Глава 28
– Никого я не опасаюсь, – сказала молодая женщина, стоящая у лифта, – пойдемте в квартиру, осторожно, тут ступеньки. Со мной разговаривала… э… девушка, по имени… э… э… Лариса.
– Кларисса, – уточнил Степан.
– Точно, – обрадовалась Лиза, – сказала, что вы ее начальник, хотите разузнать о моей несчастной сестричке. Но зачем? Ниночки нет. И мама умерла, и Егорушка, одна я осталась. Входите, не стесняйтесь, у нас не просторно. Ну да в тесноте, но не в обиде, свое жилье, хозяину за аренду не платим, вот счастье! Хотите чаю?
– Да, – хором сказали мы со Степаном.
– Сейчас заварю, вкусный, с чабрецом, – засуетилась хозяйка. – Я в электричке познакомилась с Марией Сергеевной Пильниковой, совсем одинокой бабулечкой, ей плохо стало, я довезла ее до деревни. И что-то так жалко несчастную стало! Воды принести себе не может, в баню две остановки ехать на поезде, огород не вскопать. В общем, взяли мы бабу Машу к себе, два года она с нами жила, а потом отошла в царствие небесное, молюсь за ее душеньку по утрам и вечерам. И что оказалось? Бабулечка мне свой дом отписала по завещанию. Теперь у нас дача есть. Вот. Пробуйте. Варенье черносмородиновое с собственного огорода. И как? Вкусно?
– Потрясающе! – воскликнула я. – Ароматное, и сахара в меру. Вы очень хорошо готовите.
Лиза зарделась.
– Скажете тоже! Как все! Вот наша мама, та из топора могла борщок сварить. Но нет моей мамочки.
– Понимаем, что вам трудно вспоминать обстоятельства смерти близких, – произнес Степан, – но, пожалуйста, ответьте на несколько наших вопросов.
– Да зачем? – пожала плечами Лиза. – Смысла нет, могилки памятниками придавлены, человека, который Нинушу задавил, виновным не посчитали, он куда-то из Москвы уехал. Какой смысл в прошлом копаться?
Я поставила кружку на стол.
– Сейчас одна девочка, став на днях королевой красоты, собирается ехать на бал. А если она туда не попадет, с ней случится то же, что и с Егором. Кстати, брат этой девочки, мальчик-гений, учится в центре «Архимед», том самом, где сидел за партой ваш брат.
По щекам Лизы побежали слезы.
– Не надо отправляться на бал, но и не поехать нельзя. И так и этак плохо. Справа обрыв, слева пожар.
– Если вы что-то знаете о той вечеринке, расскажите нам, – попросила я.
Елизавета вытерла лицо кухонным полотенцем.
– Меня все дурочкой считали. Я читать-писать не умею, поэтому идиотка.
– Вовсе нет, – возмутилась я, – дислексики и дисграфики просто не могут сложить буквы в текст, а при письме путают местами слоги, вместо «молоко» пишут «локомо». Среди дислексиков есть очень талантливые люди: Чарли Чаплин, Стивен Спилберг, Уолт Дисней, Джордж Буш, Нельсон Рокфеллер, Квентин Тарантино, Владимир Маяковский, Билл Гейтс… С вами просто не занимались в детстве.
– Училка в первом классе сказала маме: «Девочка ваша сумасшедшая, держите ее лучше дома, а то Лизу в психушку посадят», – пожаловалась хозяйка квартиры. – Мамочка испугалась и послушалась совета. Меня она сначала наказывала, думала, я ленюсь, не хочу учиться, а потом перестала. Зато у нее Егорушка родился, ему ума на пятерых хватало. Мамочка им так гордилась, и Ниной тоже. Сестра училась на троечки, но красивая получилась! Загляденье! Мама всегда считала меня дурочкой, поэтому при мне говорить на все темы не стеснялась, я же идиотка, плохо соображаю, не пойму, о чем речь. Но это не так, просто я мамулю боялась, вот и молчала всегда при ней, прямо ноги тряслись, когда она кричала:
– Лизка, поди сюда.
Иду на зов, а язык к небу прилипает.
Мама на меня глянет:
– Ну-ка принеси программу телевидения.
А я пошевелиться не могу, мамуля рукой махнет:
– О-хо-хо, наградил Господь ребенком, ни ума, ни красоты. Лизка, не понимаешь, чего прошу? Вот же уродилась, не пришей собачке бантик.
