Глава 6
Елена
Сомнения всегда возвращаются с первыми утренними лучами! Тем более сегодня нам предстоял обещанный накануне ритуал…
«Как мы с ним справимся после сегодняшней ночи?»
Я не представляла.
Ночью я заснула, прижавшись спиной к телу Добровольского. А он не спал. Сквозь сон я чувствовала, как мужчина плотнее прижимает меня, согревая в окружающей нас прохладной темноте, как касается губами моих волос, как… охраняет мой сон.
Но стоило пробудиться, как все сомнения, обиды и сожаления навалились лавиной. А еще страх, страх забеременеть. Вчера мы совершенно упустили из виду этот момент, подчинившись желаниям и чувствам. Смотреть на Андрея было стыдно. Стыдно за собственное поведение, за свою непоследовательность, за… откровенность. Поэтому, не оглядываясь, я рывком поднялась на ноги и тут же нырнула в сознание зверя, начиная оборот. Земля привычно приблизилась, и вот уже в предрассветных сереющих сумерках на четыре лапы приземлилась волчица, готовая бежать. Миг, и рядом стоит недовольно ворчащий белый волк. Но именно он резким прыжком первым устремился вперед, ведя за собой самку.
До лагеря пара волков добралась примерно за час, и половина этого времени ушла на охоту и питание. На бегу самец учуял добычу и, резко прыгнув влево, бросился в погоню. Как итог — два аппетитных зайца утолили звериный голод и восстановили силы животных.
В кустах на краю поляны, где расположился наш лагерь, волчица замерла, прислушиваясь к сонной тишине. Кто-то из медведей бодрствовал и наверняка почувствовал нас, но виду не подал. Рассвет начинал вступать в свои права — небо вдалеке розовело. Мой зверь, послушный приказу альфы, отступил, позволяя перехватить инициативу. И вот уже в кустиках притаилась обнаженная я. Чувствуя позади Андрея, смущалась и не знала, как себя вести в свете недавних событий. Поэтому быстро переоделась в обнаруженную здесь же, в кустах, одежду — наверное, надо сказать спасибо Максу: подумал о том, как я вернусь! — и, бросив взгляд вокруг, юркнула к своей палатке, так и не обернувшись — не посмотрев и не попрощавшись с Добровольским. Подгоняемая одним желанием — скрыться с его глаз, шустро забралась в палатку и застегнула молнию, скреплявшую ее стенку с днищем. И затаилась.
«Совсем скоро пора отправляться на встречу с хранителем! А еще надо у куратора практики отпроситься, Женю предупредить…»
Я старалась думать о чем угодно, кроме случившегося. Ритуал станет двойным испытанием: помимо «сюрприза» от медведей предстоит весь день смущаться в обществе белого! Но идти придется.
С куратором проблем не возникло. Я сообщила о необходимости проведения удаленного исследования. Макс выразил готовность выделить двух спасателей для сопровождения. Совсем далеко мы обещали не удаляться.
Я до последнего испытывала сомнения в целесообразности этой проверки.
«Испытания… Абсурд какой-то! Детский сад! В меня стреляли, Андрей убил волка, которого я всю свою жизнь считала братом… Все, что с нами происходит с момента принятия обязательств по договору, — совсем не шутки. А навязанные сейчас испытания больше всего наводят на мысль об игре. И зачем нам мериться силами? Нам?! Какой из меня соперник Андрею? Это смешно! И кому это нужно? Точно не мне. Тем более после сегодняшней ночи белый обо мне и вовсе думает как о дурочке».
Андрей вызывал у меня неоднозначные чувства. С одной стороны, я любила его всей душой, с другой — не желала видеть его до конца дней своих. Но при любом раскладе отдавала себе отчет: белый альфа сильнее меня, он более ловкий, быстрый. Он — лучше! У нас и так неразбериха во взаимоотношениях, столько обоюдных претензий и обид, и тут — соперничество! Опять…
Ситуация просто не укладывалась у меня в голове!
