетаем на «три семерки», вы возьмете оборудование и вернетесь обратно.
На меня зло уставилось сразу несколько пар глаз. Безопасник, цедя слова сквозь зубы, медленно произнес:
– Если мы сейчас отстыкуемся, металлическая жижа беспрепятственно проникнет на корабль, зальет оставшиеся отсеки, и тогда неизвестно, кого мы сможем спасти и сможем ли…
Я тоже зло уставилась на него и, так же цедя слова, спросила:
– А мне интересно, как бы вы без меня их искали?
Биана злобно уставился на меня, добавляя негатива:
– Поверь, нашли бы способ! Просто с тобой быстрее получилось. Но и тебе выгода. Где бы тебе еще столько кредитов привалило? – и мотнул головой в сторону шлюза. – Вперед, я сказал.
Он так зыркнул на меня, что стало понятно – не полезу сама, он меня туда засунет, а не пролезу – еще и обстругает для пользы дела.
Тяжело вздохнув, прошла сквозь первую дверь, но вторая не пропустила. Слишком много вещей на мне… Похоже, эта же мысль пришла не только мне в голову.
Тарий просунул руку в шлюз и, схватив меня за руку, бесцеремонно выдернул наружу, к себе поближе, и злобно прошипел:
– Отожрался на казенных харчах, тсарек? Раздевайся!
Я шустро отскочила в сторону и, затравленно оглядевшись, завопила:
– Только без рук! Я сам!
Мысли судорожно запрыгали, пытаясь найти выход из положения. Вот сниму сейчас слитный скафандр-комбинезон, и они все увидят, что я не он, а она. И что будет потом? Непонятно. Одно успокаивает – здесь не прибьют, я им нужна. Да и командор слово дал… А еще – подсознательно согласилась с илишту: улететь сейчас – значит фактически подписать женщинам смертный приговор. Сама же подтвердила, что на корабле есть живые. Я к этому не готова, поэтому и упрямиться до конца не стала. Эх, проигрывать – так под аплодисменты…
Стянула шлем и мельком отметила прилипший к нему тот самый кусочек кожи, который недавно старательно приклеивала кремом к лицу. Затем сняла перчатки. Пока расстегивала скафандр, опасалась взглянуть Тарию в глаза, но чувствовала, как он пристально следит за моими действиями. Когда стянула верхнюю часть, на пол упали крем, футболка со спины, а потом – скафандр полностью. К нему полетела манишка, и фальшивые плечи, прилепленные изнутри к костюму, выставились на общее обозрение. Сверху кучи реквизита лег корсет, избавившись от которого, я смогла свободно вздохнуть. Следом шла плотная дополнительная утягивающая повязка для «больных спиной» – я ее в медицинском центре присмотрела еще на станции. Свернутая жгутом простыня, скрывавшая тонкую талию… В итоге под ошарашенными взглядами мужчин я предстала в носках и ботинках, в трусиках и тонкой плотной маечке на лямочках, прекрасно обрисовавшей мою грудь.
– Клянусь звездами, это баба! – выдохнул кто-то из отряда, а я подняла наконец глаза на Тария Биану.
На меня навалилась чужая заволакивающая разум ярость и желание наверняка придушить – это безопасник разглядывал мою грудь, которая, наполняясь кровью, четко очертилась под майкой. Потом он поднял взгляд к моему лицу и с перекошенной физиономией кинулся на меня, вытянув руки и растопырив пальцы:
– Прибью!
Я с визгом рванула к тем застопорившимся полуоткрытым дверям – единственному месту, где смогу спрятаться от его праведного гнева…