И по голове меня погладит, поцелует. Мамочка добрая была, а я так хотела, чтобы она видела: я нормальная, просто читать-писать не получается, так хотела, что вообще соображать переставала. Но, если мамуля не со мной говорила, я отлично все понимала и навсегда запоминала. Мы счастливо жили, пока Егорушка…
Лиза заплакала. Я встала, подошла к ней и обняла ее.
– Лизочка, если расскажете, что знаете, вам станет легче, нельзя в себе все держать.
– Даже мужу не проговорилась, – прошептала хозяйка квартиры. – Мы с Витей поженились через год после того ужаса, он спрашивал, почему Егорушка повесился, а я ответила: «Не знаю, может, умом тронулся, слишком много знаний в голове держал». Но на самом деле это не так. Другая причина. Я расскажу. Не хочу, чтобы другая девочка на бал ехала. Хотя, может, ей и понравится, надо просто рассказать, зачем туда приходят. А Нине не сообщили, она, наверное, испугалась, когда поняла, что домой не вернется.
Я села на стул около Лизы и взяла ее за руку, Барская судорожно вцепилась в мою ладонь и начала говорить без остановки.
Когда Егору исполнилось десять лет, директор школы сказала Ксении Михайловне:
– Ваш сын должен ходить в другое учебное заведение. Мы ориентированы на обычных детей, а Егорка вундеркинд, глотает книги пачками, запоминает прочитанное намертво, в математике сильнее меня. Мальчик-гений, вот вам адрес центра «Архимед», езжайте туда, захватите нашу характеристику ученика Барского. Если Егора возьмут на обучение, будет прекрасно.
– У меня еще двое детей, – испугалась Ксения, – муж умер, лишних денег нет, платить за колледж я не могу. Не гоните мальчика из своей школы, он отличник, поведение примерное, разрешите ему аттестат получить.
– «Архимед» обучает детей бесплатно, если Егор сдаст вступительные экзамены, вам о материальной стороне беспокоиться незачем, – заверил директор и оказался прав.
Егора приняли, в классе кроме него было еще четверо ребят. Ксения каждый день молилась за здравие незнакомого ей владельца новой школы и за директрису Валентину Федотовну. Егорушку рано утром прямо у дома забирал комфортабельный автобус, и он же вечером привозил его назад. Мальчика четыре раза в день кормили, еды было так много, что Егор приносил домой фрукты, да не какие-нибудь бананы, а, например, клубнику в январе, еще он притаскивал пирожки, бутерброды с осетриной.
– Ешь сам, – велела Ксения, когда мальчик в первый раз выложил еду на кухне, – не береги для нас с Лизой и Ниной.
– Мама, в меня больше не лезет, – ответил Егор, – завтрак, второй завтрак, обед, полдник, ужин и в буфете всегда можно взять чего хочешь. Роза Михайловна всех москвичей просит: «Дети, уносите домой побольше, а то пропадет». Мама, можно мне как-нибудь с ребятами, которые в интернате живут, переночевать? У них так здорово! Живут по одному в комнате, у каждого телик.
Кроме вкусной еды, в гимназии выдали много одежды, обуви, спортивную форму. Дети не только учились, они активно занимались спортом: тренажерный зал, бассейн, футбол, хоккей. Ксения поняла, что сын попал в рай. На каникулы учеников возили в разные города мира, они побывали в Лондоне и Мадриде, на выходные летали в Петербург… Летом их увезли на месяц в США, а потом отправили в Турцию на море. По воскресеньям дети посещали театры, консерваторию.
Вскоре после того, как Егорушка очутился в этом волшебном месте, директриса сказала Ксении:
– Если вы считаете, что наш центр вам подходит, надо подписать договор на обучение, – и протянула консьержке кипу листочков.
Ксения не получила среднего образования, за плечами у нее было всего шесть классов. Она посмотрела на документ и увидела текст: «Общество с ограниченной ответственностью, центр «Архимед», именуемое далее «Центр», в лице директора Валентины Федотовны Володиной, действующей на основании доверенности номер сто два, с одной стороны, и Ксения Михайловна Барская, именуемая далее «Родитель», заключили договор о нижеследующем. Пункт один-один…»
Далее Ксения читать не стала, она послушно подписала каждую страницу, потом директриса открыла сейф и дала ей толстую пачку евро.