Судя по виду Добровольского, он тоже не был в восторге от требований хранителей. Хмурый с самого утра, сейчас он явно подозревал подвох.
— Лена. — Стоило нам отойти от лагеря, белый придержал меня, намереваясь поговорить. — У меня просьба.
Я молча поджала губы и отвела взгляд: он еще смеет просить меня о чем-то? После своего вероломного появления тут! После того, как сегодня ночью опять заставил меня свернуть с выбранного пути?!
— Погоди, — догадавшись об ответе, перебил Андрей. Его словно подменили: от моего страстного партнера не осталось и следа. Добровольский был собран и деловит. — Все серьезнее, чем ты думаешь. Я считаю, что нас планируют заманить в ловушку. Вспомни клановую охоту с бурыми волками. Возможно, сейчас нам готовят что-то похуже…
Невольно сглотнув, напряженно вздохнула. Вряд ли смогу забыть пережитое тогда. Но буду поступать как белый: оставлю размышления на потом. Сейчас первоочередная цель — медвежий ритуал. А со своими душевными метаниями я разберусь позже.
— Что ты предлагаешь? — Решившись, отодвинула на задний план собственные эмоции. Добровольский в вопросах безопасности опытнее. В этом он пока всегда поступал верно…
— Прошу тебя довериться мне. Просто вернемся на полтора месяца назад. — Вероятно, в моем взгляде вспыхнули очень красноречивые чувства, поскольку оборотень поспешил добавить: — Всего на один день! А уже завтра можешь и дальше клеймить меня презрением. Но сегодня… Сегодня нам лучше выступить единым фронтом! Как мы когда-то договорились: парой, поддержав друг друга в этом решении. Согласна?
Моему возмущению не было предела: ему легко рассуждать, не его жизнь сломалась в одночасье. И мне полагается принять и простить все его выходки? Сделать вид, что ничего не было? Он меня совсем живой не считает?..
— Лена, прошу тебя! — Взгляд альфы не отпускал. Он действительно… просил. — Все понимаю, ты обижена. И есть на что, но… только на сегодня. Станем вновь сообщниками?!
Я промолчала. Добровольский тоже коварен, я имела возможность убедиться в этом. И у него во всем этом свой интерес. Могу ли я ему поверить сейчас?
— Подумаю, — негромко отозвалась в итоге и поспешно двинулась дальше, на встречу с медведями.
Белый шел следом. Макс и еще один незнакомый мне хранитель ожидали нас в условленном месте.
— Когда мы узнаем о цели и условиях испытания? — становясь рядом со мной напротив Максима, сухо уточнил Андрей у медведей.
— Вот прямо сейчас, — откликнулся на вопрос он. — Это испытание наследников. Докажите, что достойны претендовать на власть, что справитесь.
Я приуныла: быть мне на Верховном совете ничего не решающим статистом!
— Условия просты — постараться либо победить, либо продержаться дольше соперника. Мы будем направлять вас на протяжении всех этапов соперничества. По тому, как вы себя проявите, и станем судить о состоятельности ваших претензий. Победитель получит право голоса и возможность повлиять на итоговое решение!
Да уж…
— Я отказываюсь, — мгновенно отозвался белый. — Для меня мало чести соревноваться с заведомо слабым соперником! Как можно противопоставлять моего волка ее волчице?!
Я даже не обиделась на упоминание о моей слабости, настолько была благодарна белому за этот протест. Сама полагала так же. На что нас толкают медведи?!
— Считай, тебе повезло, — оскалился в лучезарной улыбке Вельнов. — Власть над всеми волками — и без особых усилий! Слабый соперник — это удача. Прими же достойно подарок судьбы!
Добровольский помрачнел. Я стояла, уставившись на землю под ногами, и злобно пинала небольшой камешек: как меня угораздило согласиться на участие в этом цирке?!
— Итак, — продолжил медведь, — не стоит затягивать со стартом. Начнем со следующего…
И парень протянул нам по небольшой фляжке:
— Пейте!