Барская до тех пор никогда не держала в руках столько денег.
– За что? – ахнула она.
– Прочитайте внимательно договор, – велела Валентина, – там все досконально объясняется.
– Очень уж заковыристо написано, – смутилась мать Егора.
Директриса заговорила, Барская с трудом поняла: это деньги на воспитание Егора. Центр дает их в долг, когда мальчик окончит «Архимед», он поедет учиться в США, будет работать в какой-нибудь компьютерной фирме, получать зарплату и вернет евро.
– Не беспокойтесь, – щебетала Валентина, – средств у Егора хватит, он и нам долг отдаст, и вас содержать станет.
Ксения чуть было не упала на колени перед Володиной. Ей хотелось целовать ноги благодетельнице. Столько денег! Да она сделает ремонт, положит вместо линолеума паркет, оденет девочек в цигейковые шубки, заплатит коммуналку на год вперед. И еще останется. Можно приобрести себе новые зимние сапоги на натуральной овчине! Сделать зубы, а то Ксения стесняется улыбаться из-за отсутствия резца в верхней челюсти. Но это еще не все.
Валентина Федотовна стала выдавать Ксении ежемесячно разные суммы, объясняя:
– Мальчику требуется хорошее питание, витамины, овощи-фрукты, это вам на все необходимое.
Администрация «Архимеда» устраивала несколько раз за семестр вечера отдыха, на них приглашались братья-сестры учеников. Нина с удовольствием посещала тусовки, а Лиза никогда не переступала порог центра. Она стеснялась своей глупости, боялась реакции однокашников Егора, которые, узнав, что у него старшая сестра-идиотка, начнут смеяться над ним. Лизочка очень гордилась братом, а Егорушка часто говорил:
– Есть время разбрасывать камни и время их собирать. Сейчас вы мне с мамой лучшее отдаете, о себе не думаете, но придет время, когда я вас отблагодарю. Вот получу стипендию в Массачусетском университете, одновременно пойду работать, окончу вуз первым, вас в США перевезу, дом построю…
Лизочка верила, что именно так и будет. Но потом вдруг что-то разладилось. При переходе из десятого класса в одиннадцатый Егор не набрал нужного количества баллов. Директриса вызвала Ксению и мрачно заявила:
– Отчисляем вашего мальчика. Вам придется вернуть полученные деньги.
– Все? – обомлела Барская.
– Да, и те, что совет центра потратил за время учебы на Егора, – пояснила местная начальница и протянула онемевшей лифтерше листок.
Ксения чуть не упала в обморок, увидев, сколько требуется отдать, а Валентина Федотовна продолжала:
– Надеюсь, вы внимательно читали договор, который подписывали перед поступлением к нам. В нем есть пункт сто сорок восемь дробь шесть, там указано: «Сумма, выделенная на нужды учащегося, является данной в долг и изымается потом из зарплаты бывшего ученика. Если же он отсеивается вследствие неспособности получить аттестат центра «Архимед», деньги возвращают родители». Мы устраиваем выпускников в вузы США и находим им в Америке работу. Ребята начинают получать большую зарплату и быстро возвращают заем, но в вашем случае все иначе, Егор не переводится в одиннадцатый класс, поэтому вам придется вернуть всю сумму. Вы скрепили своей подписью каждую страницу. В случае отказа вами займется наша служба безопасности.
– Ой, не надо, – заплакала Ксения, – я бы вернула, но где взять? Столько мне и за пять жизней не заработать.
– Продайте что-нибудь, – посоветовала Валентина Федотовна.
– У нас ничего нет, – зарыдала Ксения.
– Езжайте домой, – велела директриса, – я посоветуюсь с хозяином, вероятно, он проявит милосердие.
Ксения вернулась в квартиру в истерике, упала на колени перед иконой, начала читать молитвы и рассказывать Богоматери о своей беседе.
Жилье у Барских крохотное, одна комната семь, другая десять метров, кухня пять, Ксения по утрам и вечерам докладывала Богоматери о своих делах, а дети слышали, как мама беседует с образом, и, конечно, они все узнали о том, что сказала Валентина Федотовна.
На следующий день в районе десяти утра директриса совершенно неожиданно приехала к Барским. Нина и Егор ушли на занятия, а вот Лиза сидела дома, шила младшей сестре платье.
– Нам надо поговорить с глазу на глаз, отправьте девушку погулять, – попросила Валентина.
– Не волнуйтесь, – ответила Ксения, – дочка читать-писать не умеет, разговаривает редко, хорошо, если одно слово за день произнесет, дурочка она. Даже услышав чего, не поймет. Подруг у нее нет, она ни с кем не общается. Сядем на кухне и поговорим.
Когда женщины завели беседу, Лиза превратилась в слух. Валентина Федотовна произнесла невероятную речь, суть которой вкратце такова: есть очень богатый человек, миллиардер. У него много друзей, которым нужна красивая молодая жена. Мужчины живут за границей, их религия разрешает многоженство, но где найти хорошо воспитанную невесту? Молодую, без образования, которое делает девушку непослушной, не желающей рожать много детей. Трудно отыскать юную красавицу, которая согласится в четырнадцать-пятнадцать лет выйти замуж и служить супругу. Сейчас представительницы слабого пола думают о самореализации, карьере, спорят с мужьями, не уважают их, дети им не нужны. Чтобы помочь своим приятелям наладить личную жизнь с суженой, миллиардер устраивает балы, на которые приглашает достойных москвичек, не больше двух-трех зараз. Только не подумайте, что их зовут на оргию. Все чинно-благородно. Богач покупает юному созданию красивое платье, в доме есть стилист, который делает прически-макияж. Девочки поужинают вместе с двумя дамами, побеседуют с ними, потанцуют в зале, останутся ночевать в шикарных комнатах, где никто их не потревожит. Бал будет транслироваться онлайн для зарубежных женихов, которые должны сделать свой выбор. Если какая-то девушка придется кому-то из мужчин по вкусу, он сообщит хозяину мероприятия о своем желании взять ее в жены. Родители невесты получат от жениха калым. Их дочь домой уже не вернется, прямо из дома, где состоялся бал, ее на следующий день отвезут в аэропорт и отправят к будущему мужу. С этого момента отец и мать могут быть спокойны за ее судьбу. Новобрачной предстоит жить в роскошном доме, есть на золоте, спать на мехах, ее основная работа: любить мужа и родить ему побольше здоровых детей. Конечно, абы кого на бал не пригласят, есть несколько условий. Девочка должна быть девственницей, хорошо воспитанной, без вредных привычек. Если она учится на одни пятерки, то, увы, жениха ей не достанется, больше шансов у скромной троечницы. Очень важна внешность: блондинка, голубые глаза, светлая кожа, высокий рост, натуральная грудь, стройная. И обязательно победительница конкурса красоты, все равно какого, безразлично – первая она или третья, главное, наличие диплома. Если кандидатка обладает всеми необходимыми данными, но у нее в багаже нет ни одной победы в мире красоты, ее не допустят на бал.
– Обычно я советую родителям порыться в Интернете, – сладко пела Валентина, – походить по сайтам разных гламурных журналов, фирм, торгующих косметикой, они постоянно устраивают соревнования. Но ваша Ниночка признанная мисс, я видела издание, где она красовалась на обложке с короной на голове. Некоторые невесты ездят на балы по пять-шесть раз, пока устроят свою судьбу, но с вашей доченькой этого не случится, ее схватят сразу, еще и аукцион устроят. Как только мужчина внесет залог за будущую супругу, Нину для подтверждения девственности осмотрит гинеколог, и она улетит в свой новый дом, а вы аннулируете свой долг Центру. Калыма как раз хватит, и вам кое-что останется.
– Рано ей под венец, четырнадцать всего, – обомлела от предложения Ксения. – Да, младшенькая доченька хорошенькая, на нее все заглядываются. На конкурс красоты она случайно попала. Одноклассница пошла на отборочный тур, попросила Ниночку ее сопровождать, одна боялась. И что получилось? Ту девочку отмели, а в Нинушку устроители прямо вцепились. Она мне сказала, что ей предлагают в конкурсе поучаствовать, я разрешила. Девочка сама туда ездила, мне некогда было ее сопровождать, думала, так, ерунда, пусть попробует, небось ничего не получит. И вдруг! Первое место! Корона! Обложка в журнале. Я обрадовалась, Нина себе профессию нашла! Разве плохо красивые платья за деньги демонстрировать? Дочке предложили учиться на модель, говорят, у нее большое будущее. С удовольствием Нинулю замуж за славного человека отдам, но в четырнадцать рано под венец.