Ожидая чего угодно кроме попытки отравления, я потрясенно уставилась на хранителя: он серьезно считает, что мы послушаемся?! Белый угощаться напитком тоже не спешил. Лишь осторожно взял свою емкость из рук Максима и, слегка встряхнув, медленно отвинтил крышку походной фляжки. Я, затаив дыхание, наблюдала за ним.
Принюхивался Андрей долго. Не вытерпев, повторила его маневр, припав носом к горлышку фляжки. И сразу поняла: прекрасный и освежающий мохито. Аромат мяты и лайма бодрил, повышая концентрацию.
— И в чем смысл? — рискнула уточнить у медведя.
Он лишь выразительно закатил глаза:
— Ребят, вы неподражаемы! Это всего лишь сок. Мало ли… пить захотите: путь будет долгим.
Хм! Доверия к медведям не было даже у меня, а уж у Андрея… На лице белого крупными буквами было написано «В чем подвох?». Он есть, несомненно! Как итог: мы дружно переглянулись, без слов понимая друг друга. Вопреки самой концепции соревнования сейчас все личные неурядицы между нами отступили на второй план, возобладали командный дух и общность намерений! Добровольский был прав: мы невольно вновь пришли к тому, с чего начали, — к нашему уговору вести себя как пара, помогая и поддерживая друг друга во всем.
— Махнемся?
— Давай, — кивнула я. Если есть что-то в напитке одного из нас — спутаем им планы, а если у обоих — ничего не изменится. Но пробовать сок никто из нас не стал. Добыть в лесу воду для зверя не проблема, может, и вообще обойдемся без содержимого фляжек.
— Начинаем! — с философским видом пронаблюдав за обменом, кивнул своему спутнику Вельнов. И как по команде оба медведя шагнули к нам. Макс застыл напротив меня, уставившись прямо в глаза. Рука хранителя метнулась стремительно, и, прежде чем я сориентировалась, в лицо ударила струя газа…
И все. Меня вырубило.
Очнулась так же внезапно: вздрогнув, резко открыла глаза, сразу вспомнив о последней подлости хранителей. Зачем эта дикость? И беспамятство? Осмотревшись, сразу получила ответ на свои вопросы. Вокруг было темно, и даже звериное зрение с трудом позволяло различать размытые контуры окружающей обстановки.
«Подземный тоннель?»
Зверь внутри отчаянно заскулил: подземелье не место для волков.
Принюхавшись, уловила в застоявшемся воздухе пещеры запах медведя, который принес меня сюда. Вот только самого «следа» не было! Как ни старалась уловить направление, откуда он сюда пришел, не смогла.
— Андрей! — позвала шепотом. На ответ не рассчитывала. В окружавших меня шорохах ничто не напоминало дыхание другого человека. И запаха белого рядом тоже не чувствовалось. Но отчаянно страшно было признать, что я тут одна. Без поддержки белого волка! И снова позвала, уже громче: — Андрей!
Мой призыв гулко разнесся в узком коридоре, заставив разочарованно вздохнуть: рассчитывать не на кого. Несколько долгих минут я просидела на месте, осознавая очевидный факт — выбираться придется самой. Нелепая фляжка с мохито висела на поясе, пристегнутая на карабин.
«Куда идти? — Сколько я ни принюхивалась, уловить дуновение свежего ветерка не смогла. — Не замуровали же меня тут?..»
Махнув на все рукой, пошла налево. Это лучше, чем топтаться на месте. С четверть часа бодро шагала в выбранном направлении, внимательно вглядываясь в поверхность под ногами. Испытание на то и испытание, чтобы предполагать наличие неприятных «сюрпризов». Когда…
…до меня донесся слабый отголосок рева белого. «О, счастье! Андрей!»
— Лена! — орал он.
Не помня себя от радости и облегчения, развернувшись, побежала назад: именно оттуда доносилось эхо призыва. Зря я ушла!
— Я тут! Иду! — на бегу кричала я.
Но радость была преждевременной. Прислушиваясь к крикам друг друга, мы двигались навстречу. Вот только сама встреча оказалось невозможна.
«Стена!»
В потрясении я ощупывала каменную поверхность. Именно за ней — я это слышала — находился Добровольский.
— Проклятые медведи! — рычал белый. Судя по звукам, он пробовал пробить брешь в разделявшей нас преграде, чтобы сделать проход. — Они издеваются в каждой мелочи! Посметь использовать усыпляющий газ… Доберусь я до Вельнова!
— Это рукотворная стена! — ощупывая зацементированные щели стыков, крикнула я Андрею.
— Да понял уже, — отозвался белый. — Очевидно, в этом весь смысл: мы должны слышать, но не видеть друг друга. Вот же интриганы, мать их…
— Что будем делать? — Присутствие любимого мужчины действовало очень успокаивающе. Я собралась и была готова к борьбе.
— Ты в порядке?
— Да! Даже мохито не пила, — пошутила в ответ.
— Тогда пошли. Тебе надо двигаться вправо, выход с той стороны.
— Уверен? Я не чувствую притока свежего воздуха.
— А у меня немногим не сквозняк…
Вау! Выходит, замуровали меня. И если Андрей не может проломить стену, то у меня в принципе шансов нет. По сути, белый — в шаге от победы…
— Добровольский, это твой шанс. Иди один. Питье у меня есть, а потом медведи за мной вернутся. — Не знаю, что дернуло меня предложить ему это. Но… я не хотела борьбы между нами. Я не стремилась к соперничеству. О власти же и вовсе не помышляла!
«Больная королева… Ха!»
В стену с противоположной стороны ударили, потом какое-то время стояла тишина.
— Не зли меня, — очень спокойно предупредил Андрей, но за человеческим голосом мне почудилось взбешенное рычание его зверя. — Я тебя тут не брошу. Все!
— Хорошо, — с ощущением невыразимого облегчения смиренно согласилась я. — Не буду.
И поймала себя на том, что улыбаюсь. Во весь рот. Пока никто не видит!
— Пошли?
— Да. Только смотри по сторонам. И под ноги! Я боюсь, что медведи способны на все в своем маразме всевластия.
И мы синхронно двинулись в путь, через каждые пять шагов перебрасываясь контрольными фразами. Даже шутили…
— А ты, оказывается, сова! — поддела я Андрея, как когда-то в самом начале наших отношений. Тогда между нами еще не стояли обида и неосуществимый выбор. — Я очнулась еще полчаса назад.
— Угу. Газа на меня выплеснули лошадиную дозу. Одно радует — не сразу отключился. Продержался достаточно, чтобы сломать медведю лапу, державшую баллон. Ух, встречу я еще его…
— А я сразу, как сурок, — рассмеялась в ответ, представляя, как рухнула на землю.
И… досмеялась.
Едва ступила на ближайший камень, как пол под ногами резко просел, раскрывая провал огромной ямы.
— А-а-а!.. — в ужасе закричала я, падая вниз.
«Ловушка!» — Паническая мысль мелькнула одновременно со встревоженным, приглушенным стеной, криком Андрея «Лена!!!».
Ответить ему не смогла. Яма оказалась полна змей. По ощущениям, десятками клубков из тел этих гадов. Холодные гладкие канаты их туловищ с шипением моментально накинулись на меня, обвивая, обволакивая и погребая под собой. Они скользили по коже, забирались под одежду, сжимали шею, тугим «воротником» подпирая подбородок, они забивались в мой рот, обрывая визг и не позволяя крикнуть в ответ. Барахтаясь на дне провала, чувствовала, как все больше и больше змей падает на меня со стен ямы, как десятки острых зубов со всех сторон впиваются в тело.
— Лена!!! — Даже за оглушающим шуршанием и шипением змей я слышала град глухих ударов о стену.
Змеи были всюду. Они сплошной массой колыхались подо мной, пробрались в штанины брюк, комком отвратительных тел сплелись на животе, проникнув под сбившуюся толстовку, горой навалились сверху! Конвульсивно цепляясь руками, стремясь обрести опору и вскочить, я вновь и вновь сжимала яростно извивающиеся тела. И получала укусы… Везде… Лицо, шея, руки, открытый живот — им доставалось особенно много.
— Лена! Ответь!!! — Белый волк выл, перекрывая крики Андрея.
Стоило открыть рот, как его забивали части холодных и непрестанно движущихся змеиных тел. Меня трясло от ужаса и шока! Волчица внутри исступлённо билась — она тоже не любила змей. Укусы сводили с ума, тело горело болью, а думать я могла лишь об одном: «Если ядовитые, то это все…»
Такого количества укусов ядовитых змей не выдержать и оборотню. Отчаянно барахтаясь, откидывала от себя их тела, выплевывала и пинала. Должна справиться! Должна! Спасительная мысль пришла секундой позже: «Оборот!»
И едва она мелькнула, почувствовала, как моя бурая перехватывает контроль. Волчица так же стремилась покинуть это жуткое место!
Яркая вспышка осветила подземелье. Зверь сразу вскочил на ноги. Клочки одежды падали где-то рядом, стремительно исчезая в мешанине змеиных тел.
Прыжок!
Увы, волчьи лапы лишь скользнули по влажной каменистой поверхности ямы. Бурая рухнула вниз. Снова вскочила и прыгнула уже на другой край провала. На этот раз ей удалось зацепиться когтями передних лап и несколько секунд провисеть, отчаянно царапая стену задними. Но снова сорвалась…
Зверь не обращал внимания на нападения извивающихся вокруг змей. Инстинкт самосохранения вышел на первый план — бурая сосредоточилась на спасении. Тряхнув головой в попытке скинуть обезумевших змей, она уловила четкий приказ альфы: давай!
Прыжок!
На сей раз упасть назад ей не дали крепкие мужские руки, ухватившие за загривок. Мужчина, в котором волчица гарантированно опознала альфу, помогал ей, вытягивая из ямы. Рухнув на пол, бурая отрывисто задышала, осознавая факт спасения и оценивая потери. Бока зверя ходили ходуном, выдавая колоссальное напряжение, только что испытанное волчицей.
Это место ей не нравилось — ни приятных запахов, ни привычного леса. Успокаивало лишь присутствие альфы. Бурая не противилась, отступая вглубь: человеку сподручнее разобраться с проблемой и найти выход.
— О-ох, — застонала я, бессильно обмякнув на полу. Змеи, расползавшиеся из провала, не волновали: сейчас я их не интересовала. Тело же ощущалось одним сплошным синяком.
— Лена! — Требовательный и собранный голос Андрея заставил немного взбодриться. — Это ужи. Их специально там собрали. Они не опасны. Все пройдет быстро. Обычные гематомы, просто очень много…
Он нежно гладил меня, успокаивая и стремясь приободрить.
«Стоп! Андрей? Реальный? Не голос?»
— Как ты здесь оказался? — Узнав о безобидной природе змей, я испытала колоссальное облегчение. Не хотелось бы погибнуть вот так нелепо.
— Стену пробил, какие еще у меня были варианты? — тихо откликнулся он. И тут же предложил, меняя тему: — Идти сможешь? Лучше выйти отсюда, уже недалеко.
А я неожиданно осознала, что чувствую запах его крови.
— Ты ранен?
— Не бери в голову, руки оцарапал, — шикнул белый. — Так идти сможешь?
— Надо попить, — решилась я. В горле невыносимо свербело, затрудняя дыхание.
Моя фляжка сгинула где-то в яме вместе с одеждой, я протянула руку к емкости Андрея.
— Лучше бы потерпеть. — Без особого желания он отстегнул флягу и протянул мне.
— Я только пару глоточков, — пообещала альфе. — Иначе не могу.
Он кивнул. Выражение глаз мужчины в темноте было сложно разобрать, но сдерживаемое недовольство я ощущала, поэтому ограничилась двумя глотками. Вдруг действительно… отравят? Сейчас все казалось возможным.
Стянув с плеч рубашку, Андрей укутал меня в нее и помог подняться. Поддерживая под руку, как скрюченную старушку-инвалида, повел к небольшому «проему» в стене. Наша преграда оказалась внушительным сооружением — сантиметров сорока в ширину! И из образовавшегося отверстия явственно тянуло свежим воздухом. Как и говорил Андрей, до «света в конце тоннеля» оказалось не больше ста метров.
Жмурясь, выбрались на поверхность возле небольшого лесного ручья. Вода в нем была по-болотному темной и прохладной. Но нам после изнурительного «приключения» в подземелье это было только на руку. Быстро раздевшись, Добровольский стянул с меня свою рубашку и подхватил на руки. Шагнув в прохладный поток, присел на середине, устроив меня на коленях.
— Сурово с тобой получилось… — омывая мое тело, качнул он головой.
— Да уж, — мысленно кляня медведей и боясь даже представить, насколько отекло лицо, пробормотала в ответ. — Вид у меня, должно быть, безобразный! По ощущениям, лицо просто горит.
— Все пройдет, — попытался успокоить меня белый.
— Надеюсь, теперь хранители оставят нас в покое? — тоскливо вздохнула я.
— Я бы не обольщался… — И Андрей кивнул куда-то в сторону.
Изогнувшись, проследила за его взглядом и возле выхода из подземного тоннеля углядела большой бумажный пакет. Принюхавшись, уловила свежий запах медведей. Явный знак!
В пакете оказалась одежда и обувь для нас. А еще записка…
«Двигайтесь вниз по течению ручья. До встречи!»
— Как они меня бесят, — осознав, что тоннелем не отделаюсь, вздохнула я. — Это еще не конец? А что будет дальше? Меня скормят воронам?
За новыми переживаниями настоящее отступило, мы вновь болтали, как когда-то в самом начале. Не тая мыслей друг от друга!
— Поживем — увидим, — зашнуровывая мне кеды, сухо отозвался Андрей. — Но готовиться надо к чему угодно. Они решили устроить нам квест на выживание?.. Я пройду его до конца только ради того, чтобы добраться до глотки Вельнова! Твоей «трепки» я медведю не прощу…
— Спасибо. — Не то чтобы я радела за бой с медведем — и в мыслях не было! — но за помощь и сопереживание была Добровольскому искренне благодарна. Оказаться в нынешней ситуации без его поддержки было бы скверно. И, надо признать, эти два месяца Андрей не пренебрегал обязанностью защитника, подчеркивая серьезность своего отношения к статусу пусть и временной, но пары. Что бы ни происходило лично между нами, обижать меня кому-то постороннему он не позволял.
«Впрочем, белый и был моим основным обидчиком!» — посетила меня мысль, изрядно охладившая восторги. Решительно встав с кочки, на которой устроилась, развернулась в направлении дальнейшего движения.
— Идем?
— Да, — кивнул оборотень, с характерным задумчивым прищуром взглянув на меня.
Какое-то время мы бодро шагали в тишине. Двигались по берегу ручья перескакивая с одного сухого пригорка на другой. Там, где вода вплотную подступала к выступавшему далеко вверх скальнику, Андрей, предварительно закатав обе штанины и перекинув через плечо связанную шнурками обувь, шел прямо по воде. Меня он нес на руках.
— Лучше я тоже… вброд, — поначалу воспротивилась я, ощущая неловкость. Это что же получается, в самом деле? А я еще соперничества опасалась…
— Нет, — мотнул головой белый. — Вода холодная, еще простынешь.
Оборотень, в отличие от меня, мечтам и размышлениям не предавался. Я постоянно ощущала его настороженность, а прижимаясь, чувствовала напряженные мышцы. Тело волка в любой момент готово было отреагировать на угрозу. И пусть озвученный аргумент представлялся сомнительным — у меня слабый зверь, но здоровье-то как и у любого другого оборотня! — я решила не спорить. По здравом размышлении согласилась, что если кто-то хочет тебя везти — надо ехать! А тем более на руках у Добровольского: когда еще такое чудо случится? Это пока мы напарники, а закончится очередная медвежья «блажь», и вновь все вернется на круги своя — к скрытому противостоянию!
— Как думаешь, куда нас выводят? — рискнула спросить белого, когда мы пробирались через поросший свежей ароматной снытью подлесок.
— К пропасти, — тут же с угрюмым видом отозвался он и, ловко подхватив с земли куст, усыпанный спелыми ягодами земляники, протянул мне. — Я чую камень и слышу, как ветер гудит среди скал.
Тут же старательно принюхавшись, я, увы, ничего подобного не учуяла. Поэтому с грустным смирением уткнулась носом в ароматный и вкусный букет: буду радоваться настоящему, ведь выше головы прыгнуть не дано. Землянику я очень любила, кажется, даже как-то упомянула об этом в разговоре с белым. Давно, еще до того, как мы поссорились.
Мы как раз подошли к очередному месту, где выступавшая из глубины леса горная порода омывалась водой. Добровольский привычно подхватил меня на руки и шагнул в поток. Я, размышляя над сомнительной целью нашего пути и расслабившись под стук сильного мужского сердца, машинально объедала с веточек ягоды, одну за другой, обхватывая губами и втягивая в рот. Внезапно осознала, что Андрей наблюдает за мной, провожая взглядом каждую земляничку, и невольно смутилась: даже не поделилась…
Подняв в его направлении лицо, встретила взгляд почерневших глаз. И меня словно затянуло в темный омут. Окружающая действительность растворилась где-то за плечами мужчины. Во всем мире в этот миг остались двое — мы…
Поддавшись внутреннему порыву, я не стала глотать зажатую губами ягоду, а потянулась ближе к мужчине. Добровольский тут же чутко отреагировал на мои действия, склонился и… вплотную прижался ртом к моим губам. Получился настоящий поцелуй. Белый остановился — я слышала шум ударявшей в его икры воды — и сильнее прижал меня к себе. Он не просто забрал у меня ягоду, он слегка сжал ее зубами, так что спелый плод лопнул, а сладкий сок проступил наружу. И слизнул сочную мякоть, размазавшуюся по моим губам. Смакуя и наслаждаясь, словно вкуснейшим деликатесом.
Зачарованно наблюдая за тем, как мужчина медленно отстранился и на миг прикрыл от удовольствия глаза, я неосознанно вновь поднесла ко рту ягодный кустик. Чтобы сорвать еще одну земляничку… и снова не проглотить ее. Сжимая плод губами, словно во сне подняла на Андрея выжидательный взгляд. Белый не заставил приглашать себя дважды.
И так до последней ягодки. М-м-м…
Не было произнесено ни единого слова, не сделано ни одного шага. И даже наши звери затаились, не показывая своего присутствия. Что это было?..
«Однозначно, близость Андрея лишает меня рассудка! — опомнившись, встрепенулась я, по возможности отстраняясь от его груди. — Веду себя как легковерная дура, каждый раз поддаваясь этой безумной слабости. Не могу противостоять его обаянию! И снова обманываюсь…»
От обиды и разочарования в самой себе с трудом сдержала навернувшиеся на глаза слезы. Вновь двинувшись вперед, оборотень в считаные шаги достиг берега и, поставив меня на ноги, отступил. Так и не сказав ни слова! Молчала и я, упорно изучая флору под ногами и ожидая, пока обуется Андрей.
— Идем, — сухо скомандовал он и первым зашагал вперед.
Так, совсем рядом и одновременно невыразимо далеко друг от друга, мы шли еще несколько минут, когда мне вдруг резко поплохело… Боль подступила неожиданно и мощно, накатила резкой волной: живот скрутило жутким спазмом, а огненный след «полыхнул» высоко в горле! Рухнув на колени, обхватила живот руками и отчаянно заскулила. Подобного «ощущения» в моей жизни еще не было…
— Лена? — Обеспокоенный Андрей присел рядом и осторожно тронул за плечо. — Что с тобой?
Ответить не смогла, лишь затрясла головой, давая понять, что сама не знаю. От боли слезы потекли из глаз, лоб покрылся испариной. Живот обжигало нестерпимой резью, вынуждая кричать в голос.
Волчица жалобно скулила, а я, не имея сил сдерживаться, корчась, каталась по земле…
«Медвежий мохито! Они все же подсыпали туда чего-то», — это была даже не мысль, а убеждение! С момента, как я отхлебнула пару глоточков из фляжки, прошло часа два.
— В напитке отрава! — с бешеной яростью крикнул Андрей, придя к тому же выводу. — Ее не учуять, но она есть. Черт, я так этого опасался!
Вместо ответа меня вырвало. Мучительно, несдержанно и… смрадно. Тело трясло от боли, плечи содрогались от конвульсивных спазмов желудка. Было неимоверно больно и плохо.
О том, как выгляжу со стороны, какое произведу впечатление на Добровольского, не думала. Мне казалось, что каждая секунда — последняя. И мысленно я уже поставила на себе крест. От одного претендента на высшую волчью власть медведи избавились.
— Держись! — четко, с прорывающимся сквозь холод ярости оттенком страха, приказал Андрей.
И в тот же миг меня подхватили на руки и понесли. Белый бежал, бежал так, словно вознамерился убежать от смерти, преследующей меня по пятам. Ожидавших нас медведей мы достигли в рекордный срок. Вот только мне он показался вечностью… невыносимой и удушливой. Реальность воспринималась с трудом, я смутно осознавала рядом чужие голоса. Боль притупила слух, заглушив все бешеным ритмом бурлящей крови, ослепив темнотой подступающего беспамятства.
Меня снова мутило. И кто-то гладил по волосам, уговаривая…
«Пить?! Нет, никогда и ничего!»
Все в душе протестовало.
Но настойчивый голос требовал, отголосок его силы давил на меня, действуя на звериные инстинкты, заставляя. Обреченно раскрыв рот, я сделала глоток, потом еще и еще… Любая попытка уклониться, бессильно обмякнув на земле, пресекалась. Выпить заставили все, до капельки. Все тот же проклятый мохито!
Едва горлышко опустевшей фляжки отодвинулось от моих губ, я осознала — боль отступает! Не доверяя собственным ощущениям, неподвижно замерла от облегчения. Зажмурившись, лежала на земле, испытывая немногим не вселенское счастье: противоядие имелось, и мне помогли.
— Лена, потерпи еще немного. — Теперь уже я распознала голос Андрея, за ним отчетливо звучало обеспокоенное ворчание белого волка. — Сейчас боль уйдет.
В его тоне проскальзывало невыразимое облегчение, заставившее мое сердце ускорить бег, а бурую… Она осторожно встрепенулась, слегка взвизгнув и подавая успокаивающий сигнал самцу. Спустя полчаса мне полегчало настолько, что при поддержке белого я даже доковыляла до ручья, чтобы умыться и сполоснуть рот. Чистая одежда тоже нашлась. А поскольку медведей в пределах видимости не наблюдалось, я согласилась сменить испачканные вещи и с облегчением рухнула на расстеленный Андреем спальник. Откуда он здесь, меня не волновало. Сегодняшний день измучил меня, забрав все силы.
Стремительно погружаясь в сон, я до последнего ощущала ласковые прикосновения мужских рук к своим волосам. Оттого и заснула спокойно, понимая, что есть кому охранять мой покой.
